Теневой

      ... Анрик с опаской поглядывал на снежинки, удивляясь тому, как они могли упасть так низко. Он никогда не видел снег, но слышал как о нём рассказывал Неру. С этим котом Теневой сблизился, и их отношения напоминали "отца и сына"... От части. Дикий кот заботился о гибриде и даже признал своим преемником. Конечно, слово «папа» призрак так и не услышал (и не рассчитывал, если честно), понимая, что Анрик и так был довольно "взрослым", чтобы так его называть. Он часами охотился для своего приемника, стараясь вынюхать запах среди плато, где пахло ничем; ни травой, ни копытными, ни хищниками. Только камнями, запах которых запомнить практически невозможно. Если повезёт — приносил мышей или даже крыс для рысёнка. Но в основном его рацион состоял из падали.       Взглянув на "добычу", Теневой слегка нахмурился, словно хотел убедиться, что к его пище никто не подошёл. Подходить было не кому — призраки питались страхом живых, и могли прожить без подпитки несколько месяцев. При этом они не могли умереть, и этому Теневой завидовал призракам.       Тишину снова нарушил голос призрачного дикого кота, от которого гибрид едва не подпрыгнул на месте, резко сгорбатившись: — На что ты смотришь? – Неру подошёл к темношкурому, следом посмотрел на верх: снег падал кружащим хороводом вниз, на самую землю в Ущелье. Кот улыбнулся, — Красиво, правда?       Неру поднял голову на гибрида, улыбнувшись. Тот несколько секунд завороженно смотрел на небо, после чего ответил: — Да. Я не знаю, что это за белая тающая пыль, но она действительно прекрасна. — Это не пыль, это снег. Он падает с неба, застилая всё "белым ковром". Знаешь, раньше снег не падал в Ущелье, но как пришёл ты... Я снова увидел это чудо. И другие детёныши тоже, – призрак обернулся назад, с улыбкой наблюдая за невзрослеющими маленькими привидениями.       Те столпились за спинами Неру и Анрика в нескольких метрах, с удивлённым любопытством разглядывая кружащие снежинки. Они улыбались так искренне и широко, что это не было похоже на лицемерные лыбы других детёнышей, которых Анрик знал. Знал там, на верху.       Один из детёнышей решительно, но с опаской подошёл ближе, а за ним — и другие. Кажется, они тоже никогда раньше не видели снег, а значит, и умерли относительно не так давно. И как не странно, Теневому было жаль их. Ведь как он считал, они очень хорошие детишки, пусть сегодня утром и смеялись над ломающимся голосом темношкурого.       Смотря на маленьких призраков, которые с каждой секундой осторожно приближались всё ближе и ближе, Анрик не смог сдержать кривой улыбки уголком губ. Опустил голову на Неру. Теперь он был на несколько сантиметров больше дикого кота. — Жаль их. Такие юные, искренние и жизнерадостные... Они не заслуживали смерти. Но всё-таки судьба приготовила для них совсем иную жизнь. Разве это справедливо? Конечно, нет, – ответил гибрид за кота, который молча слушал его. И посмотрел на него таким жалостливым взглядом, будто полумёртвым лежал на земле, атакованный стаей волков, — Жизнь действительно несправедлива. Разве я не прав? Кому-то — всё, а другому — ничего от этой вонючей судьбы.       Анрик коротко засмеялся, но это не был смех радости. Скорее, смех уже давно "больного на голову" животного. При этом подросток не стеснялся выражать эмоции, даже не заботился о том, что об этом подумает его приёмный родитель. И не зря, ведь Неру даже и не удивился внезапному смеху подростка. Даже отнёсся к этому с пониманием. — Жизнь действительно несправедлива, и я рад, что ты так реалистично смотришь на мир, – согласился кот и слегка качнул головой. — Никто даже не знает, насколько сильно я хочу исправить этот гнилой мир. Все эти грёбанные правила, традиции... – Анрик резко сорвался на более грубый и ненавистный тон. — Так в чём дело? Ты достоин этого. Уверен, из тебя получится справедливый каратель. Тебе всего-то нужны сторонники, – Неру усмехнулся, стараясь изобразить заботу или что-то подобное. Анрик задумчиво посмотрел через плечо и хмыкнул себе в усы. Он уже начал думать о том, каких животных подчинит себе и какие животные будут с ним воевать. А ведь Неру прав.

***

      Триша радовалась зиме. Эти крохотные снежинки казались самке такими хрупкими и красивыми, что иногда подросток ловила их лапами или языком, весело смеясь. Она впервые в жизни увидела снег в Тайге и, стоит сказать, что её первая реакция была страхом. Все подрастающие детёныши по-разному реагировали на первый снег. Яра даже не напугалась, а наоборот, проявила любопытство. Раин и Ракшас отреагировали очень удивлённо и настороженно, особенно последний. Тиг очень обрадовался появлению снега, на пару с Ярой ловя снежинки языком, и с удивлением подмечал, что они не хрустят как снег. Лео отреагировал также, как и Триша, но в отличие от гибрида, леопард не показывал свой страх.       Постепенно все подростки стали замечать, что Лео всё чаще начал "вертеться" рядом с Тришей, и это их только смешило. Ещё смешнее было то, как леопард на насмешливый вопрос «любишь её?», слишком эмоционально отрицал, словно маленький обиженный детёныш. Благо, никто это не воспринимал в серьёз.       Но и Лео и Тиг стали куда-то пропадать в неизвестность сразу на несколько дней. Мапа Пандига этому явлению не удивлялся, зная, что подростки скоро будут странствовать в одиночестве в поисках своей территории.       Мапа Пандига, который сидел неподалёку от подростков, задумчиво и как-то с чувством отца смотрел за ними. Он всё чаще начал вспоминать, какими маленькими пушистыми милыми, наивными котятами были эти зверята, которые часто в шутку дрались, практикуя боевые навыки. Казалось, совсем недавно эти детёныши попадали во всякого рода неприятности, а сейчас... Мапа вздохнул, с горечью посмотрев на подростков. Но он должен привыкнуть к этому. Должен привыкнуть, что в один день они все разбегутся по разным сторонам. Медведь хотел больше всего одного: чтобы они сохранили свою дружбу на вечно.       Мапа Пандига вздохнул, смотря на в шутку дерущихся между собой Лео и Тига. Тигр побеждал в силе, но леопард ловко уворачивался от не сильных ударов полосатых лап. При этом они не секунду не прекращали смеяться, точно, маленькие детёныши. — Дети, – негромко позвал Мапа.       Подростки, в числе Тига, Яры, Милы, Лео и Триши с улыбками подошли к гималайскому медведю, шуточно толкая друг друга. Они сели в полукруг, оставив мудрого медведя в центре. — Да, Мапа Пандига? – первым откликнулся леопард. — Как же вы все сильно подросли... – начал медведь, грустно улыбнувшись. Он сожалел, что рядом не было Анрика. Ведь Мапа Пандига был уверен, что был бы гибрид жив, то он сильно изменился бы, — Когда-то вы были ещё совсем маленькими, но совсем скоро все разойдётесь; каждый по своим дорогам. И я бы очень хотел, чтобы вы сохранили свою дружбу, и помогали друг другу, как и раньше, как и сейчас. Ведь дружба — это дороже самого золота.       Триша немного опустила брови, сомневаясь в... Нет, не в словах Мапы Пандига, а в том, что другие подростки выполнят свои слова. Сегодня есть друзья, а завтра — уже нет. Так думала юная самка.       Она много раз сталкивалась с предательством и лицемерием зверей, и главным её страхом стало снова ощутить на своей шкуре предательство. И ещё боялась одиночества, ведь она осиротела настолько сильно, что иногда тихо плакала по ночам, раз за разом поглядывая на Яру и её мать, чтобы убедиться, что она не разбудила их.       Вдруг что-то хрустнуло, и Триша инстинктивно дёрнула ухом назад, повернула голову. Источником шума был Раин, который как-то дёрганно кивал головой, как бы прося гибрида подойти. Подозрительно нахмурившись, Триша, тем не менее, незаметно ушла с поляны, спрятавшись за голые кусты, где поджидал её рыжешкурый. — Ты что-то хотел? – наигранно холодно спросила Триша.       Раин занервничал, дёрганно осматриваясь по сторонам. Никого не было. Триша ещё сильнее нахмурилась. Что этот рыжий ком шерсти делает? Почему так странно оглядывается, будто собирается Тришу убить? Самка насторожилась и едва заметно выпустила острые когти. Раин прочистил горло: — Триша... Мне жаль, что мы познакомились именно таким образом, и то, что моя семья постоянно приносила вред твоей семье. Но клянусь, я бы никогда такого не сделал бы. Если бы не Ракшас... – Раин печально и одновременно злостно опустил голову, чиркая лапой по зелёному кустику травы, которую снег не смог запрятать, — В общем, я не могу так больше жить и смотреть тебе в глаза... — Что ты этим хочешь сказать? – недоумённо выгнала бровь гибрид. От её былого хладнокровия не осталось ни следа. — Я ухожу отсюда, – сказал рыжий и Триша удивлённо открыла пасть, хлопая глазами, — Я знаю, что тебе на это всё равно... Просто... Ты единственная, кому я мог это рассказать, мог доверить. И ещё кое-что...       Раин встал на лапы, направляясь вглубь голых кустов, и бурая не без интереса глядела за каждым шагом сына Рейдо. Любопытство не терзало, а убивало её, и самка пыталась вытянуть шею, чтобы хоть одним глазком увидеть, что задумал этот загадочный подросток. Потом длиннющая рыжая чёлка показалась неподалёку, сам подросток шёл с опущенной головой, чуть ли не бороздя снег носом. Триша удивилась ещё сильнее, шепча ошарашенное "ого...". Раин снова присел рядом, положил цветы из пасти возле передних лап Триши. — Вот, это тебе.       Самка удивлённо смотрела то на рыжего, то на букет цветов. Этими цветами оказались целый сбор сирени и ромашек. Триша опустилась морду и забыла про осторожность. Впрочем, Раин даже и не думал о чём-то плохом в адрес пятнистой. Триша вздохнула запах цветов и блаженно прикрыла веки. На её морде появилась улыбка. — Спасибо, Раин. Это самое лучшее, что мне когда-либо дарили. И да, я никогда не думала, что ты такой же как и Ракшас, – искренне проговорила Триша. — Рад, что ты так считаешь, – в ответ улыбнулся самец, — Я собрал эти цветы ещё вчера. Холод и снег каким-то чудом не убили их, и я решил подарить их тебе. Но если хочешь, то можешь отдать их оленям...       Триша почувствовала, как голос Раина поникнул, и подросток выгнала брови. Она никогда не выкинет такой чудесный подарок кому-то. — Удачи, – только и прошептала Триша в спину уходящего подростка. Она даже не была уверена в том, что Раин услышал её прощальные слова.       Гибрид печально вздохнула, на сердце появилась тоска, от которой самка не могла избавиться. В отличие от большинства зверей, Триша искренне было жаль Раина, хоть она и вела себя с ним равнодушно. Он всего лишь хотел, чтобы рядом были преданные друзья и любящая семья, но в итоге получил совсем иное. То, что и описать трудно. Он ничего такого плохого не делал, но почему-то все детёныши считали Раина таким же живодёром, как и Ракшас. Разве это справедливо? — Триша, куда это ты ушла? – послышался за спиной голос Редьяры. Бурая обернулась на сиренеглазую и грустно улыбнулась. Яра же широко улыбнулась, словно пытаясь подбодрить подругу. Но как только Редьяра заметила фиолетово-жёлтый букет цветов, удивлённо подняла брови, — Что... Что произошло? — Раин ушёл, – ответила Триша, на что Яра лишь равнодушно протянула "а", — и оставил цветы мне на прощанье. — Да он романтик, – шутливо произнесла Яра, но Триша не смогла даже натянуть улыбку на морду.       Зеленоглазая снова опустилась морду, вдыхая запах, отчего лепестки роз слегка пошатнулись. И выдохнула, уже подняв голову, и смотрела вдаль. Туда, где привычной пятнистой рыжей шкуры не было видно. — Хорошие цветы... Жаль, что он ушёл.