Чёрный сахар

some mistakes are worth making sometimes the time is worth wasting

Возвращение жизни в прежнее русло приносит с собой возвращение привычек и нередко именно дурных. Например, подсматривать в дверной глазок. На этот раз оправдание было достойным. Тэхён был просто обязан проследить, как пройдёт получение подарка, поэтому прибежал к двери, как только услышал звук открывшегося лифта, и провёл долгие секунды в напряжении, ожидая, что будет дальше. Несколько часов назад он оставил свой подарок в соседней квартире и одно только то, как много усилий он вложил в эту картину, стоило того, чтобы подсматривать. Наконец, Юнги появился. Тэхён заёрзал в нетерпении, а потом, увидев, как Юнги не смог вставить ключ, схватился за голову, обвиняя в этом себя. Он был так взволнован и воодушевлён в тот момент, что совсем забыл запереть за собой дверь. Элемент сюрприза был испорчен. Юнги уже заподозрил что-то неладное. Дверь закрылась, скрывая Юнги в квартире, и Тэхён тоже отошёл. Правда, мирно ожидать у него не очень получалось. Ноги водили его кругами по комнате, руки сжимались и разжимались, а зубы кусали губу. Он успел находить столько кругов, что не сосчитать, прежде чем понял, что лифт отъезжает. Он всё пропустил. Подбежав к двери, он посмотрел в глазок, рассматривая площадку в попытке понять, изменилось ли что-то, но вряд ли можно понять изменения по цементному полу два на два метра и закрытой двери соседской квартиры. Тэхён осторожно вышел из квартиры. Вокруг никого и лифт уже затих. Юнги уехал. Надо же было так лохануться. Вздохнув, Тэхён поджал губы и развернулся, собираясь взять ключи от чужой квартиры, чтобы проверить, как там картина, но тут же замер на месте. На его двери висел маленький листок, приклеенный таким же маленьким кусочком скотча. Тэхён сорвал его и очень долго разглядывал, не веря собственным глазам. Это был номер телефона. Номер. Телефона. Под этим в самом низу листка была аккуратная надпись: «Картину заберу завтра». Тэхён вернул свою челюсть на место, а вместе с ней и кусочки разлетевшегося разума. В голове взорвалось осознание произошедшего и на лице растянулась радостная улыбка. Он быстро вернулся домой и вбежал в спальню, вставая в победную позу с листком над головой. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы перестать ликовать, а потом несколько минут, чтобы перестать любоваться цифрами на листке. Немного успокоившись, он достал телефон и написал Чимину: «Сработало!». Сразу после этого он плюхнулся на кровать и внёс в контакты новый номер. Полюбоваться им он не успел. Его отвлекло всплывшее сообщение Чимина: «Я же говорил. Надеюсь, ты усвоил урок». Фыркнув, Тэхён перечитал это сообщение вслух в передразнивающей манере. Тем не менее, он был по-настоящему благодарен. Пусть не своей идеей, но он всё-таки сделал это. Он победил. И счастье от этого было важнее всего. По изначальной задумке в этот момент должна была начаться месть, но Тэхён больше не был уверен, что хотел этого. Именно такого исхода он и боялся. Он боялся, что к тому моменту, когда у него появится настоящий шанс на что-то с Юнги, до мести уже не будет никакого дела. Он и правда настолько прост, что не смог быть как все те крутые ребята в фильмах, которые мстят за себя, а потом гордо уходят. Правда, все эти ребята потом осознают свою ошибку, но становится уже слишком поздно. Может, это и к лучшему. Может, стоит просто пропустить этап совершения этой ошибки и перейти сразу к «долго и счастливо». Отложив телефон, Тэхён закрыл глаза и шумно выдохнул. Независимо от выбора, это была победа и стараниями общими, а не своими личными. Рисковать этим достижением ради короткого удовлетворения от мести вряд ли было стоящей затеей. С того момента, как Тэхён говорил с Юнги, прошло всего несколько минут, а в голове всё перемешалось так, будто он думал об этом годами. Рассказав обо всём Чимину, он не ожидал ответа в такое позднее время, но всё-таки получил его. В сообщениях было что-то вроде «Я же говорил» и «Ты опять меня не слушал». Тэхён не был расстроен, но он был в достаточно опущенном настроении, чтобы смиренно написать: «Теперь я послушаю, если скажешь, как из этого выкрутиться». И Чимин сказал. Отправил закупаться красками и буквально приказал сотворить такой шедевр, которого Тэхён ещё не делал никогда. У Тэхёна это вызвало некоторые сомнения, но не столько в своих умениях, сколько в том, как потом этим шедевром распоряжаться. Чимин на это позвонил по видеосвязи и только для того, чтобы показать своё выражение лица: «Ты что, серьёзно?». После этого вопросы отпали. Не то чтобы Тэхён не верил в такие методы. Ему просто не приходилось использовать их раньше. С таким, как Юнги, это могло бы сработать. И в то же время он не был уверен в успехе. Таких людей он не встречал, а если и встречал, то уже не помнил. Он не мог быть уверен за то, как всё пройдёт. За реакции, которые будут. За последствия. Всё немного усложнилось, когда Тэхён решил добавить к этому плану элемент сюрприза. Чимин идею одобрил, но был настроен скептически, зная, что всё получится не совсем так, как задумано. Он бы умер от стыда или от смеха, а то и от всего вместе, если бы увидел, как именно Тэхён пытался сохранять секретность и загадочность, поставив Юнги в положение полной растерянности. Когда Чимин подсказал идею с картиной, он так же советовал позволить им обоим вздохнуть свободнее, но это не совсем то, что он имел в виду. Но в конце концов Тэхён справился. Он это сделал и сделал в своём собственном стиле, оставляя на пути очень много неловкостей и ошибок. Наверное, это был бы не Тэхён, если бы всё прошло идеально. Чимин был рад слышать об успехе «операции» и, конечно, сразу сообщил об этом Чонгуку, который в это время переписывался с Юнги. По вечерам в баре музыка громче и людей больше. Юнги нравилось это видеть. Большие толпы были не для него, но это было хорошо для бизнеса. Обычно он относился к этому именно так. Сегодня было немного иначе. Сегодня он пришёл в свой бар не как на работу. Он хотел побыть здесь. Ну, и заодно проверить свою догадку о разговоре Тэхёна по телефону. Подслушивать тоже обычно не в его стиле. В последнее время он вообще только тем и занимался, что делал вещи, которые не в его стиле. Терпеть таких как Тэхён тоже обычно не в его стиле, и даже ситуация с надзором за чужой квартирой не спасла бы, будь всё как обычно. Просто было в этом что-то такое, из-за чего было интересно. Что-то вроде любопытства, включённого интуицией: «Из этого выйдет что-то интересное, подожди ещё немного». И так каждый раз, когда он собирался отшить Тэхёна насовсем. Хорошо ли, плохо ли, а он так и не сделал этого, и сейчас сидел на барном стуле своего собственного бара со стаканом в одной руке и телефоном в другой, изучая взглядом картину на стене. Не многие обращали на неё внимание. Декор вообще не очень интересовал людей, а тем более здешних. Большинство пришли сюда за хорошей выпивкой, музыкой и личными знакомствами, а не за искусством. Но те, кто обращал внимание, не оставались равнодушными, и это селило в Юнги надежду, что с людьми ещё не всё потеряно. Юнги с самого начала понравилась эта картина. В новой партии она была лучшей, и он точно знал, что спрос на неё среди ценителей будет большим, поэтому не пожалел денег и сделал такую высокую ставку, чтобы больше ни у кого даже рука не поднялась попробовать перебить. Кроме того, это же картина его бара. Бар заслуживал иметь её у себя, а не у какого-то чужака чёрт знает где. Это действительно картина Тэхёна и сейчас это самый очевидный факт в мире. Это понятно даже не по автографу в углу, который был точно таким же, что и на картине в квартире Чимина. Достаточно просто посмотреть на неё. Любой, кто хоть сколько-то знал Тэхёна, понял бы, что это его рук дело. Дьявол кроется в деталях, а в картинах кроются детали автора. С этой картиной всё было точно так же, как с одеждой на диване. Стиль казался довольно небрежным, но если присмотреться — в мелочах можно увидеть очень много кропотливой работы. Прямо как разбросанная, но сохранённая в идеальном состоянии одежда на диване. Как связка ключей, которая может казаться обычной на вид, но взяв её в руки, видишь множество брелоков и понимаешь, что ошибался. Тэхён видел что-то в обычных вещах и умел делать их особенными. Он увидел что-то в обычном баре и своей картиной сделал его особенным. Юнги даже проверил дату, указанную мелким почерком внизу — тогда лил дождь. На первый взгляд казалось, что на картине всё тоже дождливое и мрачное, но в очередной раз присмотревшись, он понимал: на холсте не было ни грамма грустного. Совсем. Даже дождь там как будто и не дождь. Если подумать, это просто штрихи, просто своеобразный фильтр, наложенный на совсем не промокшее здание. Серый цвет вовсе и не серый, а какой-то очень светлый голубой. Это не картина бара во время дождя. Это картина оживлённой улицы с баром в центре и эффектом дождя, который выглядел не более чем декорация. И нарисовано это было во время просто омерзительной погоды. Это так отражало Тэхёна. Юнги был предоставлен сам себе. Он хотел бы радоваться, но это не было такой уж хорошей новостью. Ведь чем тише вокруг, тем громче мысли, и уж лучше бы без умолку болтающий Тэхён, чем неконтролируемо влезающие в голову мысли. Проблему разогрело появление Чонгука в онлайне. Пошла вторая неделя с тех пор, как молодожёны испарились, и только сейчас он соизволил показаться. Именно в тот момент, когда и без того всё как-то мутно вокруг. Если бы Юнги был немного внимательнее, он бы обратил внимание на странность этого совпадения. Если бы Тэхён не был так занят, изображая таинственность, он бы заметил, что Юнги изменился после беседы с Чонгуком. У Чонгука не было выбора, кроме как сразу же признаться в попытке сводничества. Это и так было очевидно, отрицание только сделало бы хуже. Юнги отреагировал на это молчанием. На сутки. После этого он всё-таки написал ответное сообщение и даже задавал прямые вопросы о Тэхёне и его мотивах, но Чонгук не мог дать нормальных объяснений. Просто потому, что знал не очень много об этом. Чимин говорил ему меньше, чем могло бы показаться. Но он точно знал, что интерес Тэхёна был настоящим. И он об этом сказал. Юнги знал это и сам, но подтверждение было не лишним. Это было даже почти необходимо, потому что Юнги невольно переносил ветреные манеры Тэхёна на его чувства. Не очень красиво было с его стороны самостоятельно делать выводы о чужих чувствах, но зато теперь он пообещал себе так не делать. Только он немного опоздал. Теперь с Тэхёном даже увидеться сложно, а о разговорах вообще можно было забыть. Не то чтобы Юнги хотел. Ему просто было интересно обратить внимание на самого себя и посмотреть, как было бы сейчас, когда его мнение перевелось с отрицательного направления в нейтральное. Он сказал Чонгуку не возвращаться до конца недели. На вопросы не ответил. Ответить было просто нечего. Для себя он решил, что это дополнительное время просто ради любопытства. Не ради того, чтобы дать Тэхёну ещё пару дней на собирание своей силы воли или что он там делал, спрятавшись от его глаз. Спустя несколько дней он услышал телефонный разговор. То, что он узнал, ввело его если не в шок, то в растерянность точно. Он ещё не до конца сообразил, что вообще делал здесь до сих пор и зачем отсрочку устроил, а теперь должен был иметь дело с такими новостями. Вечером того же дня случился ещё один удар и в этот раз не по голове. По сердцу. Тяжело было это признавать, но это действительно был удар прямиком по сердцу. Не из-за размера картины, не из-за того, что на ней был изображён он сам. Из-за того, что это был подарок. Очень утончённый, проработанный, созданный так, словно рисовался под его наблюдением. Абсолютно в его вкусе, практически идеальный. Подарок от человека, которого ещё пару дней назад он считал бездельником, хоть и искренним в своей симпатии. А авторская подпись внизу оказалась подозрительно знакомой. Прокручивая в руке мобильник, Юнги невидящим взглядом смотрел то ли на картину, то ли в стену рядом с ней, то ли вообще сквозь пространство и время. Он оставил свой номер на двери Тэхёна, но поскольку он предпочёл сделать это тайно, он не мог быть уверен, как долго нужно ждать результата. Может, это случится прямо сейчас. Может, завтра. Может, вообще только к приезду муженьков. Будет смешно, если они увидят это раньше Тэхёна. Он прекратил мучить телефон, опуская его на стойку, но почему-то показалось, что этого недостаточно, и возникло желание убрать его в карман с глаз подальше. Прежде чем эта мысль перешла в действие, мобильник зажужжал от сообщения: «Почему бы тебе не забрать картину сегодня?» Юнги усмехнулся и поднял взгляд, раздумывая над ответом. Пока он думал, телефон снова завибрировал: «Сохрани мой номер!». Прочитав, он закатил глаза, но уголки губ невольно приподнялись в слабой улыбке. Он неторопливо напечатал не по теме: «Приходи в бар, если свободен». Ответ Тэхёна был ожидаемым и в этот раз не в клишированном смысле: «Считай, я уже там». Юнги продолжал рассматривать холст на стене до самого прихода Тэхёна, который решил подкрасться сзади, дав о себе знать голосом возле уха: — Нравится? Внешне Юнги не дрогнул, но внутри... Лучше списать это на эффект неожиданности. Он оторвал взгляд от картины, спокойно поворачивая голову и наблюдая, как Тэхён занял место рядом. Очень рядом. Он буквально придвинул стул на шаг ближе, сев так, что ещё немного и их коленки соприкоснулись бы. — Да, неплохая картина, — ответил Юнги. — Спасибо. Неизвестно, понял ли Тэхён свои ошибки в попытках завоевания внимания, но на встречу он пришёл в лучшем виде. Как всегда. И вёл он себя самоуверенно, как всегда, хоть и явно волновался. Некоторые вещи, наверное, не изменятся никогда. Юнги едва удержал улыбку. — И тебя не волнует, что твоя картина в каком-то баре на стене? — спросил он, отвлекая их обоих от мыслей. — Это же картина этого бара, — Тэхён улыбнулся. — И этот бар мой любимый. — Спасибо. Тэхён вскинул брови. В голове прокрутилось множество вариантов, почему Юнги мог бы так сказать, пока не остановилось на одном, сложив всё в единое целое. Его усталость и занятость, «познания» в молодёжи и усталость от неё, та самая сложная работа из-за которой казалось, что у него какой-то странный график. Неужели всё потому, что Тэхёну всё-таки повезло попасть в кино и теперь окажется, что его любимый бар в этом районе держит Юнги, и, значит, именно он был тем самым начальником, который купил эту картину. Запутавшись в собственных мыслях, Тэхён быстро заморгал, чтобы вернуться в реальность, и сразу заговорил: — Погоди, я же правильно понимаю, ты… — Ага, — Юнги кивнул. — Ты владелец этого бара? — несмотря на то, что ниточки сходились, поверить в это было сложно. Он проходил примерно тот же путь, что и его собеседник, когда узнал о картинах. — Ага. — Да ну, — Тэхён сощурился. Юнги пожал плечами, но Тэхён не мог оставить это просто так, поэтому махнул бармену, подзывая к себе. К счастью, это был не тот парень, с которым он недавно поссорился. Как только он подошёл, Тэхён указал пальцем на Юнги: — Вы знаете этого человека? Парень посмотрел на него с подозрением, думая, что над ним прикалываются, а затем бросил взгляд в сторону Юнги и увидел одобрительный кивок. После этого он ответил, всё ещё не совсем уверенный, какого ответа от него ждут: — Ну, он тут хозяин... Тэхён хлопнул по стойке и повернул голову к Юнги: — И ты молчал? — Налей ему, чтобы успокоился, — с улыбкой сказал Юнги бармену, на что тот кивнул и отошёл. — Я же спрашивал, где ты работаешь, — Тэхён опустил брови, исчерпав своё удивление. — Почему ты не сказал? — А зачем? — Юнги усмехнулся. — Я даже не знал, что ты часто тут бываешь. — А сейчас откуда знаешь? — Мне сказали, что автор этой картины бывает тут очень часто, — пояснил Юнги. — И раз я знаю, что это ты… — Да, точно. На этом темы для разговора временно закончились, и возле Тэхёна удачно появился напиток, чтобы можно было занять чём-то себя и руки. Пока они молчали, они не тратили время зря. Они думали над ситуацией. Это казалось очень легко и понятно, но на самом деле было странно. Один из них не понимал, зачем позвал, а второй — зачем примчался на этот зов. Успокаивало только то, что теперь интерес был у них обоих. — Я должен спросить, — Тэхён заговорил первым. Юнги повернул голову, ожидая услышать что-то вроде «Зачем ты меня позвал?» или любой другой вопрос с намёком, но ошибся. — Ты сказал, что заберёшь картину завтра, но ты не сказал, понравилась ли она тебе, — Тэхён говорил об этом не потому, что хотел что-то изобразить, это были искренние слова и слегка неуверенный тон голоса. — Ты не должен забирать её из вежливости. Очаровательно. — Картина очень красивая, — сказал Юнги, глядя ему в глаза. — Спасибо. — Хорошо, — Тэхён кивнул, опуская взгляд. За последние несколько секунд от волнения он успел покрошить половину салфетки, на которой стоял стакан. Юнги не смог удержать улыбку, хоть и очень старался. Тэхён заметил это и почувствовал себя ещё более неловко: — Почему ты улыбаешься? — но у него тоже появилась улыбка, как ответная реакция. — Думаю, как далеко зайдёт твоя неловкость, прежде чем я придумаю, что с тобой делать дальше, — признался Юнги. У Тэхёна внутри всё провалилось вниз и скрутилось в узел, а остаток салфетки внезапно порвался пополам. Он был из тех, кому не приходилось объяснять смысл подобных фраз. Слишком много разных вариантов подкатов он слышал. Этот был самым простым и в то же время загадочным. — Есть идеи? — договорил Юнги, наблюдая за ним. Немного успокоившись, Тэхён взглянул на него, негромко отвечая: — Подойдёт что угодно, если ты не собираешься меня отшить, — он неловко улыбнулся. — В третий раз. Юнги медленно слез со стула и оказался лицом к лицу с Тэхёном. Благодаря тому, что стулья с самого начала были очень близко, он теперь был практически зажат между ними. — Я тебя не расслышал, музыка мешает, — сказал он, опираясь боком на стойку. Тэхён пробежался взглядом по его лицу и заволновался, говоря ещё тише, чем в прошлый раз: — Я сказал, что готов на всё, кроме... Мотнув головой, Юнги его прервал: — Нет, я всё-таки совсем ничего не слышу, — он наиграно нахмурился. После хитрой улыбки на его лице, Тэхён понял, что происходит, и притянул его к себе, прижимаясь своими губами к его. После этого он немного отстранился: — А теперь? — выдохнул он. — Придётся повторить ещё раз, — Юнги ответил в тон ему. — Тогда как ты услышал этот вопрос? — Тэхён хихикнул. Улыбнувшись, Юнги снова приблизился. В этот раз поцелуй не прекращался, а только набирал обороты. Даже руки пошли в ход: Юнги прошёлся ладонью по бедру Тэхёна, а тот вцепился в его талию, будто боялся, что если будет держаться немного слабее, то всё закончится. Эта мысль не успела осесть в голове, вылетая в тот момент, когда Тэхён разошёлся и съехал со стула, прижимая Юнги к стойке. Стало ясно, что выпивать и разговаривать, растрачивая попусту время, они больше не хотели и Юнги оторвался, поднимая цепкий взгляд от губ к глазам: — В этом баре точно что-то не так со звуком. — У меня есть целых две тихие и пустые квартиры в распоряжении, — на лице Тэхёна медленно растянулась широкая улыбка. — Выбирай любую.