***
— Парам-парм-парам… — девушка вдыхает аромат чизбургера, жадно вгрызаясь в бургер. — Боже, сколько я не ела фаст фуд? — Что бы ты делала без меня? — насмешливо спрашивает Ллойд, отпивая колы. — Питалась бы пиццей? — приподняла светлую бровь девушка. — А ну и была бы сейчас замужем, воспитывала бы детей. Ллойд шокировано смотрит на девушку, что смеется так заливисто и приятно, словно создает новую мелодию, которую слушать будет только один Гармадон. Но ему не до этого. Да, пусть слова Гордон — шутка, но до этого она никогда не говорила подобного, а так как блондинка обожает загадки всякие, то голова парня начинает пухнуть от предположений. — Ллойд? Чего это ты? — та наклонила голову вбок, от чего белые волосы упали на плечо, красиво ложась на такую же белую футболку. — А… просто задумался… — тот пожимает плечами, пытаясь отогнать навязчивые мысли. — Что дальше? Куда поедем? Руми показушно задумалась, покусывая подушечку большого пальца. Ллойд нежно улыбнулся, переплетая их пальцы. Провести день вдвоем — просто отличная идея. После поездки к родителям, прекрасных выходных и сокрушительного вечера с друзьями Коко и Гарми, свидания закончились. Ллойд и Руми не виделись, лишь перезванивались и переписывались, что тяжелым грузом на плечи легло, ведь не встречаться было трудно, очень мучительно и просто невыносимо. Но нельзя по-другому, ибо у Гармадона там подготовка к крупной сделке полным ходом, просрать нельзя, слишком большой и лакомый кусок перед ними, а вот Руми скоро станет главным акционером. Чуть-чуть и все перейдет в ее с братом руки. А значит, скоро придется сыграть свадьбу. Аккурат до дня рождения близнецов Гордон. Иначе всему конец. Поэтому на плечи блондина легло еще и продумывание плана идеального предложения «руки и сердца». Все должно быть прекрасно, потому что это его Руми, она нежная и жутко романтичная, а еще не любит «ванильности», поэтому нельзя переборщить. Из мыслей о идеальном предложении, сделке, Кае и его словах о прошлом, вывел звонок в дверь. Там стояла Руми, мокрая, в футболке, что прилипала к телу, демонстрируя черный бюстгальтер. А потом бурная ночь и утро, и вот они в какой-то забегаловке, едят, даже не попытавшись выслушать Джея и Кая, что выпотрошить хотели этих «голубков». — На пляж!***
Солнце медленно садится, утопая в розовом море, пока пурпурное небо приковывает взгляд двоих «влюбленных по уши» людей. — Выходи за меня.***
— Хейзел? Что-то случилось? — голос Руми дрожит, ведь за спиной двое мужчин буравят ее взглядом. — Просто поговорить хочу с тобой, Ви-шен-ка. — пробует на вкус прозвище, слегка улыбаясь. — Если это по поводу Ллойда… — наполняет легкие воздухом. — Я отступлю. Я уже устала от его отношения ко мне, поэтому обещаю, что мешать вам не стану. — Но мне плевать на Ллойда. — смеется, да так что мурашки покрывают хрупкое тело, пока его хозяйка делает медленные шажки назад. — Мне нужна ты.***
— Руми! Ллойд выбегает на улицу, пытаясь найти знакомую белую макушку, но той нигде нет. Он бегает по улицам, пытается дозвониться, но линия занята, что напрягает еще больше. Гармадон устал, он думает, что оббегал весь город, что не правда, а потому идет домой, решая, что поговорит с Руми завтра, даже если она не явится в школу, пойдет к ней и заставит все прояснить между ними. Но все планы летят к чертям, когда в трубке слышится обеспокоенный голос Джея: — Где Руми? Ллойд подскакивает, сдерживая панику, подходит к отцу, пытаясь что-то объяснить, а тот встает и уходит в свой кабинет, пока мать переговаривается с мисс Гордон. Ближе к десяти вечера все понимают, что Харуми пропала.***
— Они с вами не связывались еще? — устало произносит следователь, смотря на женщину. — Мы не знаем, что делать. — Это ваша работа! Вы обязаны ее найти! — кричит Джей, сжимая плечи матери. — Поймите, молодой человек, все камеры были отключены, ни одного прохожего не было, а телефон вашей сестры был в сети пять минут. Мы даже точное время похищения вычислить не можем. — служитель закона передает заявление матери пропавшей девочки. — Вы уверены, что она не могла просто уехать? — мужчина потирает ладошки. — Я имею ввиду, у нее ведь в последнее время было много стрессов, она могла просто уехать. — Оставив вещи, документы и деньги? — саркастично прерывает Джей. — За что вам вообще платят? За просиживание штанов в кабинете? — Молодой человек, прошу вас не переходить границы, иначе вам обеспечено веселое времяпровождение в изоляторе. — прикрикивает офицер. — Я понимаю вас и ваши чувства, но имейте совесть и уважение, я делаю все возможное! Такие дела мы не берем, отсылаем всех до истечения трех дней с момента пропажи, а вам помогаем незамедлительно. Наши люди опрашивают граждан и пытаются выяснить хоть что-нибудь. Проявите терпение. Джей встает и уходит, оставляя мать в компании следователя. Он врывается на кухню, осушая графин с водой за несколько глотков, и скатывается на пол, прикрывая лицо ладонями. — Где же ты, сестренка? По бледным щекам Гордона скатываются слезы. Сердце уже перестало стучать, а легкие справляться со своей работой. Джею дышать трудно без любимой девочки. Его малышки. Его маленькой девочки. В голове все смешалось, воспоминания из серого вещества супчик горячий варить решили, а в ушах застряло настойчивое «Братишка», что ранит еще больше.Не уберег. Не смог.
Гордон смахивает следствие своей слабости с лица и выходит из родного дома. Он сжимает кулаки до побеления костяшек, чувствуя боль и кровотечение из незаживших ран. В голове всплывают воспоминания вчерашнего вечера, когда этот самый «братишка» славно так разукрасил собственного друга. Джей бы завершил картину, но подоспели отцы и оттащили разъяренного парнишку от блондинчика, что даже не сопротивлялся.Это он виноват.
Разговор с отцом все не выходит из головы парня, в душу закрадываются нотки подозрения, но Джей их отталкивает. Не мог же папа похитить собственную дочь? Джей подходит к застекленной двери и вдыхает больше кислорода в легкие, обжигая и заставляя их работать. Он тянется к ручке, но слышит рычание отца. — Да нет же! — взрывается старший. — Накачай ее! Она не должна помнить этого, ты меня поняла? — с уст статного мужчины срывается колкое словечко. — Не смей прикасаться к ней! Мы только на похищение договаривались, тронешь ее, и поверь, я с тобой за каждое прикосновения к ней расправлюсь. Ты мои методы знаешь. Джей замирает, чувствуя, как отвращение и гнев подкатывают, прерывая доступ к кислороду, мозг уже питается уже эмоциями, потому он врывается в кабинет отца, впечатывает его в деревянную поверхность стола. — Какого хрена? — кричит сын, замахиваясь на родного отца. — Что ты, мать твою, творишь? А Клифф удивленными глазами смотрит на родного человечка, не решаясь и слова сказать. Паренек зол, очень зол. — Где она? Отвечай мне, блять! — тянет Джей. — Она в безопасности. Отпусти меня. — тон холодный, приказной, но младший не сдастся. На кону жизнь его сестренки. — Где она? — повторяет Джей, но его толкают в кресло. — Зачем тебе это? — Помнишь наш разговор? — замечая, что сынок встает и собирается, похоже, драться, отец лишь хмыкает. — Успокойся, Джей. Руми в безопасности. Так надо. — Ты делаешь это ради денег? — вскакивает Гордон, ударяя по столу. — Какого хрена? Тебе так важны бумажки? А как же родная дочь? — С ней все в порядке. Ей никто не угрожает. Я за этим слежу. Успокойся. — Где она? Скажи мне! — требует упрямо. — Нет, ты глупостей наделаешь, мне этого сейчас не нужно. — вздох. — Пойми, так необходимо было поступить ради компании. Мы не можем отдать ее. — Ты же, блять, нанял шлюху, чтобы она около Ллойда ошивалась, так какого хуя похищать собственную дочь? — Ллойд собирается подарить Руми кулон. На ее день рождение. — вздыхает мужчина, а паренек оседает на пол. — А она бы согласилась, наивная. — А что если он любит ее? — младший смотрит на отца в отчаянье. — Я вижу то, как он на нее смотрит. — Джей, — его подбородка касаются длинные пальца отца. — это лишь игра. Ллойд не любит Руми, ему нужна наша компания и деньги. Он сердце нашей малышке разобьет, всю ее сломает и выкинет.А отец опять умело манипулирует своей любимой куклой, хотя роль он эту изначально дочери отдал, но и такая податливая игрушка, как собственный сын, его совсем не расстроила.