Наследница рода Лестрейндж

Гермиона откладывала просмотр воспоминаний то на один день, то на два. В ее голове то и дело появлялась подлая мыслишка: а не послать ли все подальше, разбив драгоценную емкость без попытки узнать, что конкретно случилось с отцом, и как он помог им победить Волдеморта? Предав того, кому позволил поставить на своей руке рабское клеймо, как он сумел не получить магический откат за нарушение клятвы? Гарри готов был поддержать любое ее решение, касалось это воспоминаний или еще чего-нибудь. Сириус только посмеивался, глядя на них. Ему в моменты разговоров этих двоих всегда казалось, что он видит в них воплощение своих погибших друзей. Крестник, не смотря на свою внешнюю доброту и мягкость, отличался упертым и слегка взбалмошным характером. Строгая, правильная Гермиона с легкой чертовщинкой и тягой к приключениям, хотя и не обладающая такой выразительной и яркой внешностью, как Лили Эванс. Идеальная пара. Некоторое время Сириус с Ремусом думали, что предметом воздыхания Гарри является мисс Уизли, но уже летом перед их шестым курсом все встало на свои места. Поттер был хорошим другом и, зная о чувствах Рона к Гермионе, пытался подавить влечение, и кто знает, что могло бы случиться, если бы Блэк не заметил метания крестника, а потом, после их разговора, не посоветовал поговорить с девушкой и расставить все точки над «и». Их взаимные чувства стали причиной распада Золотого Трио. Рон был в бешенстве. Орал на них обоих, обвиняя в предательстве, и никакие доводы разума не смогли его успокоить и вернуть им его былое расположение. Ему было плевать, что друзья влюблены друг в друга. — Тебе мало славы Избранного? — орал, брызгая слюной, младший Уизли. — У тебя есть все!!! Все!!! Ты еще и девушку хочешь у меня забрать? — Значит, мои чувства ты в расчет не берешь? — холодным, полным презрения голосом, спросила у него мисс Грейнджер. — К тому же, поправь меня, если я ошибаюсь, но мы даже не встречаемся. Мы не говорили ни о чем, кроме квиддича, чертовых Пушек и уроков на протяжении всех пяти лет, Рон! О каких чувствах вообще речь, если мы с тобой постоянно ругаемся? Я похожа на мазохистку? Откуда я знала, что я тебе тоже нравлюсь? — Зато Гарри это знал! Знал, и все равно решил отобрать у меня! — Мы должны были оба подавить свои чувства в угоду тебе? — на лице Гарри заходили желваки. Он на какой-то миг пожалел, что послушал совета крестного и поговорил с Гермионой, признавшись ей в любви, но такая странная и неадекватная реакция рыжего погасила все муки совести. Рона не останавливало даже то, что остальное семейство отнеслось к образованию парочки Поттер— Грейнджер довольно спокойно. Миссис Уизли лишь обеспокоенно глянула на дочь, но та даже вида не подала, что расстроена. Ни для кого из Уизли, как впрочем, и для всего Хогвартса, не была секретом любовь рыжеволосой ведьмочки к Гарри Поттеру. Джинни лишь на мгновение побледнела, переводя взгляд с одного на другого, но не стала устраивать истерику, а лишь поздравила их обоих и заверила Гермиону, что не держит на нее зла. — Этого следовало ожидать, — сказала она тогда, и было заметно, что девушка едва сдерживает свои слезы. — Мне с самого первого курса не стоило ни на что рассчитывать. Я… рада за вас. Она сдерживалась, но было видно, что слова даются ей с большим трудом. — Предатели! — припечатал Рон после этих слов, и сбежал от них, до конца учебы находясь с ними в состоянии войны. Никто так и не смог убедить их рыжего друга в том, что он должен порадоваться за своих друзей, а не ставить им палки в колеса. Припомнив несколько неприятных эпизодов, подстроенных Уизли, Гермиона поморщилась. После этого они с Гарри прекратили все свои попытки примирения с Роном, чего оба влюбленных хотели до первого ужасного эпизода с оборотным зельем, которое Уизли выпил, решив добиться девушки друга обманным путем. Близнецы спасли вырывающуюся Гермиону, и после этого ни о какой дружбе не могло быть и речи. Семья Уизли до сих пор извинялась за поведение младшего сына, а Рон заканчивал свое обучение на дому. Допускать его в Хогвартс никто не хотел, чтобы не портить отношений не только с Гарри и Гермионой, но и Блэком, который стал им в какой-то степени родственником, женившись на двоюродной сестре Артура Уизли. Гермиона вздохнула. Она попыталась выбросить из головы Рона и его предательство, и постаралась настроить себя на просмотр воспоминаний отца о его знакомстве с матерью. — Милая, ты в порядке? — спросил Гарри. — Да, хм… вспомнила Рона, — на лицо девушки словно набежала тень. — Но все уже прошло. Гарри, давай сегодня… — Хорошо, Миона. — Гарри, как и всегда, понял ее с полуслова. — Ты уверена, что готова? — Да. Хватит уже затягивать, и так почти две недели прошло, — девушка вздохнула, теснее прижавшись к жениху, пытаясь хотя бы в его объятиях обрести душевное спокойствие и уверенность, которых сейчас ей так не хватало. — Знаешь, я так боюсь… — Ничего не надо бояться, ведь Сириус говорил, что твой отец поместил туда только счастливые воспоминания, ну и те, которые относились к его помощи в поисках крестражей, — Гарри улыбнулся, и потянулся к ее губам за поцелуем. Гермиона с радостью ответила ему, постаравшись хоть на мгновение забыть о предстоявшем путешествии в прошлое. — Ммм… Миа, полагаю, мы сейчас должны либо остановиться, либо подняться в спальню. Его зеленые глаза горели огнем желания, и девушка, рассмеявшись, поднялась с его колен, взяла за руку, и потащила наверх. Лишние пару часов ничего не изменят. — Гермиона, Гарри, вы где? — послышался голос Блэка, заставив молодых людей поспешно отскочить друг от друга, и быстро привести в порядок одежду, которую они уже успели расстегнуть за несколько минут, проведенных на диване. — О… простите! В голосе Сириуса не было ни тени раскаяния. Он с первого взгляда понял, что прервал жениха с невестой на самом интересном месте. — Простите, что прервал ваше занятие. Вы уже решили, когда начнете просматривать воспоминания Басти? — Сегодня. Зачем откладывать надолго, — лицо девушки вспыхнуло, под изучающим взглядом Сириуса. — Гарри пойдет туда вместе со мной. — Я ни капли не сомневался в этом, Гермиона, — усмехнулся Бродяга. — Ладно, оставляю вас наедине. Последняя фраза прозвучала слишком двусмысленно, и молодая пара тут же покраснела, как это всегда случалось в моменты, не отличающиеся скромностью и деликатностью. Жар в телах обоих слегка поостыл, поэтому они направились прямиком в кабинет лорда Блэка, чтобы начать просматривать воспоминания Рабастана Октавиуса Лестрейнджа и узнать историю семьи Гермионы более подробно, а не с чужих слов. * * * Рабастан чувствовал, что ему не долго осталось. Слишком сильные ранения он получил во время схватки с аврорами, и последние силы были потрачены на трансгрессию в несколько мест, которые они с братом приготовили для таких случаев, но он явно ошибся в последний раз. Улица, на которой он находился, была ему совершенно незнакома. Кругом были странные маггловские дома, и людей здесь практически не было. Когда он услышал шаги, его тело напряглось, но аппарировать он не мог. Молодой человек чувствовал, что попытка унести отсюда ноги будет стоить ему жизни. — Эй, вы в порядке? — послышался звонкий девичий голос. — Я могу вам помочь? Девушка не спешила подходить, что было совершенно неудивительно в такой ситуации, однако малышка оказалась не робкого десятка и спустя несколько секунд смело двинулась вперед. Рабастан подумал, будь она волшебницей, прямиком направилась бы на Гриффиндор. Эти тоже всегда бросаются, не подумав о последствиях. Его палочка лежала неподалеку. Во время трансгрессии он ее выронил, чему сейчас он был неимоверно рад. Не хватало только ей объснять, что у него за палка в руках. — Вам плохо? — когда девушка увидела пропитанную кровью грудь, она вскрикнула. — Сейчас я вызову помощь. Вам срочно надо в больницу! — Не надо, — прохрипел Басти, схватив ее за руку. — Не надо больницу. Я… — Я поняла. Я сейчас… вы сможете идти? — спросила она, прикусив от волнения нижнюю губу. Он кивнул. — Тогда обопритесь на меня, и я отведу вас к себе. Я не врач, но учусь, и если у вас нет внутренних повреждений органов… Рабастан не понимал, о чем она говорит, да и не хотел. Его тело скрутила такая боль, что парень едва сдерживался, чтобы не заорать во весь голос. Нет, надо терпеть. Если эта маггла может ему помочь, то надо просто потерпеть. Он совершенно не помнил, как они попали к ней в квартиру, но отчетливо расслышал, как она копошилась в своем шкафу, доставая странного вида приборы, которыми, по всей видимости, и пользовались простецы для лечения самих себя. В какой-то момент он хотел отказаться от помощи магглы, но потом подумал, что умирать не хочется еще больше и мысленно послал все подальше. Сначала пусть вылечит, а потом он посмотрит, что делать. Палочки рядом нет, помощи тоже, а надеяться на то, что Руди найдет его в этом районе… Нет, надо оклематься и попасть к своим, а уж с магглой он разберется после. — Будет немного больно, — предупредила его девушка, пытаясь снять с него рубашку. — Господи, кто вас так? Вам надо в полицию… — Нет, не надо… — Лестрейндж знал, что полицейскими магглы называют аналог их авроров. Отец в свое время заставил ходить их с Руди на маггловедение, хотя они оба и сопротивлялись. Кто же знал, что полученные тогда знания пригодятся? — Хм… очередной воришка? — спросила девушка, не моргнув глазом. — Так… не повезло… помогай давай, маг… девушка, — разозлился он из-за того, что его посчитали простым вором. — Ладно, это не мое дело, но раны слишком серьезны. Рабастан лежал в постели, чувствуя, как боль скручивает внутренности, когда девушка проводит непонятные действия со странной трубкой и смачивая что-то белое в каком-то дурно пахнущем растворе. Она возилась с ним час, за который он успел впасть в забытье, и ему стало совершенно наплевать, что с ним случилось, и кто за ним ухаживает. Проснулся он на следующее утро, когда солнце уже вовсю светило, освещая странную, маленькую комнату и красивую молодую девушку, спавшую в кресле рядом с его кроватью. Да, маггла была красивой. Басти даже растерялся, когда в его голову пришла такая мысль. Маггла по определению не может быть лучше чистокровных, но эта девушка превосходила в красоте не только Беллу, жену его брата, но и ее младшую сестру Нарциссу, а уж нынешняя леди Малфой во всем магическом мире считалась эталоном красоты для всех, кто ее видел хотя бы раз в своей жизни. Мерлин, она наверняка опоила его какой-то дрянью! Басти попытался встать, но девушка тут же проснулась и распахнула свои глаза, в которых тут же заплескалось беспокойство. — Вам нельзя вставать! Рана должна затянутся! Вы едва не умерли вчера! — Я должен уйти! — Вы с ума сошли? Да вы же умрете от потери крови! Я и так вчера… вы потеряли слишком много крови, и я бы посоветовала вам обратиться в больницу. То, что снаружи, я подлатала, но ваши раны… — Обойдусь… я… — усталость навалилась совершенно неожиданно, и он обессиленно опустился на постель. — Побудьте хотя бы пару дней, если вы не хотите к врачу, но если с вами что-то случится, у меня могут быть неприятности, вы же понимаете? — Я уйду завтра. — Кстати, меня зовут Джейн Уиллоу. — Рабастан Лестрейндж, — ответил он, и тут же пожалел, что назвал свое настоящее имя. — Прям аристократ, — улыбнулась она, вопросительно подняв брови. Восхитительные карие глаза, цвета его любимого темного шоколада, в одно мгновение засверкали озорством, заставив его сердце пуститься вскачь. — Твои родные не будут волноваться? — Нет, они сейчас далеко и… — Не надо ничего говорить, — замахала руками девушка. — Никаких подробностей! Меньше знаешь — крепче спишь. Он лишь кивнул, а потом закрыл глаза, попытавшись на мгновение выбросить из головы образ этой девушки, но так стало еще хуже. Джейн вскоре ушла на учебу, сказав, что забежит перед работой к нему, а потом снова покинет, обследовав раны и сделав ему перевязку. Рабастан понимал, что его раны для их лечащего врача — плевое дело, но ему надо было набраться сил для аппарации. Магия возвращалась к нему, однако ранения, судя по всему, были для него смертельны. Не подойди маггла к нему, лежать бы ему хладным трупом в той самой подворотне и родные даже тело не смогли бы найти. И использование магии как таковой в этом районе приведет к этому дому группу авроров, а этого ему хотелось меньше всего. Джейн пришла, как и обещала. Осмотрела, дала выпить каких-то странных круглых штучек, от которых боль ушла, и Рабастан подумал, что магглы тоже могут сделать что-то дельное. Подумал, и устрашился этих мыслей. Вообще день, проведенный в обществе магглы, привел к тому, что мысли его стали стекать в каком-то странном направлении. Испугавшись, что еще чуть-чуть, и станет магглолюбцем, наподобие Уизли, Рабастан собрал оставшиеся силы и сбежал от девушки в тот же вечер, настрочив записку с благодарностями. Аппарация прошла пусть и успешно, но забрала все последние силы. Постучав в дом их лечащего колдомедика, Лестрейндж постарался выбросить эту красивую магглу из своей головы раз и навсегда.