***
Марк сначала поставил на ноги своё чудо, а затем протянул руку его спасителю. Тот от помощи отказываться не стал — прикосновение к тёплой ладони с мозолистыми подушечками пальцев отдалось почти забытым волнением. Но Марк тут же отмахнулся от приятных ощущений и неуместных желаний — ему сейчас не до парней. Поднявшийся с земли незнакомец оказался выше него на несколько сантиметров. Золотисто-платиновые волосы, модная стрижка, крохотная серьга в левом ухе. Очень светлая кожа давала повод предполагать наличие среди предков китайцев. Ласковые глаза с задорными искрами говорили о живом, весёлом характере, а когда он их чуть прищурил из-за бьющего в глаза солнца, то стал похожим на лиса, и Марк подумал, что встретил самого очаровательного кицунэ на планете. Отпускать его руку блондин, похоже, не собирался, а Марк почему-то не решался её забрать. Возможно, потому, что тот смотрел открыто, с симпатией — так, будто они знакомы давно, просто связь потерялась в беге времени или прошлых жизней скорее. При других обстоятельствах он бы обязательно пригласил такого красавчика на свидание и с лёгкостью поддался его чарам, сейчас же пора было что-то сказать, сдать ребёнка на руки воспитателю и свалить, пока окончательно не залип на лучистую улыбку… и всё, что к ней прилагалось. Сын уже начал нетерпеливо теребить его за штанину. Марк накрыл сцепленные руки второй ладонью и легонько пожал — парень наконец сообразил, что они стояли так дольше, чем положено незнакомцам, и тотчас на шаг отступил. Длинные сексуальные пальцы беспокойно затанцевали на поясе строгих брюк, а затем нырнули, прячась, в карманы. Марк заценил лёгкий румянец и закусил губу, понимая, что бежать надо срочно, пока не сделалось поздно. — Простите за эту «аварию», — сделал Марк вай. — Если бы не вы, первый день в новом садике ходил бы с разбитыми коленками, — кивнул он на сына. — Да ничего страшного, главное, малыш не пострадал, — так же вежливо ответил блондин и начал отряхивать запылённые брюки. — Нормально? — повернулся он задом. «Вау!» — оценил Марк открывшийся вид и показал жестом окей, а затем с трудом вернул взгляд к лицу обладателя потрясающей задницы. — Чистые? — уточнил тот с явной иронией. Марк быстро кивнул и почёл за лучшее сменить тему: — А вы здесь работаете? — Получив утвердительный кивок, он продолжил: — Не подскажете, где найти воспитателя четырёхлеток? Он ещё обучает детей английскому. А то, говорят, он очень строгий, а занятие уже скоро начнётся. — Без меня не начнётся, — хмыкнул весело парень и с лёгким поклоном представился: — Напат На Ранонг, строгий только к родителям, дети меня обожают. Марк негромко рассмеялся, но представиться не успел — сын его опередил: — Я Наронг. — Очень приятно, — пожал маленькую ладошку Кун Напат, — а как зовут твоего… — А это мой Марк, — сказав это, сын обвил ручками ногу Марка. Почему-то На в последнее время совсем забыл слово «папа», и Марк по нему страшно соскучился. — Ну что, пойдёшь учиться со своим чудесным воспитателем? — погладил он коротко стриженные тёмные волосы на затылке ребёнка. На с неохотой его отпустил, но истерику, как в предыдущем садике, закатывать не стал — всё-таки он теперь большой мальчик, подумал Марк с гордостью, а затем глянул на часы и ужаснулся: на работу опоздает однозначно. — Кун Напат, позаботьтесь, пожалуйста, о На, — взглянул он с мольбой на воспитателя. — Я заберу его в семь.***
Проводив взглядом отъезжающую машину, Ган присел перед ребёнком на корточки: — Ну что, Наронг, готов к первому дню в новом садике? — Кун Напат, зовите меня На, — серьёзно ответил мальчик. — И я готов. — Он взволнованно поправил лямки своего рюкзачка. — Отлично. — Поднявшись, Ган взял ребёнка за ручку, и они зашли за ворота. По пути Ган вспомнил тёплый взгляд Марка. «Ган, тебе только влюбиться в папу своего воспитанника не хватало. Хотя Марк выглядит слишком молодо для папы ребёнка четырёх лет. Да и кольца не было, но это тоже не показатель*. Но ведь На представил Марка по имени, а не как своего папу», — размышляя о приятной встрече, Ган не заметил, как они дошли до группы. Линейку и завтрак он пропустил, но, главное, успел к занятиям — всё равно утренние мероприятия обычно брал на себя жаворонок Эрт. — Проходи. — Ган открыл дверь и подождал, пока На немного неуверенно пройдёт внутрь. Поздоровавшись с несколькими задержавшимися родителями, всегда приводившими детей ближе к восьми, Ган проводил их, закрыл дверь и обернулся к воспитанникам. Малыши смотрели на него во все глаза, ожидая, что же он на сегодня для них приготовил. — Ребята, поздоровайтесь с вашим новым другом. — Под дружное приветствие детей Ган подошёл к На, застывшему возле воспитательского стола. — Наронг, представься, пожалуйста, и, если хочешь, можешь рассказать немного о себе. — Здравствуйте, — немного испуганно начал мальчик, но когда Ган присел рядом и улыбнулся ему, продолжил более уверенно: — Меня зовут Наронг. А что рассказать о себе? — Чем ты любишь заниматься? — спросил Ган. — Да и вообще всё, что хочешь. — Я люблю рисовать, — чуть сдвинул На бровки, видимо, не желая ничего упустить. — Люблю играть в прятки, и мне нравятся машинки. — Думаю, Молния Маккуин — твоя любимая машинка, — предположил Ган, посмотрев на рюкзачок со знаменитым героем мультиков. — Да, — тихо ответил На и стал прятать рюкзачок себе за спину, стесняясь того, что другие дети могут его высмеять. — Отлично! У нас тут можно клуб поклонников этого героя создавать. Да, ребята? — обратился Ган к детям, вставая. — Да! — выкрикнуло несколько мальчиков и даже пара девочек. После этого На прятать рюкзачок перестал. — Спасибо, На, что рассказал нам о себе, — провёл Ган ободряюще рукой по плечику мальчика и указал на свободное место: — Можешь присаживаться, и начнём урок английского. На прошлом занятии мы с вами изучали цифры. Давайте их повторим… — Вроде, новенький мальчик привыкает к остальным ребятам, — сказал стоящий рядом Сайнт, когда они следили за детьми на дневной прогулке во дворе сада. — Да, он подружился со всеми ребятами, а девочки постоянно хотят потискать его за щёчки, — ответил Ган с улыбкой. — Ты смотри, очаровал даже моих малышей, — рассмеялся Сайнт при виде того, как его трёхлетние воспитанницы бегают по двору за новым воспитанником. — Да уж, весь в Марка, — тихо уронил Ган, но Сайнт услышал и вопросительно приподнял брови. — Он сегодня привёз в сад На. — Только не говори, что очаровался отцом своего воспитанника. — Не думаю, что он отец. Слишком молод. На крутой тачке, но чуть ли не в тинейджерской футболке — будто взял отцовскую машину без спроса, чтобы сдать мелкого в сад, а затем погнать тусоваться в Чиангмай. Да и На назвал его «мой Марк», так родителей не представляют, — пожал плечами Ган. — Может, старший брат или дядя? Они похожи. — Кун Напат, — подбежал запыхавшийся На и спрятался за ногами Гана, — скажите, чтобы девочки не бегали за мной. — Так, дети, давайте поиграем в очень интересную игру, — выступил в роли спасителя Сайнт, направляясь к своим ребятишкам. — Эй, сестрёнка! Ненавистное обращение заставило на миг стиснуть зубы. Ган осторожно обернулся, стараясь не задеть На, обнявшего его ноги. — Вы не могли бы не называть меня так хотя бы при детях, мадам? Заместитель директора План лишь отмахнулся. — У тебя в группе новенький, а со следующей недели уроки плавания. Мне нужно разрешение родителей на посещение ребёнком бассейна. — Сегодня им сообщу, чтобы зашли к вам, — кивнул Ган. — Отлично. — Улыбнувшись мальчику, План пошёл дальше, но через пару шагов обернулся и крикнул: — И ознакомься всё-таки с личным делом новенького, оно у меня в кабинете. Что за воспитатели? — Покачав головой, План продолжил путь. — На, — посмотрел Ган на всё ещё стоявшего возле него ребёнка, — пошли играть со всеми. Взяв мальчика за ручку, он побежал к играющему с детьми в салочки Сайнту. Так, за занятиями, прогулками, с перерывом на обед и тихий час, пролетел рабочий день Гана, наполненный весельем, детским смехом, а иногда и слезами.***
Приехав на работу, Марк первым делом переоделся в рабочую форму: белые штаны тай чи и свободную синюю рубашку с коротким рукавом. Сначала он переживал и порывался позвонить в детский сад, чтобы узнать, как там На в его первый день, но стоило вспомнить улыбку Кун Напата, как сразу успокоился. Марк хорошо разбирался в людях, и этот парень показался ему солнечным и добрым — по-настоящему, не напоказ. Именно такие люди и должны заботиться о детях. Сам он хоть и не представлял своей жизни без сына, но через несколько часов в окружении целой оравы детей точно свихнулся бы, поэтому к воспитателям и учителям относился с огромным уважением, однако никогда не мечтал оказаться на их месте. О запавшем в душу блондине вспоминал, впрочем, не только из-за На — и чем больше проходило времени, тем чаще. Парень мог бы работать моделью, но почему-то выбрал совсем иную стезю. Очень хотелось спросить его об этом, да и о многом другом — в конце концов имеет он право узнать ближе человека, занимающего воспитанием его ребёнка? Хотя Марк прекрасно понимал, что это всего лишь повод: у любого другого воспитателя он интересовался бы только аппетитом и поведением На. С этим же парнем… Марк вдруг понял, что хочет забрать его сегодня из детского сада вместе с сыном. Звучало смешно, но он действительно не отказался бы привести его домой, приготовить для них троих ужин, а затем сидеть и нервничать в ожидании вердикта — он уже давно не готовил что-то помимо детского завтрака, состоящего обычно из омлета или залитых молоком шоколадных колечек. А потом он попросил бы его остаться — навсегда. Вот так просто и сразу. Однако, подсказал здравый смысл, навсегда после такого предложения от практически незнакомца любой нормальный человек может только сбежать. Да и это его желание противоречило собственному правилу никогда не приводить парней домой — для разовых встреч вполне подходили отели или салон автомобиля. После развода он не собирался знакомить На с кем-либо, к кому малыш может привязаться и кто исчезнет из их жизни через неделю-другую. Кто захочет остаться с тем, кто способен уделять тебе лишь крохи времени и внимания? Прежний он уж точно не выбрал бы мужчину с ребёнком. Марк вздохнул, постарался выбросить из головы нереальные фантазии и пригласил в кабинет первого клиента. Тому требовался расслабляющий массаж, и Марк по обыкновению начал его со стоп. Вскоре мысли опять унесло к утреннему знакомому: очаровательным лисьим глазам, умопомрачительно длинным ногам, притягательной улыбке… Марк и не заметил, как переключился с успокаивающих поглаживаний на эротические. К реальности вернул чужой глухой стон. «Упс!» В его практике мужчины кончали во время массажа не раз, но он никогда не доводил их до этого специально. Надо же было настолько потерять голову от первого встречного парня, чтобы напрочь забыть о профессионализме. И ладно бы старый клиент, а этот — Пават Читсаванди — был сегодня впервые. Двадцатипятилетний парень, его одногодка, производил впечатление человека, ведущего активную половую жизнь, и вряд ли он ожидал, что так оконфузится: кончит всего за пару минут в кабинете массажиста. — Простите, — сделал вай Марк, признавая свою вину, и протянул молодому мужчине пачку влажных салфеток. Тот сердиться не торопился. Вытер сперму с бёдер и живота, провёл салфеткой по члену и, подняв взгляд на Марка, вдруг усмехнулся: — Теперь я понимаю, почему все воспевают волшебные пальчики Кун Сивата. — Простите, Кун Пават, — повторил Марк, не собираясь флиртовать в ответ и тем самым окончательно подрывать свою репутацию. — Давайте продолжим, если вы не против. Простынь только надо сменить. Он хотел позвать помощницу, но был остановлен жестом. — Продолжим в другой раз, сегодня я полностью удовлетворён. И, кстати, можете называть меня Ом. Мне будет приятно. Когда мужчина оделся, Марк очень вежливо с ним попрощался и с тихим обречённым стоном прислонился лбом к закрывшейся двери: ещё ухажёра на его голову не хватало. Нет, при других обстоятельствах он был бы не против, но, во-первых, он никогда не спал с клиентами, а во-вторых… Во-вторых сейчас нянчился с его сыном. Остаток рабочего дня прошёл без происшествий. В четыре Марк покинул кабинет частной косметологической клиники, где работал вот уже третий год, но оставались ещё вызовы на дом. Некоторые клиенты предпочитали, чтобы массаж им делали в домашней обстановке. Две дамы бальзаковского возраста так и вовсе интимную атмосферу создавали: свечи, лепестки роз на полу и кровати, приглушённая музыка… Поначалу его это напрягало — пока не понял, что на самом деле этим женщинам достаточно, чтобы их выслушали и, может, немного пофлиртовали и тем самым хоть ненадолго отогнали мысли об одиночестве и подступающей старости. Когда он это осознал, то общаться с такими клиентами стало намного проще, и теперь он относился к ним очень тепло — как и они к нему. А особенно наглых, активно намекающих на секс, ставил на место. Если не помогало — посылал не задумываясь, он мог себе это позволить: чтобы попасть к нему на приём, люди за месяц записывались. Освободился он раньше, чем ожидал — последний клиент отменил сеанс из-за неотложного дела, — и не торопясь поехал за На. Возможность вновь увидеть Кун Напата заставляла сердце биться быстрее, а уголки губ то и дело ползли вверх. Когда он остановился на светофоре, в бампер въехала не затормозившая вовремя Хонда, и Марк от резкого сильного толчка ударился головой о руль. Подушка безопасности почему-то не сработала — хорошо хоть, не забыл пристегнуться. К месту аварии тут же направился оказавшийся неподалёку полицейский, и Марк с досадой стукнул ладонью по приборной панели: «Черт!» — забрал сына пораньше, называется. Он бы предпочёл обменяться с въехавшим в него водителем номерами, а затем связаться со страховой компаний, чтобы этим вопросом занялись специалисты. Сейчас же начнётся выяснение того, кто виноват, затем — опрос свидетелей, оформление протокола… Как бы не опоздать. Он быстро нашёл в контактах номер воспитателя, который дала ему мама, оформлявшая На в детский сад, и отправил сообщение: «Простите, возможно, немного задержусь. Марк». Наверняка, Кун Напат сейчас в нём разочаруется — непутёвом папаше, неспособном приехать вовремя за своим ребёнком. Да и птичка (так он ласково называл На со дня его появления на свет) может расстроиться, когда всех детей разберут по домам, а он останется в одиночестве. От представшей перед глазами картины сердце болезненно сжалось, и, выходя из машины, Марк решил покончить с внезапной проблемой как можно скорее. Когда он сказал, что никаких претензий к другому водителю — сухонькому старичку — не имеет, полицейский аж расцвёл. Дедушка пытался извиниться, но Марк его опередил, однако номер своего телефона тот ему всё-таки всучил: на случай, если милому молодому человеку нужна будет помощь с ремонтом. Марк из вежливости оставил свою визитку. В итоге большая часть времени ушла на взаимные раскланивания, и возле садика он очутился без десяти семь. — Успел, — выдохнул Марк, всю дорогу сдерживающий желание устроить гоночный заезд по Бангкоку. Перед тем как покинуть салон спорткара, он взглянул на себя в зеркало — над правой бровью красовалась довольно заметная ссадина, и он потянулся за аптечкой. Внутри обнаружился детский увлажняющий крем, детские же леденцы от кашля, бинт и пластырь с дракончиками. Наклеив пластырь, Марк постарался скрыть его под чёлкой, а затем показал отражению язык и покачал головой. Да уж, не в таком виде хотелось бы предстать перед парнем своей мечты, который как раз вышел из ворот садика, ведя за ручку На. Марк поспешил им навстречу. Когда сын с радостным возгласом бросился к нему, он подхватил его на руки и поцеловал в обе щёчки. — Я последний? — спросил затем с тревогой у Кун Напата: ещё более красивого, чем утром. — Нет, — улыбнулся — показалось, ласково — тот. — Остальных детей по домам развезёт школьный автобус. — Я слышал о подобной услуге, — обрадовался Марк, — но не знал, что у вас она тоже есть. Я могу иногда не успевать к семи, хоть и крайне редко: специфика работы. Можно будет оформить заявку? — Хоть сейчас, это недолго. Кстати, заместителю директора требуется разрешение от родителей на посещение бассейна — на следующей неделе начнутся уроки плавания. — Тогда давайте сейчас всё и сделаем, — кивнул Марк. Показалось, или красивое лицо Кун Напата на секунду омрачилось печалью? Марк поставил сына на землю. На встал между ним и, очевидно, уже любимым воспитателем, взял обоих за руки и потянул обратно в садик. Будь на месте Кун Напата девушка, со стороны они втроём сейчас выглядели бы как семья. Видимо, тому в голова пришла эта же или сходная мысль, потому что кончики его ушей порозовели, и — явно чтобы скрыть смущение — он указал свободной рукой на голову Марка: — Миленько. — Надеялся, не заметите, — улыбнулся весело Марк. — Что? — сразу устремил на него любопытный взгляд и На. — У тебя вава? — Ты утром в аварию попал, а я вот вечером. На потянул его вниз и, когда Марк присел перед ним на корточки, отвёл с его лба волосы и подул на пластырь. — Жаль, Кун Напат тебя не поймал. Сверху раздался задушенный кашель, и Марк не удержался от лукавой усмешки: — Ничего, в следующий раз, надеюсь, поймает. Игривая фраза, сказанная Марком, вызвала внутри Гана волну смущения. Он ощутил прилив жара к лицу и, слегка закусив губу, отвернулся. «Ох! Как бы хотелось этого парня поймать, обнять…» — пронеслось в голове, но вспомнив, что тот собирается подписать разрешение на бассейн как родитель мальчика, Ган сразу взял себя в руки. Вернув внимание своему воспитаннику и его отцу, он улыбнулся: — Думаю, мы можем идти дальше. Маленькие ладошки вновь цепко ухватили взрослых за руки, и троица зашагала вперёд, только Ган старался больше на Марка не смотреть. Во время тихого часа он всё-таки улучил десять минут, чтобы ознакомиться с личным делом На: мама — Саманта, а отец — Сиват Джумлонгкул. Впрочем, ничего удивительного. В неофициальной обстановке большинство тайцев предпочитали использовать прозвища или ники. Однако внутри ещё теплилась слабая надежда, что он не так что-то понял. Будда, насколько же сильно ему понравился этот парень, что он начал закрывать глаза на очевидные факты? Не в силах терпеть пытку неизвестностью Ган всё-таки сказал: — У вас красивое имя — Сиват. — Спасибо, — убил Марк последнюю надежду и с улыбкой посмотрел на сына. — Марком На меня недавно стал называть — после визита в гости школьных друзей. Когда-то у нас была музыкальная группа — 7Something; уже видели себя крутыми айдолами, и каждый придумал себе новое имя: Блу, Крис, Бест… Я стал Марком. Но после выпускного мы редко виделись, а в прошлом месяце из Египта вернулся наш барабанщик, и мы решили отметить это событие. Конечно, обращались друг к другу по-старому, На не сразу понял, почему гости называют меня Марком, пытался их поправлять, чем всех веселил, а потом самому понравилось — с тех пор я больше «папа» не слышал. Дошло до того, что Марком меня уже даже брат с отцом называют — мама пока ещё держится. Несмотря на испытанное им разочарование, Ган рассмеялся. Он увлёкся рассказом, приятной манерой речи, искрами веселья в красивом мягком голосе и, кажется, вместо того чтобы выбросить из головы романтические бредни о чужом муже, влюбился только сильнее. Когда они проходили мимо детской площадки для прогулок, На притормозил, смотря на двух мужчин, следящих за оставшимися детьми. — Кун Напат, — мальчик посмотрел на воспитателя, — я ведь должен познакомить папу с Кун Суппапонгом и Кун Катс… — На запнулся на сложном имени. — Катсамоннатом, но он просит называть себя Кун Эрт, — подсказал Ган. — Думаю, да, тебе стоит познакомить папу с персоналом садика. — Чёрт, как же странно было называть Марка папой. — Папа, — На подвёл их к Эрту и Сайнту, — познакомься, пожалуйста. Кун Эрт — он помогает Кун Напату, — мальчик вопросительно посмотрел на воспитателя: правильно ли он всё сказал, — и улыбнулся, когда тот кивнул. — Приятно познакомиться, — Марк сделал знак вай невысокому парню. — И мне приятно, — поприветствовал Эрт Марка с улыбкой. — На очень хороший мальчик. — Папа, а это Кун Суппапонг — он воспитатель… — На слегка нахмурился, пытаясь подобрать верное слово. — Я воспитатель группы помладше, у меня трёхлетки, — помог ребёнку Сайнт, а затем они с Марком также склонились в приветственных поклонах. — А это мой папа, — На обнял руку отца. — Его зовут Сиват, — начал загибать малыш пальчики, — ещё Марк, а мама называет папу… — Сына, нас ждут, — прервал ребёнка вспыхнувший Марк к неудовольствию навостривших уши воспитателей. — Теперь мы можем идти? — На посмотрел на Гана. — Ты молодец. Думаю, мы можем продолжить наш путь, — улыбнулся он ребёнку, а затем, встретившись глазами с Марком, и ему, но уже неуверенно. На тем временем тянул их дальше, к зданию сада. — На, — шагая рядом с сыном, Марк смотрел на него с удивлением и примесью гордости, — не думал, что ты умеешь представлять людей друг другу. — Кун Напат нам сегодня рассказывал про эте… эти… — На начал усердно сопеть, вспоминая слово, которое говорил воспитатель. — Этикет, — подсказал мальчику Ган. — Да! — На улыбнулся. — Этикет знакомства. — Спасибо, — поблагодарил Марк. — Это моя работа, — скромно ответил Ган. — Утром На представился и рассказал немного о себе, и я подумал, что тема знакомства будет актуальна для сегодняшних уроков, — посмотрев на Марка, он поймал на себе его взгляд, в котором читались благодарность и … нежность? «Не надумывай себе лишнего!» — отругал себя мысленно Ган и стал смотреть вперёд. Дойдя до нужного кабинета, Ган постучал в дверь. Услышав разрешение войти, он пропустил внутрь Марка с На и прошёл за ними. — Кун Ратавит, — обратился Ган к заместителю, — позвольте вам представить: Кун Сиват — папа На. Кун Сиват, — парень улыбнулся Марку, — познакомьтесь: Кун Ратавит — заместитель директора. — Приятно познакомиться, — сказали одновременно двое мужчин, сделав вай. — Я хотел подписать разрешение на посещение бассейна и оформить заявку на школьный автобус, — сразу начал о делах Марк. — Присаживайтесь, — План указал на стоявший возле его стола стул. — Вот бланк разрешения на бассейн и заявление на автобус, — парень быстро положил на стол нужные документы. — Не буду вам мешать, — Ган улыбнулся и покинул кабинет, сделав вид, что не заметил прощального взгляда. Закрыв дверь, он облокотился спиной о стену напротив. Вдохнул, выдохнул и пошёл в сторону своей группы, мысленно повторяя: «Он отец твоего воспитанника». Пройдя в группу, Ган увидел расставленные по местам игрушки и стулья, а цветные карандаши, разбросанные до этого где попало, теперь стояли в стаканчиках. — Пи Эрт, спасибо, — поблагодарил он своего незаменимого помощника. — Всех детей забрали? — Всех, — Эрт взял свою сумку. — Можно идти домой. — Да, домой. — Ган проверил всё необходимое в сумке, выключил свет и покинул группу вместе с Эртом. Выйдя за ворота детского сада, Ган увидел Тайтла и, удивлённый, направился к другу: — Что ты тут делаешь? — Был неподалёку и решил заехать за тобой, — пожал плечами парень. — Я тебе писал, — Тайтл продемонстрировал зажатый в руке телефон, — но ты не отвечал. — У меня сел телефон, — устало ответил Ган. — Ну тогда поехали заберём Руна и поедим где-нибудь, а потом поедем домой кормить твой телефон, — улыбаясь, Тайтл обнял парня за плечи и повёл к своему автомобилю. — Смотри, что мы на работе сегодня сделали, — протянув телефон, он показал Гану фото, рассмешившее их обоих. — Кун Напат, — раздался позади звонкий голос На, — до свидания. Обернувшись, Ган увидел, как из ворот садика выходят На и Марк. — До завтра, На, — Ган помахал ребёнку рукой и сел в салон автомобиля, дверь которого для него открыл Тайтл. — Твой воспитанник? — поинтересовался друг, заняв водительское сидение. Он сразу завёл автомобиль и вырулил на дорогу. — Да, сегодня был его первый день, — ответил Ган. В боковом зеркале он видел На и его папу, и ему стало интересно, почему у Марка на лице написаны растерянность и… разочарование?