Детка никотин

В моей голове поселилась буря. Каждую минуту появлялась всё та же картинка: прожектор загорается над домом, а я бездейственно стою на одном месте. В мире нет места трусам, которые не сумели преодолеть свой страх и посмотреть смерти в глаза. Но сейчас смерть тихо смеётся за моей спиной, вставляя острые ножи в раны, которые не успели ещё зажить. Моим спасением стала медицина. Я всегда пыталась уйти от проблем, занимаясь работой. Так моя голова была холодной и пустой. Мне нравилось наблюдать в микроскопе, как разлагаются микроорганизмы или как зарождается что-то новое. Медицина была для меня всем, всем и останется. — Почему ты всё ещё здесь? — в кабинет вошёл Фрей, держа в руках связку ключей. Он обошёл стол, разглядывая различные мензурки с эмбрионами. На удивление, он был молчалив. Я не знаю, чего он ожидал, но он долго ходил по кругу, делая вид, что вовлечён в разглядывание зародышей. — Ладно, — я встала из-за стола. — Что ты хочешь? — Поговорить, — ответил он. Его взгляд даже не дёрнулся в мою сторону, и он всё так же продолжал рассматривать шкафы. — Хочешь прочитать мне душераздирающую поучительную лекцию? — Даже не думал об этом, — он посмотрел на меня своим привычным холодным взглядом. Он точно так же не отображал ничего, как и присутствие Фрея. Фрей был ненавязчивым человеком, и я не могу сказать, что он меня раздражал чем-то, но сейчас я была просто на грани. События в моей голове никак не хотели заканчиваться логично. Я постоянно искала выходы, перекручивала случившееся. И поняла одно: сейчас я одна. — Как проходит эмбриональная неделя? — интересуется Фрей работой. — Два человека до сотни не хватает, — отвечаю я ему и снова усаживаюсь за микроскоп. — Ещё есть завтра. Будем надеяться, что у Кайи и Сары найдётся, чем нам отплатить. — Большая часть подсаженных эмбрионов не приживется, и мы снова будем иметь вполовину меньше. — Что ты мне предлагаешь? — я отодвинула микроскоп. — Самой лечь на акушерский стол и вынашивать пятерню? В нашем мире детей было в треть меньше от населения. Они не доживали до пяти и гибли от различных болезней. Девушек искусственно оплодотворяли, чтобы естественный прирост оставался в норме. — И вообще, у меня жутко болит голова после вчерашнего вечера. Так что прошу мне не надоедать работой! — Как скажешь, — говорит Фрей, а затем добавляет: — кстати, я был бы не против, если бы ты поспособствовала своему же делу. Интересно, как я должна отреагировать на это? Сказать «почему бы и нет»? Я была ошеломлена услышанным. Последнее время меня всегда мучал этот вопрос, но обычно он заканчивался тем, что я была не готова к этому. У меня было проблем вдвое больше, и добавлять ещё одну я не хотела. — Эрл ждёт у входа, — Фрей делает шаг за дверь, но потом возвращается, — не знаю, что у вас произошло, но он очень злится. Замечательно. Он злится. Всегда так случается, когда ситуация идёт против Эрла. У него в голове бомба, и никто не знает, когда она взорвется. В то время, как моя голова уже настолько опухла от информации и мыслей, что я приняла решение не обращать внимание на его присутствие и просто воспользоваться транспортом, чтобы добраться до дома. Но даже здесь он решил, что может нагло ворваться в кабинет, разбрасывая листы бумаги. — Как ты могла так со мной поступить? — его голос повышается. — В чем проблема? — спокойно спросила я. — Всё в том же, Скай, — он прячет руки в карманы, заставляя меня за этим наблюдать. — Ты не встала на мою сторону. — Ты был не прав. Удивление промелькнуло на его лице. Он задержал на мне взгляд, а затем снова отвернулся. Его плечи были прямыми и напряженными. И тут я поняла: он ревнует не потому, что боится меня потерять, а потому, что ему нужно быть лучше, чем Джастин. Быть первым, чтобы казаться лучше, чем он есть на самом деле. — Вот в чем ваша проблема, Эрл, — стараясь быть спокойной, начала я, — вы не умеете разговаривать. Вы не слышите друг друга, и эта проблема строит меж вами стену. — Ты опять о Джастине. — Да! — вспыхнула я. — Да, я опять о нем. Потому что он умеет слушать. Он умеет высказать свою точку зрения и не сделать её навязчивой. Когда ты… — я замолчала на секунду, — когда ты силой навяжешь своё мнение и заставишь чувствовать себя ничтожеством. Он немного расслабился, что было странным для меня. Между нами повисло молчание. Я подумала, что это конец, что между нами не осталось ничего доброго. Отношения переросли из стадии «любовь» в стадию «безразличие и ненависть». И пугало даже не это, а то, что мы останемся никем друг для друга. — Значит, — он отстранился от меня, — таков конец ты придумала для нас? Я всё ещё молчала. Мне нечего было сказать, и возможно это было правильно. Ведь если бы я заговорила, то тут же расплакалась, что повело бы за собой объятия со стороны Эрла, а это — точный знак на воссоединение. Мне не хотелось обманывать в первую очередь себя. В таких сложных отношениях, какие были у нас, трудно работать за двоих. — Надеюсь, Джастин окажется лучше, чем я, — едва сдерживая гримасу отчаяния, вздохнул он. Я одна. И, по-моему, такие мысли меня уже преследовали. Что со мной было не так? Да много чего. Это не было для меня новостью, но всё-таки… на душе было гадко. Ощущения, будто ты сорвал с себя груз, и с этим грузом отпало твоё сердце. Сказки о любви не должны заканчиваться подобным образом, да и можно ли было это назвать сказкой? От отчаяния меня накрывают слезы. Это должно было стать пройденным этапом, моментом, который никогда не войдёт в мою жизнь. Но увы, я не тот человек, который будет пропускать всё мимо. Это было моим недостатком. Лишь спустя какое-то время я смогла привести свои эмоции в норму. На выходе из лаборатории я встречаю Джастина. Он был как мёд на мои раны. Но при виде его я снова рыдаю и бессильно падаю на пол. — Эй, — подбегает он, — что случилось? — нежно проведя рукой по моему лицу, он собирает пряди волос и откидывает назад, — Эрл приходил к тебе? Я киваю в знак согласия, и наверно только сейчас понимаю, что рыдаю на пустом месте. — Я убью его, — злобно отвечает он. — Хватит с вас. Эти отношения давно закончены. Я начинаю смеяться. — Это были не отношения, — отвечаю я с неожиданной для себя горечью. — И сегодня он подтвердил это. Джастин прислоняется своим лбом к моему. Его глаза закрыты, он так спокоен, как будто его ничего не волнует в жизни. Как будто так и должно быть. — Всё не так плохо, милая, — он положил руки мне на плечи. — Я должна чувствовать облегчение, но чувствую тяжесть в два раза больше. — Напьёмся? — вдруг спрашивает Джастин. — Дешевым алкоголем. Я промолчала и отвела взгляд в сторону. Джастин пытается сблизиться, но это слишком быстро. Я не хочу его обидеть, а на пьяную голову я натворю проблем, которые вдвоём решать будем столетие. — Джастин, я люблю тебя, как и люблю Эрла. Но ты слишком быстро занимаешь его место. Мне нужно время. Он снова замолчал. Только его глаза медленно скользили по моему лицу, словно пытаясь прочесть что-то. Но читать, ровным счетом, было нечего. Я считаю, это было бы несправедливо по отношению к Эрлу, так скоро начинать новые отношения. К тому же, я не до конца уверена в Джастине. Он опустил руку, и его большой палец ненароком коснулся краешка моей губы. Я резко вдохнула, ощущая острую близость между нами. — Я завезу тебя к нам, там Кайа ждёт, — голос его звучал просительно. Мы вышли из здания. Скорость шагов Джастина была несусветной. Один его шаг равнялся моим двум. Вот, что значит военная походка. — Садись в машину, — сказал он, и, достав ключи, впустил меня. — С Эрлом я поговорю, но отныне никаких ссор. — Защищаешь его, а винишь меня? — Запомни, если девушка и виновата в чем-то, так только в том, что выросла дурой, — он сел за руль и, развернув свой взор ко мне, свёл брови в одну линию. — К счастью, тебя это не касается. Он улыбнулся. И я смогла себя почувствовать как-то безопаснее. Это было одно из многих ощущений, которое я испытывала рядом с ним. Нервно сжимая руль, Джастин давит на педаль, и машина с визгом мчит по асфальту. И это было то, в чем я сейчас нуждалась больше всего. Шум в ушах глушил все мои мысли, что и дало мне впервые расслабиться за весь чертов день. А когда я попала в дом, меня встретила озадаченная Кайа с бутылкой дешевого виски в руках. — Он знает? — уверенным тоном спросила подруга. — Уже да, — снимая пиджак, я бросила его на пол, а ключи положила на комод. — Это к лучшему, — отвечает подруга и кивает в сторону кухни. Я устала притворяться сильной, искать выход из безвыходных положений. Давать последний шанс, который приведёт к скандалу, и быть виноватой во всех грехах. Я устала жить для кого-то, хочу жить только для себя. — Что он тебе сказал? — моя подруга достала два стакана и начала наливать виски. — Что я спланировала хороший конец. — Сукин сын, — произнесла Кайа. — Всегда ищет виновных. — Ты же знаешь, он чертов эгоист, — ответила я и сделала большой глоток жгучего напитка. — А Джастин что? — Он смотрит на происходящее с закрытыми глазами. И правильно делает. — Он мне всегда нравился больше. Не могу сказать, что у него сладкий характер, но он всегда с теплом к тебе относится. А это, моя дорогая, немаловажно. Кайа всегда умела находить нужные слова. Она всегда прогадывала на десять шагов вперёд и в конце концов всегда оказывалась правой. История с Эрлом должна была иметь логический конец. Но я не хотела с ним прощаться. Видимо поэтому я так больно реагировала. Я не хотела отпускать его, не хотела забывать и выгонять из своей жизни. Присутствие обоих Биберов в моей жизни было важным для меня. Просто один из них оказался важнее другого. И им оказался не Эрл.