***
Тем временем, на линии фронта коммандер Фарсейрис тупо стоял, как громом пораженный. Осада последнего поселения людей проходила, как по маслу. Последний окруженный город, который с дотошной регулярностью бомбили из всего, что было в распоряжении турианской армии. Отрезанный от еды и ресурсов. Их капитуляция была неизбежной. Конечно, то тут, то там все еще горели очаги сопротивления: несколько огневых команд, партизанящих в обломках зданий, пара аванпостов, которые невозможно было занять без серьезных потерь; минные поля; огневые мешки; пулеметные гнезда и снайперы. Много, много снайперов, которые блокировали доступ к целым улицам. Однако, это были лишь временные трудности – захват города был вопросом времени. Фарсейрис уже приготовился откупорить бутылку вина и поздравить своих солдат с очередной успешно завершенной миссией. Все очень быстро полетело в тартарары. Нервный доклад связиста застал его врасплох. К людям пришло подкрепление, и вся флотилия адмирала Кандрос разворачивалась, чтобы встретить неприятеля. Фарсейрис был уверен, что это лишь небольшая задержка. Но через два часа его настигла другая новость, уже от генерала Оринии: приготовиться к отражению десанта. Это уже не было «небольшой задержкой». Противовоздушные орудия хищно смотрели в небо, комплексы «земля-воздух» монотонно сканировали пространство. Коммандер знал, что не было силы, способной победить Иерархию в наземном бою, свято верил в превосходство турианцев над всеми остальными видами Галактики. А потом пришли показания сканеров. Яростно шипя, ракеты устремились в небеса. Это не могло быть правдой. Это была ошибка, глюк в системе. То, что ему передали, не делало ни малейшего смысла. Он должен был увидеть это своими глазами. Быстро нацепив на голову шлем, Фарсейрис выскочил наружу из командной БМП и застыл, глядя на то, что летело сверху прямо на них. Он не знал как. Он смотрел прямо на факт, и не мог поверить. Фарсейрис знал, что люди были примитивным, но исключительно толстолобым видом, способным на чудовищные приступы иррациональности, во многом напоминая кроганов, но это… Это затмевало его даже самые дикие ожидания. Люди сбросили с орбиты замок. Ничто. Ничто за годы службы и долгих лет в академии не могло подготовить коммандера, что кто-то додумается уронить замок прямо на его позиции. Гигантская конструкция уже ощетинилась десятком стволов. Строенные пушки на крыше уже разворачивали стволы в сторону их артиллерии. Фарсейрис начал кричать команды, перестраивать солдат и технику, чтобы создать хоть какой-то намек на боевые порядки. Танки и бронетранспортеры ревели движками, направляя стволы в сторону людского замка. Но их было мало. Слишком мало. Никто не ожидал, что небольшая операция по принуждению к миру превратится в самую настоящую войну, и турианцам просто не пришло в голову, что им понадобятся металлические клинья тяжелых машин. Вокруг были слышны лишь панические крики, лязг винтовок, и истошные вопли связиста, запрашивающего поддержку с воздуха. Но коммандер молчал, потому что совсем другое привлекло его внимание. Не размер, не титанические пушки, не громоподобный грохот артиллерии людей. Нет, его внимание приковали монструозные ворота, высотой с пятиэтажный дом. И ноющее чувство в животе подсказывало, что не стоит ждать ничего хорошего. С этими безумными человеками он и не знал, чего ждать. Какие ужасы скрывались за ними? Танки? Орды штурмовиков? Может быть даже ганшипы. С этими людьми невозможно было угадать. Духи, вполне вероятно, что ворота такие большие, просто потому, что люди посчитали это модным. Эта идея могла оказаться вполне по нраву таким безумцам.***
– Сэр Эйдан, мы приземлились. Все системы функционируют. Готовы к высадке. Дроп-крепости леди Натании и Верховного Короля также докладывают об успешном приземлении. Вибрация наполнила десантный отсек. Стабилизаторы гудели от напряжения, и тихое шипение потухших посадочных двигателей ласкали акустические сенсоры Рыцарей. Духи Машин требовали выпустить их на бой. Всадники не меньше своих скакунов жаждали поскорее ворваться в горнило войны. Эйдан автоматически проверил тактический анализ местности, погоду, силы неприятеля, счетчики боеприпасов каждого Рыцаря, возможные маршруты к осажденному городу, данные с ауспексов, готовность стационарных орудий… Нескончаемый поток информации быстро пронесся перед глазами и Эйдан глубоко вздохнул, чувствуя, как нервозность быстро улетучивалась. – Спасибо, Михей. Приступить к процедуре отцепления. Мы начнем высадку со всей поспешностью, – усмехнулся тот, даже не пытаясь скрыть азарта в голосе. – Покажем этим ксеносам, что значит идти против Империума Человечества! Адамантиевые клетки тут же загудели. Эйдан вздохнул свободнее, не ощущая более их сдавливающих касаний. Зубья на его цепном «Жнеце» нетерпеливо вращались – каждое длиной с руку взрослого мужчины. Пальцы латной перчатки сжались в кулак размером с броневик. Ракетная установка на панцире терпеливо ждала своего часа, а тяжелый стаббер направил свой хищный взор в сторону врага. «Молот Правосудия» дрожал, зная, что ждать осталось недолго. Огромные вокс-граммофоны, каждый размером с Ленд Рейдер, огласили прибытие воинов Империума, разнеся по полю боя звуки старого гимна Дома Гриффит.***
Эппоу приник к окулярам бинокля, пытаясь разглядеть хоть что-то за этим треклятым пылевым облаком. Замок начал огрызаться пулеметным огнем, а башня на крыше с тремя артиллерийскими орудиями медленно разворачивала стволы куда-то в сторону горизонта. Скорее всего, выцеливала артиллерию «креветок». Но потом, внезапно и без предупреждения, окрестности накрыл оглушающий гул. Немногие уцелевшие стекла домов разлетелись с противным дрязгом. Лишь через пару секунд, сержант понял, что слышит музыку. Это было похоже на странную смесь хэви-металла с церковными гимнами, и стоило признать, Эппоу мгновенно почувствовал, как кровь забегала в его теле. Потом, он осознал, что музыка казалась до боли знакомой. По крайней мере, некоторые аккорды. – Это что, «Зеленые Рукава»? – неверяще спросил капрал. Сержант кивнул. Действительно, «Зеленые Рукава». Если бы старую народную английскую песню сдобрили электронной гитарой и католическим хором. С оглушающим грохотом, ворота замка упали вниз. Сержант едва не выронил бинокль из рук, но продолжал завороженно смотреть. Из замка показались высокие фигуры. Массивные конструкции на двух ногах, отдаленно напоминающие гигантских гуманоидов. Каждая не меньше десяти метров в высоту. Эппоу моргнул от удивления и снова присмотрелся. Эти машины были живым парадоксом. Одного взгляда было достаточно, чтобы оценить технологическое чудо. Нельзя построить что-то настолько здоровенное без превосходной инженерной мысли. Но в то же время, они казались… примитивными. Округлые, горбатые наплечники. Шлемы с Т-образным визором, как у древних крестоносцев с Земли. Флаги и штандарты с замысловатой геральдикой в виде орлиных крыльев и драконов. Не говоря уже про латы, окрашенные в белые цвета. Нет, они не были примитивными. Сержант на секунду задумался, подбирая слово. Скорее… феодальными? Эти машины легко бы вписались в антураж средневековой армии, марширующей для отвоевания Святой Земли, если бы не огромные орудия, что были закреплены на них вместо рук.***
– Открыть огонь! Открыть огонь! – заорал коммандер Фарсейрис. Духи, что это еще за страшилища?! Внезапное осознание, что у него недостаточно противотанковых орудий, заставило коммандера вздрогнуть. Солдаты не медлили ни секунды, но их командир чувствовал, как страх и паника начинали расползаться по позициям, подобно ядовитому облаку. Тяжелые танки «Джиринкс» уже открыли огонь, поливая людские машины смертоносными снарядами, способными обрушить стену дома. Бронетранспортеры огрызались из скорострельных пушек. Каждый его солдат палил из всего, до чего мог дотянуться: винтовки, противотанковые ружья, гранатомёты и стационарные огневые комплексы. Огромные шагоходы неслись на неестественной для их размера скорости, даже не замедлившись от чудовищного количества огня, что обрушилось на них. Их странные кинетические барьеры вспыхивали зеленым светом, останавливая болванки крупнокалиберных пушек. Ручное оружие и вовсе оставляло лишь едва заметную рябь. Внутри позиций турианской армии, как смертоносные цветы, начали расцветать взрывы: ракеты и снаряды обрушились на них подобно граду. Они несли первые потери. Целые отделения превращались в кровавые разводы на стенах окопов. Одна из вражеских машин подняла свою шестиствольную пушку, немногим уступающую размером вагону монорельса. И если раньше их огонь казался подобен граду, то теперь это было настоящее цунами. Коммандер уже готовился отдать приказ об отступлении, когда в его командную частоту ворвались панические крики из других секторов. Фарсейрис понял, что им больше некуда отступать – люди ударили со всех направлений сразу, и теперь он и его солдаты были зажаты между молотом и наковальней. Позади – город, полный огневых мешков и снайперских команд, спереди – гигантские машины, несущиеся на них, как лавина, а на флангах, позициях 8-й и 19-й дивизии, уже слышно грохотание взрывов. Коммандер уже отдавал команды: рассредоточиться, сконцентрировать огонь на передней машине, начать артобстрел по его позициям. Все смешалось в кучу: крики, клочья земли, разлетающиеся от выстрелов пушек людей, кровь… столько крови. Едва он моргнул глазом, как перед ним вырос огромный шагоход. Он был в полтора раза меньше своих собратьев, легче на вид и костлявее. Фарсейрис поднял свою винтовку и нажал на спусковой крючок. Машина ответила ему залпом из пулемета. Кинетический барьер коммандера затрещал, но град пуль отбросил на спину. Машина направила на него другое оружие, и глядя в дуло, в котором легко могло поместиться тело Фарсейриса, он понял, что это конец. Последнее, что увидел офицер турианской армии – это яркая вспышка, прежде чем его тело мгновенно испарилось, а песок вокруг превратился в стекло.***
Эйдан хищно скалился, оглядывая поле боя своими кибернетическими глазами. Вот. Это оно – это то, ради чего он жил. Широкая ухмылка не слезала с лица с тех самых пор, как он услышал первые аккорды Имперского гимна Дома Гриффит. Его кровь бурлила, его железные ноги несли его к позициям ксеносов. Ему в ответ летели ракеты и снаряды, но он с легкостью отбивал их ионными щитами. «Молот Правосудия» ревел, выпуская ракету за ракетой из установки на спине. Тяжелый стаббер не замолкал ни на секунду, выплевывая пули с ужасной скоростью и издавая знакомые трескающие звуки, напоминающие пение циркулярной пилы. Его ауспекс уже построил маршрут до ближайшей цели. – Маневр «Железная Свинья»! – Эйдан тихо прорычал в вокс-передатчик. Рыцари тут же перестроились веером. Эйдан бросился вперед, сэр Алистер с его «Бесстрашным» и леди Мария с «Ракуйо» – прикрывали фланги, а сэр Абель на «Кровавой Клятве» замыкали бронированный кулак. Они собирались пронзить центр позиций ксеносов, словно наконечник копья. Но это был лишь первый шаг. Вражеский танк, что еще секунду назад стрелял ему прямо в лицо, начал давать задний ход. Поздно. На полном ходу, «Молот Правосудия» набросился на удирающую машину и одним широким взмахом «Жнеца» распилил проклятое техноколдовство ксеносов пополам. Первая кровь за Домом Гриффит. Схватив половину танка латной перчаткой, Эйдан поднял остатки машины высоко воздух, и, словно профессиональный игрок в скрамбол, со всей силы бросил в сторону отступающей пехоты врага. Обломок техники буквально смел нескольких из них, оставив на земле кровавые размывы. Он слышал, как грохотал «Мститель» сэра Кэрригана, слышал оглушающее шипение термальных пушек, слышал панические крики и звуки рвущихся снарядов. И Эйдан наслаждался каждой секундой, как и Дух Машины «Молота Правосудия». Их эмоции, их азарт резонировали, сливая человека и живую конструкцию воедино. Эйдан метнулся к следующему танку, который, подобно своему невезучему другу, тоже пытался укатиться подальше. Слишком медленно. «Молот Правосудия» уже стоял над своей жертвой, опуская на башню боевой машины тяжелую ступню, мгновенно размазав ту по земле. – Не увлекайся, – предупредили призраки. – Ты командир. Следи за своими людьми! Он тут же взглянул на тактический дисплей. Пока все шло как по маслу. – Сэр Алистер, леди Мария! – командный басом произнес Эйдан. – начинайте прижимать правый фланг. Сэр Абель и сэр Моралес – левый! Они пробили брешь в обороне ксеносов, и теперь пришло время расширить прорыв. Копье разделилось на две группы, и словно расцветающий цветок, начали наступать вдоль линии фронта. Сэр Кэрриган поливал огнем отступающих ксеносов. Сэр Лайл и сэр Йонсон на своих Паладинах уже ворвались в гущу схватки, заливая позиции горящим прометием, испепеляя надоедливую пехоту десятками. Остальные носились по полю боя, как пираньи в аквариуме, неся лишь смерть и разрушение. Наконец, он заметил на ауспексе что-то, что до этого ускользало от его затуманенного кровью взора. – Внимание! Вражеские летуны! – рявкнул в общий канал Эйдан. – Северо-Северо-Запад! Подлетное время – две минуты! Два Эрранта тут же оторвались от резни и развернулись в сторону приближающейся угрозы. Двуствольные автопушки «Икарус» на их панцирях уже ожили и начали хищно водить стволами, ведомые ауспексами. – Готова! – раздался тихий, меланхоличный голос леди Корании. – Готов! – послышался бас сэра Вильгельма. – Во имя Императора, прикончите их! – грозно скомандовал Эйдан. В ту же секунду, стволы «Икарусов» изрыгнули пламя. Вражеские самолеты еще скрывались за горизонтом, но Эйдан был уверен, что их пилоты уже начали молится своему нечестивому богу. Целое облако снарядов умчалось в даль, и «Молот Правосудия» внимательно следил за ауспексом. Через двадцать секунд погасла первая метка. Затем вторая и третья. Остальные трусливо развернулись и помчались прочь. – Хорошая работа, сэр Вильгельм, леди Корания! – поблагодарил их Эйдан. – А теперь, кто за то, чтобы поубивать этих ксеносов? – По вашему приказу, милорд! – с нескрываемым энтузиазмом ответили те. Они продвигались вдоль вражеских позиций, сметая все на пути, словно метла дворника. Ксеносы паниковали, в этом не было сомнений, но упрямо отказывались сдаваться. Пару раз, они начинали слабые, но скоординированные и молниеносные контратаки, которые могли бы сработать против другого противника. Однако машины Дома Гриффит были им просто не по зубам. Дерзкие самоубийственные авианалеты отражались огнем «Икарусов», артиллерийский огонь по собственным позициям заглушался могучими орудиями дроп-крепости. Юркие Оруженосцы носились по окопам и бункерам, поджаривая засевшую пехоту мельтаганами и термокопьями, лишь иногда отчаянно уворачиваясь от ракет и снарядов. Ауспексы Рыцарей засекали бронетехнику еще до того, как те открывали огонь, и не стоит даже описывать, насколько быстро железные коробки ксеносов превращались в горящие ошметки. «Штормовые Копья» и «Железные Штормы» вырывались из ракетных установок, чтобы настичь врага, засевшего в десятках километров, а термальные пушки и тяжелые стабберы добивали тех, кто не успел отступить вместе с остальными. Эйдан не мог не чувствовать противоречие. Конечно, когда первый азарт боя прошел, и убийство ксеносов стало напоминать рутину, «Молот Правосудия» испытал раздражение. Он ожидал вызова. Настоящего боя, как в старых историях. Но это больше напоминало зачистку. Работа для Астра Милитарум или Сил Планетарной Обороны, но никак не для его благородных Рыцарей. Их оружие даже не могло пробить ионные щиты, не то что поцарапать адамантиевый панцирь скакуна. С не меньшей долей раздражения, он подумал о леди Натании и о том, что придется доказать свою боевую удаль где-то еще. Но кое-что еще осенило молодого рыцаря. Ксеносы держались за свои позиции зубами и когтями. Они не носились бездумно по полю боя, как предатели и еретики. Стояли насмерть, несмотря на то, что знали, что ничего не могут противопоставить божественной мощи Империума. Рыцари не могли не заметить, что даже под таким массивным количеством огня, пришельцы не разбегались в ужасе, а продолжали вести бой, дисциплинированно отступая, даже когда тела их товарищей взрывались, подобно кровавым конфетти. Ауспекс засек несколько целей, что скрывались среди обломков зданий. Эйдан начал уверенно приближаться, когда из окон ответили из легкого стрелкового оружия. На что они надеялись? Глупое, хотя и заслуживающее уважения упрямство. Он дал залп из тяжелого стаббера, но затем произошло то, чего Рыцарь не ожидал. Эйдан отчетливо видел, как пули попали в одного из пришельцев. Но вместо того, чтобы взорваться, как сангвинальная петарда, как и сотни его собратьев, вокруг ксеноса вспыхнул синий свет, и невредимый враг вновь юркнул в спасительное укрытие руин. Он нахмурился. Неужели у них были силовые щиты? Ракет у него больше не осталось, поэтому, единственным выходом было подобраться ближе и разнести обветшалое здание в пыль – это научит его врагов играть в прятки. Он уже мчался к зданию, сжимая пальцы «Громового Удара» в кулак. Из окон вновь началась стрельба, но это больше не имело значения. «Молот Правосудия» замахнулся для удара. – Они просто отвлекают внимание! – закричали призраки в голове. – Это ловушка! И в этот момент, Эйдан увидел, что одинокий ксенос со странной шкатулкой в руках подбирался с фланга. Его глаза расширились от удивления, когда тот исчез в яркой вспышке и за долю секунды оказался возле Рыцаря. Сначала Эйдан подумал, что ему померещилось, но затем, он услышал взрыв, и его ногу пронзила острая боль. «Молот Правосудия» накренился и упал на одно колено, а на дисплее загорелась желтая иконка. Они… они заставили его склониться! Несколько эмоций в одну секунду пронеслись в его голове: недоумение, обида, ярость, но больше всего – стыд. Как он теперь посмотрит в глаза остальных? Его Копье, его отец, леди Натания – что они подумают, если узнают? – Вставай! – прорычал голос из Трона Механикум. – Если ты не встанешь сейчас же, я сам зажарю тебе мозги! Стыд быстро превратился в бешенство. Он увидел своего врага, которого окутывала такая же синяя аура. Небольшой рюкзак в руках – взрывчатка, если верить ауспексу. И вновь проклятый ксенос исчез. Но в этот раз Эйдан не мешкал. Ориентируясь только по приборам, он взмахнул перчаткой и почувствовал, как адамантиевая рука снесла что-то мягкое и совсем скоро – очень мертвое. Он осмотрелся. Ксенос лежал в десятке метрах. Его ноги вывернулись в неестественной позе, синяя кровь окрасила землю, но он еще дышал, пытаясь отползти. Чужак жил. Эйдан поднялся, хотя стабилизаторы протестующе взвыли, но Дух Машины тут же заткнул их – он жаждал мести не меньше своего всадника. Огромные ступни несли его к обидчику. Ксенос понял, что из охотника превратился в жертву. Дрожа от боли и шока, тот выхватил из кобуры пистолет и начал стрелять в наступающего шагохода. Эйдан приготовился размазать ступней мерзкое отродье, что посмело принести ему такой стыд. Но уже занеся ногу, он остановился в нерешительности. Ярость, затмевающая взор мгновенно спала, оставив место недоумению. Многотонный сабатон медленно опустился на землю рядом с ксеносом. Рыцарь приблизил изображение, чтобы разглядеть своего врага получше. Уродливый, костлявый и шипастый – пришелец был оскорблением Императору и пятном на лице планеты. Но его глаза… Глаза, что лишь отдаленно напоминали человеческие. Это взгляд заставил «Молот Правосудия» остановиться, потому что там не было ни безумной ярости орков, ни фанатичного огня еретиков, ни всепожирающего голода тиранидов. Там был страх, дикий животный страх. Но этот страх был подавлен – задушен в зародыше волей и дисциплиной. Впервые, Эйдан увидел подобный взгляд у ксеноса. Он бился плечом к плечу со многими полками Астра Милитарум, что стояли против немыслимых ужасов Галактики. Герои – все они до единого. Несмотря на панический ужас, не смотря, что враг превосходил их в числе и экипировке, несмотря на дешевые лазганы и идиотизм командования – они держали строй. И именно такой взгляд был в глазах ксеноса. Взгляд воина, презрительно плевавшего в лицо смерти. Только люди были способны на настоящую храбрость, и ценили честь, но быть может этот маленький ксенос был другим, чем его мерзкие собратья? Эйдан знал, что такие мысли были ересью. Имперское Кредо говорило, что ксеносы не достойны ни уважения, ни жизни. Но он не мог стрясти с себя это чувство, что в одинаковой мере поразило и ужаснуло принца Гриффитов. Он лишь надеялся, что не обрек свою душу на проклятие и забвение перед взором Императора. Выстрелы ксеноса становились все реже, руки начали гулять, как у пьяного, – похоже, он умирал от потери крови. Эйдан на секунду задумался и, повинуясь внезапному порыву, опустил ионный щит. Звон разлетающихся о панцирь выстрелов разносился по полю боя, подобно погребальному колоколу. Ксенос заслужил этого. Заслужил получить уважение за свою храбрость и мастерство. Конечно, легкое оружие не оставляло на броне Рыцаря ничего, кроме едва заметных царапин… и Эйдан поклялся, что не сведет с брони ни одну из них. Напоминание о достойном противнике. – Я салютую твоей храбрости, ксенос, – «Молот Правосудия» слегка склонил голову, и протяжный треск тяжелого стаббера оборвал жизнь пришельца. Он знал, что увидь его другие, то не удалось бы избежать вопросов или даже обвинений в ереси. Но его воинская честь просто не позволяла иначе. Он слуга Императора, но он также и сцион благородного Дома, что больше всего на свете ценил доблесть и силу духа. Эйдан был уверен, что Император простит ему это небольшое прегрешение. Он сражался всю свою жизнь против мутантов, еретиков и ксеносов, и Повелитель Человечества наверняка помнил о его верной службе, верно? – Сэр Эйдан! – раздался голос из вокс-приемника. – Леди Ириния, – отозвался тот, пытаясь скрыть дрожь. – В чем дело? Вы закончили с зачисткой? – Да, милорд. Наш сектор чист. Оставшиеся ксеносы отступают от города. Похоже, они хотят скрыться в лесах. Сэр Лайл, леди Корания и Оруженосцы отправились на охоту. Эйдан едва не выругался, стиснув зубы. Они ушли без его приказа, без разрешения. Как он должен руководить Копьем, если его вассалы разбегались, подобно детсадовцам, едва почуяли запах крови? – Отставить! – прошипел он, стараясь выровнять голос. – Местное СПО позаботится о недобитках. Всем сосредоточиться на технике и транспортах! – Передам сию минуту, милорд! – быстро протараторила Ириния. Слишком быстро. – Пусть сэр Кэрриган ведет свой отряд на восток. Нам нужно разбить кольцо вокруг города, – кивнул тот, чувствуя по голосу, что это далеко не все. – Но я понимаю, что вы не связались со мной только для этого? – Нет, милорд, – в голосе молодой всадницы звучало смущение. Эйдан усмехнулся. Ириния, всего три месяца после ритуала Становления, была хорошей девочкой: молодой, талантливой, хотя и слишком рассудительной для Гриффита. Но, он видел искру, которая горела в сердце юной леди. – Мы встретили союзников. – Местное СПО? – Э-э-м… Теперь Эйдан нахмурился. Ириния хоть была молода и неопытна, но провела всю жизнь при дворе Верховного Короля, и если что-то заставило ее опуститься до простолюдинских вздохов, то это заслуживало внимания. – Думаю, вам стоит увидеть самому, милорд, – неуверенно произнесла она. Эйдан вновь взглянул на тактический дисплей и нашел на нем иконку юной всадницы. – Буду через четыре минуты, – ответил он.***
Сержант Эппоу едва не наложил штаны, когда крыша над головой просто перестала существовать, снесенная огромной бензопилой. Гражданские кричали в панике, ополченцы и его морпехи держали винтовки в дрожащих руках. А потом в образовавшемся проеме показалось дуло орудия, и металлическая маска гиганта. Эппоу не сдвинулся с места, хотя каждая клетка в организме требовала бежать. Но сержант знал, что если сделает хоть шаг, то они будут мертвы еще до того, как успеют сказать «О, черт». – Не стрелять! Не стрелять! Мы свои! – закричал он, поднимая оружие над головой. – Альянс! Гигант застыл, но оружия не убрал. Одним залпом он мог разнести их небольшое укрытие, превратив всех внутри в кровавые брызги. – Никому не двигаться, – сквозь зубы прошипел он, демонстративно медленным жестом приказывая опустить оружие. А потом гигант заговорил электрическим голосом. Сержант застыл, не понимая ни слова. Точнее, на инстинктивном уровне знал, что это какой-то земной язык, но все равно ни черта не понимал. Он звучал, как дикая чехарда диалектов английского, приправленная немецким и толикой латыни. Во всяком случае, он успел разобрать слово «Imperator». Кто знал, что дополнительные курсы латинского в старшей школе пригодятся? – Сержант Эппоу! 3-я дивизия Корпуса морской пехоты! – прокричал он, не совсем уверенный, что стальной гигант его вообще слышал. – Альянс! Секунды ожидания казались вечностью, и сержант уже приготовился провести остаток жизни в виде неаппетитного фарша. – Imperator Vult, – наконец, отозвалась махина, и легонько склонила голову. Затем, снова непонятная чехарда. Эппоу едва не хлопнул лицо ладонью, но все еще опасался делать резких движений. Одно дело стоять под прицелом, другое – под прицелом пушки, в чьем стволе он мог легко развалиться и вздремнуть. – Вы с Земли? – закричал он махине. – Подкрепления?! Сержант не знал, как это возможно, но гигант выглядел почти сконфуженным. Он убрал свою пушку и еще несколько секунд рассматривал их, как на какую-то неизвестную зверушку. – Centurio? – наконец, снова раздалось из динамиков, вопросительно. Сержант нахмурился. Centurio… Centurio… слово-то какое знакомое. А потом его осенило. Центурион! – Centurio! – живо кивнул тот, хлопнув ладонью по груди и жестом показав на остальных. – Серж, какого хрена происходит? Они что, не Альянс? – Заткни гребанный хлебальник, Хадсон, – рыкнул Эппоу, пригвоздив рядового взглядом. Гигант снова кивнул, а потом, к немалому удивлению всех, опустился на колено. Взгляд сержанта упал на железную спину, на которой виднелся люк. Он терпеливо ждал, пока двери не поднялись, и в проеме показалась фигура. Соскользнув вниз со спины гиганта, перед ними предстала пилот шагохода. По характерным выпуклостям, он понял, что перед ним женщина. На ней был костюм, который больше походил на рыцарскую кирасу, а футуристичный шлем отчетливо стилизован под культовый топфхельм каких-нибудь тамплиеров с геральдикой и прочей мишурой. Образ дополнял самый настоящий меч на поясе. Если бы не пистолет в кобуре, то Эппоу принял бы ее за повернутую на средневековье косплейщицу. Наконец, она сняла шлем, и сержант немало удивился, когда под ним оказалось лицо совсем молодой девочки. Лет шестнадцать, может быть семнадцать. Она была красива, он не мог поспорить, и даже не глядя сделал пометку надрать задницу Хадсона за то, что тот похотливо пялился. На него смотрела пара чистейших голубых глаз, незамутненных жизненным опытом и все еще горящие девичьей наивностью. Золотые волосы были заплетены в косу, за исключением небольшой пряди, что спадала на лицо. – Domina Irinia, – девочка сделала идеально отточенный книксен. – Pro Imperatore, non receperint vos. Морпех не понял ни слова, кроме очередного «Imperator» и «Ириния». Черт его знает, откуда она свалилась, но по крайней мере они наладили базовый контакт. – Сержант Эппоу, – повторил он, вытянувшись в струнку и отдав честь. – Альянс. Земля. Черт. Эта, как ее… Точно! Terra! Terra! Девочка улыбнулась, словно подтвердив для себя что-то. – Tibi perdidit filios Terrae, – кивнула Ириния, улыбаясь еще шире, а затем ударила себя кулаком в грудь и склонила голову. – Noli timere quoniam protegere. У Эппоу уже раскалывалась голова от тарабарщины. Он слишком стар для этого дерьма, но знал, что должен продолжать. Ситуация осложнилась. Ириния не была из Альянса, это и собаке понятно. Но по крайней мере, она – человек, и явно не друг «креветкам», а этого достаточно для сержанта. Плюс, последнее слово он понял. Protegere. Защищать. На всех романских языках оно звучало почти одинаково. Господи, спасибо за то, что сделал латынь матерью всех наречий. Конечно, это не вычеркивало вопроса: что это за чудаки и откуда они взялись?***
Когда Эйдан нашел «Драконью Розу», то заметил забавную эмоцию, которой лучился «Молот Правосудия». Он был рад видеть ее. Все Духи Машин Рыцарей обладали разным характером: кто-то был стайным хищником, кто-то – одиночкой; кто-то предпочитал следовать, пока другие вели в бой; кто-то ненавидел сидеть на одном месте и стремился к звездам, в отличие от собрата, что не выносил долгого расставания с родной планетой. За тысячелетия в Доме Гриффит «Драконья Роза» тоже выработала уникальный характер: она попросту не принимала наездников-мужчин. Целое кладбище уже было заполнено теми юнцами, что пытались подчинить себе ее Дух Машины. В конце концов сакристианцы сдались, а Верховный Король Ллейн постановил, что ни один муж Дома Гриффит не будет пытаться оседлать «Розу». И «Молот Правосудия», казалось, молчаливо поддерживал тихий бунт своего собрата, и неудивительно, что он сдружился с таким же нарушителем спокойствия. Рыбак – рыбака и все такое, наверное. Но все мысли выпали из головы Эйдана, когда он увидел Иринию… которая стояла рядом с кучкой солдат, спешившись! Рыцарь молча выругался, проклиная безрассудность девчонки. Он тут же взглянул на ауспексы: на километр вокруг не было ни одного живого существа, кроме той группы с которой разговаривала Ириния. Но ауспексы могли просто пропустить что-то. Их Духи Машины не отличались стопроцентной надежностью и имели гадкую привычку иногда дурачить своих владельцев. «Молот Правосудия» поспешил к солдатам СПО, что уже начали окружать его молодого вассала.***
Эппоу вздрогнул, когда вдалеке послышались громоподобные шаги. Он повернулся, чтобы заметить, как к ним несся такой же гигант, на котором прибыла Ириния. И он ставил кредит против морковки, оно не спешило с добрыми намереньями. Никогда не поздно паниковать, как любили говорить бойцы. Он уже приготовился гаркнуть своим людям рассредоточиться, когда заметил, что Ириния посмотрела на приближающегося гиганта и снова широко улыбнулась, помахав рукой. Сержант немного успокоился. Немного. Махина приближалась неестественно быстро. Не меньше восьмидесяти километров в час. Может даже больше. В любом случае, он не мог подавить чувство ужаса, пусть даже шагоход и был союзником. Через несколько секунд гигант уже возвышался над ними, стоя рядом с машиной Иринии. Солдатская часть мышления сержанта тут же подметила, что гигант встал таким образом, что его силуэт прикрывал девочку от возможной атаки. Также он заметил, что пулемет, установленный возле головы машины, нацелился на них. – Сэр Эйдан! – закричала всадница, поклонившись своему баннерету. – Милорд, я нашла местные СПО. Но я не думаю, что они имперцы. – Леди Ириния, – даже сквозь искаженный вокс-передатчиками голос, та услышала шипящие нотки гнева. Она немало удивилась. Сэр Эйдан всегда был сдержанным и понимающим командиром, редко поднимающим голос и показывающим раздражение. Конечно, она служила ему всего несколько месяцев, но за это время, Ириния ни разу не слышала подобного тона. Потому что сэр Эйдан, кажется, был по-настоящему взбешен. – Назад. В. Кабину. – процедил он, едва сдерживаясь, чтобы не перейти на крик. Глупая девчонка. Да любой снайпер мог снести ей голову, сидя в километрах и поймав удачный момент. Уже дважды за один бой, он не мог не сравнить некоторых из своих вассалов с кучкой безрассудных, избалованных, неуправляемых детей. Император помоги ему, неужели именно это чувствовал барон Реймар, когда вел Копье? Внезапно, принц проникся понимаем к старику и даже немного пожалел, что вместе со всеми жаловался за его спиной. Груз ответственности уже не казался такой привлекательной перспективой. Она и до этого не возглавляла список вещей, которые Эйдан желал испробовать в жизни, но теперь… – Император защищает, – устало выдохнул он. Ириния с неприличной поспешностью забралась назад в «Драконью Розу» и Эррант тут же ожил. – Жду ваших приказов, милорд, – из вокс-приемника раздался бодрый, хотя и несколько пристыженный голос всадницы. – Следуй за леди Марией и сэром Алистером, – тут же приказал ей он, не скрывая раздражения. – Мария знает, что делать. Выполнять! – Да, милорд! – испуганно пропищала она, мгновенно уводя «Драконью Розу» в сторону остальных собратьев. Эйдан устало провел ладонью по лицу. Он снова взглянул на тактический дисплей, ища еще кого-нибудь, кто желал прибавить ему седых волос. Император, ему же не было еще и тридцати! – Я думаю, вы должны знать, милорд! – снова раздался виноватый голос Иринии из вокса. – Эти люди не говорят на Низком Готике! Но они узнают Высокий. Думаю, они потерянная колония, но все еще помнят Святую Терру. Похоже Император присматривал за ними все эти тысячелетия. – Задница Варпа! – выдохнул Эйдан, чувствуя, как его спина покрывается потом. – Ты уверена? – Да, милорд. И они, кажется, немного, но узнают наших Рыцарей. Это было тревожно. Настолько тревожно, что Эйдан почувствовал, как мгновенно вспотели ладони. Невозможно. Фораминис Прайм был миром Империума с незапамятных времен! Никто не терял его! Даже во времена Долгой Ночи, поговаривали, они поддерживали контакт с ближайшими людскими мирами. Ириния, наверное, думала, что они просто сбились с курса. Вышли из Варпа не там, где должны были. Но Эйдан знал, что это Фораминис. Должен был быть! Если только хитрые игрушки Механикус не соврали, а они имели привычку говорить правду, даже если никто их об этом не просил. Его взгляд приковало к группе выживших солдат, что продолжали таращиться на Галланта. Никаких символов аквилы. Странный камуфляж. Знаки различия, что лишь отдаленно напоминали эполеты и погоны Астра Милитарум или любых СПО, что он встречал. – Во имя Императора, назовите себя! – приказал Эйдан на Высоком. – Centurio! – закричал один из них, хлопая себя ладонью в грудь. Высокий, широкоплечий, темнокожий – действительно походил на стереотипного сержанта из популярных фильмов, которыми любили развлекаться сервы. Вокруг него витала такая же атмосфера властности, которую рыцарь часто видел среди унтер-офицеров Астра Милитарум. – Terra! Это заставило Эйдана почувствовать острые иголки, которые пронзили его позвоночник. Он медленно переменил частоту вокса. – Капитан Абридал. – Сэр Эйдан? У вас есть, что доложить? – раздался суровый властный голос их флотоводца. – Свяжите меня с моим отцом, – выдохнул он, стараясь говорить, как можно меньше, чтобы не выдать ноток страха в голосе. – По какому поводу? – тут же отрезала Амелия, очевидно не желающая быть девочкой на побегушках у какого-то там наследника благородного Дома. Дома, в котором она служила. Чертова стерва. В любой другой ситуации, Эйдан отчитал бы чужачку за столь наглый ответ. Она лишь недавно перевелась в Бастионный флот с отличными рекомендациями от самого лорда-адмирала Спайра. Только в этих рекомендациях не говорилось ни слова, что Абридал была невыносимой зазнайкой, любившей спорить со своим начальством. Но сейчас, у него не было времени на это. Ужасная догадка гнездилась в голове, отравляя рассудок. Что если… что если они были в Варпе дольше, чем думали? Столетия? Может быть даже тысячелетия? От самой Амелии он слышал, что Спайр и сам пропал в Варпе почти на восемь столетий. – Скажите, что ситуация на планете осложнилась, – наконец, выдавил Эйдан, не отрывая глаз от солдат в странной униформе.