***
Генерал Грегори Уильямс не мог поверить докладу разведки и показаниям из космоса. Тридцать минут назад в систему вошла целая флотилия кораблей. Их сигнатуры сливались в одно гигантское пятно на радарах – очевидно, шли близко друг к другу, пытаясь скрыть свое число. Он не мог скрыть дрожь в ладонях. Подкрепление? Но чье? Альянса? Или проклятой инопланетной саранчи? Спасение или последний гвоздь в крышку их гроба? Его силы были разбросаны по всему городу. Мобильные огневые команды сковывали движение пришельцев, но этого было мало. Слишком мало. Особенно из-за постоянных орбитальных бомбардировок, которые не щадили ни его морпехов, ни гражданских, прячущихся по подвалам разрушенного города. Пришельцы отчетливо показали, что не считались с жизнями невинных, а их военная машина с ужасающей обыденностью перемалывала защитников Шаньси. Солдаты Альянса дрались за каждую улицу, за каждый дом, заставляя захватчиков платить кровью за каждый метр их планеты. Но с тем же успехом, они могли бросать камни в прибывающий прилив. Единственное, что сдерживало чужаков от полномасштабного штурма – это явный недостаток пушечного мяса. Но если к ним подоспело подкрепление, даже это небольшое преимущество рассыплется, как песок сквозь пальцы. В крайнем случае, они просто сровняют Шаньси орбитальными бомбардировками. – Флот пришельцев разворачивается с орбиты, сэр! – прокричал ему оператор. Грегори не смог удержать облегченного вздоха. Значит, все-таки, Альянс. – Кавалерия прибыла! – радостно вскрикнул его адъютант. – Теперь-то мы выкинем этих ублюдков с нашего газона! – Рано радуетесь, лейтенант, – покачал головой Уильямс. – Мы даже не знаем, сколько их. Пятно слишком мало. Максимум с десяток крейсеров. – Десяток крейсеров будет достаточно, – самоуверенно хмыкнул тот, лучась энергией впервые с начала осады. – Будем надеяться, – задумчиво кивнул генерал, разглядывая голографическую карту перед глазами. – Получаем сообщение! Это… – Энсин? – глаза Уильямса сузились от подозрительной растерянности в голосе офицера. – Какой-то нонсенс, сэр, – после секундной задержки доложил тот. – Послушайте. Грегори услышал незнакомую речь. Не щелкающие и гаркавшие звуки пришельцев, но все же инородную. Лишь изредка, он узнавал слова, но их форма и порядок лишь отдаленно напоминала английский. Но все же, язык был человеческим. – Дешифровщика сюда, – мгновенно сориентировался Уильямс. – Это код. – Что это за код такой, раз наша аппаратура не перевела его? – подозрительно заметил адъютант. – Не знаю, – задумчиво кивнул Уильямс. – Но если Земля решила, что это необходимо… Его слова повисли в воздухе, и каждый понимал их значение. Генерал Уильямс был одним из самых высокопоставленных офицеров Альянса и его допуск должен был легко расшифровать послание. Но если даже его полномочий не хватало, то что же, черт возьми, происходит? Какой-то сверхсекретный проект, о котором не знали даже высшие офицеры? Прототип нового оружия, созданный для борьбы с инопланетным вторжением? Но какой смысл? Пришельцы-то и понятия не имели не только о силах Альянса, но даже о землянах в целом. Шифроваться от них – это все равно, что пытаться придумать код специально от собак. – Какого черта здесь вообще творится? – пробормотал младший офицер за пультом, дав голос вопросу, который молчаливо витал в штабе.***
– Духи… – выдохнула адмирал Сидера Кандрос, скрестив пальцы перед лицом. Осада планеты проходила так гладко. Еще чуть-чуть, и эти… люди сами бы прибежали к ней, моля о прощении. Конечно, не все шло по плану – этот новый вид показал себя не только безрассудным, пытаясь активировать Ретранслятор 314. Нет, этот вид был еще и трусливым. Прятаться среди беззащитных гражданских? Прикрываться спинами невиновных? У этих пришельцев не было чести. Кровожадность, безрассудство и глупое упрямство – за время осады она повидала этого в изобилии. Но не честь. Наверное, именно это и усыпило ее бдительность. Она недооценила врага. И теперь, вся операция была под угрозой. Но кто мог предположить, что гигантская корабль внезапно выпрыгнет у нее в тылу? Сидера нервно пожевала мандибулами, ощущая неприятное чувство, словно тысячи мелких насекомых забегали под панцирем. Корабль… этот монстр в пять раз превышала ее «Дух Палавена» – дредноута, что была флагманом всей флотилии. Даже «Путь Предназначения», самая большая и тяжеловооруженная дредноут в Галактике, казалась карликом на фоне этого пятикилометрового гиганта. Адмирал Кандрос нервничала. Воображение уже рисовало ту чудовищную огневую мощь, которую несла в себе корабль просто за счет своего размера. И она знала, что такие же мысли крутились в головах остальных офицеров. Сидера уже просчитывала стратегию, чтобы уничтожить это чудовище, пока зерна сомнения и страха не пустили корни в их душах. – Есть признаки сопровождения? – командным басом спросила она. – Сканеры молчат. Похоже, никаких других кораблей в системе. – Главное орудие в полную готовность! Всем кораблям – рассредоточиться! Четвертая и пятая эскадра зажмите ее в клещи. Передать приказ командиру «Духа Инвиктуса» прижаться по правый борт от нас! Корабль людей была просто громадной. Один лишь ее вид внушал невольный страх. Но она была одна и без поддержки. А значит звенья более легких крейсеров могли разобрать ее на запчасти, как стая мелких форусов загоняла могучих нексу. Сидера могла только надеяться. Судна Иерархии уже начали перестраиваться, беспрекословно выполняя приказ своего адмирала. Дредноут «Дух Инвиктуса» плыла в трех сотнях километров от ее систершипа – почти в упор по космическим меркам. Крейсера и фрегаты уже начали образовывать ударные клинья, готовясь сомкнуться на неприятеле, словно челюсти варрена. – Расстояние пятьсот тысяч километров! – доложил ей главный наводчик. – Цель захвачена! Главное орудие гудело от скопившейся энергии, подобно рою насекомых. – Всем суднам, – процедила адмирал Кандрос. – Уничтожить. Этот. Корабль.***
– Огонь! – скомандовала Амелия. Орудие «Нова», торчавшее из бронированного носа крейсера, как копье, и достигавшее почти полукилометра в длину, изрыгнуло свою смертельную посылку. «Погибель Предателей» тряхануло. Своей отдачей «Нова» могла легко сбить с курса корабль меньшего тоннажа. И это в лучшем случае. Снаряд, разогнанный до скорости света, устремился в пустоту космоса. Преодолев полмиллиона километров за секунды, он вгрызся в центр строя ксеносов. Адмирал затаила дыхание, когда посреди флотилии пришельцев родилась новая звезда. – Попадание, – сказал наводчик с безошибочно узнаваемой ноткой удовлетворения в голосе. – Капитан Абридал! Ксеносы открыли ответный огонь! – Маневр уклонения! – мгновенно среагировала Амелия, почувствовав, что у нее пересохло во рту. Она понятия не имела об огневой мощи ксеносов. Понятия не имела, насколько технологически развиты были эти ублюдки и не собиралась подставлять «Погибель Предателей» под удар. Превосходили ли они Аэльдари? Или Т’ау? Или, если Император был в особенно паршивом настроении, – Некронов? Следующие минуты казались вечностью. Она видела, как яркие вспышки неслись к ним через сотни тысяч километров. Крейсер накренилась, пропуская мимо первую волну, но «Погибель» не могла увернуться ото всех. Десятки снарядов вгрызлись в пустотный щит, подобно каплям, разбивающимся о поверхность озера. Линейный крейсер дрожала, получая попадания и вибрируя от напряжения плазменных двигателей, мчавших корабль вперед на грани перегрузки. Амелия посмотрела на гололит, где Парли задумчиво разглядывал тактический дисплей. – Докладывайте! – рявкнула капитан, чувствуя слабую дрожь от ударов по корпусу. – Щиты держатся! Минус два процента мощности! – «Нова»? – Следующий залп – через тридцать две минуты! – Полный ход к планете. Готовьте лэнс-батареи! Огонь на триста тысяч километров!***
Адмирал Сидера Кандрос не верила своим глазам. Отказывалась верить. Одну секунду операторы сканеров доложили о выбросе энергии от корабля людей. В другую – крейсеры «Варасмус» и «Зурис» исчезли, сожранные яркой звездой плазменной энергии, которая за долю секунды испарила обе пятисотметровых корабля, не оставив и обломков. Они даже не успели понять, что случилось. «Дух Палавена» мгновенно ответила противнику той же любезностью, выпуская разогнанную гигантским масс-акселератором болванку. Двадцатикилограммовый снаряд вылетел с одной сотой скорости света и начал стремительно приближаться к кораблю людей. «Дух Инвиктуса» последовала примеру своей сестры. Сидера чувствовала, как ее дредноут трясло каждый раз, когда масс-акселератор делал выстрел за выстрелом каждые шесть секунд. Часть их снарядов достигли цели, но… – Щиты не пробиты! – Проклятие! – выругалась адмирал. Какой же мощности были их барьеры? Каждый выстрел дредноута был способен разнести в клочья небольшой город! – Продолжать огонь! Где четвертая эскадра? – Тринадцать минут – и они будут в зоне поражения! Пятая – через семнадцать. – Адмирал, фиксируем вспышку энергии! – Приготовиться к удару! Супердредноут выпустила в их сторону поток алых лучей. За секунды они пересекли пустоту космоса и вгрызлись в авангард турианцев. Крейсер «Эстус» буквально распотрошило от носа до кормы. Та же судьба постигла «Ниос». Лазерное оружие. Люди использовали лазерное оружие корабельного класса! Адмирал Кандрос едва не рассмеялась от невозможного абсурда перед глазами. Все знали, что это невозможно. Лазерам не хватало ни дальности, ни мощности, чтобы поразить, а тем более уничтожить корабль за сотни тысяч километров... Но невозможное происходило прямо перед ней. Крейсер длиной в полкилометра исчезла во вспышке, словно какой-то истребитель. Впрочем, неудивительно. Кинетические барьеры были абсолютно бесполезны против лазерных залпов. Наконец, Сидера выдохнула, почувствовав странное облегчение. Ее страхи подтвердились. Она не знала, что за чудовищные орудия стояли на корабле людей, но теперь было понятно, что адмирал должна была сделать. Она постучала пальцами по подлокотникам командного поста. – Свяжите меня с «Хавинкоу», – скомандовала она. – Адмирал? – тут же отозвался капитан Адриэн Виктус, с оттенками смутного недоумения в голосе. – Капитан, немедленно выводите фрегат из боя, – спокойно произнесла Сидера. Последовала секундная заминка, и Кандрос достаточно хорошо знала своего ученика, чтобы понять – он сконфужен. – Ваши приказания? – наконец, ответил Виктус. – Держитесь у границ системы. В бой не вступать. Записывайте все, что видите. Когда появится возможность, я хочу, чтобы «Хавинкоу» ушла через ретранслятор. Доложите Иерархии. – Но адмирал! – запротестовал тот. – Мы все еще можем выиграть. Дайте нам время. Едва мы снимем их щиты, то превратим эту мерзость в... – Адриэн, – произнесла Кандрос мягким тоном, и тот мгновенно замолчал. – Предупреди командование. Мы дадим тебе столько времени, сколько сможем. Виктус был хорошим офицером. Ее лучшим учеником. Результативный и осторожный, он зачастую действовал, полагаясь на собственное чутье, а не устав. Сидера давно знала, что когда-нибудь тот займет ее место. Может быть, дослужится до высших чинов. Кто знает, может даже дойдет до Примарха? И она скорее сотрет с лица свои метки, чем позволит такому таланту сгинуть в этой занюханной системе. Фаворитизм – сказали бы некоторые, но Сидера плевать хотела даже если так. – Умрите с честью, адмирал, – наконец, после недолгого молчания, ответил Виктус с нескрываемой горечью в голосе. – Пусть Духи направляют твой путь, Адриэн. Конец связи. Когда консоль погасла, Сидера ощутила странное чувство свободы. Она уже знала, что была мертва. Ни у кого на мостике не осталось никаких иллюзий. Надежды пережить этот бой не было. Все, что оставалось – продать свои жизни дороже.***
Капитан Абридал скрестила пальцы перед лицом, с осторожным оптимизмом следя за действиями офицеров. Амелия была обязана отдать должное: профессионализм наводчиков Бастионного флота уступал лишь их дисциплине. Они сдерживали огонь до тех пор, пока не убедятся в цели, и лишь потом выпускали мощь своих смертоносных орудий единым концентрированными залпами, которые потрошили суденышки ксеносов. Уже треть кораблей неприятеля болтались в пустоте безжизненными обломками. Их массированный барраж причинял лишь легкий ущерб пустотным щитам, однако Амелия не спешила недооценивать их. В высокомерии кроется самообман – это один из уроков, которые она переняла от лорда-адмирала Спайра. В конце концов, один эскадрон бомбардировщиков, умудрившийся проскочить сквозь щиты, мог нанести значительный ущерб «Погибели Предателей». А они приближались достаточно близко, чтобы упустить из виду небольшую лодку. Мысль о лорде-адмирале напомнила Абридал о днях службы под командованием героя Тринадцатого Черного крестового похода. Она невольно задалась вопросом: а что бы сделал лорд Спайр? Вспоминая его характер, то тот бы сначала связался с ксеносами и потребовал убраться от планеты. Дал бы им шанс отступить, не желая проливать кровь понапрасну. Был бы он впечатлен упорством ксеносов, как сама Амелия? Они умирали один за одним. Построения нарушались и восстанавливались. Меньшие корабли маневрировали вокруг больших, закрывая их от залпов лэнс-орудий и выпуская потоки снарядов, которые беспомощно бились о пустотные щиты «Погибели Предателей». Их мощи было недостаточно. Даже близко. За полчаса боя, энергия щитов опустилась лишь на четверть. Но ксеносы продолжали сражаться. В их действиях чувствовалась дисциплина, хладнокровие, самопожертвование. Они пытались зажать ее крейсер в клещи. Хорошая тактика – налететь на большую жертву с разных сторон, как пираньи. Амелия и сама бы использовала этот ход. Но их кораблям просто не хватало огневой мощи. Лишь два судна ксеносов представляли хотя бы теоретическую опасность – их фрегаты. Снаряды орудий вгрызались в щиты с силой небольшой ядерной бомбы. Тридцать пять килотонн, если верить когитаторам. Все равно недостаточно для щита, способного пережить прямое попадание «Новы». Палуба снова вздрогнула. – Главное орудие заряжено! – Во имя Его! Огонь! – тяжело выдохнула Амелия. На скорости, близкой к скорости света, снаряд врезался в самый центр флотилии ксеносов.***
Палуба «Духа Палавена» снова вздрогнула под ногами, заставив турианцев попадать на пол, и мостик погрузился в темноту. Когда освещение вновь заработало, свет приобрел красный оттенок, окрасив палубу в цвета заката. – Доложить о повреждениях! – сквозь боль в ребрах закричала Сидора. – Пробитие в правом борте! Восьмой и девятый отсеки разгерметизированы! Орудия с первого по семнадцатое выведены из строя! Адмирал Кандрос облегченно кивнула. Все могло быть хуже – их всего лишь зацепило взрывом. «Духу Инвиктуса» повезло меньше. Еще час назад, вид исчезающей в вспышке дредноута поверг бы Сидору в шок. Это невозможно. Просто невозможно уничтожить дредноут одним залпом. Это шло против всего, что она знала о космических боях. Как и лазерное оружие, способное поразить крейсер. Как и пушки, стреляющие звездами. Как и супердредноут, которая не обращала внимания на сконцентрированный огонь трех десятков кораблей Иерархии. Но за прошедший час адмирал увидела достаточно, чтобы несколько пересмотреть свои представления о мире. – Что с «Фаэруном»? – прохрипела Сидора. Фаэрун. Именно это название звучало в панических голосах капитанов ее кораблей. Разрушитель из древних турианских легенд. Предвестник Конца. – Приближается на высокой скорости! Духи, одиннадцать минут до столкновения! – Продолжать огонь! – кивнула адмирал, поднимаясь со своего кресла. – Если это конец, то покажем этим людям, как умирают настоящие турианцы! Ни один из капитанов кораблей не дрогнул. Никто не собирался сдаваться. Никто не пытался выйти из боя, ибо древняя поговорка гласила: «Лишь мертвый турианец покажет врагу спину».***
– Подходим к планете, – произнес спокойным тоном лорд-лейтенант Парли. – Почти поравнялись с кораблями ксеносов. – Макро-пушкам – огонь по готовности, – Амелия мрачно глядела на гололит. Это был конец. Когда заговорят бортовые орудия, обломки их флотилии навеки останутся висеть в пустоте – напоминание о бесполезном упрямстве. – Сообщите Верховному королю, что мы готовы к высадке через пятнадцать минут, – капитан глубоко вдохнула очищенный воздух корабля. Это победа, но она не чувствовала триумфа. – Пилотам «Фурий» приготовиться к старту.***
Палубу трясло. Тысячи рабов, сакристанцев, техножрецов и ополченцев отчаянно носились, внося изрядную долю управляемого хаоса, не говоря уже про шум. Грохот ботинок о пластиловый пол, лязг шестеренок и песнопений, отрывистые гаркающие приказы офицеров ополчения. Напряжение буквально витало в воздухе, пронизывая собой каждого, кто ступал в десантный отсек. Сэр Эйдан Гриффит, единственный наследник Дома Гриффит и самый молодой баннерет в истории Дома, чувствовал, как кровь бурлила в венах. Эйдан нервничал. Впервые он готовился повести в бой Копье. Двенадцать Имперских рыцарей. Сила, способная утопить целую планету в крови. – Сомнение – яд разума, – донесся потусторонний голос из Трона Механикум. – Соберись, мальчишка, нельзя показывать слабость. Эйдан встряхнул головой. Призраки прошлых наездников, его великие предки, часто врывались в сознание молодого принца, никогда не оставляя его одного, но теперь их вмешательство лишь раздражало. Почему-то, теперь их присутствие было удушающим. Словно сама его душа тонула в море, а цепкие пальцы мертвецов тащили ее вниз. – Неблагодарный щенок, – шикнул второй призрак. – Мы здесь для того, чтобы ты не сдох, словно безродный пес. Но молодой Гриффит не отреагировал. Он слушал. Слушал рычание своего Рыцаря-Галланта. Чувствовал, как «Молот Правосудия» дрожал, рвясь поскорее вступить в бой. Нейронная связь между всадником и Рыцарем позволяла им становиться единым целым, чувствовать то же, что чувствовал другой. Ярость, честолюбие, кровожадность – вот, что было отличительной чертой машин Дома Гриффит. Они, как и всадники, желали поскорее ворваться в благородный ближний бой, чтобы принести гнев Императора и Омниссии на тех глупцов, что бросил вызов Имперским рыцарям. Когда они шли в атаку, то возвышались над полем боя. Двенадцать метров ярости, пластила и адамантия. Боги войны, пришедшие, чтобы сокрушить врагов человечества. Закованные в толстые панцири, прикрытые ионными щитами, и несущие колоссальных размеров оружие – даже Божественные титаны не могли не считаться с такой силой. Эйдан почувствовал зуд в левой руке и гигантские зубья цепного меча Рыцаря начали непроизвольно вращаться. В правом кулаке разгоралось небольшое солнце – перчатка «Громовой Удар» искрила энергией в такт его ярости. «Молот Правосудия» требовал крови. Его Дух Машины помнил десятки тысяч боев на тысячах миров. Помнил запах дыма и смерти. Помнил восторженные взгляды союзников и панический ужас врагов. Помнил, какой радостью наполнялось его сердце на поле брани. – Кровожадность – это хорошо, – пробурчал Эйдану призрак Трона Механикум. – Но не позволяй «Молоту Правосудия» управлять тобой! Он был своевольным еще в мое время. А теперь и вовсе обнаглел. – Я знаю. – Твои люди ждут слова, – деликатно напомнил другой. Эйдан раздраженно вздохнул, чувствуя, как его Рыцарь согласно загудел. – И ты, Брутус? – он криво улыбнулся, наигранно обиженный «предательством» скакуна, и громко произнес в вокс-приемник. – Воины Драконьего Предела! Дюжина железных гигантов уже построились перед ним, внимая словам господина. Их панцири цвета выбеленной кости блестели в отсветах люминаторов. Их двигатели гудели, подобно рыку волков. Эйдан вновь обвел свое Копье взглядом цифровых линз. Двенадцать Рыцарей, которые стояли, внимая каждому слову. Двенадцать Рыцарей, включая его Галанта. Восемь «Эррантов», вооруженных цепными мечами и термальными пушками, одним залпом испарявших целые колонны бронетехники. Пара «Паладинов» со скорострельными боевыми орудиями, что обычно стояли на танках Леман Расс. И один «Крестоносец» – абсолютная редкость в Доме Гриффит. Он не нес оружий ближнего боя, а лишь шестиствольный «Мститель» и термальную пушку. Рядом со своими лордами и леди выстроились Оруженосцы. Всего семь метров в высоту, эти юркие шагоходы отличались необычайной скоростью и ловкостью. Их наездниками были безземельные родственники, бастарды, а иногда и вовсе простолюдины. В Копье Эйдана их было шесть: три «Глефы» с термальными копьями и цепными тесаками, и три «Халверина», ощетинившихся автопушками. Эта сила могла утопить в крови целые планетарные системы. И Эйдан был ее хозяином. В свои двадцать семь, он не мог не чувствовать тревогу и легкую нервозность. Он знал, что достоин вести их. Точнее должен был, как сын Верховного короля. Но все же, червь сомнения копошился в мозгу Эйдана, твердя, что его навыков недостаточно. Одно дело – крушить стены крепостей и бросать в воздух восьмидесятитонные танки, другое – командовать дюжиной аристократов, которым с пеленок привили уверенность в собственном превосходстве. Он резко помотал головой. Сомнения – яд разума. Позади «Молота Правосудия» возвышались высокие стены дроп-крепости. Флаги Дома Гриффит свисали с парапетов. Десятки орудий: от простых автопушек до батареи «Сотрясателей» на крыше – жаждали вновь услышать песнь войны. Даже сейчас, после десятков высадок, молодой принц не мог подавить чувство восхищения перед этой почтенной конструкцией и ее хладнокровным Духом Машины. – Благородные отпрыски Дома Гриффит! Оруженосцы! – продолжил Эйдан, задушив в зародыше подступающую дрожь в голосе. – Вероломные ксеносы посмели осадить мир, что тысячелетия принадлежал Императору! Они посмели осквернить планету чистой расы! Теперь лишь их кровь сможет очистить это место! Император смотрит на нас со Священной Терры, и мы не можем подвести Его! Пусть черные знамена ненависти возвышаются над вашими спинами! Возьмите штурмом их позиции! Не дайте ни одной гнилой твари уйти от праведного возмездия! За Императора! За моего отца! Честь и Ярость! – Отвага и Сила! – рявкнули в ответ железные аватары самой Смерти. Гигантские цепные мечи, громовые перчатки и орудия взмыли в воздух. Сердце Эйдана переполнилось гордостью за каждого лорда и леди его Копья. Они не отступят. Не сдадутся. И пока кровь текла по венам, а реакторы Рыцарей горели пламенем мести – до тех пор они будут сражаться. Он услышал боевые крики, что разнеслись с другого конца палубы – без сомнения леди Натания произнесла вдохновляющую речь, разжигая ярость в сердцах собственного Копья. Эйдану нетерпелось сразиться плечом к плечу с ее «Железной Погибелью». Сразиться как равный, а не как молодой щенок, едва прошедший ритуал Становления. И, если Император благоволит, то она заметит, что он уже не тот безусый юнец, что пытался неуклюже ухаживать за самой искусной наездницей Дома Гриффит. Эйдан первым шагнул в дроп-крепость, занимая свой слот спереди – баннерету полагалась честь первым ступить на поле боя. Его металлическое тело тут же окутали десятки стабилизаторов, и тяжелая клетка опустилась на «Молот Правосудия», намертво закрепив на месте. Сэр Кэрриган направился следом на своем «Неповиновении». Опытный и рассудительный, единственный в их Доме, кто пилотировал Крестоносца – скакуна полностью лишенного оружия ближнего боя. Весьма нетипичный выбор для Гриффита, почти граничащий с безумием. Рыцарь, не способный сразить врага в благородной рукопашной схватке? Какой прок от такого Рыцаря? Но сэр Кэрриган не прожил бы полтора века, если бы не был искусным воином. Даже без благородных инструментов войны, он нес на наплечнике фиолетовую полосу, что даровалась лишь тем, кто сразил в бою вражеского титана. Достижение, которым могли похвастаться немногие. К тому же, Эйдан подозревал, что оставаясь позади, старый вояка мог следить за слишком разгоряченными юнцами и девами, и вовремя одергивать, если Дух Машины скакунов начинал овладевать их разумом. Юнцами, как Эйдан и половина воинов в его Копье. За сэром Кэрриганом в дроп-крепость, грохоча и сотрясая пол, вошли остальные, занимая свои места, согласно строгой иерархии. Последними были Оруженосцы. Эйдан глубоко вздохнул, пытаясь унять нервозность. Несмотря на несколько проведенных кампаний, это чувство продолжало преследовать перед каждой высадкой. – Оно останется всегда, во скольких бы боях не побывал, – вновь зашептали призраки. – Но не волнуйся. Это не страх. – А что? – невольно вырвалось с уст молодого принца. – Нетерпение.***
Капитан Адриэн Виктус делал то, что требовал долг. Стоял в стороне и наблюдал, как его товарищи, его друзья и его наставник умирали в тишине и безвестности. Все больше и больше кораблей Иерархии разлетались на осколки. С каждым взрывом сердце капитана пропускало удар. С каждой вспышкой, десятки, если не сотни, душ отправлялись к праотцам. Это была не битва, не великое сражение, не последний акт героического самопожертвования. Это была резня. Простая, бессмысленная резня, и Виктуса тошнило от мысли, сколько храбрых мужчин и женщин положили свои головы за полтора часа. Адриэн сжал кулаки, когда «Фаэрун» на полном ходу врезалась в «Дух Палавена», что до последнего огрызалась масс-акселераторами. Огромная махина прошла через дредноут, как клинок сквозь плоть. Монстр была в пять раз больше флагмана флота и снес ее, как аэрокар – зазевавшегося пешехода. «Дух Палавена» умерла за минуты, а вместе с ней – семь сотен верных солдат и офицеров. Адриэн знал большинство из них еще с тех пор, когда служил старпомом у адмирала Кандрос. Адмирал научила его всему, что он знал, и даже больше. Духи, она была большей матерью, чем его настоящая! Каждая фибра души капитана требовала вернуться в бой. Он желал крови. Мести. Справедливости. В обычной ситуации, он бы рванул вперед не думая, тараня движки «Фаэруна», надеясь детонировать ее масс-ядро. Но он помнил последние слова адмирала, и с тяжелым сердцем вынужден был уважать ее волю. Каждый сенсор, каждый сканер на борту «Хавинкоу» был направлен в сторону супердредноута. Иерархия должна была знать, против чего собиралась воевать. И Адриэн подозревал, что лишь мощь половины турианского флота может положить конец этому монстру. Виктус лишь надеялся, что она была лишь единственной. – Капитан! – закричал взволнованный энсин. – От «Фаэруна» отделились несколько кораблей. Похожи на десантные капсулы, но чертовски здоровые. Они… – Докладывай, – мрачно прохрипел Виктус, чувствуя, что заминка в голосе матроса не сулила ничего хорошего. – Они не летят к поверхности… Они падают. На большой скорости. Наземная операция. Это могло быть только это. Теперь понятно, почему «Фаэрун» просто не расстреляла их с дальней дистанции, а упорно шла к планете. – Предупредите генерала Оринию! – скомандовал Виктус, чувствуя, как кровь стыла в жилах. Похоже, резня на орбите не была концом и еще много турианских солдат встретят свой последний бой.