Спас? А теперь - беги!

Ушлые газетчики, как ни странно, ничего не переврали и не преувеличили. Через пару месяцев после своего неожиданного карьерного взлета Гарри осознал, что просто физически не может больше справляться с душевной тоской и одиночеством, и решил прибегнуть к не самому этичному, но зато проверенному временем способу: выбить клин клином. Чем старше он становился, тем несбыточнее казались его мечты о Снейпе. Юношеская влюбленность уже давно переросла в нечто гораздо более глубокое, но перспектив на сближение не предвиделось никаких. Снейп во время их редких встреч в коридорах Министерства держался холодно и абсолютно неприступно. Гарри совершенно не представлял, как начать с ним разговор о чувствах, которые порой становились почти непереносимыми. И вот тогда ему на глаза попалась одна весьма любопытная статья в «Ведьмином досуге». Несмотря на то, что сам Поттер после школы окончательно забросил квиддич, он продолжал пристально следить за карьерой и перипетиями личной жизни нескольких кумиров своего детства. В том числе и за Виктором Крамом, которого всегда считал немного диковатым, но брутальным самцом. Каково же было удивление Поттера, когда в журнале напечатали интервью с бывшим бойфрендом Крама, довольно подробно поведавшим журналистам о самых сокровенных тайнах легендарного ловца болгарской сборной по квиддичу. По словам экс-любовника Крама, в постели с мужчинами Виктор предпочитал пассивную роль, хотя не чурался и женского общества и даже во всеуслышание заявил, что намерен — ближе к завершению спортивной карьеры — жениться и обзавестись потомством. Рассматривая кандидатуру Виктора в качестве того самого «клина», Гарри понимал, что вряд ли стоит надеяться на серьезные и долгосрочные отношения, если, конечно, тот вообще проявит хоть какую-то заинтересованность. Этическая сторона дела, а именно отсутствие любых романтических чувств к возможному будущему любовнику, Гарри практически не волновала. Он мог предложить Виктору хороший секс ко взаимному удовольствию, а романтика и прочая дребедень... Они остались в несбыточных снах о Северусе. * * * После недельного колебания Поттер окончательно осознал, что терять ему уже попросту нечего, выпросил у начальства внеочередной непродолжительный отпуск и отправился в Болгарию, надеясь пусть временно, но все же сдвинуть с мертвой точки свою сводившуюся к абсолютному нулю личную жизнь. Прибыв в Софию, он первым делом послал Краму сову с приглашением на дружеский ужин. Гарри и сам поражался собственной наглости. Если на Снейпа он порой элементарно не смел поднять глаз — о том, чтобы писать ему, не шло и речи! — то Виктора сразу позвал чуть ли не на свидание. К счастью, полностью лишенный каких бы то ни было иллюзий Крам с ходу понял подлинную цель незапланированного визита заграничного гостя. Ужин, начавшийся с теплого рукопожатия, завершился в роскошном номере софийского Гранд отеля. В отличие от Гарри, Виктор оказался довольно опытным любовником. По крайней мере, Поттер не помнил, чтобы кто-нибудь отсасывал ему столь же профессионально, доведя до бурного оргазма всего за несколько минут. Впрочем, возможно, посещая одно весьма эксклюзивное (и баснословно дорогое) заведение Лютного переулка, он испытывал подспудное чувство вины и поэтому не позволял себе как следует расслабиться. В постели с Виктором ему было... хорошо. Не крышесносно, не так, как в его снах о Снейпе, когда от страсти буквально плавился позвоночник, а внутри все переворачивалось и до одури хотелось лишь снова ощутить в себе его член, целовать эти тонкие губы и выдыхать в них со стоном: «Люблю тебя!» — а просто хорошо. Здоровый секс двух здоровых молодых мужчин. Без каких-либо сантиментов и обязательств на будущее. После душа и очередного минета, когда они курили лежа в постели — Виктор решил в кои-то веки нарушить спортивный режим — Гарри неожиданно спросил: — А как ты догадался, что я хочу от тебя именно этого? — Наверное, сработала интуиция ловца, — с легким акцентом ответил Виктор. — Кроме того... Если честно, ты понравился мне еще на Турнире. У меня тогда уже имелся кое-какой опыт подобных отношений — такое не редкость в закрытых школах, где полно сходящих с ума от гормонов мальчишек! И хотя ты был совсем еще ребенком, меня восхитило твое мужество — ведь задания придумывались отнюдь не для слабаков. Вернувшись в Дурмстранг, я иногда вспоминал о тебе — особенно после того, как у вас началось открытое противостояние, и все газеты твердили, что именно ты должен сразиться с этим вашим Волдемортом, — Виктор замолчал и глубоко затянулся. — В детстве я мечтал стать звездой. А теперь понимаю, сколько лживых и непорядочных людей постоянно крутилось вокруг меня. Людей, которых интересовал не я сам, а лишь мои деньги. Вот как Влад! Мы с ним два года встречались, а когда расстались, он продал в несколько журналов информацию о самых интимных подробностях нашей связи. Знал бы ты, какой скандал закатил мне отец, выяснив, что я не только сплю с мужчинами — я, в общем-то, и не делал тайны из своей бисексуальности — но и предпочитаю быть снизу. Мне стало так противно, хоть вешайся! А тут вдруг пришла записка от тебя, и я подумал: вот тот, кто находится в таком же положении, как и я. Он совершенно точно не станет меня использовать, просто потому, что он намного честнее и благороднее других. — Мне тяжело признавать это, но ты ошибаешься, — Гарри загасил сигарету и повернулся лицом к Виктору. Нужно было сказать неприятную правду, после чего они наверняка расстанутся. — Я в какой-то степени тоже тебя использовал. Я уже очень давно люблю одного человека. Это... это совсем безнадежно, и мне с ним ничего и никогда не светит... — Он женат? — вместо осуждения в голосе Виктора неожиданно послышалось сочувствие. — Хуже, — мрачно отозвался Гарри. Он впервые говорил с кем-то о своей тайной любви, и это приносило облегчение, — я ему безразличен. Он смотрит на меня как на пустое место. — Выходит, со мной ты пытаешься... — Забыться... да. Именно поэтому меня ни в коей мере нельзя считать порядочным. Виктор глубоко вздохнул, а затем произнес: — У меня, в сущности, та же цель, так что не комплексуй, Поттер. К тому же я через три месяца женюсь. Пообещал отцу стать «нормальным». — Три месяца, — грустно усмехнулся Гарри, — довольно большой срок. Можно неплохо скоротать время, оставшееся тебе до превращения в «нормального» семейного человека. — Значит, договорились, — так же невесело ответил Крам. * * * Честно признаться, позже, воскрешая в памяти три совершенно сумасшедших месяца, проведенных с Крамом, Гарри недоумевал: что это было? Как случилось, что «секс без обязательств ко взаимному удовольствию обеих сторон» перерос в настоящую крепкую дружбу? Впрочем, тогда времени на раскладывание по полочкам собственных чувств у него не оставалось. Был только Виктор: его мускулистое тело, сильные руки, крупный, перевитый венами, слегка искривленный вправо член. С такими габаритами Поттеру приходилось лишь радоваться, что Крам предпочитал быть снизу. А какие умопомрачительные минеты делал Виктор! Раз или два, находясь на совещании у своего строгого босса, Поттер чуть не оскандалился, не к месту вспомнив об их последнем свидании и о собственном члене в плену жаркого умелого рта. Крам, кстати, настоял на том, чтобы научить всем премудростям мужского секса и самого Гарри. — Ты же не собираешься после моей свадьбы постричься в монахи? — говорил он, терпеливо показывая Гарри, как лучше всего подготовить партнера к соитию или довести до оргазма «без рук» с помощью стимуляции простаты. — Нет... наверное, — задыхался от невыносимого возбуждения, вызванного практическими занятиями по сексологии, Поттер. — Я абсолютно уверен, что все эти знания пригодятся тебе, когда твой ледяной принц оттает и все-таки соизволит обратить на тебя внимание. Гарри представлял, как будет делать Снейпу — своему Принцу-полукровке — минет или римминг, и кончал, не прикасаясь к себе, от одной только открывавшейся его мысленному взору картины. А время неумолимо отсчитывало дни до свадьбы Крама, после которой их отношениям должен был настать конец. Виделись они, разумеется, исключительно по выходным, да и то не всегда: должность заместителя Главного аврора требовала от Поттера присутствия на работе и по субботам, а тренер Виктора обожал назначать внеплановые сборы по воскресеньям. Так что из трех месяцев формально они встречались не более пятнадцати дней. Зато какие это были дни! Помня о своем договоре — никаких чувств, лишь секс ко взаимному удовольствию! — они следовали ему буква в букву и порой при расставании Виктор посмеивался, что завтра не сумеет усидеть на метле. Естественно, они бы предпочли сохранить свой краткосрочный роман в тайне, но, похоже, шила в мешке не утаишь. На выходе из одного элитного клуба в Лютном переулке их подкараулили папарацци, и на следующий день все магические газеты вышли с сенсационной новостью: Гарри Поттер и Виктор Крам — любовники. Родители невесты Виктора восприняли это известие крайне негативно и едва не расторгли помолвку, но в последний момент решили, что скандал плохо отразится на их дочери, и потребовали от будущего зятя прервать все контакты с любовником. Гарри отнесся к подобному требованию с пониманием. В конце концов, они с самого начала договорились, что их встречи ограничатся тремя месяцами. От приглашения на свадьбу — даже в качестве шафера — он благоразумно отказался. * * * Прочитав скандальную заметку в «Ежедневном пророке», Снейп совершил ряд абсолютно несвойственных ему поступков. Во-первых, он послал своему заместителю сову с запиской, в которой предупреждал, чтобы на работе его не ждали по причине плохого самочувствия. Затем он поднялся в спальню и, выпив Оборотное зелье, превратился из желчного и мрачного брюнета в жизнерадостного шатена с вьющимися до плеч волосами и глазами цвета весеннего неба. Убедившись, что в таком виде его не опознает ни одна живая душа, Снейп аппарировал в Лютный переулок, где, как ему было известно, располагались бордели на любой вкус и карман. Впрочем, Северус отлично представлял себе конечную цель своего визита: несколько лет назад Люциус, знавший о его кромешном, почти неприличном одиночестве, посоветовал ему элитное заведение, славившееся конфиденциальностью и высоким профессионализмом работавших там хастлеров. До сего дня Северус предпочитал справляться с собственными интимными проблемами самостоятельно. Но увиденное в «Пророке» колдофото словно сорвало незримый ограничитель. Эти страстные поцелуи, которыми Поттер осыпал Крама, так часто доставались Северусу во сне, что он чуть не взвыл от ревности. Он почувствовал, что если прямо сейчас не выпустит пар с кем-то, хотя бы отдаленно напоминающим Гарри, то просто сойдет с ума. Снейп не без труда нашел нужную дверь. Ослепленный ревностью разум отказывался мыслить связно, но едва Северус ступил в прохладную, обставленную классической мебелью гостиную, весь его пыл куда-то испарился, а затея оттрахать вместо Поттера абсолютно незнакомого мужчину показалась несусветной глупостью. Снейп уже собирался уйти, когда из соседней комнаты ему навстречу вышла красивая женщина неопределенного возраста. — Чем могу служить? — осведомилась она низким грудным голосом. — Я ищу... — Снейп на пару мгновений задумался, пытаясь сформулировать свою просьбу предельно четко, — партнера на несколько часов. — Вам кто-то порекомендовал наше заведение? — поинтересовалась хозяйка. — Да, — коротко сказал Северус, — мистер Малфой. — Замечательно, — улыбнулась дама, — я принесу вам каталог и кофе. Располагайтесь поудобнее. Спустя четверть часа, просмотрев свыше двух десятков колдофото и допив ароматный эспрессо, Северус уверенно ткнул пальцем в изображение худощавого черноволосого хастлера. Правда, глаза у него были скорее серые, чем зеленые, но никого хотя бы отдаленно напоминавшего внешне Поттера в каталоге больше не имелось. — Дуглас! — деловито кивнула хозяйка, представившаяся как мадам Ренуар. — Отличный выбор! Она вытащила из-за необъятного корсажа блокнот в виде сердца, что-то быстро в нем записала и коснулась его волшебной палочкой. Буквально через минуту портьера, закрывавшая выход из гостиной, отдернулась, и перед ними предстал заказанный Северусом хастлер, одетый в шелковый халат, едва доходивший ему до бедер. — Комната номер двадцать пять, — пропела мадам Ренуар, подавая Снейпу изящный золоченый ключ на цепочке. — Развлекайтесь! * * * Как только за их спинами тихо щелкнул замок, Северус тут же пожалел, что решился на эту авантюру. Он хотел Поттера. Хотел просыпаться с ним в одной постели, и неважно, где это будет — в давно отремонтированном доме в Коукворте или в Блэк-хаусе. Завтракать на общей кухне, иногда касаясь пальцами его руки, и умиротворенно улыбаться от осознания собственного счастья. Вечером делиться событиями прошедшего дня, посвящать в секреты своих последних разработок и выслушивать, чем сегодня занимался Гарри. Стать для Поттера центром его вселенной... Снейп жил этими мечтами слишком долго, а теперь ему предлагали суррогат. Пусть завернутый в яркую обертку в виде роскошной обстановки или холеного тела медленно раздевавшегося перед ним хастлера, но все же суррогат! Между тем Дуглас повесил халат на резную спинку кровати, плавно опустился на колени и вжикнул молнией на брюках Северуса. Пока его умелые, ловкие руки гладили вялый член сквозь белье, Северус чувствовал, что его сжигает стыд, убивая всякое возбуждение. Ему не следовало приходить сюда! Особенно из-за острой до боли в сердце ревности. Мало ли с кем встречается и спит Поттер?! Он молод, свободен и был волен трахаться с кем угодно. А пагубная страсть Снейпа являлась проблемой одного лишь Снейпа! Дуглас тем временем приспустил боксеры и осторожно взял член Северуса в рот, крепко обхватив его губами и щекоча языком уздечку. Мысли разом улетучились из головы Снейпа. Он тихо застонал и качнул бедрами навстречу, против воли ощущая нарастающее с каждой секундой желание. Дуглас, безошибочно угадав это, принялся сосать с удвоенной силой. В какой-то момент он поднял на Северуса взгляд, очевидно, собираясь убедиться, что его манипуляции нравятся клиенту. Глаза! Серо-зеленые, с короткими стрелочками ресниц. Глаза совершенно чужого человека. Не Гарри! — На кровать! — зло рявкнул Снейп. — Встань на четвереньки! Хастлер послушно выпустил его член изо рта и через минуту стоял перед ним в бесстыдно-развратной позе, открывая доступ к тщательно выбритой промежности и аккуратному, но откровенно не девственному анусу. Снейп мстительно подумал, что смазки, обильно выступившей на головке, и слюны Дугласа будет вполне достаточно, и с ходу толкнулся в предоставленное в его распоряжение отверстие. Хастлер негромко охнул от явно неприятных ощущений, его спина на мгновение напряглась, но тут же опять прогнулась с поистине кошачьей грацией. Он чуть подался назад, глубже насаживаясь на член Северуса, и у того напрочь снесло крышу. Вцепившись в бедра хастлера, он принялся вбиваться в него так быстро и мощно, словно жаждал затрахать его до смерти. Желание, чтобы Дуглас — или как там его звали по-настоящему? — внезапно оказался Гарри Поттером, буквально ослепляло его, а злость на то, что это совершенно невозможно, распаляла еще сильнее. Разумеется, с Гарри Северус не позволил бы себе такой грубости, доходившей до жестокости. Он бы зацеловал эту спину, с выступающими позвонками и лопатками, прошелся бы языком вдоль поясницы, слизывая мельчайшие капельки пота. Он бы двигался медленно и осторожно, давая Гарри привыкнуть к ощущению наполненности, а не рвался вперед со скоростью Хогвартс-экспресса, а потом, развернув его лицом к себе, вошел бы снова на всю длину, стараясь непременно задеть простату. Он делал бы все не спеша, растягивая удовольствие для себя и Гарри, и только когда тот, задыхаясь от подступающего оргазма, оплел бы его ногами, вжимая в себя до упора, сорвался бы на бешеный темп, чувствуя, как позвоночник прошивают разряды наслаждения. Но все это было неосуществимо. Хастлер, которым он обладал сейчас так резко и грубо, лишь отдаленно походил на Гарри, и Снейп почти ненавидел его за это. Но еще сильнее он ненавидел свою мордредову нерешительность и самого себя, так и не нашедшего смелости открыто признаться в любви и внести хотя бы относительную ясность в то, что с огромной натяжкой называлось его личной жизнью. Покидая бордель, он оставил Дугласу кошелек, набитый галлеонами. Втрое больше обычного гонорара за подобные услуги. — Надеюсь, вам понравилось, и вы еще раз придете сюда, сэр, — с профессиональной улыбкой сказал хастлер, стараясь не морщиться от саднящей боли пониже спины. «Ничего, — думал он, — разрывы можно залечить мазями, а вот щедрые — пусть и грубые — клиенты на дороге не валяются!» — Не надейся, — коротко отрезал Снейп и вышел из комнаты, не оглядываясь.