Янтарь в серебре

Ситуация была, казалось бы, абсурдной до предела. Лань Ванцзи должен был, будучи замужем, выйти… замуж. Ему, несмотря на всё прожитое за последнее время, было сложно поверить, что это происходит с ним. И тем не менее. Хотя он и замуж, в принципе, когда-либо выходить не собирался. Так что об абсурдности не ему говорить, раз уж всё так сложилось. Жизнь изменилась. Резче и радикальнее, чем того омеге хотелось. Сделать с этим ничего было нельзя, ну, кроме того, что пытаться удержаться на плаву. Балансировать, идя по тонкой грани собственных принципов и нескончаемых событий, которые эти принципы расшатывали. Он просто хотел быть свободным. Неужели это настолько недопустимо в их мире для омеги? Раньше ему казалось, что в этом нет ничего такого. Какое кому есть до него дело? Не привлекающий к себе особого внимания Лань Ванцзи искренне верил, что никакого. Пока стеклянный купол над ним не исчез. Стоило преграде пропасть, как мир перестал быть безобидным местом, а люди в нём обрели трехмерность, и что хуже, у них к нему появились какие-то претензии. Теперь, выходя на улицу, он знал, что на него смотрят, его чувствуют и о нём говорят. Кто-то немного, никак не ощутимо, а кто-то… кто-то определённо будет рад, если парень снова облажается. Люди очень разные. И это не было бы проблемой, если бы им всё так же просто не было до него дела. — На самом деле, я не знаю, что сказать по этому поводу. Но я не могу осудить Вэй Усяня за то, что он сделал, — Лань Сичэнь поёрзал в кресле, говоря это. Они выбрались вдвоём погулять, как раньше, как тогда, когда их фамилия не ассоциировалась с разорением или мошенничеством. Уютный ресторан в центре, приятная музыка, хорошее меню. И они, почти такие же, как прежде. Почти такие же. Неудивительно, что брат тоже захотел обсудить с ним тот благотворительный приём, на котором Вэй Усянь за него заступился. Он был несколько дней назад, но Ванцзи казалось, что прошло уже несколько недель, учитывая, что вчера его муж сказал, что собирается сделать ему предложение, признался в покупке бывшего офиса ГуСу и заявил, что не будет с ним спать, пока тот сам его не попросит. Это всё можно как-то поставить на паузу? Он не успевает. — Я не очень хочу говорить об этом. Лучше расскажи, как у тебя дела на работе, — голос Ванцзи звучал, как обычно, тихо и ровно. Но брат всегда слышал больше. Сичэнь очень хорошо понимал его. Лучше, чем Ванцзи понимал сам себя. — Неплохо. По мнению председателя, я лучший помощник, которого он мог получить, — брат мягко улыбнулся. — Правда, не всем нравится, что я занял эту должность. — Есть проблемы? — это плохо, но новость легко помогла Ванцзи переключиться. — Нет. Они опасаются как-либо мне навредить, я только слышу отголоски сплетен. Похоже, мои коллеги в курсе, что это Вэй Усянь помог мне получить это место. Его правда боятся, — Лань Сичэнь ненадолго замолчал. — Я, правда, до сих пор не могу до конца понять почему. — Он странный. Но не могу сказать, что он такой уж страшный, — стыдно сказать, Ванцзи так гордился своей наблюдательностью, но факт того, что некоторые люди его мужа правда сторонятся, он как-то упустил. — Я немного поспрашивал, но не знаю, стоит ли верить в это… — Сичэнь понизил голос, чтобы его слышал только омега. — А кого ты спрашивал? — учитывая, кого брат в принципе мог спрашивать, выбор был не велик. И он Ванцзи не впечатлял. — Цзинь Гуанъяо. Не Минцзюэ не любит сплетни, ты знаешь, — Сичэнь тихо по-доброму фыркнул. — Брат Не такой серьёзный. — И что рассказал господин Цзинь? — спрашивая, Ванцзи опустил руки на колени, чтобы старший брат не видел, как он крутит пальцы от напряжения. — Он, похоже, пытался мне намекнуть, что Вэй Усянь может быть опасен. Но не прямо, что странно, — похоже, Сичэнь не внял попытке предупреждения от друга. — Он сказал что-то конкретное? — омега изображал интерес, стараясь не выдать своего пренебрежения к Цзинь Гуанъяо. — Нет. И это как раз странно. А-Яо обычно со мной всегда был откровенен, если что-то знал. А в этот раз он как будто был не уверен, что ему стоит делиться со мной своими мыслями, — действительно, это странно. Насколько Ванцзи помнил, их дружба началась очень давно, ещё в университете. До того, как Цзинь Гуанъяо был признан отцом и сменил фамилию. Они всегда были откровенны друг с другом вроде как. А тут… разве друг утаил бы правду о человеке, которого стоило опасаться? Нет. Это вряд ли. Только если не было причин осторожничать. — Думаю, он тоже знает, что Вэй Усянь помог тебе с работой, и боится, что если скажет о нём что-то плохое, это может повлиять на вашу дружбу. Хотя, думаю, Цзинь Гуанъяо должен понимать, что ты не такой человек, чтобы отвернуться от него из-за правды, — Ванцзи не собирался в лоб говорить брату о своих подозрениях. Он ещё в своём уме. Но кое-что он мог. Например, зародить зерно сомнения в самом Сичэне. — Именно. Это меня и удивило, — брат вздохнул. — Кажется, Цзинь Гуанъяо не особо рад изменениям в моей жизни. М? А вот это уже было интересно. — О чём это ты? — Ванцзи старался не реагировать излишне эмоционально, вроде у него получалось. — Я думал, он будет рад за меня, и он вроде даже рад, но как будто не искренне, — казалось, Сичэнь был и сам удивлён тем, что говорил. — Я вижу, что ему не нравится ни моя работа, ни квартира, где я живу. Они как будто его раздражают. При этом у меня чувство, будто я сам себя накручиваю и всё это мне кажется. — Думаю, тебе не стоит думать о том, что чувствует господин Цзинь, — Ванцзи постарался, чтобы его голос звучал участливо. — Если ему правда что-то не нравится, он скажет тебе. Скорее всего, он просто волнуется из-за таких резких перемен. Брат в ответ кивнул и улыбнулся. Кажется, Сичэню стало легче от поддержки. Ему и правда нужно было иногда поговорить о том, что происходит. В отличие от Ванцзи. Омега предпочитал проживать всё внутри и редко выносил что-то на обсуждение, а если и выносил, то постфактум. С Лань Сичэнем же всё было иначе. Его повышенная эмпатичность делала его уязвимым. Брат всегда старался, чтобы окружающие чувствовали себя комфортно в его окружении, только это не тот случай, когда стоит пренебрегать собой. — Если у тебя есть чувство, что что-то не так между тобой и Цзинь Гуанъяо, то, скорее всего, так и есть, — подумав, сказал Ванцзи. — Просто не делай это своей проблемой, хорошо? — Спасибо, А-Чжань. Знаешь, я так рад, что, несмотря ни на что, мы всё ещё можем понимать друг друга. Не знаю, что бы я делал, если бы потерял это, — похоже, слова омеги растрогали Лань Сичэня, задев что-то прятавшееся глубоко внутри. — Мы будем держаться вместе, брат. Что бы ни случилось, — иногда Ванцзи думал о том, что было бы, если бы кто-то встал между ним и Сичэнем. Что бы он сделал? На что бы он был готов пойти? Это тревожило его. Мысли о том, что кто-то может разрушить их связь. Разрушить его или причинить вред его брату. В прошлом чаще всего эту тревогу легко было развеять, ведь не было никаких объективных причин, по которым риск стал бы реальным. Но сейчас… сегодня у причин даже имя было. Такое сложно игнорировать. Цзинь Гуанъяо, господин Су, бывшие партнеры ГуСу… есть ли у них ещё мотивы, оставили ли они их в покое? Он всё ещё не мог дать ответ на этот вопрос. Сейчас, когда в их жизни был Вэй Усянь, всё, казалось бы, было спокойно. У него был дом, у дяди тихая мирная старость, а у Сичэня возможность вернуть себе честное имя. Но что дальше? Так ведь не будет вечно. Он не останется висеть на шее у альфы бесполезным балластом. И едва ли Лань Сичэнь будет бесконечно работать личным помощником пусть и в перспективной компании. Они были воспитаны так, что всегда нужно двигаться вперёд. По поводу того, что у Вэй Усяня не было стремления ограничивать их, у Ванцзи сомнений не было. Альфе, похоже, в принципе дела нет до того, чем занимаются как минимум дядя омеги и его брат, пока они не доставляют проблем ему. Что до него… то требования сидеть дома и изображать из себя красивый декор Лань Ванцзи тоже до сих пор не получил. Наоборот, муж его как будто подначивает что-то делать. Помогает. Какой толк делать это, чтобы потом начать запрещать? Вот и он думает, что никакого. — В общем, я узнала — на этой неделе Вэй Усянь сможет увидеться с тобой не больше трёх раз, так что если он собрался делать предложение публично, то как минимум у тебя будет шанс морально подготовиться, — Вэнь Цин была готова продать своего начальника за бесплатно. Но только ему. — Что-то может неожиданно измениться? — они встретились с женщиной в небольшом парке рядом с библиотекой, куда ходил омега. — Нет, это вряд ли, — женщина уселась рядом с парнем. — Максимум он может отказаться идти на мероприятие, но такое случается так редко, что я бы не рассматривала это как вариант. А новое мне пихать ему в график просто некуда. В ответ Ванцзи только кивнул. Он уже привык к мысли, что будет жить с трудоголиком, каждая минута которого расписана. Для него это не новый опыт, его отец был точно таким же, если речь шла о работе. — И что за мероприятия запланированы? — ему просто было любопытно. Ну, и ещё хотелось чувствовать хоть какой-то контроль над ситуацией. Даже если он призрачный. — М-м-м, на вторник стоит открытие выставки в частной галерее, на среду презентация новой линейки медицинской аппаратуры для диагностики проблем с сердцем, а в пятницу будет вечеринка с презентацией новых машин люкс класса от нескольких крупных компаний. Я ставлю на пятницу, хотя, с его чувством юмора, не исключаю и среду, — Вэнь Цин развернула на экране рабочего планшета приложение с календарём, в котором были отмечены события с указанием времени. — Это может быть и вторник… — Ванцзи бы не удивился. В конце концов, предложение было оговоренным моментом, который не нёс в себе романтики. — Да, но он звонил в модный дом и что-то заказывал на среду с доставкой к обеду. Насколько я знаю, ему не нужен новый костюм, так что, скорее всего, это для тебя, и раз это не на вторник, то или среда, или пятница, — звучало логично. Ладно, этой информации у него не было, так что парень снова просто промолчал. Муж уже заказывал для него одежду. И не то чтобы настаивал, чтобы Ванцзи её надевал, но… Зачем? Они вроде как решили, что Вэй Усянь просто озвучит предложение, а парень просто его примет, ему наденут на палец кольцо и на этом всё. Может, Вэнь Цин что-то не так поняла? — Много людей планируется на этих мероприятиях? — омега задумчиво потёр подбородок, прикидывая, насколько быстро разойдётся слух. — Прилично вообще-то, но на той, что в среду, будут вроде как в основном медики, и там слишком много политики в теме, что не думаю, что кого-то это особо впечатлит. А вот в пятницу будет много золотой молодёжи и медийных личностей, в центре внимания будет всё блестящее и рычащее, так что вывод делай сам, — Вэнь Цин только улыбнулась. Ладно, бесполезно спорить, её догадки были ближе к тому, что действительно может случиться. Да и если рассуждать, альфу она знает лучше, чем он. Ей проще понять, что у него в голове. Ему бы со временем тоже было бы неплохо научиться понимать Вэй Усяня. Это здорово облегчит жизнь с учётом непредсказуемости альфы. Пока, несмотря на всю привлекательность мужчины, Ванцзи было с ним сложно. Он привык знать заранее о том, что его спутник собирается делать, или вообще знать о нём больше, чем ничего. О муже же парень знал крайне мало, когда речь шла о манере себя вести. Альфы в основном делились на несколько ярко выраженных типов, вопрос — какой из них Вэй Усянь. Он точно не сторонний наблюдатель, который отсиживается где-то у дальней стенки, молча наблюдая за тем, что происходит перед ним. Но и звездой вечера мужчину назвать было сложно. Да, альфа привлекал много внимания, но почти никак на это не реагировал, словно ему вообще было наплевать на то, что кому-то от него что-то надо. Оставался последний тип, и как бы Ванцзи не тревожно было признавать, муж под него подходил больше всего. Провокатор, Вэй Усянь провокатор. Нет, альфа не бросался на других гостей с целью вывести их из себя. Но если кто-то пытался поделиться своим несомненно ценным мнением с мужчиной, тот в долгу не оставался, а скорее, возвращал с процентами. Лань Ванцзи бесконечно успокаивал факт того, что мужчину легко было отвлечь, и к своим жертвам он легко терял интерес, стоило начать с ним говорить. Беда в том, что омега не из тех, кто может придумывать темы для разговора. — Ты какой-то тревожный весь вечер. Что-то случилось? — заметил совершенно довольный Вэй Усянь. Это была среда. Да, та самая, с презентацией оборудования для сердечно-больных. А устал Лань Ванцзи уже вчера. — Просто мой спутник, похоже, заинтересован в упражнении в остроумии больше, чем в мероприятии, — проворчал омега в ответ. — А здесь происходит что-то интересное? — Вэй Усянь покрутил головой, что с его ростом выглядело особенно забавно. — Я думал, им просто нужны мои деньги. — Да, — иначе какой смысл вообще в презентациях. — Но разве обязательно завуалированно оскорблять каждого, с кем ты не согласен? Ванцзи понимал, что этот разговор сам по себе не имеет особого смысла, но они уже начали это обсуждать, и мужчина всё ещё не велел ему заткнуться. — Необязательно, — Вэй Усянь, напротив, легко согласился. — Но мне здесь скучно, и пока это то немногое, что я могу получить от этого вечера. Резонно. — А как насчёт гордости за то, что ты сделал доброе дело? — омега изогнул одну бровь, не отводя внимательного взгляда от лица мужчины. — Я горд, — прижав руку к груди с той стороны, где было сердце, с лёгкой насмешкой отозвался Вэй Усянь. — Я просто ненавижу, когда меня пытаются учить жизни те, кто не живёт той жизнью, которой я хочу жить. Ладно, Ванцзи не знал, что ещё можно сказать. В конце концов, мужчина при нём не переходил на личности и не устраивал конфликт из пустоты. Он правда, скорее, упражнялся в остроумности, стараясь так ответить собеседнику, что тот даже не понимал подвоха. Это было даже забавно. Хоть и напрягало. Просто… ему всё ещё было не по себе от того, что он так и не смог найти конкретную причину, почему от его семьи отвернулись те, кто был с ними так долго. Что, если она была в паре неосторожно брошенных слов? Однако душевные метания парня мужчину не тревожили. После их короткого разговора тот и правда вроде как перестал выводить неосторожных людей из себя колкими ответами, но переключился всецело на Ванцзи, полностью потеряв интерес к теме медицинской техники. Хорошо, что они виделись не так часто. Ему требовался отдых после такого количества взаимодействия с мужчиной. Просто… тот вызывал в нём всё ещё слишком много чувств и эмоций. Над которыми не хотелось размышлять и анализировать их. Он не готов к последствиям. Только, конечно, у него никто не спрашивает, к чему он там готов, а к чему нет. В пятницу днём появился курьер с парой больших пакетов из плотной однотонной бумаги под крафт. Ванцзи, поскольку не был наивным, предполагал, что внутри, — одежда, про которую говорила Вэнь Цин. Значит, бета сделала верные выводы. Только это был не минималистичный костюм, как в прошлый раз. Нет. Вэй Усянь заказал для него по случаю нечто очень необычное и крайне… блестящее. Мерцающая ткань переливалась на свету всеми оттенками радуги. При этом она была достаточно плотной и держала форму. Только эта форма была комбинезоном с корсетным верхом, открытыми руками и плечами, в котором парень чувствовал себя отчасти голым, так плотно тот облегал его фигуру до пояса. И пусть оно сидело хорошо, у него были сомнения, а стоит ли ему в этом идти. Лань Ванцзи не очень понимал, удачный ли это выбор под мероприятие. На подобных презентациях он раньше не был, и никто не мог посоветовать ему ничего стоящего. В итоге он, конечно, решил не рисковать отношениями с Вэй Усянем и оставил тот образ, который подобрал мужчина, особенно после того, как на дне коробки под слоем упаковочной бумаги нашёл укороченный мягкий жакет, закрывающий руки и спину. Он всё ещё блестел, как банка с глиттером, но может, этому блеску удастся ослепить наиболее негативно настроенных гостей по отношению к нему, если таковые будут. Что-то ему подсказывало, что такие могли быть. Вечером за ним приехал водитель. Машина была такая же чёрная и с тонировкой, только на этот раз сидан вместо джипа. Почему-то глядя на эту низкую крышу, Ванцзи не смог удержаться от мысли, что его муж бы в такую тесноту не полез. Фыркнув от этой мысли, он устроился в салоне с комфортом, ожидая увидеть то место, которое вроде как перевернёт его публичную жизнь. Ведь предложение определённо должно повлиять на его статус. Да, они и так женаты, но кто об этом знает вообще, кроме крайне узкого круга лиц? А надо ведь, чтобы знали все. Вывезли его почти за город. В кварталы элитного жилья, занимающего приличную территорию. Если где и проводить демонстрации машин, то, конечно, в подобном месте. Гости хоть и не покатаются, так налюбуются точно. Его лично не интересовали машины. Нет, Ванцзи в целом было безразлично. Всё, что ему нравилось в автомобилях, это что в них тепло и можно нанять того, кто будет тебя везти. Это просто комфортнее общественного транспорта, вот и всё. У подъезда к невысокому зданию, видневшемуся из-за кованого забора, толпились люди. Какие-то из них были с камерами, какие-то просто… были. Парню было сложно сориентироваться из салона, он только знал, что теперь ему нужно как-то попасть на территорию. Впрочем, это оказалось не проблемой — дверь его машины приглашающе распахнули, и омегу обдало хорошо знакомым феромоновым фоном с нотками табака и кофе со специями. Вэй Усянь вышел, чтобы встретить его. Стоило Ванцзи выбраться на дорожку, как вспышки камер ослепили его. Те журналисты, кого явно не пускали внутрь, старались получить хоть какой-то материал у ворот, снимая гостей. Близко они не подходили, так что парень даже не обратил особого внимания на них. Муж очень быстро увёл его за собой на территорию, где уровень шума был гораздо ниже. — Прекрасно выглядишь, — не упустил возможности отвесить комплимент Вэй Усянь. — Надеюсь, сегодня кто-нибудь ослепнет, глядя на меня, — он мог ограничиться простым спасибо, но вместо этого сказал то, что сказал, заставив альфу засмеяться. Неожиданно, но это оказалось приятно. Ну, то, что Вэй Усянь нашёл его ответ достаточно смешным. — Я уверен, что кто-нибудь обязательно ослепнет. Или от блеска ткани, или от зависти, или от всего вместе, — продолжая ухмыляться, мужчина открыл для него дверь, пропуская в украшенный зеркальными инсталляциями холл. Внутри было довольно интересно. Минималистичный интерьер, огромный стенд с наградами, пара фото-зон и много неона. Людей, как оказалось, тоже было немало, но в основном они собрались на заднем дворе, где на отделанной тёмным камнем площадке стояли кругом двенадцать машин, освещённые прожекторами. Он как-то не особо понимал сути происходящего. Ну, машины и машины, что в них такого особенного? Да, они были привлекательными на вид с плавными хищными чертами, но в основном для города не представляли никакой ценности, кроме эстетической. Хотя других омег, похоже, это не смущало — Ванцзи внимательно наблюдал за тем, как другие представители его пола себя вели, чтобы сделать какие-то пометки себе на будущее. А то он тут недавно понял, что вообще не умеет кокетничать и привлекать к себе внимание альфы. В теории это, вообще-то, могло ему понадобиться. Только всё, что он видел, как-то не подходило для того, чтобы взять это в качестве примера. Большинство омег просто вели себя развязно. Так бы сказал его дядя. Они пили, громко смеялись и откровенно флиртовали, если пришли сюда одни. Те, что были не одиноки, а явно с партнёром, в основном кокетничали или капризничали. Неудивительно, что наблюдение Ванцзи быстро наскучило. — Тебе нравятся такие машины? — ему было скучно, единственный же человек, с которым парень мог поговорить, это Вэй Усянь, которому, похоже, тоже надоело просто наблюдать. — Они для меня тесноваты. Но некоторые модели из спорткаров мне и правда нравятся, — они стояли в стороне от всех на невысокой террасе, с которой был неплохой обзор на площадку. — Это же непрактично… — Ванцзи нахмурился. — Здесь дело не в практичности, хотя ты прав. Скорее, в демонстрации статуса. Такие машины — как дорогие часы, скорее, украшение, чем действительно нужная вещь. При этом всегда будут те, кто готов тратить на них деньги, — похоже, Вэй Усяню это казалось забавным. — Просто… так? — он догадывался, что эта презентация не носит цели продать выставленные лоты ради помощи нуждающимся. Нет, их продавали ради прибыли. Все эти машины, которые были больше украшением, чем транспортным средством. И это смущало. — Для многих людей в этом мире материальные ценности, даже если они не практичные или бессмысленные, имеют большую важность. Просто прими это как данность, с этим, увы, ничего не поделаешь, — Вэй Усянь говорил без превосходства с высоты своего опыта. Это, скорее, был просто небольшой совет на будущее, и в нём была доля здравого смысла. — Так… а что насчёт тебя? — парень вернулся к своему изначальному вопросу. — Мне тоже нравится всё красивое. Разве я не говорил раньше? — мужчина ложно удивился. Ванцзи не стал отвечать. Если честно, он уже не помнил точно, говорил ли его муж что-то подобное или нет. Он вполне мог. Но также он так много говорил иногда, что ему было тяжело запомнить абсолютно всё. — Так… значит, тебе нравятся красивые вещи и, насколько я могу судить, ты неплохо с ними обращаешься… — говоря это, парень имел в виду сугубо вещи, но стоило словам сорваться с его губ, как до него вдруг дошло, что Вэй Усянь, говоря о красивом, необязательно ограничивался неодушевлёнными предметами. Он ведь сказал, что любит всё красивое. Он не уточнял ничего конкретного. Мужчина улыбнулся, словно мог читать мысли и сейчас знал, о чём думает омега. Хорошо, если это на самом деле не так. Иначе как-то… стыдно. — Красота требует уход и заботу. Если лишать её этого, она исчезает, — опять же пространно ответил альфа. — Логично… — голос Ванцзи как-то резко сел. — Я бы хотел заботиться о тебе, — кажется, парень открыл врата в ад. Вэй Усянь решил продолжить разговор, свернув в нужном ему направлении. Что на это ответить, омега понятия не имел. До него смутно доходил полный контекст того, о чём говорил мужчина, ведь заботиться можно было по-разному. — Господин Вэй уже заботится обо мне, — собрав мысли в кучу, отозвался Ванцзи. И ведь это было даже правдой. Мужчина уже делал для него достаточно много. Что ещё он хотел? — Я бы хотел дать тебе больше, — голос альфы перешёл на тот урчащий тон, от которого у парня бежали мурашки и потели ладони. — На самом деле, я хотел бы дать тебе всё, что у меня есть. Как ты на это смотришь? Всё нормально, он должен успокоиться, не происходит ничего необычного, Вэй Усянь же предупреждал его, что собирается сделать что-то. Почему тогда он так странно себя чувствует? Что это за слабость в теле и странное тёплое чувство внизу живота? Это новый уровень стыда или что? — Я… не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, — как бы омега ни старался звучать ровно, ему всё равно казалось, что он как-то невнятно бормочет. — Я имею в виду, что хочу, чтобы ты был со мной не только сегодня так близко, но и каждый следующий день. Всегда, — так, ладно, Ванцзи начал понимать тех омег, которые бурно реагируют на признания. Из него едва не вырвался глухой писк. — Х-хорошо, — проглотив сухой ком, парень вдохнул поглубже и выдохнул. Держи себя в руках. Ты не нежная летящая омега, Лань Ванцзи! Соберись! — Так ты не против? — лукаво улыбаясь, переспросил альфа. Эй! Он же уже сказал хорошо. Хорошо — это почти да. — Да, — из-за того, что он нервничал, ответы выходили односложными. По лицу Вэй Усяня было очевидно, что он едва сдерживается, чтобы не подразнить его ещё. Ванцзи был не готов к тому, что его будут дразнить. Не сейчас. — Замечательно, — мужчина взял его левую ладонь, оглаживая тонкую нежную кожу. — Почему бы нам не прогуляться? Неожиданный вопрос выбил землю у Ванцзи из-под ног. Он-то уже было решил, что вот он, тот самый момент, когда ему сделают предложение, он его примет, а дальше… Что дальше, пока неясно, но суть не в этом. Похоже, он ошибся. Вэй Усянь замолчал, глядя на парня в ожидании, что тот ответит. А Ванцзи понятия не имел, что отвечать. Он попал в очередную ловушку и чувствовал, что на этот раз у него нет сил из неё выбираться. Приняв его молчание как данность и вероятный положительный ответ, альфа бережно взял Ванцзи под руку и повёл в одном ему известном направлении. Гулять. Пока они прохлаждались на террасе, где кроме них никого не было — другие гости вовсю веселились, — вечеринка набирала обороты, переходя из презентации в афтерпати. Кажется, они с Вэнь Цин ошиблись. Ванцзи легко поверил в это, наблюдая, как часть гостей уходит, а их место заменяют те, кто больше по активной ночной жизни со всем её шумом и пёстростью. Он потерял бдительность. Расслабился. Оно, конечно, понятно, его смутили, утомили и ослепили переливами огней неоновых ламп и светом ярких фар. Вэй Усянь вёл себя так, словно они просто пришли сюда расслабиться, не больше. Альфа о чём-то шутил, угощал его закусками и даже вытаскивал на край танцпола в самые медленные треки из диджейского плэйлиста. — Постой здесь, я отойду на секунду, — оставив Лань Ванцзи у фуршетного стола, Вэй Усянь попытался скрыться в толпе разряженных гостей, и омега ему это позволил, только вздыхая устало. Да. Это была его ошибка. Он понял это, когда музыка резко стихла, а за ней и гости замолкли, оборачиваясь в сторону диджейского пульта и невысокой платформы, на которой стояла отлично знакомая Ванцзи фигура, сейчас стучащая по микрофону, чтобы привлечь к себе весь максимум внимания. Ванцзи почувствовал, как проваливается сквозь землю от осознания собственной глупости. Только после этого чувства падения не было болезненного удара. Нет. Ему казалось, что он завис в воздухе. — Я прошу минутку тишины для того, чтобы меня было хорошо слышно. Спасибо, — из колонок полился бархатный голос Вэй Усяня. — Я хочу взять на себя смелость и испортить эту прекрасную вечеринку, перетянув всё внимание на любимого себя. Думаю, многие здесь в курсе того, что последние месяцы моя холостяцкая жизнь неисправимого трудоголика под угрозой. А если нет, то теперь вы об этом знаете. Ведь я хочу, чтобы так оно и было. Поэтому… Держа микрофон, Вэй Усянь спустился с платформы, через расступающуюся толпу гостей проходя вплотную к омеге. Забравшись рукой во внутренний карман пиджака, он вытащил небольшую коробочку, раскрывая ту под светом софитов, заставляя камни в оправе сверкать перед лицом Лань Ванцзи. — Поэтому я хочу быть твоим мужем, — Вэй Усяня было слышно повсюду. — Выходи за меня… И вот после этой последней фразы, сказанной таким бархатным интимным полушёпотом, Ванцзи, едва помня, кто он и что он, сам потянулся к кольцу, надевая его на свой безымянный палец, надеясь, что на его лице не самое дурацкое выражение в его жизни, ведь их сейчас видят… все. Вообще все. Ну… почти. В их сторону были направлены не только взгляды, но и камеры. Не нужно много времени для того, чтобы очевидное разнеслось по всему Китаю, как песчаный ветер. Он сказал да. Теперь уж точно нет дороги обратно.