Я, наверное, слишком ущербно-нежный: не могу без кровавой боли и горьких всхлипов. И меня, полагаю, никто не заметит, когда я буду падать с моста в лунном свете холодных бликов…
***
Тэхен родился там, где и врагу не пожелаешь. Прогнившие каменные стены подвала, где находился его папа во время родов, было первым, что маленький омега увидел после появления на свет. Жизнь Ким Тэхёна не была его, да и никогда не принадлежала ему. Все время парень проводил в подвале или на каторжных работах. Он не родился в тюрьме, а появился в месте похуже. Мир окончательно стал зверским, чужим и холодным, в нем имели право на слово только альфы, возможно беты, остальные были никем. Сутками напролет парень проводил на поле, собирая рис. Иногда удавалось выбить работу в чулане, то есть перебирать крупы, занятие было нудное и им в основном занимались старики или дети, а взрослые и подростки работали на поле. После каждого трудового дня, Тэхен еще с несколькими омегами плелся в свою камеру, где ложился в угол, проваливаясь в сон. В дни, когда бывали казни или публичные наказания, Ким хотел потерять зрение и слух. За любой проступок было наказание: от простого избиения палками, до смертной казни. Обычно, перед последним, день проходил тихо, никто почти не разговаривал, все были погружены в свои мысли, если те еще оставались, так как большинство сходило с ума. Все ждали вечера. Те, кто подвергался смертной казни, как правило не работали этот день. Они мучительно сходили с ума в камере, от ожидания своей смерти, все такие дни тянулись медленно. Наказанные, а точнее «ходячие трупы», так их любили называть охранники, бегали по камере, кричали, молили не делать этого, но альфы были не милостливы. Процесс казни заставляли смотреть всех: и старых и малых. Это было ужасно. Везло только тем, кто умирал от старости. Папа Тэхена скончался почти сразу после родов, поэтому Ким его не знает. Парень знает только свои имя, фамилию и сколько ему лет. Всех омег принято называть по номеру рождения. На твоем теле, в особенности на лопатке, выжигали номер, у Тэхёна это 301202. Ему совсем недавно исполнилось восемнадцать, дни рождения были обычным днем, ничего особенного. Не все омеги попадали на каторгу, в основном, здесь работали те, кто родился тут или кого поймали из беспризорников. Половина работала в эскорте, что было не лучше, так как омегу могли продать в рабство любому альфе, и тот бы делал с ней что хотел. В каком-то плане, Ким был благодарен, что он находится здесь, но. Да, есть одно «Но». Омеги рожденные в хороших семьях, выдавались за богатых и статных альф их возраста, те строили семьи и рожали по образу и подобию. Все те, кто застрял в самых низших слоях общества, весь свой жизненный путь — работали. Никто не имел права на ошибку, все прекрасно знали, что будет, поэтому, пытались помогать друг другу. Только в таких людях осталось что-то человечное. Только в таких. Разве, может быть, что-то человечное у того, кто считает, что деньгами и силой, можно решить все проблемы? Они не могут быть людьми, они просто созданы по образу и подобию. Такие не знают, что такое боль и переживание, такие не знают, что такое делить скибку хлеба на пятерых. Они не знают, каково возвращаться с поля ползком, из-за того что ноги стерты в кровь. Никто из них не знает, какого засыпать на бетонном полу, среди тех, кто ищет причины жить следующий день. Бывало, что к ним приезжали какие-то альфы, и они выкупали омег, чтобы те работали на них. Заключить брак с такой омегой — опозорить род. Не все альфы из знатных родов, есть обычные среднестатистические альфы, которые работают на обычной работе и содержат свою семью. — Сколько раз тебе повторять, что ты должен делать? — спрашивает охранник, надменно смотря на Кима. — Простите, я просто… — удар. Парень падает на землю, хватаясь за место ушиба. — Меня не интересует это, пошел и сделал. Альфа прожигает взглядом Тэхена, пока тот встает с земли и плетется в чулан. Сегодня работа досталась там. Ким заходит в помещение и понимает, что он здесь совершенно один. Дверь сразу же закрывается, и парень остается наедине с мешками круп. Он знает, что пока все не сделает — отсюда не выйдет. Принявшись за работу, Тэхен думает, почему он оказался здесь, и чем он так провинился, что его наказание — прибывание в этом месте. Омега рос вместе с Юнги, он был его ровесником, с такой же «счастливой» судьбой. Мин был его другом и поддержкой, двое держались друг за друга. Мысли про Юнги дают Тэхену сил, если Ким — парень не конфликтный, то Юнги ненавидит молчать и всегда высказывает все, что думает. За это омегу не раз били, но Мин все рано продолжал так делать. — Я сильный, я справлюсь, — бормочет Тэ, продолжая перебирать крупу.***
— Чон Чонгук! — парень залетает в кабинет. — Чонгук, ты собираешься объяснять мне, какого ты не отвечаешь на мои звонки? — спрашивает Чимин, опираясь на угол. — Прости, Чимин~и, но я был занят, совещание. — Ты совсем не проводишь со мной время! Постоянные командировки, совещания, бумаги. А как же я? — Скоро я все улажу, — альфа встает из-за стола и подходит к омеге. — И тогда, я буду проводить с тобой столько времени, сколько ты захочешь, — Гук обнимает Пака. — Как быстро ты все уладишь? — Неделя, а потом, что угодно. — Долго, — хныкает Чим. — Кстати, нам нужно сменить домработника, этот совсем не старается. — Хорошо, я найду кого-нибудь. — Не «кого-нибудь», а желательно бету, ну, или омегу, которая трудилась на каторге. Они все трудолюбивые, и всегда делают все качественно. — Хорошо, завтра начну поиски, а сейчас поехали домой? — омега кивает в знак согласия. Пак Чимин — омега из хорошей семьи, папа — владелец сети салонов красоты, а отец — бизнесмен. Познакомили двоих их родители, отцам нужно было заключить выгодную сделку, поэтому они решили закрепить ее браком детей. Но, пока что Чонгук и Чимин лишь встречаются, такое бывает редко, что дети из семей, которые их сводят, влюбляются таким образом. Семьи дали согласия на то, чтобы Чон сам сделал предложение, когда считает нужным. Пак достаточно хороший, но иногда, он бывает крайне капризным и неуправляемым. Из-за обычной мелочи, он может вспыхнуть и испепелить лишь взглядом, высказать все, что думает о человеке. И это единственная вещь, которая не нравится Чонгуку. Успокоить разбушевавшегося Чимина — невозможно. Пак обычно сам остывал, спустя пару часов. В разборки Чимина и его друзей Гук никогда не влезал, потому что знал, что это плохо кончится. Омега рассказывал ему про каждую ссору, например, как они поругались с Джином, но причина была настолько смешной, что Чим мог бы и сам извиниться. Но он же гордый. Гордости, а точнее гордыни у Пака хоть отбавляй. Как Чонгук не бился с ней, все бестолку. Самый обычный поход в магазин, мог закончиться тем, что омега ругался с администратором, из-за того, что у них не продается какой-нибудь соус. Со временем, Чон стал понимать, что Чимин просто избалованный постоянным потыканием его «Хочу». И если Гук пытался это исправлять, то получалось только хуже. Пак злился, выклянчивал это — вел себя как маленький ребенок в магазине, которому не хотят покупать игрушку. Младшему не хватало только ногами затопать или лечь на пол. Альфе приходилось покупать Чимину то, что он хотел, иначе все это заканчивалось обидой и лишением «сладкого». Единственное, в чем омега был хорош, так это секс. Чимин трахался так, как не умеют профессиональные шлюхи. Его тело было идеальным, все, что он не покупал, смотрелось на нем возбуждающе и сексуально. Чонгук готов оглаживать его тело вечно, сжимать круглые ягодицы, зацеловывать пухлые губы, всматриваться в его глаза и обнимать Пака, после трудного рабочего дня. Сегодняшний день заканчивается без происшествий — никаких ссор и криков.