Рокировка по длинному пути

Утро отъезда выдалось холодным и пасмурным, но хоть без дождя, что уже радовало. Впрочем, настроение у меня и так было замечательным. Я уже предвкушал интересный и насыщенный год: занятия у Флитвика, отбор в команду и тренировки, под которые уже приобрел железо и пару негромоздких и примитивных тренажеров, в уменьшенном виде покоящихся на дне моей спортивной сумки.       Перси переправил меня камином за час до отбытия и резво ускакал в Хогвартс. Я занял купе и вышел встретить Лавгудов. Они прибыли минут через десять после нас — Ксено тоже с утреца куда-то спешил. Мы с Луной успели вволю поболтать и выпить чаю, а потом, приметив в окно Моуди с багажом, я оставил ее читать журнал и вышел встретить своих — они, как всегда, опаздывали.       Позже выяснилось, что они шли до вокзала пешком — до него от Гриммо минут двадцать неспешной прогулки.       Мать меня зацеловала, сестра заобнимала, близнецы и Гарри — затискали и навтыкали локтями под ребра, и даже Гермиона была непривычно взбудоражена в предвкушении новых полномочий и встретила меня с облегчением во взгляде — приятно, когда есть с кем разделить волнение и обязанности.       Возле Гарри сегодня был аншлаг, даже Люпин нарисовался и Тонкс в образе старой бабки. Как по мне, так он в такой компании смотрелся конкретным сиротой — ни одного родственника, зато полно чужих людей, из которых пара бывших учителей. Все хлопали его по плечу и давали наставления, словно на войну отправляли.       Тут же, возле двери, оглядывая всех волшебным глазом, притулился Моуди, они на пару с матерью костерили какого-то Стерджиса, что, еще до кучи, не смог придти, а рядом крутился большой черный пес. Он, повизгивая, приветливо вилял хвостом и радостно скакал возле нашей компании, норовя облизать всем руки, но вспомнилось, как он с таким же энтузиазмом жрал крысу, и меня передернуло. А рядом все эти коты, совы… Потому я попрощался с родней и помог Джинни занести вещи в купе ее друзей. Как раз машинист дал гудок, все торопливо попрощались и разошлись по вагонам.       — Ладно, ребята, мы к Ли, — обронили близнецы, когда перрон с родней скрылся из виду, и усвистали в соседний вагон.       — Ой, я тоже, наверное, пойду. Меня Аманда ждет, — подорвалась Джинни, бросив на Гарри короткий улыбчивый взгляд и кокетливо заправив за ухо прядь волос.       — Пойдемте, я занял нам купе, — обронил я и пошел по коридору, таща переноску с котом.       — Рон, ты же знаешь, что нам нужно будет отлучиться в купе старост? — деловым тоном догнал меня голос Гермионы.       — Знаю, — бросил я не оглядываясь. — Сейчас Гарри устроим и багаж твой закинем, и пойдем.       По дороге за нами увязался запыхавшийся Невилл. Одной рукой он волок чемодан и в авоське стеклянную банку с беднягой Тревором, а второй прижимал к себе небольшой горшок с кактусом, только больно облезлым, словно тот переболел, и из него выпали все иголки.       Луна на наше шумное вторжение подняла взгляд от журнала и приподняла очки, с легкой улыбкой кивая на приветствие парней. Я их всех перезнакомил еще прошлой зимой, когда мы учились танцевать. Может, парни и считали ее несколько странной, но держали свое мнение при себе — если мы и обсуждали хогвартских девчонок, то только их внешность и все, тем более, предпочитали говорить о девушках постарше. А вот Гермиона при виде Луны недовольно поджала губы, до ужаса напомнив тетку Гарри.       — Луна, парней ты уже знаешь, а это, познакомься — Гермиона Грейнджер, моя подруга и староста Гриффиндора. Гермиона, это Луна Лавгуд, — не стал уточнять, кем мне она приходится. — Невилл, убери Тревора и свою Мимблетонию на багажную полку, и не смей в нее тыкать, — предупредил я перед тем, как выйти и не дав парню засыпать меня восторженными вопросами. — Гарри, затолкай переноску с котом под сидение, а клетки с совами наверх поднимите. Все. Не скучайте, мы с Гермионой скоро вернемся.       Но вернулись мы только через час. Префектами в этом году стали Эдди Аттвуд с Равенкло и Милли Леман с Хаффлпафф. В принципе, я их не особо знал. На вид вроде адекватные, но что не слизеринцы — уже хорошо.       Мы получили подробные инструкции о наших обязанностях и около получаса патрулировали вагон первачков.       Вернувшись, застали Гарри в компании Чжоу. Парочка стояла и шушукалась у окна возле нашей двери. При виде нас Поттер забавно засмущался, а Чанг с явной неохотой намылилась на выход.       — Чанг, может, выпьешь с нами чаю? — чуть задержавшись, предложил я, когда Гермиона уже зашла в купе. Не то чтобы мне было приятно ее общество. Я все еще считаю ее стервой, хоть и привлекательной, но Гарри — мой друг, и пора начать искать компромиссы. Девчонка, судя по взгляду, явно оценила мой жест, но, бросив быстрый взгляд на Луну, предпочла ретироваться.       — Спасибо, Уизли, — приветливо улыбнулась она, — может быть, в другой раз. Я приходила только поздороваться. Гарри, встретимся в школе.       Пацан проводил ее женственную покачивающуюся походку долгим взглядом и с сожалением зашел за мной в купе. Где Гермиона как раз рассказывала, что старостами от Слизерина стали Малфой и Паркинсон. Честно говоря, меня неприятно поразило ее высказывание:       … — И эта жуткая корова Пэнси Паркинсон, — язвительно процедила Гермиона, нервно кроша кекс на салфетку. — Какая из нее староста, если она толстая и медлительная, как тролль, которому дали по башке…       — Может, для старосты важны другие качества? — спросил я, вопросительно вскинув бровь, пародируя Снейпа, и воскресил в памяти немного плотную, но весьма привлекательную фигуру слизеринки, а уж большие карие глаза — выше всяких похвал. — Надеюсь, Гермиона, ты не ожидаешь, что мы будем за нарушителями бегать? А оштрафовать Гриффиндор у слизеринцев всегда за что найдется и без беготни. Кому чаю налить? Луна? Невилл?       Гермиона досадливо скривилась и бросила на меня недовольный взгляд. Гарри как раз окончательно выпал из своих грез и решил поучаствовать в разговоре, а добряк Невилл решил сменить тему.       — Хорошо, что теперь вам можно законно прищучить Кребба и Гойла, — сказал он, берясь за булочку. Ему каждый раз доставалось порядочно насмешек от этих двоих, благо, до драки не доходило.       — Ты не должен злоупотреблять положением старосты, Рон! — тут же категорично вмешалась Гермиона, не дав мне ответить. — Малфой, конечно, будет злоупотреблять своим положением, но мы не должны опускаться до его уровня.       — Гермиона, я ознакомился с правилами и выслушал указания Префектов, так же, как и ты, — натянуто улыбнулся я и подлил ей чаю, отворачиваясь к Невиллу.       Что-то она меня сегодня раздражала своими нравоучениями. Но я не хотел ссориться в первый же день. И списал ее состояние на нервозность и боязнь облажаться. С ее идеальностью и ответственностью нелегко все держать под контролем.       Гарри тем временем увидел в журнале рядом с собой что-то интересное и попросил у Луны почитать. Она, не отрываясь от печенья, кивнула и ухватила еще одну печенюху.       По мере прочтения выражение лица у Гарри сменялось с удивленного на шокированное, а в конце он явно сдерживал хохот, когда аккуратно вернул журнал на столик. Луна как раз оторвалась от чая, и мы обменялись с ней понимающими взглядами. Сообщать остальным тайну «Придиры» мы не собирались. Если только я потом, втихаря, поясню все Гарри.       — Есть что-то интересное? — хлебнув чаю, осведомился Невилл, но его внезапно перебила наша староста:        — Разумеется, ровно ничего, — язвительно высказалась Гермиона, раздраженно брякая чашку на блюдце. — Всем известно, что этот журнал — низкосортная макулатура.       — Прошу прощения, — опережая меня, откликнулась Луна, а ее безмятежный весенний взгляд сменился холодностью зимнего озера, — его выпускает мой отец.       — Я… э… — смущенно пробормотала Гермиона. — Там, конечно… есть кое-что… занимательное… в смысле, развлекательное…       Луна отставила чашку и, полностью игнорируя попытки Гермионы оправдаться, снова спряталась за журналом. Атмосфера уюта в купе бесследно исчезла. Все присутствующие чувствовали себя неловко, и мне захотелось как следует встряхнуть Грейнджер и вытрясти из нее ее нервозность. Но тут, на наше счастье, явился Малфой.       — Чего тебе? — с порога раздраженно гаркнул на него Гарри, не дав парню даже рта открыть.       — Повежливей, Поттер, иначе я сниму баллы, — высокомерно протянул Малфой, оглядывая презрительным взглядом нашу компанию. — Видишь ли, меня, в отличие от тебя, назначили старостой, и поэтому я, в отличие от тебя, имею право наказывать провинившихся. А скажи-ка мне, Поттер, каково это — быть на втором месте после Уизли? — спросил он.       — Заткнись, Малфой! — тут же встряла взвинченная Гермиона и вскочила с места, не дав Гарри ответить. Но я видел, что Гарри уже готов кинуться, да и громилы Малфоя тоже напряглись.       — Ты нам скажи, Малфой, — лениво процедил я с усмешкой во взгляде. — Тебе не привыкать быть на вторых ролях. В спорте тебя всегда обходит Поттер, а в учебе Грейнджер. Может, поделишься опытом — как тебе удается держать лицо в своем серпентарии? Тебе, бедолаге, даже нечего, поди, написать папочке, кроме нытья.       Что сказать… это было впервые в истории Хогвартса, когда двое старост подрались еще до прибытия в школу. Благо, когда Малфой на меня кинулся, я отшвырнул его в коридор, и там, на счастье, никого не было. В принципе, нас успели быстро разнять, и даже Префекты не узнали об инциденте. Так что внешне мы обошлись парой фингалов на двоих, а мою щеку пересекала кровоточащая царапина от перстня Малфоя. Я же старался вдарить блондинчику в живот и не оставлять следов. Его охрана, кстати, ему не помогала, наоборот, они с Гарри и Гермионой усиленно нас разнимали. Зато все скинули напряжение, и потом Луна аккуратно и старательно обрабатывала мне фингал и царапину зельями, пока парни азартно вспоминали детали драки, а Гермиона над ухом усиленно распиналась о правилах. Впечатлений как раз хватило до школы. А синяк и ссадина к нашему приезду благополучно сошли.       Когда мы в сумерках вывалились на перрон, первачков уже не было. Покидали вещи и живность в кареты, потом они медленно тронулись с места. Отставшая Гермиона еле успела запрыгнуть на подножку.       — Где тебя носит? — недовольно спросил Гарри, придавленный двумя клетками с совами и чьим-то большим чемоданом.       — Малфой сейчас ужасно обошелся со второкурсником, — устало пожаловалась она. Вид у нее был задерганный, хотя мы еще даже не приехали. — Я точно пожалуюсь на него на общем собрании. А где мой кот?       — Под сидением, — ответил я, отодвигая банку с Тревором подальше от Луны, чтобы та не покачнулась на очередном ухабе и ее не ударила.       — Народ, похоже, Хагрида нет в замке, — встряла в разговор невесть как тут оказавшаяся Джинни, — первокурсников увела Граббли-Дерг. Может, Хагрид уволился?       — Было бы здорово, — отмерла Луна. — Мы на Равенкло считаем, что человек он, конечно, душевный, но как учитель — никакой.       — Нормальный он учитель, — возмущенно загалдели Гермиона, Невилл и Джинни, а Гарри тут же, сместив клетку, приник к окну.       — Точно, в хижине света нет, — растерянно констатировал он. Но мы уже подъехали к замку, а вылезать из кареты с вещами оказалось так же трудно, как разместить их внутри.       Большой зал был почти полон. Мы с трудом нашли три места рядом с Лавандой и Парвати. Напротив сидели Келла и Симус с Дином. Невилл куда-то задевался по дороге — может, побежал отнести в спальню свое сомнительное сокровище?       — Привет, — захихикали девчонки при виде нас и переглянулись.       Я улыбнулся в ответ и поздоровался, Гермиона, не глядя буркнув приветствие, скользила взглядом по залу, отслеживая нарушения, а Гарри искал глазами Хагрида и ничего не слышал и не видел. Но Джинни оказалась права — на месте того сидела пожилая женщина. Значит, Хагрида все же послали к великанам? Только с чего? Лорд же пока не возродился? Или я чего-то не знаю? И мой взгляд нашел Снейпа. Но тот, как всегда, транслировал привычное раздражение.       — Как провел лето, Рон? — хихикая, кокетничала Лаванда, переглядываясь с Келлой и Парвати. — Будешь пробоваться в команду в этом году?       И я заметил, что за время, что мы не виделись, она привлекательно округлилась в нужных местах или научилась за лето это подчеркивать. Так что я, наплевав на все тайны и непонятности, не отказал себе в небольшом флирте с девчонками.       — Похоже, у нашего нового преподавателя ЗоТИ нет никакого чувства стиля, — притворно скуксилась Лаванда и взглянула на преподавательский стол, а мы, наконец, заметили рядом с директором немолодую женщину в розовом и с кокетливым бантиком в кудряшках. Ба… Амбридж.       — Я ее знаю, это Долорес Амбридж — заместитель Фаджа. Видел ее однажды, когда приходил к отцу на работу. Никогда не идите работать в министерство, девчонки, — игриво ответил я, соображая, как переключить их внимание от себя на кого другого. — Там явно некому будет оценить ваш изысканный вкус.       Все негромко рассмеялись, и девчонки, к счастью, от меня отстали, переключившись на обсуждение Амбридж и ее наряда, а я смог, наконец, подумать. В книге Амбридж прислали после гибели Диггори. Но Снейп предупреждал, что директор с Фаджем сейчас в контрах. Вот министр и подсуетился, прислав для контроля своего человека, чтобы мы тут под шумок армию Дамблдора не создали и его не свергли. Жаль… отвратительным урокам ЗоТИ всё же быть. Надо бы окоротить Гермиону от ОД. Ни к чему привлекать к себе внимание министерства.       После распределения, причем шляпа не спела ничего нового, из речи директора выяснилось, что Хагрида не уволили — он в отпуске, и вернется к октябрю. Заодно Дамблдор представил нам нового учителя. Её речь из книги я дословно не вспомнил, но она оказалась такой же занудной, а сама тетка смотрелась молодящейся жеманной кокеткой, из тех, кто обожает ущипнуть сладких мальчиков за щечку, огладить задницу и задорно хихикнуть. Всем было, честно говоря, наплевать на ее речи, их больше интересовала ее розовая кофточка и дурацкий бант, и только Гермиона сразу нашла в словах Амбридж вселенский заговор и что-то недовольно и озабочено бубнила себе под нос.       Наконец, на столе появилась еда, и я отдал дань котлетам и картофельной запеканке. Не отказав и в сладком пироге с яблоками.       Когда ужин закончился, все сыто отвалились от стола. Только Гермиона соблюдала задумчивый вид, и так и сидела, пока Гарри тихонько не ткнул ее в бок.       — Гермиона, проснись наконец, — подколол ее я. — Нам еще первокурсникам дорогу показывать.       — Ой, точно, — встрепенулась девчонка и бросила на меня недовольный взгляд, словно это моя вина. — Первокурсники, — властно позвала она, — все сюда.       Потом мы отвели малышню в башню. Показывать им приметы пока не стали — они были напуганы и почти ничего не соображали от усталости. Гермиона задвинула длинную подробную речь, под которую мы все дружно вздремнули, а я просто добавил в конце, что если нужна будет помощь, любая, всегда обращайтесь. Новички на знакомых словах несколько оживились, и раздосадованная Гермиона развела их по спальням.       В нашей нас ждали пятилитровый бочонок эля, обмен сувенирами и рассказы — кто и как провел лето. Мы с Гарри нигде летом не были, и отдарились только сластями. А Дин с Симусом и его мамой отдыхали на побережье Испании и натащили нам местных примитивных камушков-оберегов, занявших свое место на стенах, рядом с новыми плакатами. Около часу ночи, пьяные и довольные, мы, наконец, отрубились. Лично я, потягивая эль, благодушно размышлял — хорошо, что Гарри никто в этом году не травит и не называет сумасшедшим. Разве мы сейчас сидели бы вот так, по-дружески, пили, смеялись, обсуждали девчонок… И пусть мы только приятели с парнями, а не друзья, как с Гарри, но разве бы мы смогли сохранить такие хорошие отношения, если бы не нашелся хотя бы один взрослый и не настоял на защите кубка? Короче, я несказанно рад, что всё так получилось. К черту канон, если он портит жизнь стольким людям.