Уроки сексуального воспитания для Северуса

Наступило утро, и под маленькой елью в углу комнаты материализовалась горка подарков. Эльфы специально для этой цели установили такую ель у каждого из педагогов. Рождественским утром Джулия всегда ощущала себя маленькой девочкой. Ей хотелось бежать босыми ногами по полу и с нетерпением разрывать упаковку. Но она разворачивала её бережно и не хотела спугнуть ощущение чуда. От коллег Джулия получила конфеты и сливочный ликёр. От Авроры сногсшибательное чёрное бельё, которое должно было лечь по фигуре само. От родственников открытку с поздравлениями и красивый блокнот с самопишущим пером в комплекте. Северус подарил длинные серебряные серьги с четырехлистным клевером и какими-то камушками. Очень изысканные. И….коробку маффинов. Мерлин и Моргана, это что, он запомнил, как она жаловалась, что в их треклятой Англии совершенно не умеют печь маффины?! Она с недоумением и нежностью смотрела на коробку, в которой красиво упакованные в бумагу расположились шесть самых что ни на есть американских маффинов, включая её любимый шоколадный! Всё же, Северус умеет удивить. Интересно, а понравится ли ему её подарок? Снейп тоже распаковывал подарки. Как обычно, алкоголь и книги. Некоторые были очень интересными, и он еле удержался от того, чтобы не сесть их пересматривать прямо сейчас. Последним он извлёк из коробки красивый чёрный саквояж с резными ручками. Но когда профессор открыл его, первично проверив на темномагические заморочки, то обнаружил, что на саквояж наложены чары незримого расширения. Сложная пространственная магия. В инструкции было сказано, что гарантия на чары двадцать лет, и стояла печать известной Американской фирмы Скамандер, производящей саквояжи-дома. Северус не удержался и шагнул внутрь. Внутри поместилась жилая комната и очень приличная мини-лаборатория. А также комната-кладовая с возможностью поддержания нужной температуры на любой полке. Подарок был царским. Штука, насколько он знал, недешевая, и крайне нужная. Дом, который всегда с тобой. Говорят, первый такой саквояж придумал автор учебника о волшебных тварях, а массовое производство наладил двоюродный брат его сына. Это был самый лучший подарок, который Снейп когда-либо получал в жизни. Он ходил по комнатам, осматривал лабораторию. Тут были даже фальш-окна с видом на поля. Он присел на мягкий клетчатый диван и задумался. Он никогда не умел дарить подарки, да и близких у него особо не было. Мать, Луц, Драко, Лили. В последние годы Минерва и Флитвик. Но они старше на целую жизнь. Матери он бы многое хотел подарить, но не успел. А пока мог, не было ни денег, ни возможностей. Лили дарил, но она принимала как должное. Ей, девочке из нормальной здоровой семьи, было невдомёк, как ему приходилось выкручиваться, чтобы раздобыть денег на подарок. Часто он экономил на еде и одежде, чтобы купить для неё красивое перо или волшебные сладости. Но он не мог припомнить, чтобы ему дарили что-то настолько личное. Этот саквояж был далеко не элитной линейки, обыкновенный походный дом, чуть более оснащенный, чем волшебная палатка. Но и недешевый. Джулия вполне могла купить ему бутылку огневиски или хороший кофе, как делали все остальные, но она так не поступила. Почему? Снейп не обманывался, Джулия его не любила. У них сложились дружеские отношения, им было комфортно вместе и более чем хорошо в постели. Она была остра на язык, легка на подъем и не глупа. В комплекте с хорошей фигурой и умением блюсти личное пространство эти качества превращали её в идеальную женщину. Но вот сам профессор был, прямо скажем, не подарок. Нет, он периодически совершал героические попытки заткнуться, когда с уст вот-вот должна была слететь колкость, и лишь хмыкал. Он старался иногда улыбаться. Но всё что не касалось постели и редких разговоров начинало его тяготить. Он представлял эту женщину хозяйкой светлого деревянного дома где-нибудь в горах. На ней было бы легкое цветочное платье, коса перекинута на плечо. Она бы кормила детишек оладьями и даже разрешала устраивать мучные войны. И в таком доме ему бы точно не было места. Он не любил детей и светлые дома, и женщин таких не любил. В последнее время, наблюдая за Джулией, он остро ощущал, что эта женщина прекрасна и даже совершенна. Но не для него. Это сейчас он старается быть вежливее, надолго не пропадать в лаборатории, не надоедать ей скучными рассказами о своих опытах и экспериментах. Но со временем ему это будет даваться всё с большим трудом, и когда-нибудь он снова станет носить маску, как долгие годы. А он устал. Он больше не хочет. Северус встал, провёл ладонями по лицу, словно снимая маску, поднялся по ступеням вверх из саквояжа. Затем быстро собрал вещи, недолго думая взял подарок и вышел из подземелий, направляясь к покоям профессора Смит. В отпуск, им обоим нужен отпуск. Он постучал в двери, и те тут же гостеприимно распахнулись, впуская его внутрь жарко-натопленной комнаты. Джулия была уже собрана, одета в зимнюю голубую мантию и с небольшой сумкой. Она поцеловала его в щёку, пожелав доброго утра. Поблагодарила за подарок, одобрительно покосившись на саквояж, и достала из кармана небольшой шар, в котором снег неспешно кружил над горными вершинами. Снейп взял шар, и они медленно преодолели лестницы, прошлись по заснеженным дорожкам, и, покинув безаппарационную зону, остановились. — Темпус! — произнесла профессор. Оказалось, у них оставались считанные минуты. Северус достал шар. Джулия тоже коснулась стеклянной поверхности, и через несколько секунд их закрутил водоворот международной аппарации. Они приземлились на площадку в горах и тут же отошли в сторону, утягиваемые за локоть польскими колдунами. Площадка была небольшой, а желающих кутить на шабаше много. Джулия улыбнулась и с удовольствием вдохнула свежий морозный воздух. Вокруг было бело и одновременно зелено. Сосны вздымались ввысь на заснеженных склонах. Дежурный маг забрал их приглашения и показал, в какой стороне гостиница. Северус подхватил свою спутницу под локоток, и они пошли вниз по склону, туда, где виднелись крыши пряничных домиков, напоминавших нечто среднее между срубом и шале. Номер на третьем этаже был обычный: кровать, шкаф, стол, дверь, ведущая в маленькую душевую, балкон с двумя креслами и небольшим столом, укрытый согревающими чарами. Стоил внимания лишь вид из окна. Лучше гор могут быть только горы? Вид был невероятен. Хотелось сидеть здесь, в кресле, потягивая огденское, а то и маггловский виски и смотреть пресыщаясь. Наслаждаясь, проникаясь атмосферой…но… — Кто же мне даст, — подумал Северус, опуская взгляд вниз, где бурлила разношерстная толпа волшебников всех стран и народов. Европейские зимние плащи и мантии причудливо мешались с кафтанами и шубами, мелькали яркие платки и даже пончо. Гремели бусы, стучали посохи, кричали птицы, пахло мясом и вином. Шабаш. Он раньше никогда не принимал участия в подобных вакханалиях, но часто слышал о них восторженные отзывы. От Люциуса. А это не тот источник, которому стоит доверять в выборе развлечений. Прекрасная спутница мага тем временем переоделась и, взяв за руку, тянула его туда, вниз, на улицу. Северус сделал глубокий вдох и последовал за ней. Не успели они спуститься, как были перехвачены румяной хозяйкой, карпатской ведьмой. На ней было красное платье-кафтан, причудливый головной убор, нечто вроде тюрбана, но из цветного платка с розами и просто колоссальное количество бус и оберегов. Она всунула постояльцам два стакана с горячим вином, даже не поинтересовавшись, будут они или нет, и пожелала хорошего отдыха, подмигнув носатому зельевару самым похабным образом. Северус даже опешил от такой наглости, в то время как его спутница вдруг расхохоталась звонко и заразительно и, отхлебнув из стакана, смачно поцеловала мужчину в губы. — Северус, будь проще, это Шабаш! — Сказала она, произнеся название празднества именно так, с большой буквы. — Шабаш это территория свободы. Хочешь - танцуй и пой, хочешь - пей и играй, хочешь - люби! Почувствуй это! Для застёгнутого на все пуговицы человека это место сразу же представилось сущим адом, а каникулы вдруг показались ужасно долгими. На улице их немедленно подхватила людская река и понесла вперёд, к площади. Там и тут играли на незнакомых музыкальных инструментах, в некоторых Снейп опознал резные раскрашенные ложки и нечто вроде бубнов. Из домиков-киосков зазывали купить сувениры, травы и эликсиры, сладости, выпить горячительного. Тут и там жарили осцыпек и обважанек, предлагали гигантские сэндвичи, именуемые запеканкой. Один его дама купила и всунула ему в свободную руку, ту, в которой не было стакана. Огромный багет был смазан чем-то жирным и на кусочках копченого мяса с прожилками сала лежали зелёные ломтики солёного огурца. Вкус в сочетании с вином был непередаваем. Северус подумал, что большего извращения в жизни не пробовал, но здесь и сейчас вся эта еда казалась уместной и даже вкусной. С неба сыпал снег, а не то ледяное крошево, к которому он привык, - красивые пушистые снежинки, похожие на снежных бабочек. Чуткий нос волшебника улавливал тонкие и пряные ноты: корицу, гвоздику, имбирь, мускат, запах дыма и копчёностей, свежего хлеба, вина и цитрусовых. Пахло морозом и хвоей, мёдом, сыром, салом… Его спутница утянула его к площадке подъемника, и вот они, уже ухватившись за гвоздь-ключ, вместе с группой весёлых ведуний аппарируют на вершину горы. А чуть погодя несутся вниз на огромных санях. Снег мелькает слева и справа, пролетают деревья, свистит ветер. Ведуньи визжат и хохочут, прижимаются к нему, он оказался единственным мужчиной в их экипаже. Джулия тоже хохочет. Она сидит напротив, часть волос выбилась из прически, она раскраснелась и выглядит как языческая богиня. Сани спустились с горы, их шумная ватага то ли выпала, то ли выкатилась из транспорта. Ведуньи тут же приложились к фляжке с чем-то горячительным, пустив ту по кругу. Джулия, к его удивлению, тоже выпила и протянула флягу ему. И он выпил. Ох ты, Мерлинова борода! Огонь понёсся по глотке и упал в желудок. Северус чуть закашлялся, и на его недоумённый взгляд одна из хохотушек выдала название, которое он раньше слышал от Долохова: самогон. Какая же дрянь! Девушки ускакали развлекаться дальше, а Джулия повела его в сторону ещё одной аппарационной площадки. Подмигнув, бросила: — Надеюсь, ты сильно замёрз, Северус! Снейп, уже потихоньку начавший ощущать себя болонкой на поводке у хозяина, не очень то и замёрз. Но любопытство, подстегнутое алкоголем и общим чувством веселья, вынудило его ответить: — Очень сильно! Согреете меня? Джулия прижалась к нему, крепко поцеловала в губы и, заговорщицки подмигнув, повела к площадке. Они снова аппарировали по ключу и оказались в огромных…термах. Гигантские бассейны и маленькие ванны на двоих. Над водой клубился пар. Их тут же сопроводили к раздевалкам, где они оставили верхнюю одежду, и выдали временные крепления для палочек на руку. Джулия ловко трансфигурировала платье в купальник и прицепила палочку к руке. Северус повторил за ней, чуть замешкавшись при выборе плавок. Ему не хотелось выглядеть пуританином, но и демонстрировать своё худое жилистое тело он тоже не особо желал. Он всё ещё комплексовал по поводу шрамов и метки. Хотя она уже выцвела и была похожа скорее на уродливый шрам, да и сверху легло крепление палочки, прикрыв жуткую памятку прошлого, Северус всё равно ощущал себя крайне неуютно. Джулия это заметила, прикусила губу и сказала: — Извини, я не подумала. И, подозвав служащего терм, что-то у того спросила. Тот кивнул и предложил им следовать за собой. Как оказалось, Джулия попросила чан на двоих. Он располагался на возвышении, и был прикрыт ширмой с одной стороны, а с другой, зачарованной стеной, что оставалась прозрачной, открывая прекрасный вид на горы. Они забрались в теплую пузырящуюся воду и смотрели на заснеженные вершины. Потом неспешно, тягуче-медлительно целовались. Выбравшись из чана и одевшись, переместились обратно в заснеженный город, и сразу по ушам ударила какофония. Здесь гуляния шли своим чередом. В звёздное небо взлетали огни магических фейерверков, кто-то кружил в хаотичной пляске, кто-то водил хороводы. Везде по склонам горели костры, пряничные домики были подсвечены огнями. Их с Джулией тоже увлекли в хоровод. Где-то наливали, Северус что-то пил, с кем-то спорил, кружил в бешеном танце Джулию, затем какую-то черноволосую ведьму, голубоглазую холодную блондинку, и снова Джулию. Потом опять пил и даже летал без палочки наперегонки с каким-то бородачом. Помнил, как его представили светловолосой и кареглазой волшебнице Агнешке, и они пили с ней и Джулией уже на троих. Ели сладости и мясо, пили много пряного вина. Помнил, как переместились в номер, и снова пили, вначале из стаканов, затем слившись в поцелуе. Помнил, как раздевал он, и раздевали его. Как ласкал обеих прелестниц, краем сознания вспоминая, что совсем недавно зарекался иметь отношения с двумя дамами одновременно. Помнил как целовал Джулию в те самые «ворота любви», одновременно погружаясь в сладкую и податливую Агнешку. И много чего ещё было, но утром он об этом уже вспомнить не мог.