Спас? А теперь - беги!

Предупреждение: в главе присутствуют подробные описания пыток и физического насилия. С того вечера это стало наваждением, проклятием и самой постыдной тайной Гарри. Отныне он возбуждался только тогда, когда представлял себе, как зверски пытает Снейпа, а разрядки достигал, лишь созерцая смерть своего злейшего врага. Он щедро платил хастлерам за услуги, по-прежнему предпочитая гермафродитов, но в постели был яростен до жестокости, а в довершение всего награждал случайных партнеров Обливиэйтом. Гарри ненавидел эту патологическую связь между Снейпом и сексуальным возбуждением. Однажды, сняв очередного хастлера, он попробовал заблокировать все мысли о Снейпе (теперь ему играючи удавалось любое ментальное вмешательство как в своей разум, так и в чужой), но в результате смелого эксперимента потерпел сокрушительное фиаско. Такая вот горькая ирония. Он являлся сильнейшим магом Британии, а возможно, и Европы, ему подчинялась сама Смерть, а вот собственный член подчиняться отказывался. В конце концов Гарри пришел к неутешительному выводу, что если ему противно впускать Снейпа в свою интимную жизнь, то с сексом пока придется завязать. «Ничего, — успокаивал он себя, — это ненадолго. Смерть слизеринского ублюдка наверняка освободит меня от этого наваждения». Если днем Гарри по-прежнему смертельно ненавидел Снейпа, то стоило ему погрузиться в глубокий сон, как все менялось до неузнаваемости. Во сне они с Северусом любили друг друга. Лишь там, за гранью сознания, Гарри, наделенный колоссальной магической силой, с которой с огромным трудом справлялся наяву, ощущал себя до одури счастливым, нормальным и живым. Проблема заключалась только в одном: едва открыв глаза, он вновь возвращался в действительность, где он был охотником, а Снейп — дичью. И его требовалось догнать. И убить. * * * За прошедшие со дня исчезновения Снейпа три недели о нем не было ни слуху ни духу. Несмотря на все принятые меры по его поимке, он словно растворился среди магглов. Впрочем, Гарри почему-то ни капли не сомневался: в конце концов Снейп устанет от непрекращающейся травли, допустит какую-нибудь промашку и попадет в расставленные для него капканы. А до тех пор оставалось только терпеливо ждать, тем более что зелье, заказанное специально для их торжественной встречи, было пока не готово. Мистер Грин, дрожа и заикаясь, сообщил во время последнего визита Гарри в лавку, что работа над хитроумным снадобьем движется полным ходом, но дело слегка застопорилось из-за отсутствия на черном рынке порошка из измельченных хвостов огненных саламандр. — Так почему же вы не известили об этом недоразумении меня, милейший? — сурово насупился Гарри. — Вы же в курсе: мне не составит труда достать для вас любой ингредиент. Главный аврор Роббинс уже неоднократно справлялся о своем заказе, и мне очень не хотелось бы расстраивать его. — Уверяю вас, мистер Поттер, через две недели зелье непременно будет готово, — бледный как смерть зельевар прижал руки к груди и повинно склонил голову, ожидая самого наихудшего. — Хорошо, — милостиво согласился Гарри, — две недели. Но ни днем позже! * * * В начале марта зелье наконец было готово. Гарри осторожно принял из рук мистера Грина фиал с мерцавшей голубоватым цветом жидкостью, заплатил вдвое больше договоренной суммы и покинул лавку с твердым намерением как можно скорее испытать снадобье. Разумеется, идеальным подопытным кроликом был бы сам Снейп, но его еще требовалось обнаружить. Кроме того, Гарри хотелось, чтобы их «свидание» прошло именно так, как он планировал. Перед смертью Снейп должен был невыносимо страдать, а значит, следовало на ком-то испытать зелье и некоторые заклинания. В поисках «добровольца», согласного положить жизнь на алтарь науки, Поттер и не заметил, как ноги сами принесли его в маггловскую часть Лондона. Причем далеко не в самую фешенебельную. Гарри осмотрелся. Вокруг небольшой, тускло освещенной фонарями площади располагалось несколько пабов. Из-за закрытых дверей не доносилось ни звука, но за окнами мелькали тени, и Гарри решил, что лучшего места для охоты ему не найти. Он присел на скамейку, окружил себя Дезиллюминационными и Согревающими чарами и принялся ждать. Примерно через час дверь ближайшего к нему паба открылась, и из него нетвердой походкой вышел высокий крупный мужчина в спортивной куртке. Несмотря на плохое освещение, Поттер сразу же узнал его. Дадли Дурсль. В памяти тут же, как по команде, всплыли все бесконечные унижения и обиды, нанесенные ему Верноном и Петунией Дурсль, все бесчисленные случаи, когда Дадли с дружками били и травили его. Губы Гарри растянулись в жестокой усмешке. Из всех возможных магглов в огромном Лондоне нарваться именно на Дадли — это являлось просто немыслимой удачей! Гарри медленно поднялся на ноги. «Идеально! — думал он, неторопливо следуя за чуть покачивавшимся кузеном. — Лучше и быть не может!» Дадли свернул в проулок, в котором, вероятно, была припаркована его машина, и начал копаться в кармане, пытаясь выудить оттуда ключи. «Ну уж нет, дружок, — Гарри подошел так близко, что прекрасно слышал, как шумно сопел Дадли, — в таком состоянии за руль я тебя не пущу! Это небезопасно и для тебя, и для окружающих!» Он стремительно шагнул вперед, раздался тихий хлопок аппарации, и проулок опустел. * * * Сгрузив свою бесчувственную и обездвиженную заклинаниями добычу на пол в подвале Блэк-хауса, Гарри мановением руки избавил Дадли от одежды. Не то чтобы он мечтал лицезреть кузена голым, но для опытов, которые намеревался проводить Гарри, одежда только мешала бы. Отбросив ненужные тряпки ногой подальше, он наколдовал стул, водрузил на него Дадли и произнес: — Инкарцеро! Возникшие прямо из воздуха веревки намертво прикрутили все еще пребывавшего в глубоком обмороке Дадли к стулу. Гарри придирчиво осмотрел свою жертву. Накачанный, находившийся в отличной спортивной форме Дадли был, конечно, куда крупнее худощавого Снейпа, а значит, и зелья понадобится на него чуть больше. Впрочем, как уверил Поттера мистер Грин, для желаемого результата требовался всего один глоток. Гарри сотворил два отличавшихся по размеру неразбиваемых фиала и бережно, стараясь не пролить ни капли, перелил в них снадобье. Все было готово. Вот теперь можно, пожалуй, и начинать. — Энервейт! — Какого черта? Что это за хрень?! — Дадли застонал и с трудом приоткрыл глаза. — Ты не узнаешь меня, Большой Дэ? Может, это немного освежит твою память? Круцио! Дурсль заорал как резаный и забился в своих путах так, что едва не опрокинулся навзничь. Пришлось наложить парализующее заклятие на его руки и ноги. Под стул закапала пахнущая аммиаком жидкость, и Гарри с раздражением подумал, что следовало провести очистительную процедуру во избежание именно таких досадных недоразумений. Брезгливо очистив пол от мочи, он взмахом руки отменил парализующее заклятие и лишь потом счел нужным поздороваться: — Добрый вечер, кузен! Голый, совершенно протрезвевший и до смерти напуганный Дадли поднял на Поттера умоляющий взгляд и истерично забормотал: — Гарри, прости, я тебя не узнал! Сто лет не виделись... Ты ведь не причинишь мне зла, правда? Мы ведь расстались друзьями! Ты же помнишь?! — Смутно... — усмехнулся Гарри. — Человеческая память — вообще штука избирательная. Как поживают дядя с тетей? — поинтересовался он участливым тоном, точно не собирался вскоре сотворить с Дадли нечто ужасное. — Х-хорошо... У них все хорошо... Ты только отпусти меня, пожалуйста... Если я не позвоню, они станут волноваться. Ты же знаешь маму! На миг Гарри почувствовал укол сострадания к готовому разрыдаться кузену. Но лишь на миг. Другого случая могло и не представиться, а Гарри хотелось побыстрее испытать новое зелье. И много чего еще. Все это было припасено для Снейпа, и Поттеру не терпелось проверить, какое воздействие окажет на человека гремучий коктейль из снадобья и темномагических заклинаний. Если Дадли продержится хотя бы до утра, то Снейп с его змеиной выносливостью будет мучиться еще дольше. — Посмотрим, Большой Дэ. У меня на тебя кое-какие планы. Выполнишь все, что я прикажу — утром уйдешь отсюда целым и невредимым, — не моргнув глазом соврал Поттер. — Выпей, пожалуйста! — он поднес к губам Дадли флакон с зельем, дождался, пока тот опустошил его, и одобрительно похлопал кузена по мертвенно-бледной щеке. — Умница! Послушный мальчик! Мама с папой гордились бы тобой! Гарри эффектно щелкнул пальцами и с удобством устроился в появившемся рядом с ним кресле. — А разве... тебе не требуется использовать для колдовства ту штуковину? — с трудом выдавил из себя Дадли, наивно полагавший, что чем дольше они будут поддерживать подобие нормальной беседы, тем выше его шансы уйти из этого подвала живым. — Ты имеешь в виду волшебную палочку? — поинтересовался Гарри, внимательно глядя на Дурсля в поисках первых признаков происходивших с ним изменений. — Нет, Дадлик, теперь она мне не нужна. Я, если следовать терминологии твоих компьютерных игр, перешел на новый уровень. — Мне что-то нехорошо, — дыхание Дадли участилось, на лбу выступили крупные капли пота. — Чем ты меня напоил? — Да так, ничем особенным, — беспечно произнес Гарри. — Считай, что участвуешь в научном эксперименте. В подвале воцарилась тишина, нарушаемая лишь негромким поскуливанием уже вовсю стучавшего зубами Дурсля. — Мне холодно, — пожаловался он, — и все тело болит. — Надо же, как быстро! — удивился Поттер. — И четверти часа не прошло! А ты ведь такой здоровяк! Значит, кое-кому хватит и пяти минут, чтобы ощутить эффект от зелья. — Гарри, — умоляюще простонал Дадли, — пожалуйста, останови это! У меня голова сейчас лопнет... — он шмыгнул носом, пытаясь втянуть стекавшую на подбородок струйку крови. — Хотел бы, да не могу, — теперь Гарри глядел на него с нескрываемым презрением. Вид скулящего, молившего о пощаде Дадли вызывал у него чувство гадливости. В отличие от Дурсля, Снейп наверняка будет сносить все пытки молча. Все-таки упрямства и выносливости ему не занимать. — Прости, Большой Дэ, — он дотронулся до пылавшего лба Дадли, — сейчас будет немного неприятно. Гарри сосредоточился, представил, что держит на ладони сердце кузена, и слегка сжал кулак. — Прекрати! — захрипел Дурсль. — Пожалуйста, прекрати это! Мне... нечем... дышать... — А так? — Гарри мысленно разжал кулак. — Лучше? — участливо спросил он, словно судьба сидевшего перед ним смертника действительно интересовала его. — Да... спасибо, Гарри. Дадли заплакал. Слезы текли по его лицу, смешиваясь с лившейся из носа кровью. Вероятно, он только в эту секунду осознал, что не уйдет отсюда живым. Гарри дал ему несколько минут передышки, а потом вновь занялся ментальными манипуляциями с сердцем кузена, то сжимая его чуть сильнее, заставляя Дадли хватать ртом воздух и кричать от невыносимой боли, то ослабляя хватку. Примерно часа через два Дурсль потерял сознание. Гарри удалось привести его в чувство лишь на короткое время. Затем он опять впал в беспамятство и больше в себя уже не приходил. К пяти утра все было кончено. После непродолжительной агонии Дадли задрожал всем телом и затих. Навсегда. — М-да... — разочарованно протянул Гарри, — недолго же ты продержался, Большой Дэ. Он отошел от тела и взмахнул рукой. Возле трупа тут же возникла огромная огненная змея. Покорная воле Поттера, она разинула громадную пасть и проглотила привязанного к стулу Дадли. Затем свила свои пышущие жаром кольца и внимательно посмотрела на Гарри, вероятно, ожидая дальнейших распоряжений. В этот миг дверь подвала бесшумно приоткрылась, и в образовавшуюся щель протиснулся Кричер. Он проснулся посреди ночи от того, что дом буквально окутывала аура темной, страшной магии смерти. Несколько часов Кричер ворочался с боку на бок на своей подстилке, но потом не утерпел. В Блэк-хаусе творилось нечто жуткое. Зло, точно ядовитые испарения, распространялось по всему особняку, и Кричер безошибочно угадал, что источник его находился в подвале, где когда-то в незапамятные времена держали пленников. К счастью, старый эльф явился уже к концу бесчеловечного эксперимента, жертвой которого стал Дадли Дурсль. Он не видел разыгравшегося здесь жестокого спектакля и не застал последних мгновений Дадли. Когда Кричер, дрожа от ужаса, спустился в подвал, его глазам предстала только колоссальная змея, порождение Адского пламени, послушно взиравшая на стоявшего возле выжженного в полу углубления Гарри Поттера. Кричер содрогнулся. Много лет он верой и правдой служил семье Блэков, но еще ни разу за свою долгую жизнь ему не хотелось бежать из этого дома куда глаза глядят. Лишь бы подальше от воплощения зла, в которое превратился его нынешний хозяин.