***
- Юнхо, я же не ранение получил, - хныкал Ким, пока лучший друг чистил ему апельсин. И поправлял подушку каждые пять минут. Спрашивал, не включить ли кондиционер. - Ну да, подумаешь, был на грани смерти, такое же со всеми каждый день случается. И наркотиками тоже с утра все закидываются. Обычное дело. Сарказм Юнхо подействовал как надо, и Хон замолчал. Чон переживал, не сомкнув глаз этой ночью, а Киму всё кажется, что ничего серьёзного не произошло. Он помнит только свет софитов в «Луксоре»… А дальше тьма. Чонхо всё рассказал, как только Ким очнулся. Сонхва и Минки лежали в соседних палатах и до сих пор не приходили в себя. Но переживать было не о чем, они просто отдыхали. - Спасибо, Юнхо, - неожиданно говорит Хон, посмотрев на друга. - За что? – улыбается тот, а в больших глазах – непонимание. - За то, что появился в моей жизни, - Хонджун отражает его улыбку. Дверь в палату открывается, пропуская внутрь Сонхва. Его беспокойный взгляд за секунды сменяется под громкий выдох. Когда Чонхо сказал, что Ким проснулся первым из них, доктор сразу же бросился в его палату. Удостовериться в его целости. - Пойду найду Ёсана, - сказал Чон и вышел, оставляя напарников наедине. Им это было необходимо. У обоих потеплело на сердце. Оба живы. Сонхва присаживается на край кровати, интересуясь самочувствием напарника. Но в ответ получает шлепок по плечу. - Ай, за что? – настолько удивленное лицо Сонхва мир ещё не видел. И Джун очень доволен собой, раз стал тому причиной. - За инициативу! – капитан злился слишком явно, - Почему поехал один, еле стоя на ногах? Ты хоть понимаешь, что тебя… Пак придвинулся ближе и поцеловал его. Не чтобы заткнуть и не слышать нотаций, это он мог сделать и рукой. Хонджун явно опешил, точь-в-точь как тогда, в «Луксоре», на задании под прикрытием. Только сейчас уже была не игра. Поддавшись, Ким положил ладони на щеки Сонхва, что неестественно пылали. Это радовало ещё больше. У проклятого доктора точно есть чувства! У Хонджуна получилось. Получилось пробиться в его сердце, засесть там и обустроиться, чтобы Сонхва даже думать не смел, что одинок. Теперь нет. Симпатия к доктору, которая поначалу казалось просто наваждением, переросла в нечто большее, что Джун отталкивал от себя. И зря. Из мыслей вырывает боль в губе. Сонхва укусил его? - За что? – обиженно тянет кэп, хмуря брови. - За наивность! – злобно щурится Пак, - Как ты вообще мог довериться Уёну? А если бы… Теперь за поцелуем тянется Хонджун. И не чтобы заткнуть. Просто ему мало. Давно желаемое наконец-то было получено, разве хватит пары секунд, чтобы этим насладиться? Определенно нет.***
Через пару дней жизнь в отделе серийных убийств вернулась на круги своя. Самый младший, Чонхо, как всегда сидел в своём небольшом кабинете среди экранов. Ёсан иногда заходил к нему и приносил кофе, а Минки звал выйти на улицу и просто поболтать в комнате отдыха. Сонхва всё так же предпочитал дивану стол в кабинете Хонджуна. А сам Ким и не был против. Пока капитан разбирался с отчётами, Пак работал над своей книгой. История со Жнецами оставила свой след в сердце каждого из этой команды, нестираемый и яркий. Это не будет воспоминанием, что навечно засядет в голове, держа все образы и слова, нет. Это будет чувство. Всё самое странное и загадочное просто забудется, выцветет, как старая фотография, а ощущение испытанного страха останется навсегда. Сонхва навсегда запомнит этот страх. Ничто больше не напомнит ему о том, как ценна собственная жизнь. Хонджуну было сказано мало. Для него Уён просто исчез, и Сонхва так и не увидел его, когда пришёл. Почему-то Сонхва чувствовал, что рассказывать всю правду не стоит. В то, что он видел, поверить сложно даже ему самому. Информации об Уёне не было абсолютно. Как и говорил доктор Лу: «Они исчезают, словно их и не было». Редакция того журнала, где Чон якобы работал, даже знать не знала о таком человеке, и в базе данных никого под этим именем не нашлось. И Сонхва не может дать чёткий ответ на вопрос: правда ли он видел его смерть? Он думал об этом несколько дней и в конце концов устал. Зачем копать там, где невозможно найти воду? Как бы не было велико желание раскрыть тайны этого дела, ничего не изменится. Пусть всё останется там, в прошлом, а Сонхва начнёт жить настоящим. Ведь теперь есть с кем его делить. - Апчхи! Пак медленно оборачивается в сторону чихнувшего напарника и одним взглядом заставляет того покрыться мурашками с ног до головы. - Ты что, заболел? Ким активно машет головой, отрицая. В голове ясно всплывают методы лечения Сонхва, и испытывать их на себе, снова, никак не хочется. Недоверчивый взгляд напарника пробирается в самую душу, и Хон готов поклясться, что сейчас его тело горит точно не из-за простуды. - Дай проверю, - не слезая со стола, Пак нагнулся через него и коснулся губами лба Джуна. – Странно, - отстранившись, он замечает ещё и покрасневшие щечки. – Ого, все намного хуже, - без особого удивления говорит Сонхва, откровенно играя. - Это не из-за простуды, - защищается Джун. - Тогда из-за чего? Вздохнув, Ким тратит пару секунд на раздумья и, обойдя стол, подходит парню вплотную. Положив ладони по обе стороны от бёдер Пака, кэп отрезал ему все пути к отступлению. Доктор лишь улыбался, довольный итогом своей игры. - Есть тут один, заставляет меня сходить с ума. Просто чокнутый. Сонхва на автомате закусывает губу, глядя прямо в глаза напротив. Раньше он не замечал, насколько они красивые. Ким следит за чужими губами, ясно давая понять, на что он настроен, но добавляет: - И он мой напарник, представляешь? – капитан тянется ближе, выдыхая в губы последнее слово, - Мой.***
Снег в этом году выпадает рано. Легкие снежные хлопья плавно летят по воздуху, создавая волшебный круговорот. Старый сквер встречает Сана редкими фонарями, что едва разгоняют ночной сумрак. Ветви голых деревьев чуть слышно скрипят друг об друга. Тишина. Ни шума машин, ни людей. Одна из скамеек, что попалась по пути, стояла прямо под фонарём, и Чхве решил осесть на этом месте. В тусклом свете белые хлопья кружили свой незамысловатый танец, исчезая в темноте, до которой этот свет не доставал. Завораживающе. В этом мире и настолько простые вещи несут в себе частичку волшебства. Просто потому-что они привели в восторг. - Ну и погодка, да? Рядом кто-то присел. Сан заметил край черного пальто, как на нём сейчас, и усмехнулся. - Да-а, настало время и осени уступить место, - выдохнув пар изо рта, Сан снова поднял голову на фонарь. – Это твой первый снег. Какие ощущения? - Хочется танцевать. Никто не двигается с места, продолжая наблюдать за белым вихрем. Они напоминали софиты в «Луксоре», те так же кружили по стенам. Он любил танцевать в этом месте. Сану хочется рассказать многое, но нельзя. То, что было в прошлом, должно оставаться там навсегда. - Мне пора, - говорит собеседник вставая. – Может, увидимся ещё когда-нибудь. В свете мелькают платинового цвета пряди, и собеседник уходит, скрывшись во тьме. Сан улыбается. Ещё одна история подошла к финалу, но разве она была похожа на остальные? Была ли настолько интересной для бессмертного? Чхве не припомнит, чтобы за всю его долгую жизнь было хоть что-то близкое. Эта история особенная для него и тех, кто оказался в это втянут. - Сомневаюсь, что это случится.