Loblolly

      Тони прислонился лбом к стеклу, призывая на помощь всю свою выдержку, чтобы не пуститься вслед за удравшим Паркером и не прижать его к стене. Древнейшие инстинкты так и вопили, а возбуждение было мучительным, и все это был какой-то глобальный пиздец. А день ведь начинался неплохо. Пятница разбудила его в восемь, сообщив, что Лидсы благополучно укатили в свое путешествие, а преступники заявились в гараж по следам оружия, и что высланный накануне дрон посадил на каждого из них по жучку. Тони шутливо приказал ей не спать и бдить, пока передвижение не остановится, а сам отправился за кофе, по пути вспомнив, что через пару спален сопит Паучок, которого надо бы чем-то накормить. К тому времени, как юноша проснулся, о чем доложила Тони ИскИн, он успел выхлебать пару чашек кофе и насыпать себе миску хлопьев. А затем появилась Пеппер, и Старк крупно пожалел, что попросил Пятницу не докладывать ему о передвижениях на нижних этажах и уведомлять лишь в крайнем случае. ИИ, ясно дело, не считала Пеппер крайним случаем, а Тони — очень даже. Пеппер появилась в гостиной разгневанная и с порога попыталась влепить ему пощечину. Пеппер. Ему. Пощечину. Тони растерялся. А потом все встало на свои места — Паучок невовремя выполз из своего логова, явно в том же умопомрачительном прикиде, в котором заснул, и Пеппер не потребовалось много времени, чтобы сделать выводы. Очень близкие к правде выводы. Тони поспешил ее разубедить, а затем вновь впал в ступор — Поттс была настроена крайне серьезно и действительно хотела забрать Питера себе. И Тони бы порадоваться — сам же хотел сбагрить Паркера в хорошие руки, но нет, сердце предательски сжалось и завопило «не отдам!» Только не теперь, когда в его жизни появился хоть какой-то смысл. Это был перекресток: с одной стороны, отдать Питера значило избавиться от больных чувств и желаний, а с другой — лишить себя той небольшой радости, что еще оставалась. И Тони уперся. Заметил в отражении притаившегося за углом Паучка и мысленно решил для себя, что не будет решать за него. Спросил прямо. И Питер в очередной раз удивил своим «я хочу остаться с мистером Старком», поверг в нокаут и Тони, и Пеппер. Ведь кто в здравом уме согласился бы на это? Променял прекрасную перспективу семейной жизни на одиночество и захламленную мастерскую по вечерам? Маразм крепчал. Пеппер ушла ни с чем, Питер подгреб к себе заказанные сердобольной Пятницей блины и принялся их поедать, смачно слизывая остатки сиропа, а Тони смотрел, смотрел и смотрел, практически кайфуя в предвкушении адских мук в горячей лаве, которым его непременно подвергнут, но оторваться не мог. Беда с Питером была в том, что тот, казалось, даже не осознавал собственную привлекательность — это был тот самый тип людей, которым надо было напоминать о ней каждый день, чтобы они поверили. Тони лениво представлял, как сладко можно было бы разложить Паучка на этом самом столе и вылизывать его рот до тех пор, пока не исчезнет привкус сиропа, а затем расстегнуть эти ужасные джинсы и… От собственных ярких фантазий хотелось выть. Старк поймал взгляд Питера и утянул его в дежурную перепалку — во-первых, из-за необходимости отвлечься, а во-вторых, ему было действительно интересно, почему парень принял такое странное решение. Тони, в принципе, догадывался — кто в шестнадцать лет откажется от полной самостоятельности, тем более, раз уж всемирно известный герой предлагает свою помощь? И пусть сам он действовал не так, как нормальные люди, Старк прекрасно разбирался в психике и мотивах людского поведения, хотя Питер его удивил — газеты так и трубили, когда они с Пеппер разорвали отношения, а тот продолжал свято верить, что между ними цветет и пахнет высокое нежное чувство. А затем, собственно, наступила точка невозврата — от выскочившего из пленительных губ едкого «папочка» у Тони потемнело в глазах, и он чуть не кончил в штаны, не притронувшись к себе и пальцем, настолько это было неожиданно. Как удар ножом в спину. Руки дернулись по направлению к юноше — схватить-и-трахнуть — и Тони лишь каким-то чудом отпрыгнул подальше, отворачиваясь и старясь думать об облаках, таких пухлых, как… Черт! Под его ногами образовалась пробка из машин, они наверняка раздраженно гудели, но до пентхауса эти звуки не долетали, а потому Тони просто смотрел на вереницу ярких пятен, напоминавшую рождественскую гирлянду, и судорожно приводил мысли в порядок. Член стоял колом, было жарко и душно, а его дыхание оставляло на стекле запотевшие следы — так близко к окну он стоял. Дьявол радостно потирал ладони, готовя форму для особенного большого котла. О, Тони был готов рухнуть в него прямо в эту секунду. — Сэр, Питер Паркер покинул здание, — сообщила Пятница, и в то же мгновение за окном перед лицом Старка промелькнула красно-синяя вспышка. Тони вспомнил, что попросил роботов привести в порядок костюм Паучка, о чем теперь пожалел, хотя умом понимал, что им просто необходимо побыть врозь. Точнее, не им. Ему. Теперь, когда Старк точно был уверен в том, что к Питеру его тянет — причем нехило — он должен был понять, как действовать дальше. Игнорировать сложившуюся ситуацию было чревато последствиями, так что Тони отправился в мастерскую, в которой ему всегда думалось легче. Пеппер, бывало, еще шутила, что весь его «гений» родом из этой захламленной комнаты. Самым простым выходом из ситуации было снять напряжение. И тут возникали первые сложности — Тони не мог просто взять и трахнуть Паучка, как бы ему того не хотелось. Его моральные установки давно полетели ко всем чертям, и дело было даже не столько в них, сколько в нежелании отвратить от себя единственного человека, искренне желающего находиться рядом. Можно было пойти и трахнуть кого-то другого, но при одной мысли об этом начинало тошнить. Был вариант запихнуть неуемное либидо куда подальше, но никто не мог гарантировать, что в следующий раз Тони не застанет Питера выходящим из душа, или, что еще хуже, обнаженного. Фантазия подкинула сладкую картинку, и Старк мучительно застонал от вновь прилившего к телу возбуждения. Мастерская насквозь пропиталась Паркером — скинутой на пол тетрадью с формулами и заметками на белых листах бумаги, а еще запахом меда, который въелся в стены окружающей действительности. Тони стиснул зубы, уговаривая себя не дрочить на мальчишку — сделает это, и все станет только хуже. Пришлось с головой погрузиться в разработки, чтобы хоть как-то унять туман в голове и отвлечься, правда, так и не сделав никаких выводов. Он все еще понятия не имел, что ему делать со всем этим кошмаром, заставшим на пороге пятого десятилетия — с ума сойти можно, — но пока в миле вокруг не наблюдалось милого краснеющего личика, можно было постараться об этом забыть. Что Тони и сделал — забыл со всем возможным профессионализмом о том, что хочет засунуть свой язык в рот несовершеннолетнему юнцу. И не только в рот. Вместо этого он сосредоточился на совершенствовании оружия — как бы широко не разбросало Мстителей по разным мирам, в любой момент их могли заставить собраться вместе вынужденные обстоятельства, и Тони собирался встретить эти самые обстоятельства в полной боевой готовности. Проект назывался «Безумная семейка», и название свое получил еще в те времена, когда Мстители действительно были семьей. И пусть у них были проблемы, но в каждой семье они есть. Тони откровенно наслаждался, когда в башне жило такое количество народа с бешеным темпераментом и способностями, о которых до этого только в книжках писали. Он умел и любил шутить, а тут был неограниченный размах — начиная с Роджерса, который напоминал Тони ребенка своей святой наивностью, и заканчивая Брюсом, очаровательно старающимся выглядеть хоть капельку более грозным в своем человеческом обличии. Был Вижен, с его очевидной проблемой непринятия личного пространства, который мог заглянуть к Тони, пока он принимал душ, чтобы просто поболтать, и молчаливая мрачная Ванда, похожая на колдунью из книг про мальчика с круглыми очками. Тор и его непонятные для землян шутки, басовитый голос и добрые глаза, Клинт, напоминающий Тони этакого «дядюшку», что приходит раз в год и раздает гостинцы, Сокол с хитрой усмешкой на губах и нежными чувствами к своему роботу-разведчику. Тони любил хаос, а хаос любил его, и Мстители невольно прижились в его душе, все до единого, со своими закидонами и странными выходками. Это действительно было похоже на пресловутую многодетную семью, в которой Старк выступал за щедрого отца. А затем детишек отняли, точнее, они сами решили покинуть родительское гнездо. Решили, что повзрослели и стали больно умными. Тони когда-то тоже так думал. Он никогда не горел желанием проводить с родителями много времени, привыкнув быть один, и да, ему было комфортно в обществе самого себя — как говорила какая-то умная книга, это признак высокого интеллекта. Но человек — существо биосоциальное, а Тони Старк, увы, был как раз-таки человеком. Так что вдали от родительского небрежного контроля он пустился во все тяжкие — вечеринки, знакомства на одну ночь, экстази в красивых коробочках, шампанское всех цветов радуги, бессонные ночи за чертежами, а затем все по новой, как в заколдованном адском кругу. Пока круг не разорвала автокатастрофа и ее критические для наплевательской жизни Тони последствия. — Черт! — ругнулся он, поняв, что его неслабо закрутило в вихре воспоминаний, а он-то всего-навсего открыл старые наработки. Так дело продолжаться не могло. Нужно было отвлечься. На что-то новое, по-своему гениальное, и, ясное дело, полезное для общего блага. Тони посмотрел на рисунки Питера, оставленные на столе, и заметил на уголке аккуратного паучка. И… это был выход, разве нет? Тони ухмыльнулся — вот и не думал о Паучке, и где оказался? — Пятница, дай-ка мне параметры Питера, — попросил он, и ИскИн тут же отозвалась приятным механическим голосом. — Мы разрабатываем новый проект, сэр? — Кто знает, — Тони щелкнул языком и оттолкнулся от пола ногами, чтобы подъехать на стуле к ближайшей голограмме. — У тебя же есть скан его костюма? Перед глазами появился Питер в своем спандексе, и Тони невольно порадовался, что во время рабочего процесса его организм не отвлекался на всякие детали вроде стройных облепленных тканью ног и упругой попки. Ну, почти не отвлекался. Идея сделать Паучку апгрейд более высокого уровня пришла спонтанно, но полностью захватила мысли, и очнулся Тони только тогда, когда дописывал протокол для головного интерфейса, не такой сложный, как Пятница, но достаточно мощный. Протокол, названный «Радио-няней», загорелся на экране приятным зеленым светом, и Старк в предвкушении потер ладони, собираясь приступить к незначительным поправкам, пришедшим в голову по ходу работы, как вдруг голос подала Пятница. — Сэр, цель остановилась в Мэриленде. Мне отправить дронов для наблюдения? — Как хочешь, — Тони неопределенно махнул рукой. — Боюсь, мне нужна более точная формулировка, сэр… — Да ради бога! — Старк недовольно вскинул ладони. — Отправь, пусть наблюдают, хотя что эти идиоты забыли в Мэриленде, не пойму. Тем не менее, назойливость Пятницы заставила его вспомнить о времени, и Тони, взглянув на часы, удивленно приподнял брови — время было недетское. Вот только Питера все еще не было видно — наверняка решил не мешать Тони в мастерской после утреннего инцидента. — Пятница, Паук у себя? — спросил Старк, стараясь казаться безразличным — глупо в принципе, не ждать же ему осуждения от собственной программы. — Нет, босс, — отрапортовала ИИ, и волнение неумолимо всколыхнулось где-то в животе. Тони перестал пялиться на протоколы и подсистемы и поднял голову. — То есть? — уточнил он. — Он же убежал с самого утра? Где он тогда? — Мне запустить местонахождение жучка, сэр? — спросила Пятница, и Тони кивнул, не испытывая при этом никаких угрызений совести — жучок оказался нужен даже раньше, чем он предполагал. На карте высветилась крошечная алая точка, и у Старка при виде адреса глаза на лоб полезли. — Идиот, — прошептал он. — Ну что ты за идиот, а, Паркер? После чего вызвал одного из последних Марков — времени стоять в нью-йоркских пробках не было — и вышел на балкон, чтобы надеть броню и сразу взлететь, не расхаживая в ней по гостиной. Внутри все кипело от гнева на мальчишескую беззаботность, и Тони мог бы списать это на отеческую заботу о младшем товарище, если бы не стойкое преследующее его ощущение, что он когда-то уже все это проходил. Тони Старк точно так же когда-то беспокоился за Пеппер Поттс. Полет много времени не занял — когда в твой костюм встроены ракетные репульсоры, Нью-Йорк кажется совсем небольшим городком на гигантской карте. Полет много времени не занял, верно, но Тони успел весь известись и помянуть Паучка словами, которые Стив Роджерс определил бы в категорию «совершенно недопустимых». Вот только о Роджерсе Тони не думал. Все его мысли были о юноше, обнаружившимся — о, как очаровательно — в подвале своего лучшего друга. Оказавшись на месте, Старк с грехом пополам убедил себя не выбивать двери репульсорами, подумав, что хозяевам объяснять это будет весьма проблематично, и постучал в гаражный отсек железной перчаткой, позвав: — Паркер, ты там? Вопрос был глупый — индикатор задорно мигал на карте дисплея, но не мог же Тони просто взять и наорать на мальчишку с порога, правильно же? Он и так за сегодняшний день успел допустить уйму промахов, и пополнять коллекцию не собирался. Дверь в гараж приоткрылась, и наружу выглянул помятый Питер, с заспанным видом уставившийся на Тони, широко распахнув глаза. — Вы что тут делаете? — недоуменно спросил он, а Тони не сдержался и схватил его за руку, чтобы выволочь на улицу, совершенно не ожидая того, что сдвинуть юношу с места будет настолько непросто — он словно в пол врос. — Что я делаю? Нет, это что ты делаешь? — зашипел Старк, оставляя попытки — так и покалечить можно. — Паркер, я все понимаю, подростки — существа странные, но объясни мне, какого черта ты решил, что поспать в опасном со всех точек зрения месте — удачная идея? Питер неловко переступил с ноги на ногу и прислонился к дверному косяку. Дверь гаража выходила на небольшой задний сад, так что Тони не особо беспокоился о том, что их сфотографирует какая-нибудь впечатлительная женщина, выгуливающая свою таксу, а на улице перегорел фонарь, так что стояли в тонкой полоске света, выбивавшейся из помещения. — Мистер Старк, вы меня сами выгнали, — пробормотал в ответ Питер и зевнул. — Так что я не понимаю, в чем, собственно, претензия… Надо запомнить — невыспавшийся Питер Паркер, оказывается, профессионально хамит, как и полагается подростку. Тони вдумался в смысл первой фразы, и только спустя мгновение до него дошло. — Питер, я… Я не выгонял тебя, — удивленно сказал он, и Питер фыркнул. — То есть ваше «вон» мне почудилось, да? Тони захотелось ударить самого себя — естественное желание в последнее время, но сейчас его как никогда хотелось воплотить в жизнь. — Я не имел в виду из башни! — воскликнул он, выходя из брони и сразу же становясь почти одного роста с Питером. Последний, кстати, лишь скрестил руки на груди и вздернул левую бровь. — То есть мне запрещается только в гостиную заходить? — Черт, нет, Пит, послушай — это не относилось… Ах, да что я мямлю, как девчонка, — Тони закатил глаза, — Пеппер неожиданно появилась, потом эта перепалка, и я предупреждал тебя, со мной сложно, но ты не бери в голову, договорились? Давай-ка обратно на базу, и как у тебя только ума хватило заявиться сюда? — Как у вас все просто, — фыркнул Питер. — «Не бери в голову», — передразнил он Тони, — вам, конечно, легко, и я все понимаю, но что, если вы возьмете за моду орать на меня всякий раз, когда будете не в настроении? — А, так Паук решил показать зубки? — откровенно забавляясь, рассмеялся Тони. — У пауков вообще есть зубы? — Не советую проверять, — мрачно бросил Питер, и от такой неправдоподобной холодности Старку стало не по себе. Они помолчали, Тони усиленно думал, а Питер просто скользил невзрачным взглядом по темноте за его плечом. А потом Старк понял, чего добивается парень, и даже усмехнулся. Это было до неприличия просто. — Питер, я должен извиниться, — сказал он и положил руку на мальчишеское плечо. Слегка промахнулся, задев пальцами выемку в основании шеи, и тут же отдернул кисть. — Простишь? В позе Питера ничего не поменялось, но его лицо заметно посветлело, и Тони усмехнулся про себя — мальчишка был потрясающе-доверчив и легко прощал, полагаясь на одни слова, и это было настолько по-детски, что хотелось плакать. Паучок слабо улыбнулся и посторонился, пропуская Тони внутрь, заговорив совсем иным голосом. — А зачем им в одно место заявляться дважды? Я у Пятницы спросил, она рассказала, что те парни еще утром здесь были и ничего не нашли, а после того, как мы… вы… В общем, я отправился на патрулирование, а затем сюда — больше мне спать как-то негде особо… Питер слонялся по помещению, подбирая вещи, а Тони перекатывал во рту вязкий ужас, оглядывая подвал. И вот здесь Паркер жил последний год? В окружении паутины, пыли, хлама, спал в старом продырявленном спальнике и был счастлив? Серьезно? Если у него раньше были какие-то сомнения, то теперь они исчезли, и Тони, сам удивляясь появившейся в голосе надсадной боли, сказал: — Забирай все вещи, что есть. Питер вопросительно вскинул голову, а Старк кивнул сам себе. — Да. Все свои фуфайки, все собирай, я сейчас попрошу Пятницу прислать за ними кого-нибудь. Здесь ты не останешься, Паркер, даже не надейся, а у меня, сам знаешь, целый этаж с пустыми спальнями. Я не жадный. Рюкзак выпал у Питера из рук, и он уставился на Тони так, словно тот сказал, что прибыл из параллельной вселенной. — Вы это сейчас серьезно? — дрожащим голосом уточнил Питер, пока Тони надиктовывал ИскИн новые указания. — Более чем, — отстраненно ответил Старк, прикидывая, сколько понадобится роботов, чтобы дотащить все вещи Паркера до башни. — Ты только шустрее собирайся, пока мы не разбудили соседей твоего очаровательного друга — как он там в Л.А, кстати? Не созванивались? Я, конечно, дал Пятнице ценные указания насчет отелей и прочего, но— — Тони! — практически надрывно вскрикнул Питер, а у Тони обострились все существующие инстинкты — таким голосом кричат смертельно раненные люди. Он поднял взгляд — Питера потряхивало, как в лихорадке, полураскрытый рюкзак лежал на полу, а пальцы сжимали ткань джемпера где-то в районе сердца. Тони стиснуло спазмом грудь — картина была бешено-прекрасная в своем отчаянии. — Питер? — сдавленно спросил он, чувствуя, что еще немного — и они оба шагнут за черту. Питер вскинул ладони в каком-то молящем жесте, чтобы заправить за уши выбившиеся пряди волос, и облизал тонкие пересохшие губы. — Тони, ты действительно серьезно? — не заметив, как перескочил с почтительного «вы» на неверящее «ты», прошептал Паркер. — Не потому, что считаешь, будто чем-то мне обязан? Тони попытался тепло улыбнуться — Питер так ничего и не понял. — Нет, Паучок. Но последние недели заставили меня осознать, что подросток под боком может быть полезен, пусть невероятно упрям и настырен, но полезен, так что если продолжишь в таком духе, то оставайся сколько влезет. Питер моргнул — возможно, Тони показалось, но его глаза подозрительно заблестели. — Боюсь, это слишком… ты… вы… — юноша явно запутался в обращениях и нервно комкал длинные рукава джемпера в ладонях, — я не могу… — Ты не можешь сидеть на шее несовершеннолетнего друга, Питер, — достаточно твердо сказал Тони, чтобы вернуть мальчишку в чувство, — и можешь жить у миллиардера, который спускает деньги на тупые инсталляции. Делай выводы. Это сработало — Питер перестал дрожать и бегать глазами от шкафа к Тони и обратно и сделал пару глубоких выдохов-вздохов. Мужчина едва сдержался, чтобы не подойти и не сграбастать мальчика в объятья, таким разбитым и ошеломленным тот выглядел. Тони совершенно не привык к тому, чтобы люди так реагировали на его предложения, и теперь категорически не представлял, как строить диалог. Питер молчал, и Старку все-таки пришлось продолжить самому. — Я не позволю тебе остаться здесь, Пит, уж прости, но нет. Так что давай, собирайся и пойдем, ладно? Питер все еще молчал, но покорно пришел в движение и открыл шкаф, побросав в рюкзак пару вещей, после чего закрыл его и задумчиво оглядел комнату, задержавшись взглядом на неприлично-круглом еноте. Тони проследил за этим взглядом и ахнул. — Что, на этом все? Или его тоже берем? — пошутил он, и на губах Питера заиграла легкая улыбка. — Нет, меня Нед иначе даже в вашей башне достанет. Ох господи, даже звучит как-то неестественно, вы точно-точно хотите… — Точно-точно, — кивнул Старк, которому эти уточнения уже порядком надоели. — Я маразмом еще не страдаю, Питер, и обычно говорю то, что действительно имею в виду. — Я запомню, — кивнул Паркер. — Даже постараюсь привыкнуть, но мне, наверное, стоит переодеться сейчас, а то в этом неудобно по крышам скакать, сами понимаете… Тони хищно улыбнулся. — Ну, допустим, скакать по крышам тебе сегодня не придется, но переодеться стоит, да. Он отвернулся, игнорируя ткнувшийся прямо между лопаток вопросительный взгляд, и вышел вон, чтобы не глазеть и не становиться слишком уж очевидным. От греха подальше.