Потерянное дитя

      Вик приехал в особняк к девяти утра.       Занзасу его подчиненные еще при выезде из гостиницы сообщили, что ребенок не в настроении. Из-за Реборна.       Мужчина не был удивлен.       Киллер поднял Вика и его друзей в шесть утра и, не дав позавтракать и хоть как-то оклематься, погнал к машине. Так что дети были голодными, а Вик еще и злющий.       Босс Варии приказал своему капитану, чтобы тот озаботился о завтраке для подопечных, а сам с затаенным предвкушением, которое ни на грамм не просочилось в его мимику, лениво обронил за общим столом во время приема пищи, что его ребенок в пути и скоро приедет.       И стал наблюдать за цирком.       Неожиданно всей Вонголе разом пришлось по каким-то надуманным причинам задержать выезд к месту проведения собрания то на двадцать минут, то на полчаса, а то и выехать вообще после девяти.       Девятое и десятое поколение слонялось по коридорам и заглядывало в окна с таким видом, будто так и надо, а они никогда в жизни не видели снега, берез, сосен или обход территории охраны особняка. Внешний Советник, казалось, единственный не поддался общему ажиотажу и только ворчал на всех. Уехать одному мешала лишь глупая гордость и нежелание оставлять Девятого рядом с приемным сыном.       Сам Занзас в одиночестве сидел в гостиной на первом этаже, вытянув ноги к камину. Неторопливо оформил на ноутбуке и отправил запрос Бельфегору, чтобы тот с каким-нибудь отрядом передал в Россию подарок для Виктории в течение двух дней. Не спеша допил крепкий кофе, поднялся с дивана, как только закончил дела, и направился к холлу, приняв из рук слуги свое теплое пальто и шарф.       Подходило время.       Заметив действия босса Варии, остальные тоже активировались, потянувшись на улицу, где давно у подъездной дорожки, очищенной от снега, который прекратился только к утру, в ряд стояли в готовности машины, ожидая, когда можно будет увезти иностранных гостей на собрание.       Лебедева засеменила за Занзасом, кутаясь в белую шубу и настороженно косясь на мужчину. Записывать его во враги женщина не торопилась, хоть и подмывало это сделать — все-таки босс Варии украл у нее самое дорогое, ради чего она последние три года пахала как ломовая лошадь, чтобы устроить жизнь своему Небу.       Что ж… понять настроение ребенка можно было даже не видя его — стоило машине пересечь границу особняка, как любой, чувствительный к чужому Пламени, ощутил все то давление и раздражение жестких Небес, ударивших по ним.       Занзас хмыкнул, легко спускаясь по ступеням. Скуало за его спиной что-то проворчал про «два сапога пара».       Тсунаеши, стоило ему ощутить жуткую ауру, напряженно дернулся и большими глазами посмотрел на босса Варии, будто проверяя — точно та не из-за него, а принадлежала тому, что ехал к ним. А Тимотео, замерший около машины, что повезет его на собрание, нахмурился, крепче стискивая трость. Вот старику не верилось, что ребенок, выросший гражданским и далеким от мафии, мог быть… таким как его отец.       Транспорт остановился около лестницы, где на предпоследней ступеньке и остановился Занзас, смотря на дверь заднего сидения. Из переднего выскочил Сергей, что-то бросил несвязное и сбежал в дом. Точнее попытался — его Скуало перехватил.       — Завтрак организован в его гостиной на всех, — тихо сказал капитан, а мальчишка заметно расслабился и облегченно выдохнул, благодарно кивнув.       Смысл куда-то бежать пропал.       И не куда-то подальше от Вика. Нет-нет.       Ребенок спешно вышел из машины и раздраженно захлопнул дверь, прямо перед носом Реборна — мелкая, но приятная месть. Плечи Вика были напряжены, взгляд настороженный, брови нахмурены, а губы плотно сжаты. Все выдавало состояние плотно сдавленной пружины.       Занзас с долей понимания посмотрел на ребенка. Он бы тоже сейчас с радостью кого-нибудь пристрелил…       Если сейчас еще больше дергать Вика, то это его сильнее раздраконит, и взрыва точно будет не избежать.       А тут столько внимания сосредоточено на нем…        Занзас окинул цепким взглядом ребенка, который выглядел как растрепанный воробушек. Злой воробушек.       И этот воробушек исподлобья смотрел на отца, который перекрывал проход к дому. Можно, конечно, обойти его, но было видно, что мужчина что-то хотел от Вика.       Поэтому Вику приходилось соскребать остатки терпения, чтобы относительно нормально выслушать родителя. А уже потом можно пойти поесть, пока других не загрыз.       — С тобой хотят познакомиться, — негромко сказал Занзас, понимая, что от этого ребенок еще сильней разозлиться. Как тогда, в первый день встречи, когда Лебедева устроила долгие расшаркивания.       — Потом нельзя? — раздраженно процедил Вик и дернул плечом. По глазам было видно, что он обо всем этом думает. Мало цензурного.       Но взгляд отца был куда убедительней, хоть и с пониманием.       — Они не уедут никуда, пока вы не представитесь друг другу, — не менее зло отозвался мужчина.       Цирк цирком, но границы тоже надо знать.       Ребенок — не развлечение на потеху толпе. Особенно такой, как верхушка Вонголы.       Но Вик только стиснул зубы, сжал кулаки и рвано кивнул, насупившись. Занзас повел его к Тимотео, к которому уже остальной вонгольский мусор подтянулся.       — Ну, вот… оладушки, наверное, остынут, — донеслось тоскливо в спину от Сергея, который поплелся следом за другом.       — Не думаю, что сейчас время думать об этом, — поправил очки Коля, покосившись на товарища. Этот юноша ощущал себя не в своей тарелке и, признаться, не совсем понимал, зачем его притащили следом. Он, конечно, особо не противился и поехал с Виком в неизвестность, но люди, что окружали их, настораживали.       Они были опасны.       — Да чтоб ты понимал! Это ж баба Надя делала! А у нее такие оладушки получаются! М-м… — мечтательно протянул Сергей и грустно вздохнул.       — Заткнись, — зло процедил Вик, бросив ожигающий взгляд на друга.       Подросток послушно кивнул и вскинул мирно руки.       — Мой ребенок, — коротко произнес Занзас на итальянском, бросив раздраженный взгляд на старого дона. Столько лет был на посту, а выучить язык одной из старых и влиятельных в свое время семей Альянса так и не потрудился.       Тимотео внимательно вглядывался в насупленного подростка, невольно вспоминая и Занзаса в этом возрасте. Действительно похожи, не только внешне. Может, слишком дурная и горячая кровь, которую даже расстояние, чтобы брать пример с отца, не перешибет.       Девятый глянул на Реборна, который стоял рядом с новым воспитанником и бросал мрачные взгляды на того, только вот никакой реакции не следовало в ответ. Вик полностью игнорировал своего репетитора, который всю дорогу объяснял тонкости приветствия донов мафии, знаков уважения и почтения, и прочие прелести общения младшего к старшему в их обществе.       Но Вик пропустил все мимо ушей.       Этикет — не про него.       Только вот бывший дон не знал о прошедшей лекции и списал все на то, что ребенок пока гражданский и не в курсе всех деталей. По крайней мере, младший сын озаботился хорошим наставником, и киллер передаст все навыки для выживания в мире мафии. Он уже доказал свою компетентность в становлении Тсунаеши из гражданского ребенка в сильного юношу. А остальное к нему придет с опытом, благо есть кому помочь и направить.       А этот Виктор…       Упрямый взгляд темных и прищуренных глаз со знакомыми всполохами алого в глубине. Сильное Пламя Неба. Ярости.       Старый дон вздохнул и дружелюбно улыбнулся ребенку.       — Приятно встретиться с тобой, Виттор, — медленно произнес на итальянском старик. — Я — Тимотео, твой дедушка.       Мальчишка вскинул бровь и обернулся на отца, который с насмешкой и перевел, сократив все до пары слов.       Ребенок недоверчиво нахмурился, с сомнением посмотрев на старика перед собой. Окинул его внимательным взглядом, к чему-то прислушиваясь.       Вероятно, к своей интуиции.       А после снова повернулся к отцу и без затей в лоб спросил.       — Ты приемный?       Кто-то на заднем фоне поперхнулся. У некоторых на лицах нарисовался испуг. У кого-то опасения. Но все затаив дыхание ждали к чему приведет вопрос.       — Да, — ровно ответил Занзас, не выказав ни единой эмоции. Даже давление Пламени не поменялось. Но в мыслях скользнуло ироничное — даже Вика с первого взгляда все поняла.       Ребенок чему-то кивнул.       — Савада Тсунаеши, Десятый дон Вонголы, — названного втащили к ним в круг, переводя все внимание на того. — Я — Савада Емитсу, Внешний Советник, — и говорил он на русском, хоть и с легким акцентом.       Теперь Вик, хмуря брови, рассматривал, будто сканировал, невысокого и лохматого юношу, который держался довольно напряженно и невольно пытался отшагнуть от пугающего ребенка, но за спиной стоял отец нынешнего дона, не давая отступить.       Что ж… теперь Тсуна не так сильно хотел знакомиться с ребенком Занзаса. Все оказалось куда хуже.       Разве этот мальчишка может быть обычным гражданским? Да с первого взгляда видно, что он из хулиганов и не так прост! Хотя, чего стоило ожидать от сына Занзаса?..       — Он слишком нелепый, — неожиданно произнес Вик, сделав свое заключение, и неприязненно поморщился. — А еще очень шумный.       Правда, из сказанного Тсунаеши ничего не понял, ожидая, когда для него переведут.       Занзас на такую оценку хмыкнул, соглашаясь со своим ребенком. Десятый с трудом сдержал нервный писк, наверное, только из-за тяжелого взгляда бывшего репетитора, который посмотрел на него с предупреждением.       Но… с чего это он шумный?..       Хаято совсем не понравилась оценка его дона, и он уже хотел поставить мальчишку на место, как пересекся с опасным алым взглядом босса Варии. И решил, что научит этого проблемного ребенка вежливости, когда вокруг будет меньше… людей.       — Ты говорил, что в старых семьях наследуют по крови? — Вик обернулся к Реборну.       — Да, — нахмурившись, подтвердил киллер.       — Тогда… как этот может наследовать? В нем же нет крови… Тимотео, — вскинув брови, поинтересовался мальчик. Ему не говорили, как обращаться к старому дону. Тот, наверное, предполагал, что Вик будет звать его «дедушкой», но что-то не срослось.       Окружающие из Вонголы, кто понял, что сказал ребенок, переглянулись.       — Тсунаеши наследует Первому боссу Вонголы, — объяснил Реборн.       — Я же говорил — нелепый, — дернул плечом Вик.       Но мало кто понял, к чему это было сказано.       — Тогда… почему шумный? — полюбопытствовал киллер.       — Он шумит, — как идиоту сказал мальчишка.       — Шумит? — вскинул бровь репетитор.       Вик кивнул.       Они, как и другие, посмотрели на взволнованного Тсунаеши, который просто стоял, переступая с ноги на ногу — то ли от того, что уже подмерз на улице с утра торчать, то ли от того, что хотел быстрее закончить со всем этим и свалить подальше. Но максимум шума от него было — это скрип снега под ногами.       А потом Саваду будто озарило.       Юноша замер. Как-то по-другому глянул на Вика, чуть склонив голову к плечу, а в светло-карих глазах скользнуло рыжее Пламя. Вся фигура Тсуны словно изменилась — другой человек. Собранный и серьезный, к чему-то прислушивавшийся, пытавшийся уловить то, что слышал ребенок перед ним.       Слитным движением он снял кольцо с руки и протянул то на ладони Вику.       Народ вокруг всполошился.       Занзас схватил своего ребенка за плечо, готовый оттащить за спину. От него вспыхнуло тяжелая аура и давление Пламени Ярости, был готовый в любую секунду сорваться на идиота-Саваду.       Тимотео хмурился, крепко стискивая трость и смотря на Тсуну и Вика. Старый дон уже догадывался, что могло произойти.       Емицу повторил жест босса Варии, положил руку на плечо глупого отпрыска, мрачно смотря на Занзаса и его сына.       — Занзас, сын, — тяжело и устало вздохнул Девятый, с сожалением посмотрев на названного. — Вонгола — это традиции. Мы те, кто оберегает их в нашем мире. И кольцо Неба — выбирает своих наследников. Тогда, когда оно не выбрало ни одного из моих старших сыновей, я думал, что оно выберет тебя, когда придет время. Но… его выбор пал на маленького Тсунаеши.       Занзас вспыхнул.       — А сразу не мог объяснить все, старый мудак?! — мужчина крепко, немного болезненно стискивал плечо ребенка, будто пытаясь оградить от старика перед ним, на которого смотрел с нескрываемой ненавистью.       Но Вик промолчал, хоть и было неприятно и чутка больно от чужой хватки.       — Занзас… — сделал попытку заговорить Тимотео.       — Пошел в жопу! — бросил зло босс Варии.       Зачем тогда вообще смысл в Конфликте Колец, когда само кольцо выбирает наследника? В чем смысл тогда? Что еще скрыл этот маразматик? И почему нигде об этом не говорилось, и не писалось?!       Вик смотрел на сцену с каким-то непонятным интересом, не отрывая глаз от отца. Благо, что ребенок не понимал, о чем речь.       Тогда бы и он вспылил. За компанию. И за то, что боссом быть не собирается. Но об этом никто кроме Реборна пока не знает.       — Занзас, кольцо выбрало твоего сына, — все также спокойно говорил Девятый, да тяжело вздыхал.       Сколько бы не прошло времени, но его младший сын не менялся.       — У нас ведь нет родства, — прорычал мужчина.       На это ответа не было.       — Иди в дом, — выдохнув, Занзас куда спокойней обратился к своему ребенку, уже не стискивая плечо. Отпустил, слегка огладив, будто извиняясь за причиненную боль.       Вик кивнул и без разговоров ушел вместе с друзьями — наконец еда. Реборн хмуро окинул всех взглядом и поспешил за воспитанником.       Всем было, о чем подумать.       Народ начал разбредаться по машинам. Тсунаеши вздохнул, покатал в ладони злосчастное кольцо и вернул на место.       — Зато смотри, — повис на его плече улыбавшийся Такеши, — не успел стать боссом, а уже наследник есть.       — Умеешь ты находить плюсы, — слабо улыбнулся Савада и сел в машину.       — Не говори ерунды, идиот! — вспылил Хаято и закурил. — Этот ребенок без манер как его папаша. Он не будет боссом! У Десятого родятся дети, они и будут наследовать.       — Ты сам слышал Девятого — кольцо выбирает наследника, — нахмурился Тсуна на слишком легкомысленные слова друга.       Но Гокудера только недовольно фыркнул. Говорить, что с таким отношением к людям ребенок мог долго не прожить в их мире, не стал. Его Десятый был слишком мягкосердечен и всех жалел. Но этого ребенка не стоило жалеть.       Занзас был на взводе и у него не было настроения вообще куда-то ехать. Хотелось лишь закрыться в комнате с виски или уйти на задание, где можно спокойно и по праву прибить людей.       Его дочь — наследница.       Наследница.       Его ребенок.       Ебанное кольцо выбрало ее.       Не выбрало его. Но выбрало ее.       Он не завидовал. Нет. Теперь он реально боялся за ее судьбу, если это тоже разлетится по всей Вонголе и Альянсу, как и то, что у него появился ребенок.       — Босс, — задумчиво протянул Скуало, когда они уже ехали в машине к собранию. — Если Виктория станет боссом Вонголы, то это будет считаться, и я могу подстричься?..       — Мусор! — рыкнул Занзас, обернувшись на капитана. — Это было твое обещание. Сам и решай.       Теперь у них были проблемы иного плана.       Более… опасные.       Виктория теперь не только ребенок Занзаса, ненавистного босса Варии и верного и бешенного пса Вонголы. Одно это подставляло ее под удар — у мужчины было слишком много врагов.       Теперь она была еще и наследница.       Ебать.