На тонкой грани

Осторожно проводя холодными пальцами по коже своего нового любовника, тот, кого называют Певцом Смерти, шептал: — Ты даже не представляешь, как я устал, — пальцы прочертили линию от губ к подбородку, спустились к шее, коснулись кадыка. — Иногда я хочу бросить всё... отдохнуть. От опостылевшей работы, от людей, от тебя и твоих странных заскоков, от жизни. Он тяжело выдохнул, обдав ледяным воздухом кожу на щеке любовника. — Да, от этой суки - жизни я хочу отдохнуть больше всего. Жизнь, она такая странная. И вы - живые - тоже очень странные. У вас странные мысли, странные мотивации. Я вас не понимаю. Любовник тяжело дыша, слабо дёрнулся всем телом, стараясь скинуть с себя прижавшегося Певца Смерти, но сил для этого у него было явно недостаточно. — Иногда, — продолжал Певец, будто не замечая движений любовника, — я сам стараюсь претвориться живым. Стараюсь зеркалить эмоции и поведение таких как ты. Но, как видишь, у меня это не всегда получается. Его губы ласкали кожу любовника, и от каждого поцелуя тот вздрагивал, тяжело и болезненно стонал. — Чего ты хотел добиться проверяя мои чувства на прочность? Глупый живой мальчишка. Пальцы скользнули по животу. Любовник снова дёрнулся, губы его разомкнулись, он что-то прошептал. — Нет-нет, молчи. Ты говорил и так слишком много. Я устал от разговоров, — Певец смерти замер, — Или же ты хочешь, чтобы я поцеловал тебя? В последний раз? Он рассмеялся и прильнул губами к губам любовника. Глаза мальчика распахнулись в ужасе. Он чувствовал, как с поцелуем уходит и жизнь, медленно, неотвратимо. Певец Смерти встал с постели, оставив мёртвое тело любовника лежать на ней сломанной куклой. — Как же я от тебя устал, - шепнул он уже ничего не слышавшему мальчишке, развернулся и вышел вон, бормоча по дороге что-то об усталости и возвращении домой к прекрасной Белой Даме. А где-то в холодных подземельях, на троне из льда и костей, Смерть - Белая Дева, вечно молодая, вечно прекрасная и никогда не бывшая живой, ждала своего Певца - беловолосого Анку.