Объятия

— Никто не смотрит? — Кроули, почти остывший от пережитого злого шторма внутри себя, кинул взгляд на лучащегося улыбкой ангела. То было удивительно, он глядел на собственные тонкие губы и поверить не мог, что демон Кроули умеет ТАК улыбаться. Ангел имел способность преображать все, к чему прикасался, вот только сам Кроули был главным исключением из этого правила… Азирафаэль глянул ему за спину поверх темных очков и качнул головой. Никто не смотрел. Кроули это знал, отведя взгляды случайных прохожих: быть незаметным на виду — особое искусство, отточенное веками. Он протянул Ангелу ладонь, с трепетом ожидая заветного прикосновения, зная, что будет больно, но имея силы, в который раз, терпеть. Пусть опять обожжет, ему ли привыкать? Ангел нерешительно и осторожно, словно оттягивая момент, когда Кроули начнет испытывать боль, взялся за чужую ладонь, выдохнул виновато… Он, глазами полными сострадания глядел на то, как тела их возвращаются владельцам, а Кроули, в свою очередь, не мог поверить в собственные ощущения. Огня, что до мяса опалял руку, больше не было… Вместо красной боли он чувствовал ласковое тепло и кожу Ангела. С ума сойти можно! Как только трансформация завершилась, Азирафаэль поспешил отдёрнуть руку, но не успел. Кроули крепко сжал его пальцы и, игнорируя сопротивление Ангела, прижал их к своим губам, впервые имея возможность проделать эту нехитрое манипуляцию без побочных эффектов в виде глубоких ожогов. Ангел ещё не знал… — Что ты… С ума сошел?! — Азирафаэль испуганно пытался вырвать свою ладонь, но змей держал крепко, наслаждаясь, прикрыв глаза. — Что-то изменилось, Ангел, — проговорил он, спустя мгновение, — ты больше не ранишь меня… — Не может быть… — Азирафаэль растерянно вглядывался в лицо Кроули, больше не пытаясь отнять руку, которую змей все еще крепко стискивал. — Как такое возможно? — Думаю, побывав вместо тебя в раю, — Кроули не скрывая собственного потрясения, поднял взгляд на Ангела, — я приобрел что-то вроде иммунитета к сверхсвятости. Сам погляди. Он нехотя выпустил руку Азирафаэля и продемонстрировал совершенно здоровую ладонь, ни ожогов, ни привычных волдырей, которые сводить было долго и мучительно, ни даже покраснения. — Невероятно! — воскликнул Ангел, осторожно беря пальцами чужую изящную руку и внимательно ее разглядывая. Кроули счастливо улыбнулся. Случилось то, о чем он не смел даже мечтать. И это было… восхитительно! — А знаешь, что это значит, Ангел? — произнес он, придвигаясь к Азирафаэлю вплотную, настолько близко, насколько позволяли земные тела и, закинув свободную руку ему на плечо, осторожно, на грани робости, притянул белокрылого к себе, — это значит, что никто на этом и том свете больше не помешает мне заключить тебя в объятия!