Спас? А теперь - беги!

Северус, скрытый от посторонних глаз чарами Отвлечения внимания, шел по ночному Монпарнасу. (1) Еще совсем недавно он мечтал показать Гарри этот любопытнейший уголок Парижа, но сейчас ему было не до осмотра местных достопримечательностей. Его влекло совершенно иное. Если Насиб, с которым они все последние дни отсиживались в знаменитых парижских катакомбах, ничего не перепутал, пустующий еще целую неделю небольшой особняк должен находиться где-то здесь. В отличие от многих его товарищей по несчастью – бездомных, наркоманов и прочих отбросов общества – Северуса не интересовали имевшиеся в доме деньги, украшения и столовое серебро. Он хотел только одного – нормально помыться и хотя бы несколько ночей по-человечески выспаться, не опасаясь, что новые приятели украдут его бесценный рюкзак с остатками зелий, маггловских денег и абсолютно бесполезными галлеонами. Замок и сигнализация оказались совершенно беспомощны перед волшебной палочкой, и уже через пару минут Северус намыливал себя божественно пахнущим мылом. Закрыв глаза, он с внезапной ясностью увидел лицо Гарри. Северус выключил воду, прислонился лбом к мокрому стеклу душевой кабинки и застонал сквозь стиснутые зубы. «Надо было остаться в ритуальном зале Блэк-хауса, дождаться, когда Гарри очнется, и дать ему убить себя, – малодушно подумал он. – Эта гонка с преследованием сведет меня с ума раньше, чем я попадусь ему в руки». Он сполз по стене кабинки и обхватил голову руками, пытаясь унять бешеное сердцебиение. «В контрзаклинании сказано, что, как только Гарри убьет меня, с него спадут чары и он горько пожалеет о содеянном. Зная Поттера, нет никаких сомнений, что, покончив со мной, он не сможет спокойно жить дальше. Точнее, не сможет жить вообще. Разве для этого я спасал его, чтобы в итоге подвести под самоубийство?! Нет, я все делаю правильно, хоть это и тяжело... Невыносимо тяжело... А впрочем, проклятое контрзаклинание не оставляет мне ни малейшего выбора. Лишь постараться отсрочить момент нашей встречи с Гарри и надеяться, что Смерть сжалится и сама заберет меня до того, как это произойдет». Переждав, пока боль в сердце немного утихнет, Северус поднялся с пола, вытерся висевшим на крючке полотенцем и отправился в спальню. Растянувшись на кровати – практически недоступная для него нынче роскошь! – он попытался очистить сознание от всех мыслей (и особенно от мыслей о Поттере), иначе ему просто не удалось бы заснуть, а значит, он не сумел бы набраться сил, утекавших, как вода сквозь пальцы. *** Северус находился в бегах уже около трех месяцев. Он даже не мог представить себе, как тяжело ему придется. На следующий день после его исчезновения Поттер дал пространное интервью в «Ежедневном пророке», обвинив Снейпа в незаконном использовании Амортенции и покушении на убийство. Уже вечером это интервью опубликовали во всех центральных периодических изданиях Европы. Северус, разумеется, понимал, что лютая ненависть Гарри вызвана не естественными причинами, а проведенным темномагическим ритуалом, призванным спасти его от неминуемой смерти, но легче от этого почему-то не становилось. Наоборот, прочитав с таким трудом раздобытую газету, он почувствовал, как у него потемнело в глазах, а сердце словно стиснули железные обручи. Никаких зелий от этой внезапной напасти у Северуса, конечно же, не было, пришлось обходиться стандартным Укрепляющим, запасы которого стремительно таяли. Впрочем, мир оказался не без добрых людей. Один из многочисленных бездомных, обитавших в заброшенном здании весьма непрезентабельного квартала Рима, где Снейп нашел себе временное пристанище, поделился с новым соседом полученными в благотворительной клинике таблетками. – Срок годности вот-вот истечет, но, по моему опыту, еще пару месяцев работать они будут как надо, – сообщил он, с интересом разглядывая угрюмого новичка, так непохожего на других жильцов этого странного общежития на задворках «вечного города». – Спасибо! – попытался улыбнуться Снейп. Неожиданное предательство собственного тела выбило его из колеи. Хотя, честно признаться, смерть от инфаркта, наверное, была бы в разы приятнее Круцио. Так, может, и не стоило брать у маггла эти мордредовы таблетки? Однако привычка выживать так прочно въелась в его подкорку, что, несмотря на замаячивший впереди легкий выход из положения, Снейп все же предпочел выкарабкаться. В конце первой недели жизни в изгнании, посещая под чарами Отвлечения внимания маггловский супермаркет, Северус обнаружил на первой полосе Il Foglio (2) свой портрет и напечатанное крупным шрифтом предупреждение об объявленном в розыск опасном преступнике. «История повторяется, – с горечью подумал Северус, – точно так же много лет назад искали Сириуса Блэка. Ну что ж, значит, придется быть еще осторожнее. Как там говаривал покойный Грюм? "Постоянная бдительность!"». И решил пока не покидать своего временного убежища. Это оказалось гораздо сложнее, чем он предполагал. Купленных в супермаркете консервов и всякой маггловской дряни вроде печенья и чипсов с трудом хватило на неделю, а присоединяться к совместным трапезам своих неимущих соседей, которые неизменно сопровождались выпивкой и частенько оканчивались пьяными дебошами, Снейп брезговал. На восьмой день Северус не выдержал и снова совершил вылазку за продуктами, поминутно проверяя, хорошо ли работают чары Отвлечения внимания. Помимо пополнения запасов, у Северуса была и иная весьма важная цель: он просто до одури мечтал как следует вымыться. Выяснилось, что даже голод он переносил гораздо легче, чем грязь. Снейпа, разумеется, немного выручало Очищающее, но к концу второй недели без нормального душа ему все равно чудилось, что от него невыносимо воняет. Идея пробраться под чарами Отвлечения внимания в общественный бассейн пришла к нему в момент полного отчаяния и сперва показалась совершенно безумной и невероятно опасной. Стоя под струями обжигающе-горячего душа, он постоянно выключал воду, прислушивался к доносившимся снаружи голосам и всматривался в запотевшее стекло кабинки. Мыться, не выпуская из рук защищенную Импервиусом волшебную палочку, было, конечно, ужасно неудобно, но в случае внезапного нападения он хотя бы не сдался бы без боя. Зато, когда затея удалась и Северус вновь обрел человеческий облик, жизнь на пару часов сделалась чуть терпимее. «Что бы ни произошло в ближайшее время, по крайней мере, умрешь ты чистым», – мрачно усмехнулся он, мысленно поклявшись больше не доводить себя до такого скотского состояния. Впрочем, уже к вечеру от его благодушного настроения не осталось и следа. В маггловских газетах опубликовали подробный маршрут его возможных перемещений. Это свидетельствовало лишь об одном – работник Отдела магического транспорта сообщил Гарри, в какие конкретно города должен был переносить их портал во время несостоявшегося свадебного путешествия. А так как Северус часто рассказывал Поттеру о красотах Рима, вероятнее всего, именно здесь тот и пожелает начать охоту на своего бывшего любовника. Северус не стал искушать судьбу и сбежал в Амстердам. Ни на что особенно не рассчитывая, он обратился к знакомому зельевару, с которым они не единожды встречались на международных конгрессах. Северус не просил многого. Ему требовалось пополнить запас зелий, привести себя в человеческий вид и хоть недолго отдохнуть в нормальных условиях. Однако тот захлопнул дверь перед носом Северуса с криком: – Я не собираюсь помогать находящемуся в розыске преступнику! Убирайтесь и скажите спасибо, что я не вызвал авроров! Это послужило последней каплей. Северус понял, что просто не перенесет еще одного подобного удара, и решил больше не общаться ни с кем из своих прежних знакомых. Он успешно прятался в Амстердаме в течение нескольких месяцев, пока однажды подумал, что слишком опасно засиживаться на одном месте, и снова задействовал портал, на сей раз очутившись в Париже. *** Мало-помалу Снейп привыкал к этой безумной, столь несвойственной ему жизни бездомного изгнанника. Когда маггловские деньги закончились, он попробовал сунуться под Оборотным в Парижский волшебный банк, так же как и в Лондоне, управлявшийся гоблинами, чтобы обменять на маггловские деньги хоть немного галлеонов, которых у него было пруд пруди. К счастью, он еще издали заметил в дверях банка охранника, проверявшего у всех входящих волшебные палочки. Этот весьма примитивный ход практиковал когда-то Волдеморт, чтобы обнаружить находившегося в бегах Поттера. По иронии судьбы теперь Поттер и сам использовал подобное средство, чтобы найти своего злейшего врага. Так или иначе, Снейп вовремя заметил ловушку и вернулся в опостылевшие трущобы с кошельком, набитым абсолютно бесполезным золотом. С этого дня ему пришлось стать вором. Как правило, он прокрадывался в маггловский супермаркет под вечер, прикрывшись чарами Отвлечения внимания, и пополнял запасы продуктов. Иногда бывало, что информационный голод брал верх над голодом физическим, и тогда Снейп под Оборотным пробирался в магические кварталы и пытался стащить газету, чтобы узнать, как продвигаются поиски «нежелательного лица № 1». Впрочем, Оборотное зелье стремительно подходило к концу, и Северус свел данные вылазки к минимуму. Но если днем он был хоть чем-то занят, то ночью на него наваливалась тоска. Невыносимая и безысходная, она впивалась в сердце тысячами острых игл, и лишь одному человеку было под силу облегчить эту муку. Человеку, приблизившись к которому, Северус тем самым подписал бы себе смертный приговор. Несмотря на все доводы рассудка, желание увидеть Гарри порой становилось столь непереносимым, что Северус с трудом сдерживался, чтобы не перевести стрелку портала на метку с крохотным символом Биг-Бена (3) и не заявиться прямо в Аврорат. Он практически не мог спать, потому что, закрывая глаза, неизменно видел их с Гарри: сидящих в обнимку на скамейке, завтракающих на маленькой кухне в доме Северуса, читающих в библиотеке Блэк-хауса, занимающихся любовью. Удивительно, но Снейп почти никогда не вспоминал последние страшные недели болезни Гарри, предшествовавшие разлучившему их темному ритуалу. Он знал, что рано или поздно Поттер припрет его к стенке, загонит как волка за флажки и сам явится по его душу, но ему хотелось отсрочить этот момент. Не ради себя (он уже так устал и вымотался, что частенько мечтал о смерти), но ради Гарри. Снейп раз за разом воскрешал в памяти заключительные строки контрзаклинания: «И только когда найдет и убьет он своего спасителя, развеется морок, и горько пожалеет спасенный о содеянном», – и крошечную приписку-предостережение, сделанную от руки готическим почерком: «Не пытайтесь обмануть судьбу. Коли решится спаситель на самоубийство – отринута будет жертва его, и ввергнет он спасенного в пучину мучений, страшных и длительных». Похоже, мордредов создатель проклятия в свое время предусмотрел абсолютно все. Если бы не приписка, Северус давно уже покончил бы с собой. Яда у него не имелось, но для этой цели вполне подходили бытовые химикаты из любого маггловского супермаркета. Впрочем, в предостережении ясно говорилось о том, что подобный исход стал бы губителен для Гарри, поэтому Северус продолжал участие в изматывавшей его с каждой неделей все сильнее гонке и жаждал лишь одного: как можно дольше уберечь своего любимого мальчишку от кошмарной участи жестокого палача. *** В Барселоне – предпоследнем городе, который Снейп мечтал посетить с Гарри, – он пробыл недолго. С одной стороны, в этом удивительном, ни на что не похожем месте было легко затеряться, с другой – как оказалось, Северус на дух не переносил жару. От липкой духоты, не спадавшей ни днем ни ночью, не спасали даже Охлаждающие чары. Или, возможно, от постоянного душевного напряжения, непреходящей тревоги и усталости Северус просто стал хуже колдовать? Ему доводилось слышать о таком явлении прежде – находившиеся в состоянии сильного стресса маги внезапно временно или навсегда утрачивали способность творить волшебство. Но одно дело – слышать о подобном, и совсем иное, когда это касается тебя лично. Да еще в самый опасный период твоей жизни! Снейп все чаще брал в руки портал, раздумывая, не переместиться ли ему в Прагу. Правда, в этом случае у него вовсе не осталось бы путей к отступлению – артефакт сконструировали таким образом, что нельзя было дважды попасть в один и тот же пункт назначения. Впрочем, он уже элементарно не мог выносить бездействия. Кроме того, в маггловских – да и в магических – газетах о нем давненько ничего не писали. Это представлялось маловероятным, но вдруг Гарри все-таки потерял его след? *** Это случилось дней через десять после его прибытия в Прагу. Накануне, проверяя фиалы с зельями, Снейп обнаружил, что запасы Оборотного практически подошли к концу. Разумеется, прежде он без труда изготовил бы себе хоть целую бочку этого зелья, но сейчас у него не было ни ингредиентов, ни лаборатории, поэтому на свой страх и риск он решил наведаться в пражский магический квартал, воспользовавшись последним глотком оставшегося у него Оборотного. Щурясь от яркого света (после полумрака катакомб, где он нашел временное пристанище, у Снейпа с непривычки немного болели глаза), он шел по мощенной брусчаткой улице и впервые за долгие месяцы ощущал себя в относительной безопасности. Из купленной в книжной лавке газеты он не почерпнул никакой информации о «Нежелательном лице № 1». А ведь когда-то о его перемещениях по Европе сообщалось чуть ли не ежедневно! Снейп прекрасно понимал, что ведомый жаждой мести Гарри вряд ли успокоится и прекратит искать его. Скорее всего, он просто взял небольшой тайм-аут и обдумывал, как выкурить Снейпа из его норы. Так или иначе, похоже, это была лишь короткая передышка перед новым раундом охоты. Возможно, он станет для Северуса последним. Именно поэтому он так спешил насладиться этим мгновением. В нем словно вновь проснулся интерес к жизни. Он с любопытством изучал витрины встречавшихся ему на пути магазинов, ни на минуту не забывая при этом, что действие Оборотного закончится ровно через три четверти часа. Выбранный им светлый волос превратил Северуса в высокого голубоглазого блондина, какие часто попадались среди чехов, так что никто не обращал на него ни малейшего внимания. Снейп без труда нашел нужную ему лавку, на вывеске которой красовался блестящий на солнце медный котел. Он еще успел войти внутрь и, озираясь по сторонам, вдохнул ни с чем не сравнимую смесь запахов различных ингредиентов для зелий, когда дверь позади него с грохотом захлопнулась, а помещение огласилось оглушительными звуками сигнальных Воющих чар. _____________________________________________ 1. Монпарна́с (фр. Montparnasse – гора Парнас) – район на юге Парижа, на левом берегу Сены. Как и остальные кварталы на окраине Парижа, он был включен в состав города лишь 1 января 1860 года и дал название 53-му кварталу, который является частью XIV парижского округа. Район, который в наше время принято называть Монпарнасом, выходит далеко за границы административного квартала. https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9C%D0%BE%D0%BD%D0%BF%D0%B0%D1%80%D0%BD%D0%B0%D1%81 2. Il Foglio (ит. Иль Фольо – «Лист») – итальянская ежедневная газета. Основана 30 января 1996 года в Милане итальянским журналистом и политиком Джулиано Феррара. Свое название газета получила в связи с тем, что по традиции выпускается на одном листе бумаги. Как правило, в ней представлен краткий ежедневный обзор событий с комментариями и аналитическими статьями. Il Foglio стала одной из первых итальянских газет, которая начала выходить в электронной версии. https://ru.wikipedia.org/wiki/Il_Foglio 3. Биг-Бен (англ. Big Ben) – популярное туристическое название часовой башни Вестминстерского дворца. Официальное название башни с 2012 года – Башня Елизаветы (англ. Elizabeth Tower). Изначально «Биг-Бен» являлось названием самого большого из шести колоколов, однако часто это название расширительно относят и к часам, и к самой часовой башне в целом. На момент отливки Биг-Бен был самым большим и тяжелым колоколом Соединенного Королевства. Его вес при этом составлял 13,7 тонны. В 1881 году уступил первенство колоколу Большой Пол (17 тонн). https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%91%D0%B8%D0%B3-%D0%91%D0%B5%D0%BD