*****
У Слендера в доме были комнаты, и его совсем не волновало, кто и как в них будет размещаться. На большинстве дверей висели замки, но чаще всего они не запирались, а просто служили в качестве таблички “Посторонним вход воспрещен” или как-то так. И каждый в доме точно знал, куда ему можно, а куда лучше не соваться. Для Роджерса в доме были открыты свои двери, и он это точно знал. – Ну, здравствуй, свет очей моих, – если бывало такое, что порой ему было тяжело элементарно связать несколько фраз, то стоя перед ней, он всегда знал, что нужно сказать. А она улыбается, только ему она улыбается искренне: широко, с едва уловимым оскалом и легким прищуром. – Вы сегодня долго, все в порядке? – она жестом просит его присесть, он усаживается на край кровати, совсем не скрипучей, хоть и старой кровати. – Все в порядке, – расплываясь в улыбке, отвечает он, все так же глядя затуманенным взглядом на сидящую напротив него фигуру со специфичной красотой. И как только в его голове родилась такая фраза? В его глазах никогда не было ясности, она ушла вслед за рассудком, но так было даже интереснее. Тоби был одним из тех представителей общества, чье исчезновение дало бы о себе знать либо в течение первых 2 минут, либо не дало бы уже никогда, – чем хочешь заняться? – Может, почитаем? – в комнате раздражающе мигала лампочка, поэтому ее вовсе погасили, а достали фонарик, который поместили внутрь какого-то стеклянного стакана, который теперь играл роль импровизированного светильника. Он обеспечивал довольно приятный приглушенный свет. – Не уверен, что помню, как это делается, – честно, но без стеснения отвечает парень, скрещивая ноги, кладя ладони с ободранными пальцами на колени. – Не проблема – я могу почитать тебе вслух, – Натали, без учета ее кровожадности, в состоянии спокойствия и умиротворения производила впечатление образованной и довольной начитанной девушки, с которой в добрый час можно было поговорить на многие интересные темы, единственное, что она не любила – дискуссии о политике. – Звучит как просто прекрасная идея, – в каждом вздохе, слове и движении Тоби читается спокойствие и миролюбие. Каждый, кто впервые знакомился с ним, хоть мимолетно, но задумывался о том, что Роджерс попросту вечно обдолбанный наркоман. Некоторые и по сей день сомневаются на этот счет. Он любит, когда Кло медленно гладит его по жестким волосам и читает вслух. Он вспоминает, как в детстве ему так перед сном сказки читала старшая сестра. Тоби был одним из немногих, кто никогда не задавал себе вопрос из разряда “Как я до такого докатился?” Так было проще. Воспринимая все как должное, он остатками здравого смысла слепо радовался тому, что имел.*****
А вы знаете, что есть такие люди, которые первыми начнут с вами разговаривать только тогда, когда им что-то нужно? Приведу наглядный пример. Джефф один из самых всеми нелюбимым объектом в доме, но у Джеффа всегда были деньги, хоть и неизвестно, откуда они брались. – Хей, Вудс, – это был один из тех моментов, когда убийца был занят делом и совсем не хотел отвлекаться. – Я занят, – ответил он. – Поздравляю, – дверь шире распахнулась, в комнату вошла Вильямс. – Уйди, когда ты рядом – у меня одни проблемы. – Дело не во мне, просто ты сам одна большая проблема, вот и сеешь их вокруг себя, – Салли запрыгивает на скрипучую кровать, – и окружающих, кстати говоря. – Ты это сейчас про себя? Да я тебе, можно сказать, услугу оказал. – Любопытно послушать, что за услуга? – Салли рассматривает комнату убийцы и отмечает, что она не так ужасна, как может показаться. – Ну как, какая? Когда последний раз палочник так вился вокруг тебя, а тут расческа в твоем вороньем гнезде. И как он мог тебе в этом не помочь? – Джефф усмехается, разворачивается на табуретке лицом к нежданной гостье. Сейчас он думает, что не только она умеет толкать компрометирующие речи, и вообще, он тоже хочет хоть иногда отыгрываться, – а в том, что ты не умеешь правильно пользоваться ситуацией, виновата сама. Столько времени прошло, могла бы быть уже и посмелее. – Я тебе говорила, чтоб ты даже не смел заводить эту тему?! – веселость и непосредственность в один миг улетучились, Салли нахмурила брови, в комнате обстановка заметно накалилась, – это не твое дело. – Что не мое дело? А, ты про то, что ты по уши влюблена в сверхъестественную тварь, которая однажды подобрала тебя с улицы, как и всех нас? Или ты про то, что ты дрочишь на него по ночам? – Я тебя предупреждаю – лучше закрой рот, – Салли сжала зубы и кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в мертвую кожу. – А че молчать-то, бля? Ты знаешь, как бесит тот факт, что тебя все равно все считают паинькой-тихоней, даже несмотря на то, что ты мне несколько раз пальцы с ребрами ломала, и ведь только я знаю, что ты страдающая недотрахом извращенка. Салли в один миг меняется в выражении лица – не отвечает, спокойно слезает с кровати и подходит к стулу, на котором сидел Вудс. Ее лицо не выражало никаких эмоций. Джефф сначала с усмешкой наблюдал за ней, вот только потом улыбка куда-то слетела. – Извращенка? – спокойно переспрашивает она непривычно тихим голосом, – да, может ты и прав, но хочешь знать кое-что еще? – И что же это? – так же тихо спрашивает брюнет. Проходит две или три секунды, и он получает кулаком по лицу, удар был непривычно сильным для 16-летней девочки, убийца полетел со стула на пол. Салли знала, что если делать, то делать быстро, пока не очухался, потому что Джефф все-таки был в разы сильнее ее. Она быстро хватается за клок жестких черных волос и начинает со всей силы быть убийцу головой об пол, оставляя кровавые следы на нем. Он начинает кричать, уже не имея сил дать отпор. Она бьет и говорит, а в голосе прежнее спокойствие и невозмутимость. – Сколько я раз говорила?! Удар. Слышится, как ломается нос. – Не смей… Удар. Джефф кричит, но ее это совсем не сбивает. – Открывать. Удар. По полу растекается лужица кровь, Салли пачкает её джинсы и белые носки. – Свой. Удар. Кажется, что Джефф потерял сознание. Вместо криков слышен слабый стон. – Поганый. Удар. Под конец на крик уже переходит она, мысленно радуясь, что сейчас безликого не было дома, поэтому никто не прибежит на ее истеричные вопли. – Рот! Не смей! Не смей! Сука, еще хоть раз ты заикнешься на эту тему! Это только мое дело! Мое и ничье больше! Она встает и выходит из комнаты, даже не закрывая за собой дверь. Носки оставляют за ней окровавленные следы, сейчас ей плевать на это, но потом все равно надо будет затереть. Она спускается вниз. Пол скрипит, тусклый свет освещает гостиную со старыми ободранными стенами грязного зеленого цвета. На диване сидит Джек без маски, читая какой-то толстый справочник, и Джейн, крася себе ногти черным лаком. – Что у вас там опять произошло? – раздраженно спрашивает брюнетка, а затем разглядывает заляпанные кровью штаны и носки. Они с безглазым тревожно переглядываются. – Ничего, – спокойно отвечает Вильямс, – все как обычно. Все как всегда. – А ты куда? – это Джейн спрашивает уже без раздражения. – Тяжелый день. Пойду, прогуляюсь. И едва за ней захлопнулась дверь, Джек с Джейн медленно и неуверенно направились наверх. – Я зуб даю, она его убила, – произносит девушка, мысленно ожидая сейчас увидеть труп. – Блин, надо было вмешаться… Так странно, ведь мы завели разговор о людях, которые общаются с вами только ради собственной выгоды. Изначально Салли планировала просто занять у Джеффа денег, но благодаря убийце все вновь пошло не по сценарию. И как тут с ума не сойти?