Удары

Ливай пришел к Эрвину с цветами, хотя этот день не был ни днем его рождения, ни днем смерти. Обыкновенная дата, всего лишь конец зимы, да и то было совпадением — просто захотелось оставить на могиле букет тепличных роз. Кончалась зима, по протоптанным льдистым дорожкам хрустели посетители, и утром кладбище готовилось таять от тепла и горестных вздохов. Ливай вспоминал, как таскался сюда целый год и терзал себя, рассматривая выбитое на надгробии имя. Как исповедовался ему, как сокрушался, что больше никогда не сможет узнать Эрвина лучше, что боится забыть его лицо. Что с ними не произошло столько историй: они не очистили остров от гигантов, стоя бок о бок, не открыли впервые видавший виды атлас мира из каюты корабля. Не оказались перед темно-синей гладью моря, не шагнули на другой песчаный берег, не познакомились с жизнью в чужой стране... И как все эти «не» хорошо запивались вином, тайно вытащенным из погреба Штаба — Ливай прислонялся к камню спиной и пил с горла. Сейчас же он со странной скукой смотрел на дом мертвеца. Целый год прошел, и это всего лишь вкопанная в землю плита, витиеватые бороздки на ней, выровненная могила. Это его фантазии о неслучившемся, пустые переживания вопреки кредо «выбирать без сожалений». Да, историй больше не будет, события выцветут из памяти и забудется внешность, но разве Эрвин исчез навсегда? Он был его другом, повелителем, путеводной звездой. Разве смерть способна на это как-то повлиять? Казалось, что любовь к Эрвину пережила последний удар и стала в сердце бесконечной. Ливай погладил имя, будто впитавшее в себя весь лед весны, оглядел празднично алые цветы и понял, что прощается с их общим прошлым. Под конец молчаливого визита он говорит лишь «пока» и потом уходит — жить свою жизнь. fin