щёлк
щёлк
стряхивает пальцы. затем разминает плечи, делает глоток воды. в доме холодно. тогда было холодно тоже - прежде чем прийти сюда, шейла исписала целую тетрадь, поднимая события до, во время и после. на удивление она помнит всё очень хорошо: запомнила даже час и то, что подавали на ужин. "а, и правда", - думает шейла. кое-что она забыла. - ты мне омерзительна. грязная шлюха, - ему даже не нужно касаться её матери, чтобы она начала оседать под этими словами, но он всё равно даёт ей пощёчину. мама падает на пол, и её тонкий силуэт на фоне горящего камина врезается в память шейле, подглядывающей за взрослыми. - ты не посмеешь этого сделать. ты не посмеешь принести в мой дом эту чернь, - человек замахивается снова. а шейла начинает кричать. её руки слегка покалывает. она видит себя как будто со стороны - маленький бегущий огонёк, задевающий всё вокруг. малышка шейла бежит к матери, в ужасе смотрит на её лицо и кричит ещё громче. огонь поднимается выше. и выше. и выше. шейла открывает глаза. ссадины от ударов на лице её мамы давным-давно зажили, а шрамы от ожогов, пересекающие всё лицо и тело - нет. она совсем не помнит лица того человека, знает лишь, что они жили в его доме временно. сейчас бы шейла не бросилась на него, поджигая всё на своём пути. сейчас бы она даже не позволила бы ему замахнуться. щёлк огонь стекает с пальцев на плечо, волоски на коже тотчас сгорают. шейла не чувствует ни боли, ни страха, ни паники. только вспыхивает мысль: огонь очищает.