Баррикада Большого яблока

Маннхэттен. Город большого яблока. Культурный и инфрмационный центр Соединенных Штатов. Город, при упоминании которого приходили в голову бродвейские мюзиклы, самые знаменитые небоскребы, оживленные улицы, заполненные людьми самых разнообразных рас и национальностей, бесконечные пробки и перебранки таксистов. Конагер был в Нью-Йорке лишь однажды, но позабыть этот особенный город, непохожий ни на один другой, было просто невозможно. Но полчища роботов и заводы Манн Ко. никак не желали помещаться в одно предложение со словом «Маннхэттен». Пожалуй, до этого момента Инженер даже не догадывался, что у Хейла там могут быть какие-то производства. Да что там. Никто не догадывался. Возможно, даже сама Полинг впервые об этом узнала именно сегодня. Все сборы проходили очень быстро под руководством Солдата, у которого, разумеется, все было готово ко внезапной атаке. Несмотря на то, что никто не ожидал неожиданного распоряжения собирать вещички и выдвигаться на защиту очередного завода Манн Ко, и на то, что практически каждый уже едва ли не видел десятый сон, собрать во дворе и оповестить о смене планов всю команду оказалось довольно несложно. Новость о новой атаке мигом заставила проснуться даже Скаута, который только начал вяло возмущаться такой спешкой – через две минуты он уже появился с мешком, набитым всяким барахлом, и битой на плече, уверяющий всех, что готов хоть сию же минуту превратить машин в металлическую крошку. Хеви помогал Медику переносить тяжелое оборудование в машины – точнее, Хеви его носил, а доктор, довольно посмеиваясь, указывал, куда и что поставить, то и дело напоминая, что тонкая медицинская техника требует максимально бережного отношения. Доу, заметив, сколько всего собрал Инженер, и не преминувший отпустить язвительный комментарий о «каких-то железяках», перетаскивал красные ящики с цифрой 24. Далее следовали еще какие-то устройства, мотки проводов и инструменты, но Джейн не вдавался в подробности, он с непробиваемым лицом запихивал это в машину, неустанно подгоняя остальных членов команды. - Давайте, черепашки, ползите быстрее! Война не ждет! - Между прочим, это не какие-то железяки, а ваши будущие телепорты, - отвечал Конагер, у которого багажа было, наверное, так же много, как и у Медика. То, что Доу, как ни в чем ни бывало, ходил за ним следом, столь бесцеремонно обращаясь с его ящиками, Инженера как-то уже не удивляло. Он больше не пытался искать поступкам Солдата какое-то объяснение, гораздо более занимаемый объяснением собственных. Самым важным было то, что во всей этой суете не чувствовалось больше никакой враждебности и разногласий. Команда все еще не работала, как единое целое, но уже и не состояла из разрозненных людей, который желают друг другу смерти. Добрались они без особых проблем: дорога выпала на поздний вечер и ночь, поэтому основная часть команды просто заснула. Когда в предрассветном тумане уже начали виднеться очертания далекого города, можно было различить силуэт танка – первым это заметил наполовину высунувшийся из окна снайперского фургона Скаут: он поспешил поделиться наблюдениями сначала с водителем, который тщетно метал на болтливого попутчика предупреждающие взгляды, потом растолкал спящего Медика, за что тут же получил подзатыльник. Когда две машины, наконец, прибыли на место, началась такая же экстренная разгрузка. Роботы могли атаковать в любой момент, не дожидаясь, пока ленивая полоска света выйдет из-за горизонта и даст людям преимущество в виде хорошего дневного освещения. В общем-то, у наемников вообще не оставалось никакого преимущества, даже в том, что они приехали раньше, чем эта атака все-таки началась – стоило им только заглушить моторы и выпрыгнуть из машин на асфальтированную дорогу, как вдалеке стал слышен слишком хорошо знакомый лязг роботизированных конечностей, словно те специально дождались гостей. Никто из них не знал, куда бежать – в той спешке, с которой они собирались, просто не осталось никаких возможностей раздобыть хоть самые захудалые планы города. Не оставалось ровным счетом никаких свободных секунд на разгрузку собственного инвентаря и хоть какую-то подготовку. Скаут уже мчался по узким улочкам, петляя между домами, сообщая в свою гарнитуру о каждой табличке и каждом указателе, встреченном на его пути. Он же первым и замер как вкопанный на вершине нагромождения огромных ржавых контейнеров – оттуда ему открылся вид широкой площади, по которой уже уверенно продвигались вперед стайки маленьких и юрких роботов-разведчиков. Вслед за мальчишкой по его указаниям уже спешили Солдат и Демо – тем не составляло особого труда в короткие сроки преодолевать огромные расстояния. Одновременно приземлившись около тиммейта, наемники уже высматривали точки, с которых удобнее всего будет осыпать врагов своими снарядами – если только смогут до этих точек добраться. - Будет жарко, - в пространство высказался Демо, и оба его сокомандника лишь мрачно кивнули. Затем все трое решительно устремились вниз – пока еще немногочисленная армада роботов позволяла расправиться с ними без сторонней поддержки. Медик метался между еще остающимися на базе людьми и старался хоть как-то накопить убер-заряд, шкала которого еще никогда не заполнялась так медленно. Хэви уже целеустремленно продвигался по улицам Маннхеттена, бережно неся в своих руках Сашу, следом за ним спешил Инженер, уже установивший вход телепорта, но с трудом представляющий, безопасно ли будет ставить выход. - Эй, тут помощь нужна! – послышалось откуда-то снизу – Скаут, бешено размахивающий своим гунбаем, задрал голову, выцепил взглядом пулеметчика и ткнул пальцем куда-то перед собой. Укрываясь за спиной Михаила, Конагер пристроил телепорт за заборчиком и спрыгнул вниз, за цистерну, которая давала ему несколько дополнительных мгновений, чтобы оценить местность и решить, куда установить турель. Медик, телепортивовавшийся с базы, дал оверхилл Солдату и Подрывнику, которые, не сговариваясь, спрыгнули за цистерну и, по очереди высовываясь из-за нее, осыпали градом снарядов мчавшихся на них роботов. Пока им удавалось сдерживать волну быстроногих железок, подрывая и отправляя в полет оставшиеся от них части, но недостаток остальных чувствовался настолько сильно, что Джейн не находил времени применить вдохновляющее знамя, а Демо никак не мог урвать момент, чтобы заминировать подход. - Вы тормозной жидкости на ночь приняли? - ревела рация и вся округа голосом Солдата, который старался как можно быстрее перезаряжать свой ракетомет, чертыхаясь сквозь зубы — раздатчика все еще не было, а Демо прибрал к рукам все имеющиеся поблизости боеприпасы. - Ставь турель уже где-нибудь! - Где-нибудь, - про себя передразнивая Солдата, Конагер выцепил взглядом удобное место для раздатчика, установка которого ему казалась определенно боле важной задачей, чем турели. Улучшать его не было ни секунды времени, так что, просто грохнув ящик на бетон, оставив его разворачиваться самостоятельно и молясь про себя, чтобы его не сломали хотя бы пять минут, Инженер устремился к лестнице, стараясь успеть до того, как уже видневшиеся вдалеке робо-солдаты всей толпой спрыгнут вниз и сметут его стеной ракет. К счастью, команда действовала достаточно слаженно, чтобы дать тиммейту эти несколько секунд – Медик вовремя включил убер-заряд, Хэви и Пиро моментально превратили первую волну атакующих в кучку искореженного догорающего металла, а оставшихся добила уже улучшенная до третьего уровня турель. Конагер издалека показал кому-то большой палец и вновь скрылся за стеночкой, чтобы не попадать в поле зрения роботов раньше времени. Мимо промчался Скаут, умопомрачительными прыжками доставая денежные купюры из разнообразных труднодоступных мест, куда их угораздило залететь, оглашая окрестности своим счастливым заливистым смехом. Кажется, они начинали работать так, как должна была работать настоящая команда. Стоило ли упоминать, что какой-то жалкий гигантский солдат, который выполз из танка под конец этой атаки, дальше сотни метров так и не прошел? Да, они не успели встретить роботов во всеоружии, их оборона началась как-то скомканно и неубедительно, но сумели дать им достойный отпор теми силами, которые у них были. Дальше обязательно будет еще лучше. Когда наступило небольшое затишье и наемники принялись перезаряжать магазины, менять позиции, делиться впечатлениями о новом, улучшенном вооружении, Джейн Доу не нашел ничего лучше, кроме как подлететь на ракете и приземлиться прямо около Инженера. Он придирчиво осмотрел местность, потом поинтересовался: - Что ты будешь делать с теми роботами, которые зайдут тебе за спину? Ты же не думаешь, что они не знают про этот обходной путь? Конагер не думал. По крайней мере, логично было, что часть роботов выйдет в обход его турели, чтобы сзади нанести как можно больше ущерба. И, конечно же, его позиция была весьма рискованной – он старался одновременно держать в поле зрения площадь, на которой разворачивались основные боевые действия, балкончик, с которого атаковали чертовски меткие роботы-снайперы, лестницу, с которой ожидал нападения очередной порции роботов. Пока что ему это удавалось, но наступит момент, когда концентрации просто не хватит на столько целей сразу и он станет легкой мишенью для… ну, например, подрывников, которые парой гранат отправят его на тот свет, пока он будет из Поводыря атаковать какого-нибудь гиганта. Но покидать свой пост Делл не собирался. Он сложил руки на груди и выжидающе уставился на Солдата – ну же, давай, я уже готов тебя выслушать. Недовольство Солдата было слишком красочно написано на его лице. И, хотя никаких претензий или указаний Инженеру он так и не дал (тогда как по настроению мужчины можно было предугадать именно такое поведение), Доу поставил ногу на стальные перила справа от турели и остался на этой позиции. - Я побуду здесь. - Дело твое, - пожал плечами Конагер, разрывающийся между раздражением (когда Солдат уже начнет верить, что без его вмешательства тоже что-то может получаться) и благодарностью – так или иначе Инженер осознавал, что Доу остался здесь в первую очередь для того, чтобы облегчить ему работу. Если он будет рядом – будет спокойнее. Только черта-с-два красный даст понять, что это так. Ничего необычного пока не происходило. Солдат был занят проходом, из которого вылетали искрящиеся гранаты демо-роботов, сопровождаемые криками Скаута о том, что «деньги сам тогда после себя собирай, у меня не десять ног»; стоило признать, что помощь Доу определенно лишней не была, куда удобнее было фокусироваться на одной точке без риска взлететь на воздух от какого-то ненароком пропущенного снаряда. Инженер помогал с мелочью тем, кто находился внизу, а вместе они, с вдохновляющим знаменем, расправлялись с волнами роботов там, куда не долетали снаряды других союзников, и куда было не подойти без серьезного риска для жизни. Но и Доу, и остальные понимали, что их успех, достигнутый командной работой и достаточно неплохой слаженностью действий, долго все равно не продержится. Не могло все быть настолько легко. Первой такой неожиданностью стали гигантские скауты. Конагер первым заметил, как они с невероятной скоростью пролетают балкончик и огромными шагами преодолевают лестницу позади него. Турель тщетно старалась зафиксировать цель, и половина ее ракет попросту пролетала мимо, а того града пуль, которые все же достигали робота, не хватало для того, чтобы пробить броню. Солдат как раз спустился вниз перезарядить ракетомет, помощи никакой не было. Спустя несколько секунд скаут уже вышел за радиус поражения и устремился к безмолвным ранее воротам, а теперь завыла сирена, побуждая к решительным действиям. Бомбы у робота не было, бежал он явно не к базе, казалось бы, повода для паники нет, но он крутился около закрытого ранее прохода, который теперь медленно, но верно открывался. Вообще-то, Делл понятия не имел, что делает робот, и что последует за этим, и эта неизвестность подстегивала лучше чего-либо еще. По-видимому, никто больше не понял, что произошло – внизу грохотали взрывы, и остальные, судя по всему, не собирались догонять гиганта и не дать ему закончить начатое. - Хей, тут робот атакует ворота! – на всякий случай прокричал он в рацию, сильно сомневаясь, что хотя бы кто-нибудь обратит на это внимание. Ждать какой-либо реакции от тиммейтов не было времени, так что Конагер, решив, что ребята справятся тут без его огневой поддержки, схватил ящик с турелью и помчался по улочке вслед за скаутом. Так быстро он, наверное, еще никогда в жизни не бегал. Когда дверца ворот уже почти открылась до конца, скаут все же взорвался под напором турели, оставив после себя только катящийся по асфальту мерцающий желтый шлем да кучку кредитов, и Инженер вздохнул с облегчением, стянув очки на шею и протирая глаза кулаками. – Отбой, - произнес он в микрофон неизвестно кому, сгребая турель обратно в ящик и бредя на прежнюю позицию. Если это был только первый из многих таких скаутов, бегать к воротам каждый раз он вряд ли будет успевать. Стоило только вернуться на свой пост, как Скаут (к счастью – свой, с банкой молока в руке) тут же обрушился на него с обвинениями. - Ну и где ты был-то? Здесь роботов немерено, набегают, я уже два раза умер, пока деньги за спинами этих долбанных пулеметчиков собирал! - Вот твои деньги, - Конагер сунул мальчишке в руки пачку кредитов, выпавшую из скаута, и облокотился о стенку, все еще стараясь отдышаться – то ли от бега по пересеченной местности, то ли от пережитого волнения. – И в следующий раз озаботься замедлением своих робо-клонов, уж коль скоро ты теперь можешь это делать. Следующий гигантский скаут появился так же внезапно, как и первый и точно так же, практически никто из команды, занятой нижним респом роботов, не обратил на него никакого внимания. В этой каше из пуль, ракет, полуглухие от скрежета и взрывов наемники только и успевали, что фокусироваться на новой толпе роботов и пытаться ее уничтожить. Солдат, заметивший в первый раз исчезновение Инженера слишком поздно, теперь столкнулся с гигантом лицом к лицу. Ракеты на опережение, как он это делал всегда, на этот раз летели слишком медленно. Думать нужно было не просто наперед. Нужно было предвидеть. Догоняя Конагера, бегущего с ящиком в сторону ворот, Доу слишком поздно заметил синюю точку на его плече. - Снайперы!.. Не успеет... уже не успел. Каждый раз никогда не был похож на предыдущий. За все эти годы не было ни одной похожей смерти. Конагер не мог сосчитать, сколько раз он умирал от пули вражеского снайпера, по закоулкам пробираясь к базе противника, чтобы поставить там телепорт. Но почему-то он не предусмотрел, что эта ситуация сможет в точности повториться здесь – теперь Манди был в его команде, и все его хедшоты угрожали только гигантским роботам, но… Он слишком поздно услышал доносящийся сзади предупреждающий вопль Солдата, не успел даже заметить синий луч прицела, скользивший по нему, потому что видел перед собой угрозу, которую нужно было устранить во что бы то ни стало. Наверное, именно так чувствовал себя Доу, не ожидающий никакой поддержки, считающий, что сам должен сделать до конца всю работу, не рассчитывая на помощь извне. Нет, они все еще не команда. Конагер успел только обернуться, чтобы заметить, как вдалеке Джейн замер, будто вкопанный, глядя на него глазами, полными ужаса. Это было последнее, что он запомнил, прежде чем снайперская пуля заставила его споткнуться и выронить из рук ящик. Он еще успел подумать сквозь обжигающую боль, что целиться в голову своих роботов Манн так и не научил, Манди бы не одобрил… и уже спустя какое-то мгновенье Делл стоял на базе, тупо глядя на закрытый люк сквозь толстое стекло. Он яростно выдохнул сквозь стиснутые зубы и впрыгнул в телепорт – хрена вам, роботы, я вернусь, и вы не пройдете. Но так спешил обратно он в первую очередь вовсе не для этого, ведь так? Мыслей все не покидал запечатленный перед смертью взгляд Солдата, и что-то в глубине души побуждало его успокоить, напомнить, что ничего страшного, в общем-то, не произошло. А еще в этой душе было уже совсем неуместное чувство вины, как будто он специально умер у Доу на глазах, чтобы сделать ему больно – только откуда была такая уверенность, что его и в самом деле это задело? Почему-то так хотелось подойти и тихонько попросить прощения. Гигантского скаута у ворот уже не было – только очередная кучка металла, у которой, тяжело дыша и опираясь на свой ракетомет, стоял Джейн Доу, еще издалека окидывая Инженера бешеным взглядом. И ведь неотрывно смотрел в сторону телепорта. Как будто ждал, невзирая на то, что был нужен на поле боя, что его огневая поддержка значила куда больше, чем отсутствующего пару минут Инженера. В другой раз Делл подумал бы несколько раз, стоит ли вообще подходить к Солдату, но сейчас он чувствовал в этом острую необходимость в первую очередь для себя самого. Подобрав с бетонного пола ящик, который, к счастью, остался цел, Конагер медленно направился к воротам, словно преодолевая какое-то невидимое сопротивление, словно забыв о том, что позади все еще атакуют роботы. Только что, черт возьми, он собирался сказать? Сможет ли он вообще выдавить из себя хоть слово под этим пронзительным взглядом, в котором еще никогда, наверное, не было столько ярости? - Спасибо, - наконец, произнес Делл, не найдя никакой более достойной замены рвущемуся наружу слову «Прости». Он не знал, за что благодарит – за то, что тот предупредил, хотя было уже слишком поздно, за то, что закончил то, что Конагер не успел, за то, что переживал, за то, что так злился? За то, что дождался? Просто было очень важным сказать именно это и именно сейчас. - Дурень, - с едва заметным вздохом ответил Джейн, которого моментально покинула вся та ярость, которой он лучился еще минуту назад, отчего его фигура даже стала казаться чуточку меньше. Громоподобный взрыв совсем рядом заставил обоих подскочить, разрядив этот напряженный момент. Это Демомен, победоносно вскинув кулак, стоял на лестнице, откуда не успел выбежать третий скаут – от него даже обломков металла не осталось, потому что мало кто был способен хотя бы в относительной целости пережить взрыв липучек шотландского гения. - Я же говорил, что увеличу урон! – выкрикнул он, дико хохоча. Наверное, понял, что если из этого прохода выбежали двое, то стоит ожидать и третьего, вовремя накидал свои бомбочки и на этот раз не забыл в правильный момент нажать на кнопку. – Сколько там еще этих переростков? Всех давайте сюда, никто не пройдет мимо дяди Тавиша! Демо снова заминировал лестницу, но оттуда больше никто не появился. Следующие гиганты, которых увидели наемники, не вызвали никаких затруднений, но гиганский робот, появившийся после очередного затишья, чем-то явно отличался от предыдущих. И, как только железные ступни с грохотом коснулись земли, сотрясая все вокруг, команда поняла, чем. Количество ракет, выпускаемое в того, на ком сфокусировался робот, не поддавалось подсчету. Взмывая вверх от первого снаряда, наемник продолжал свой полет до тех пор, пока следующие залпы не прижимали его к потолку и не измалывали в порошок, оставляя кровавое пятно и мелкие клочки одежды. Не успевая уследить за всеми тиммейтами, Конагер взял в руки поводырь, не уверенный, впрочем, что защитное поле позволит турели простоять хоть пару секунд, если гигантский солдат сфокусируется на нем. Точно так же он не был уверен, что все атаки команды вообще наносят роботу какой-то урон – он ни разу не замедлился, не прекратил стрельбу, не сбился с курса, словно не замечая летящие в него ракеты, гранаты и пули. Первым на пути гиганта встретился Хеви – он продолжал упорно стрелять, понимая, что попросту не успеет никуда укрыться. - Доктор, назад! – крикнул пулеметчик, задвигая Медика за цистерну, чтобы того не задело ракетами, которые предназначались ему. Следующим на респаун отправился Демо, успевший все-таки взорвать свои бомбы-липучки – последнее, что он сделал, прежде чем под напором снарядов удариться о стену и медленно сползти на асфальт. Присев за турелью, и стараясь не высовываться за ее защитное поле, Инженер продолжал стрелять по роботу, каждую секунду ожидая, что тот обернется и выпустит свой залп по нему. В какой-то из моментов это произошло, но выручила случайность – минутой ранее одна из ракет попала прямиком в раздатчик, пристроенный этажом ниже, и Конагер спрыгнул туда, чтобы попытаться установить новый. Гигант выпустил по неактивной турели несколько ракет, но быстро потерял к ней интерес, отвлекаемый теми наемниками, которые все еще оставались в строю. Путь до базы ему предстоял длинный, но почему-то казалось, что для победы над роботом им попросту не хватит огневой мощи. Гигант все еще не вышел за пределы радиуса действия турели, так что Делл мог позволить себе на несколько минут оставить ее без управления, чтобы быстро заменить уничтоженный раздатчик и передвинуть его поближе к новой линии обороны. Самые значимые события всегда происходили в считанные мгновенья. Еще только раскрывая ящик с раздатчиком, Конагер уже улавливал вдалеке знакомые звуки, которые за прошедшее с последней встречи время еще не успел забыть. Он видел, как бомба на ножках, лениво раскачиваясь, неспешно понималась по лестнице, к совершенно беззащитной турели – не сворачивая, никого больше не атакуя, полностью игнорируя ее хозяина, настороженно взирающего на нее снизу. Делл не был уверен, что останется жив, если это сейчас взорвется, но как загипнотизированный, продолжая автоматически колотить ключом по строящемуся раздатчику, не мог оторвать взгляда от картины последних мгновений существования его турели. Которую он собственноручно оставил там, как и собирался, не предприняв никаких попыток спасти. Первый и последний раз. Больше такого не повторится. Совсем рядом раздается взрыв, над головой – клубы непроглядного черного дыма, а он даже не понял, что произошло, осознавал только, что до сих пор жив. Крепко зажмурившись, Конагер сейчас мог доверять только своим ощущениям: кто-то в последнюю секунду обхватил его за пояс, за спиной полыхнуло жаром, а потом – стремительный полет, от которого кружилась голова. Еще мгновенье, и на него приземляется что-то мягкое и теплое, слышится звонкий удар чьего-то шлема об асфальт, и Делл все же приоткрывает глаза – чтобы тут же снова встретиться взглядом с Солдатом, на лице которого отражалось столько эмоций, сколько ни один другой человек просто физически не сумел бы испытать. Что случилось? Доу, забыв обо всем, рискуя пусть даже в очередной раз понарошку погибнуть, спас его от взрыва? Наверное, теперь они в расчете… да, Конагер, только сейчас ты запоздало признаешь, что тогда, в Коалтауне, ты готов был пожертвовать своей жизнью, чтобы он уцелел, потому что для тебя это было важно. К чему теперь эти дурацкие фальшивые причины? - Спасибо, - во второй раз за день произносит он, окидывая Солдата растерянным взглядом и пытаясь понять, где они теперь находятся. – Можешь отпустить, - пробормотал он, стараясь освободиться - Джейн все еще крепко прижимал его к себе, словно от этого зависела и его собственная жизнь. По правде сказать, Инженер не был уверен, что сумеет твердо стоять на ногах – для этого нужно было хотя бы унять колотившую его нервную дрожь, но ему казалось, что чем дольше продлится эта непривычная близость, тем меньше останется от контроля над своим рассудком, который держался из последних сил. – Отпусти, - повторил он, сжимая пальцы на запястье синего и стараясь отвести его руку, но сам же чувствовал, как пальцы немеют и им овладевает непривычная слабость. Может, потому что он просто не хотел, чтобы отпускали. Сейчас слишком тяжело было уследить за своими мыслями, если они вообще еще оставались. Наверное, Доу его просто не слышал. Наверное, Доу намеревался обрушить на его голову какую-то гневную тираду, уже даже слова вертелись на языке, но с ним тоже происходило что-то странное. Кажется, Делл тоже хотел что-то сказать, но… в следующий момент он, наверное, забыл даже, как дышать, и странно, что сердце все еще продолжало отсчитывать свои удары о ребра – непривычно болезненные и быстрые удары. Что. Что это? Солдат вдавливает его в бетонный пол, прижимая руку к холодному камню, его лицо оказывается так близко, что можно было ощутить горячее дыхание, а потом... чужие губы сначала осторожно, будто прощупывая территорию, а затем все увереннее впиваются в его собственные. Конагер чувствовал, как кровь приливает к лицу, как шумит в ушах, как щеки предательски краснеют, выдавая его лучше любых ответных действий. Он не в состоянии пошевелиться, не в состоянии сопротивляться, не в состоянии удивляться – так и замер в какой-то нелепой позе, лишь крепче сжимая руку Солдата, как никогда раньше чувствуя тяжесть собственного тела, которое вдруг оказалось преградой на пути какого-то чувства, которое до этого момента не могло найти выхода наружу. Просто замер, не двигаясь, пока длился этот поцелуй — непозволительно долгий, непозволительно властный, агрессивный, ненасытный, и, казалось, Джейн не собирался останавливаться, казалось, он тоже просто потерял контроль над собой, как только понял, что его не отвергли. Практически ничего не соображая, Конагер, тем не менее, чувствовал исходящую от Солдата опасность – не ту, к которой привык, которую всегда ожидал, а какое-то новое ощущение, которое то заставляло порываться бежать, пока еще есть куда отступать, то требовало остаться. Его пугало то, что он видел в глубине глаз Джейна, его пугали мысли о том, что еще он способен сотворить, но хуже всего было то, что он чувствовал в самом себе – он не мог пойти против этого, такой взгляд лишал его воли, лишал выбора, слишком приковывал к себе. Давай же, Делл, просто поднимись и катись ко всем чертям, неважно куда, ты ведь можешь, ты ведь хочешь уйти. Хочешь? Но нет, ты слышишь только собственное дыхание, глухие удары сердца в ушах, да горящие в дыму щеки, и не понимаешь, что с тобой происходит. Понимаешь, конечно, давно начал понимать. Ответ лежал на поверхности. Только тебе страшно его признать. А тем временем где-то в городе прогремел очередной взрыв, напоминая о том, что они все еще сражались с роботами. Наверное, остальная команда совместными усилиями все же добила гигантского солдата, и прямо сейчас они все вернутся сюда. Эта мысль отрезвляла, как ничто другое, и Конагер вдруг почувствовал, как снова обретает способность думать. Сколько времени прошло? Казалось, между двумя этими взрывами стояло все время мира, несколько жизней, да что там жизней — вечностей, которые безвозвратно разделили существование двух людей на то, что было до, и то, что станет после. - Роботы, - тихо напомнил Делл, отводя взгляд, и чувствуя, что краснеет еще больше. Какое-то чувство стыда накатывало на него жаркими волнами, и он вдруг захотел оказаться на другом континенте, на другой планете, в другой вселенной – как можно дальше от Джейна Доу, который имел слишком… слишком много власти над его душой. Вопреки ожиданиям, тот не стал спорить. Крепкие руки тут же отпустили его и Солдат даже не нашел, что сказать. Судя по всему, произошедшее стало полной неожиданностью и для него, и теперь он точно так же не знал, что делать. Если бы Конагер не знал Солдата так хорошо, он бы решил, что синий испугался собственных порывов, собственных действий и только чувство собственного достоинства не дает ему сбежать с этого поля боя. - Я пойду… нужно турель поставить, - пробормотал Инженер, с трудом поднимаясь, и оглядываясь в поисках гаечного ключа, который он выронил во время взрыва. Конечно, сейчас турель – это было последнее, о чем он мог думать. Роботы вообще вдруг показались совершенно незначительной и мелкой угрозой. Но ты пойдешь, и будешь делать свою работу. И ты ни разу, слышишь, ни разу не обернешься. Ни разу на него не посмотришь. Ни разу не дашь понять, что ты только что пережил. - Телепорт сломали! Почини телепорт, Инженер! - звонкий голос паренька, вихрем крутившегося вокруг Конагера, эхом отдавался от потолка, пока его обладатель пытался заглянуть за темные стекла очков и привлечь внимание. - Робот наступил в него! Надо починить! Нужен телепорт! - не унимался Скаут, пользуясь тем, что новых роботов еще нет, а остальная команда обладала куда меньшей скоростью передвижения и только расходилась на позиции. - Ходи пешком, - неожиданно резко ответил Инженер, в голове которого этот голос отдавался, словно звон церковного колокола – каждое слово новым ударом, заставляющим морщиться от боли. Скаут нарезает вокруг него круги, заглядывая в ящики, требуя чего-то, снова пытаясь указывать, и даже не подозревая, что только подливает масла в огонь. – И не подходи ко мне, ради всего святого, - он даже готов был самолично собирать все деньги на своем этаже, подставляясь под гранаты, стрелы и пламенные струи пироманов, чтобы только его оставили в покое. Да, пускай чертов мальчишка сейчас обижается, пускай надувает щеки и идет жаловаться Солдату, что, мол, Инженер недобросовестно выполняет свою работу – черт возьми, да какая была разница. Впрочем, стоило только Скауту убраться, Конагер с тяжелым вздохом все же отыскал место, где покоились обломки выхода телепорта – как-никак, это был его телепорт, это была его работа, и это чувство не могли перебить никакие потрясения. Аккуратно пристроив новый телепорт на место старого, ощущая необычное для себя безразличие, Инженер уже собрался вернуться к турели, как из-за угла появился Хеви, который был вынужден возвращаться на поле боя пешком, покуда более короткий путь был разрушен. Еще один укол совести – если только что-то способно было сделать его состояние еще отвратительнее. - А, вот ты где! - но, кажется, Хеви не расстроен отсутствием короткого пути, и даже не собирался припомнить Инженеру, что раздатчик им так и не переставили. - Представляешь, у Медика убер-заряд накапливается, если бить роботов пилой, вот уж не думал, что с ними это тоже работает! Если б не это, могли бы и проиграть... а ты где был? - Здесь тоже была работа, - неопределенно ответил Конагер, вспоминая, с чего, собственно, все началось, почему он остался здесь, а не последовал за командой, чтобы помочь им победить врага. Не хотелось думать о том, что произошло после этого. То есть, наоборот, именно хотелось, и если бы он изо всех сил не сопротивлялся этому, занимая голову чем угодно еще, эти мысли всецело поглотили бы его, заставив напрочь забыть о происходящем вокруг. Но сейчас не место и не время. Если время вообще когда-нибудь наступит. Вслед за русским из-за контейнеров показался Медик, цветущий довольной улыбкой, которая редко посещала его обычно мрачное лицо. Он похлопал Хеви по плечу, и уже прошел было мимо Инженера, но потом резко остановился и обернулся. Верно, то еще зрелище — весь помятый, в местами разорванной и подпаленной одежде, которая пропиталась кровью и грязью, что было достаточно странно для человека, который не принимал участия в сражении с роботом. Но вот о чем Делл не подумал, так это о своих искусанных губах и синяках на запястьях — отметинах, которые оставил ему на память Джейн Доу. - Вы ранены, - заметил Док, с лица которого медленно сползла улыбка, а губы сложились в тонкую линию, как будто он мог знать, что послужило причиной упомянутых повреждений. - Не стоит беспокойства, - быстро ответил Конагер, почему-то ощутив внезапное желание оказаться от немца как можно дальше. Тот выглядел так, будто скорее хочет убить тиммейта, а не вылечить. К счастью, новая атака роботов позволила ему уйти так, чтобы это не выглядело как бегство. Все самые мощные силы Грей Манн оставил напоследок. Но сейчас противостоять его армии было как-то проще: может, наемники научились атаковать в правильный момент, может, начали согласовывать свои действия, а не разрозненно постреливать из разных углов площади. Может, просто ушел страх, сковывающий их движения, и они снова привыкли, что смерти ненастоящие, и можно совершать рискованные поступки, не боясь, что это будет стоить чего-то важного. Медик с Хэви стали отличной командой – может, русский и не перестал опасаться доктора, и не относился к нему с той симпатией, которую всегда снискивал красный Медик, но они словно научились общаться без слов. Можно было сказать, что та работа, которую они с доком проделали для усовершенствования его лечебной пушки, уже приносила свои плоды. Несколько раз вовремя использованный запасной убер-заряд (который, к слову, получил даже не Хэви) позволил Пиро пробиться в гущу роботов и устроить им огненный ад, а Скауту – выжить под дождем из критовых гранат и собрать последние из денег. Но Конагер ощущал себя словно в отрыве от остальной команды. Его турель продолжала стрелять, он ремонтировал ее по мере необходимости, сознание автоматически отмечало, кто умер или кого команда сейчас атакует, но ни на что большее он сейчас оказался неспособен. Его запросто сжигали неожиданно выбегающие из-за спины пироманы, потому что он попросту не смотрел за атакующими сзади – просто возвращался с базы, уже не ощущая никакой злости за очередную собственную ошибку, снова занимал свое место у турели до тех пор, пока новая порция роботов не начинала свой набег. Не то чтобы он хотел умирать, не то чтобы было ощущение, будто он это заслужил. Просто было как-то плевать. - Мне надоело видеть, что ты дохнешь, как последний кретин, - вдруг раздалось сбоку. Джейн. Когда он приземлился рядом, чтобы развернуть свое знамя, стало еще хуже. Даже смотреть на него теперь не было нужно, чтобы сердце начинало болезненно сжиматься, словно ему не хватало места в грудной клетке. Достаточно было только физически ощущать его присутствие. Достаточно, наверное, теперь просто подумать. Делл вцепился в ручку поводыря, стараясь держаться к Доу спиной, отодвинуться как можно дальше, просто заставить себя забыть, что он стоит в метре от турели, столь же сосредоточенно выпуская ракеты по кучке искусственных медиков, чей гигантский пациент уже почти преодолел дорогу к воротам – у них только-только кончился убер-заряд, теперь им самое время отправиться в утиль. - Смотри лучше за машинами, - отозвался Конагер, которого почему-то разозлил тот факт, что Доу вообще обращает внимание на то, что с ним происходит. Ему должно быть все равно, словно Делл был пустым, ничего не значащим местом, так, как было всегда. Он должен смотреть на Доу, как на досадную помеху и живое напоминание о былых поражениях, так, как было всегда. В какой из моментов что-то пошло не так? Когда именно Конагер где-то в глубине души начал чувствовать, что ненавистный враг столь важен для него? Но, по крайней мере, теперь он знал источник этого притяжения. Лучше бы он не знал – наверное, куда проще было жить с недоумением и вопросами, чем теперь пытаться смириться с тем, что между ними изменилось. Перебороть это чувство он не сумеет, принять его тоже будет непросто – это был тупик, выхода из которого Делл просто не видел. А Джейн только все усложнял. Он всегда все усложнял! Робот тем временем был уже почти у ворот, его критовые ракеты разлетались во все стороны, не давая шанса обойти – только наемники, уверенные, что они сильнее его создателя, уже были готовы там его встретить. Выждав правильный момент, Демо активировал свои бомбы, одним мощным взрывом лишил гиганта всех его медиков. Хэви что-то насмешливо прокричал, поглядывая на собственного Медика, как раз активировавшего убер-заряд, и столь же торжествующе взирающего на поверженных соперников. Они не знали, сколько еще роботов оставалось впереди, но уже чувствовали предвкушение скорой победы, которая достанется им без существенных потерь и ущерба. Казалось, эти гигантские роботы были такими несокрушимыми, казалось, что они способны пережить любые атаки, но на любое действие всегда находится противодействие. Град критовых пуль из минигана Хэви, еще одна порция липучек шотландского производства, но последними в робота летят ракеты, словно наперегонки – из базуки Солдата и инженерской турели. Одновременно ударив, они окончательно добили робота, и тот с оглушительным лязгом рассыпался на груду металлолома. Скаут осторожно подобрался поближе, словно опасался, что оттуда выскочит кто-то еще, подобрал кучку кредитов и засунул их в свой заплечный мешок. Позади них резко рухнула вниз тяжелая решетка ворот. - Мы победили? Мы победили! – взвыл парнишка, пускаясь танцевать конгу на обломках врага. Никто не спешил к нему присоединяться, все настороженно оборачивались, не выпуская из рук готового к применению оружия, но роботы больше не появлялись. - Круто, чуваки! – воскликнул Демо, салютуя команде и делая глоток из бутылки, которая дожидалась победного часа у него на поясе. - Кто-нибудь хочет? – вдруг поинтересовался он, но тиммейты наперебой начали качать головами и отказываться под разными предлогами. Против своей воли Конагер все же обернулся на Солдата, но тот не спешил ничего говорить, мыслями пребывая как будто где-то в другом месте. Они стояли чуть поодаль остальной команды, так что, подняв ящик с турелью на плечо, Инженер негромко поинтересовался, так и не сумев удержать язык за зубами: - Ты не хочешь это… Что? Объяснить? Повторить? Обсудить? Чего он на самом деле хотел? Бежать. Вот то, что он должен сделать. Никогда не слушайся своих желаний, друг мой. - Забудь, - ох, какая ложь. Ничего, пожалуй, не было важнее. Не дожидаясь ответной реакции на этот невысказанный вопрос, Конагер первым устремился к базе, напоминая себе, что ни за что не должен оборачиваться. - Что такое? - только Джейн отпускать его не собирался. Может быть, не обратись к нему Инженер, он бы так и остался стоять на месте, молча глядя в спину удаляющемуся тиммейту, но Конагер своей фразой слишком хорошо дал понять, как ему не все равно, как ему нужен этот разговор, и как сильно он этого боится. - Мне нечего тебе сказать, - ответил Конагер, ускоряя шаг, насколько это позволял тяжелый ящик в его руках. Сейчас бы остановиться, посмотреть Джейну в глаза, заставить себя сохранить хотя бы внешнее спокойствие, и высказать все, что на самом деле хотелось – но это означало признать свое безоговорочное поражение, признать, что он не хочет и не может дать отпор тем чувствам, которые теперь прекрасно осознавал. А самое главное, самое страшное, то, что ярко-красным стоп-сигналом маячило перед глазами – что-то изменится. В их отношениях теперь каждый день что-то менялось, но то, что случилось сегодня, грозило чересчур масштабными последствиями. Они подошли друг к другу слишком близко. И он действительно хотел себя убедить, что ему нечего было сказать Солдату, потому что стоит только начать этот разговор, и он не сможет себя остановить. Моральная защита почти прекратила свое существование, если от этого человека она вообще когда-то была. – Я не готов говорить, - все же добавил Делл. - Во всяком случае, сейчас, - пусть эмоции улягутся, чтобы ни в коем случае не пришлось потом пожалеть о сказанном. Впрочем… пожалеет он в любом случае. Все уже случилось. От последствий никуда не деться. - Я подожду, - тихо ответил Солдат, зная, что его уже не услышат. Закинув ракетомет на плечо, он направился к остальным наемникам, которым что-то очень оживленно рассказывал Скаут. *** - Стало быть, это действительно был разрушитель турелей, - раздался сзади вкрадчивый голос человека, которого Инженер опасался услышать уже очень давно. Когда Солдат, не говоря ни слова, отобрал ящик и умчался на базу, даже не заметив его тщетных попыток вернуть свое имущество, Конагер несколько минут постоял на месте, задумчиво глядя на третьи ворота, к которым они сегодня роботов так и не пустили, невольно дав Шпиону возможность его обнаружить и догнать. Француз, как всегда, подобрал для разговора момент, когда его тиммейт был готов к этому меньше всего – а в том, что к нему подошли не просто поболтать, чтобы скоротать путь до базы, Делл был уверен на все сто. - Стало быть, да, - коротко ответил Инженер, которому до сих пор некогда было подумать о том, чтобы дать бомбе хоть какое-то название. Ему вообще сложно было припомнить, когда, что и как произошло с его турелью; все, что было до взрыва, как-то уже померкло в памяти, оставив там только самый яркий момент. Но с другой стороны, паника, которую вызвало неожиданное появление Шпиона (визит вражеского и рядом не стоял), как-то отрезвила и немного привела в чувство. – Пробежала мимо меня, никого не задела, остановилась у турели и взорвалась, - отрапортовал Делл, не уверенный, впрочем, что Шпион сам это не наблюдал. - И ты считаешь, что ее можно остановить? Об этом Конагер тоже не думал. Он забыл даже о том, для чего позволил разрушителю так близко подобраться к турели, не атакуя его из поводыря, пока гигантский солдат был отвлечен на других. - Наверное… можно попытаться уничтожить ее до того, как она подойдет, - рассеянно сказал Инженер, вспоминая ситуацию так подробно, как мог. – У нее долгий путь, она обходит препятствия, она не может взорваться на уровень ниже, ей нужно подойти вплотную. Можно успеть. - Если это вообще не отвлекающий маневр, чтобы мы переключились на ее уничтожение и пропустили кого-то, кто несет бомбу, - заметил Шпион, выпуская дым. - Может, и так, - пожал плечами Конагер, который был готов взорваться вместе с разрушителем, чтобы хоть несколько мгновений освободиться от гнетущих мыслей. Француз пристально посмотрел на него – понятное дело, он не мог не заметить, в каком настроении пребывал его собеседник, несмотря на то, что они возвращались на базу с триумфальной победой над роботами. Такое безразличие к вещам, которые раньше вызывали живейший интерес, наверняка заставит Шпиона задать много новых, неприятных вопросов. Сколько можно самому себе рыть ямы? – Но вряд ли удастся убедить команду не трогать разрушителя. - И ты собираешься каждый раз давать ему себя подрывать? – скептически поинтересовался Шпион. - Нет, я собираюсь заставить его поверить, что он взрывается около турели, - отозвался Конагер, чувствуя, как в голове постепенно проясняется – вопросы тиммейта заставляли его думать и внятно отвечать, потихоньку вытесняя из сознания Солдата и все, что было с ним связано. Конечно, стоит только им со Шпионом разойтись, все вернется на круги своя, но, быть может, сдержать этот бушующий ураган мыслей будет как-то проще. – Может, если я возьму ее в руки и отбегу, когда разрушитель уже начнет активироваться, то сдвинуться с места он уже не сумеет. Только… радиус его взрыва. Мне было не до того, чтобы его измерить. - Да, гигантский робот нас всех очень занял, - кивнул Шпион, а Конагеру показалось, что тот как бы намекает – он наверняка не мог не заметить, что уж чего-чего, а атакующей турели около робо-солдата точно не было. Как же бесили эти намеки – если есть, что сказать, говори. Если видел что-то – давай обсудим сразу, не заставляй гадать, чем вызваны твои смешки и хитрые взгляды. Да, обсуди. Ты даже с Доу поговорить не готов, хотя тебе хочется этого прямо сейчас. Что бы ты ответил Шпиону, если он хотя бы что-то успел увидеть? Почему-то Делл был уверен, что француз понимает намного больше, чем они оба. Хотя бы потому, что в отличие от них мыслил трезво и любую деталь всегда укладывал в пазл на свое место. Может, в Солдате Шпион еще не успел разобраться настолько хорошо, но за годы совместной работы он изучил Инженера вдоль и поперек, знал, что стоит за каждым его словом, каждым жестом и каждым взглядом. Знал раньше. Сейчас он видел перед собой нечто новое и непривычное, а это тоже говорило о многом. - Ты не хочешь объяснить мне, что же все-таки происходит? – поинтересовался Шпион. На горизонте уже виднелось место их вынужденной стоянки, и можно было разглядеть каждого из наемников, ожидающих последних членов команды, которые еще не погрузили в багажник свой инвентарь. – Я не собираюсь лезть тебе в душу… - Тогда не лезь. - …но твое поведение вызывает у меня определенные опасения. - По-моему, я сегодня делал свою работу не хуже любого из вас, - может, чуть резче, чем стоило бы, ответил Конагер, понимающий, впрочем, что имелось в виду нечто совершенно иное. – Со мной все в порядке. Врать Шпиону всегда было делом гиблым, а порой даже опасным, но сейчас больше ничего и не сделаешь. - Боюсь, что нет, - возразил француз, проявляющий на этот раз нетипичную для него настойчивость и интерес. Внимательный цепкий взгляд, выжидающее выражение прикрытого маской лица – он ждет какой-то ошибки? Ищет подходящий момент для единственного замечания, которое поймает Конагера в ловушку? - Если ты хочешь что-то сказать, я тебя слушаю, - требовательно произнес Делл, встретившись со Шпионом взглядом, принимая этот вызов. Почему он не синий. Почему просто нельзя убить его хоть на время, чтобы он не лез с разговорами, не использовал эту многозначительность и не притворялся, будто знает все на свете. А если и знает – пусть скажет, что делать. Если бы только можно было переложить ответственность за это решение на кого-то другого. За решение, которое было принято еще тогда, когда он позволил себя поцеловать, и которое медленно доходило до сознания, пробуждая в нем ужас от тех самых желаний, которые он зарекался не слушать. Шпион помолчал немного, отвечая задумчивым взглядом, а потом пожал плечами. - Я только считаю своим долгом напомнить тебе о вещах, которые ты, в силу непонятных для меня причин, попросту не замечаешь. Ты говоришь, что наша война с Синими осталась в прошлом. Но ты забываешь, что для некоторых людей война не заканчивается никогда. Просто послушай меня. - Я запомню, - сухо ответил Инженер, все больше убеждающийся в том, что еще немного, и последуют уже прямые вопросы или обвинения. Они уже подошли к тиммейтам, оказавшись в пределах их слышимости, так что француз так или иначе больше ничего сегодня ему не скажет. Упаковка инвентаря как раз заканчивалась, Хэви притащил последние несколько сумок и втиснул их между ящиками с боеприпасами. Снаружи почти никого не оставалось – наемники уже расселись по машинам, готовые выдвигаться. - Обратно в Коалтаун? – на всякий случай осведомился Пулеметчик, которому предстояло провести на месте водителя следующие несколько часов. На его счастье, хоть день и близился к закату, но все еще было достаточно светло. - Да, Полинг считает, что это наиболее стратегически важная точка. Во всяком случае, оттуда проще будет добраться до остальных зданий Манн Ко, - ответил Делл, не сумев сдержать зевок. Бессонная ночь за рулем и все потрясения этого дня давали о себе знать. Он с досадой обнаружил, что Шпион уже забрался в одну из машин и примостился между Де Грутом и Пиро, а единственное свободное место оставалось около Солдата в машине Синих, на водительском сидении которой уже дожидался последнего пассажира Медик. Стараясь не обращать внимания на то, с каким лицом док проводил его взглядом, и не зацепить видящих десятый сон Скаута и Снайпера, Конагер осторожно присел около спящего Доу, стараясь заставить себя не бросать на него невольные взгляды и ни в коем случае не заснуть рядом с ним. Сделка с собственным организмом, конечно же, провалилась - стоило только откинуть голову на спинку сидения, как глаза закрылись сами собой.