Смятение чувств. Follow me

      г. Пекин, Китай. Декабрь 2014 г.              Друзьями Сяо Чжань и Ван Ибо действительно стали.       Их «дружбу» Ван Ибо с удовольствием измерял количеством ежедневных сообщений в WeChat-е и частотой выстроенных диалогов. Пусть даже в этих беседах особенного смысла не наблюдалось, каждая фотография, мем да просто прилетевший смайл-реакция на его сообщения взрывали в сознании Ван Ибо пенные гейзеры.       Встретиться лично («сходить на свидание», как предпочитал называть эти встречи Ван Ибо) до отъезда X-NINE из Пекина в горы на съёмки дорамы им больше случая не представилось. Ван Ибо в душе сокрушался по этому поводу, но в сообщениях к Сяо Чжаню жаловаться не смел. Тот прямо-таки горел новым проектом. Ему не терпелось примерить на себя роль и «попытаться оживить написанного в сценарии персонажа».       Сяо Чжань в WeChat-е отличался многословностью и не стеснялся в выражении эмоций. Подобное поведение любимого человека для Ван Ибо было в новинку. С каждым новым сообщением Сяо Чжань раскрывался всё больше, а Ван Ибо впитывал как губка то, что было «его возлюбленным». Можно сказать, что он заново узнавал уже давно знакомого человека. Созданный его восторженным воображением образ Сяо Чжаня-времён-Сианя не особенно менялся. Он обогащался, укреплялся и, наконец, дорос до живого Сяо Чжаня, настоящего – не придуманного.       Ван Ибо каждый миг чувствовал себя совершенно счастливым. Он даже улыбаться стал чаще. Неудивительно, фильм «Грани будущего» в режиссёрской версии был приобретён на следующий день после состоявшегося «свидания» в ближайшем мультимедийном магазине и поставлен на центральную полку в комнате. Ван Ибо пополнил свою «сокровищницу».       Однако активное общение в WeChat-е продолжалось недолго. Как Сяо Чжань и обещал, в начале декабря 2014 года X-NINE полным составом отправились в горы на съёмки, а там не оказалось ни мобильной связи достаточной, чтобы поддерживать контакт, ни Internet-соединения. Горный храм и его окрестности, превратившиеся на три недели в съёмочную площадку дорамы, действительно были «удалёнными».       «Настоящая чёрная дыра! – Ван Ибо внимательно изучал на снимках карту местности, где сейчас должен был находиться Сяо Чжань. Фотографии со спутника отличались чёткостью, но даже они не показывали ничего, кроме густого лесного массива и тёмных крыш трёх храмовых строений. – Как там люди вообще живут? И зачем, спрашивается, они снимать взялись в такой глуши?»       Для него – жителя мегаполиса – совершенно невероятным представлялась такая жизнь – вдали от всех благ цивилизации. Он скорее был готов расстаться с кондиционером жарким летом и тёплым пуховиком не особо холодной городской зимой, чем отказаться от WI-FI или просто мобильной связи. Вот, даже сейчас, когда их общий WeChat с Сяо Чжанем молчал уже третий день, Ван Ибо с ума сходил от беспокойства за любимого человека. Раньше он мог ежедневно любоваться новыми фотографиями своего кумира, теперь же официальная лента X-NINE обновлялась только старыми фотосетами и презентациями айдолов. Фанатов группы, и Ван Ибо в том числе, настигла информационная тишина.       Ван Ибо это безмолвие воспринимал весьма тяжело, потому без устали копался в вейбо и общей сети, выискивая какую-нибудь информацию о съёмках «Боевого континента». Пять дней кряду ему не везло. Зато субботнее обновление вейбо стаффа дорамы принесло определённые новости. Но, честно, лучше бы ленты социальных сетей по-прежнему молчали. Ван Ибо предпочёл бы полный информационный вакуум, чем такое…       Едва увидев фотографию, Ван Ибо немедленно выключил телефон и крепко зажмурился. Он очень наделся, что ему померещилось. Убеждать себя в обмане зрения пришлось целых три минуты. Наконец, когда разум вроде бы смирился с внезапными зрительными галлюцинациями, Ван Ибо решился вновь открыть вейбо помощника третьего оператора со съёмочной площадки «Боевого континента».       Злополучная фотография не самого высокого качества осталась висеть на своём месте.       Мозг Ван Ибо злорадно клюнул его растревоженное сердце и зашёлся ехидством по поводу ранее скормленных ему «галлюцинаций».       «Что же это?!» – ладони Ван Ибо вмиг вспотели, а экран смартфона начал весьма ощутимо подрагивать. Он ещё даже не читал комментарий автора под фотографией, но в том и не было особой нужды.       В романтично-розовой рамке с наложенным поверх изображения фильтром в виде мыльных пузырей-сердечек на фотографии красовалась обнимающаяся (больше, целующаяся!) пара. В парне угадывался Сяо Чжань, а вот лица девушки видно не было. В подписи под фото (Ван Ибо, наконец, решился прочитать её) значилось, что между Сяо Чжанем и главной актрисой «Боевого континента» на съёмочной площадке возникла искренняя привязанность. А доказательства все «недоверчивые» могут видеть в этой «случайной» фотографии.       «Горы и уединение творят с людскими чувствами чудеса! Это – настоящая любовь!» – писал автор фото.       Неудивительно, что подобные новости после почти недельной тишины взорвали сеть. Количество комментариев под «знаковой» фотографией в один момент достигло нескольких десятков тысяч. Многие не верили, что на фото запечатлён Сяо Чжань, ведь качество фотографии оставляло желать лучшего. Другие выступили с протестами касаемо публикации любой информации о «сильных и крепких чувствах» айдола. Немало нашлось и хейтеров, заваливших вейбо язвительными постами о разврате и недостойном поведении знаменитостей. Особенно сильно задевали Сяо Чжаня.       Ничуть не меньше досталось героине снимка. Поклонницы Сяо Чжаня раз за разом изливали желчь в её сторону. Естественно, девушку принялись защищать её собственные фанаты. На страницах вейбо разразились настоящие баталии не на жизнь, а на смерть.       Сам Сяо Чжань и его «возлюбленная» хранили молчание, а их официальные студии обещали опубликовать заявление айдолов после исследования всех обстоятельств дела.       Ван Ибо в вейбо-войнах не участвовал, хотя за событиями следил постоянно. На душе у него было погано. Он понимал, что ничего предосудительного в симпатии взрослого мужчины к красивой девушке нет и быть не может, тем более айдолы были одиноки. Однако его собственное сердце разумных доводов не понимало. Оно любило.       Ван Ибо любил Сяо Чжаня. Тот же был с девушкой. Целовался с девушкой и даже умудрился попасться на этом. Хотя это считалось нормальным, или, вернее, могло бы таким считаться, не будь Сяо Чжань популярным айдолом.       По-другому всё оказалось для Ван Ибо. Его любовь сама по себе для всего мира была «ненормальной». Он осмелился влюбиться в человека одного с ним пола, потому даже на ревность права не имел. От осознания этого в горле застыл и не собирался рассасываться горький ком. Улыбка начисто сошла с лица Ван Ибо и не появлялась даже в положенных по работе эпизодах.       Через восемнадцать часов с момента первой публикации «пикантной» фотографии студии X-NINE и актрисы из «Боевого континента» выступили с заявлением: «Фотография – подделка! Никаких отношений между айдолом Сяо Чжанем и актрисой У Сюаньи (Ван Ибо узнал, наконец, как зовут визави его возлюбленного) нет и быть не может!» Были также опубликованы письма самого Сяо Чжаня и У Сюаньи с обращениями к фанатам. Они призывали не принимать на веру неподтверждённую информацию и просили пристально наблюдать за их творчеством, а не ковыряться в их личной жизни. Автор неугодной фотографии на эти события отреагировал немедленно. Он не только удалил первичный пост, но даже собственный аккаунт в социальной сети.       В общем-то конфликт официально считался исчерпанным, однако вейбо ещё почти трое суток не утихал, Ван Ибо – тоже. Хуже всего было то, что WeChat с Сяо Чжанем в телефоне Ван Ибо по-прежнему не подавал признаков жизни.       «Ну, а что ещё студии могли написать? – он уже в который раз перечитывал письмо Сяо Чжаня под постом на странице X-NINE просто потому, что так чувствовал себя хотя бы чуточку лучше. Сердце болело непрестанно. – Не могли же они признать существование романа между Чжань-гэ и этой девушкой?! Проще обвинить «случайное» фото фальшивкой, чем разгребать возникший скандал».       – Ибо, хватит кукситься. Видишь же, это всё недоразумение. Они там костюмированный сериал снимают и должны уложиться всего-то в три недели. Думаешь, у кого-нибудь из них есть время отношения заводить? – судя по всему, Ким Сонджу надоело терпеть тяжёлые вздохи расстроенного Ван Ибо. Парень не выдержал.       – Сонджу, о чём ты? Я вообще не об этом… – начал было Ван Ибо, но осёкся почти сразу. Скептическая ухмылка друга подсказала, что ему не верят.       – Об этом, брат, об этом ты думаешь, – Ким Сонджу плюхнулся рядом с ним на кровать. – Ты издёргался по поводу той фотки с Сяо Чжанем сам и, признаться, задёргал всех нас.       – А? – Ван Ибо непонимающе округлил глаза.       – Пхах, думаешь, твоя расстроенная моська кому-то из нас, твоих друзей, даёт спокойно жить? – Ким Сонджу хохотнул на недогадливость младшего, потянулся взъерошить его волосы, но по пути передумал, руку до головы не донёс, вместо этого щёлкнул пальцами перед самым носом Ван Ибо, привлёк внимание. – Ибо, вспомни, сколько кадров ты сегодня запорол? Мы несчастный тизер снимали полдня вместо пары часов!       В ответ Ван Ибо насупился и виновато глянул на друга:       – Всё настолько очевидно?       – Для меня – да. Мы ж живём в одной комнате. Подозреваю, остальные тоже догадываются, – ухмыльнулся Ким Сонджу. – Ну, все, кроме Сынёна. Этому вообще пофиг, на кого ты вечно залипаешь в своём телефоне, ха-ха-ха.       – Ему вообще на всё пофиг, кроме еды и пышногрудых блондинок, – Ван Ибо настроение товарища поддержал.       – Ха-ха-ха! Точно! – Ким Сонджу в голос расхохотался и распластался поперёк кровати Ван Ибо, уставился в потолок. – В общем, Ибо, если хочешь чего – иди и возьми это. Если любишь кого – признайся. Сколько можно чахнуть, питаясь крупицами? Ты где всё это время от меня и парней прятал свои стальные… нервы? Иначе, чем ты терпишь? Ха-ха-ха.       Глубокомысленное изречение должно было бы посеять важные мысли в голове Ван Ибо. Эти мысли в дальнейшем непременно привели бы к правильным действиям. Однако Ким Сонджу принялся рассуждать о серьёзном в настолько несерьёзной манере, что Ван Ибо основную массу полученной информации понял скорее шуткой.       Вот как, спрашивается, он мог взять и признаться Сяо Чжаню в любви? Как, объясните, он смог бы «пойти и взять» то, чего хотелось больше всего? Каким бы невероятным образом на фотографии в нежно-розовой рамке с фильтром из сердечек оказались бы целующимися они с Сяо Чжанем? Ким Сонджу, вероятно, просто старался его утешить.       Ван Ибо понятливо (не понятно!) кивнул:       – Я постараюсь запомнить это, хён.       Расстраивать старших невниманием нельзя. Ван Ибо сделал вид, что принял новую информацию.       – Во-о-от, умница, Ибо, – Ким Сонджу довольно ухмыльнулся. – Признайся ему. Если откажет – примешь это и больше не станешь надеяться. А если тебя-таки примут – тут уж и думать будет не о чём. Так что, брат, не грузись попусту.       Ван Ибо вновь кивнул головой так усиленно, что длинная выбеленная чёлка свесилась на плечо. Заправить её обратно за ухо он не успел – рука Ким Сонджу оказалась первой. Парень приподнялся на локте и всё-таки погладил его по голове, глубоко вздохнул:       – Я вообще-то не представляю, кем надо быть, чтобы отвергнуть тебя, малыш.       – Я не «малыш»! – Ван Ибо на ласку тут же откликнулся, как было всегда, но при этом фыркнул чуть раздражённо.       Упоминания о возрасте до сих пор оставались для него болезненной темой. Быть самым младшим в группе было одновременно приятно, и нет. Старшие неизменно баловали, потакали его капризам. С другой стороны, он хотел поскорее вырасти, чтобы быть самостоятельным, считаться полноценным взрослым и не оглядываться на мнение окружающих.       – Мгм, ты уже далеко не малыш, Ибо. Ха-ха-ха, – Ким Сонджу усмехнулся и поднялся с его кровати. – А раз мы с тобой оба взрослые люди, давай-ка ложиться поскорее спать. Завтрашний день начнётся раньше обычного. Скоро Сочельник и выходные. Нам надо успеть завершить съёмки до каникул.       – Хорошо, – Ван Ибо теперь уже совершенно серьёзно согласился, отложил в сторону телефон. Сегодня тот явно не собирался порадовать его сообщениями от любимого человека.                            ***              Следующие дни у UNIQ получились крайне насыщенными, так что Ван Ибо даже не мог выделить времени просмотреть новости о Сяо Чжане. Тем временем съёмки «Боевого континента» в горах завершились в положенный срок. Актёров отпустили домой. X-NINE вернулись в Пекин. Все, кроме Сяо Чжаня. Ван Ибо очень наделся увидеться со своим «другом», однако 23 декабря их общий WeChat обновился сообщением от Сяо Чжаня. Он купил билет до Чунцина и собирался провести недельный отпуск с родителями, отметить Сочельник и Новый Год дома.       «То есть ты вернёшься в Пекин в начале января?» – Ван Ибо отбил в чат сообщение быстрее, чем осознал, что поторопился с выводами. Всё-таки новогодние праздники – длинные.       «Пхах. Хочешь увидеться?» – от Сяо Чжаня прилетел ухмыляющийся смайл. Желания собеседника он почувствовал очень точно.       «Конечно, хочу!» – Ван Ибо расплылся в счастливой улыбке. Из головы тут же выветрились образ У Сюаньи и не слишком хорошая фотография-фальшивка (не доказано!). Несмотря ни на что, Сяо Чжань не забыл о нём!       «Чем займёмся? Опять в кино пойдём? Что сейчас интересного на афишах?»       «Не знаю. Не смотрел, – Ван Ибо ответил честно, ещё и плечами зачем-то пожал, будто Сяо Чжань мог его увидеть. – Да и какая разница, чем займёмся? Просто погуляем, в храм сходим, Парк Развлечений, в конце концов!»       «В Парк Развлечений? Ха-ха. Зимой?» – в чат упал новый смайл. Теперь жёлтый колобок катался по полу от смеха.       «Почему нет? Аттракционы работают же. Пусть не все, но всё-таки. На днях видел: люди катаются на Колесе Обозрения!» – улыбка Ван Ибо цеплялась уже за уши. Сильнее растянуть губы не получалось.       «Понял. Значит мы поведём нашего Бо кататься на Чёртовом Колесе!» – Сяо Чжань легко согласился с предложенным не слишком разумным планом для их следующего «свидания».       У Ван Ибо сердце зашлось от ласкового обращения «наш Бо»: «Чжань-гэ, хочу тебя увидеть поскорее!»       «Мгм. Посмотрим, открыты ли там ещё какие-нибудь карусели. Думаю, картинг тоже должен работать», – Ван Ибо мысленно представил себя и Сяо Чжаня в шлемах за рулём небольших машинок. На воображаемой трассе они гоняли наперегонки, громко смеялись, когда не удавалось вписаться в поворот на замёрзшей дорожке, и вместе радовались выигрышам.       «Договорились. Я вернусь в Пекин 2-го января. Назначены кое-какие дела в студии, но дальше буду свободен. Устроит?» – Сяо Чжань идею провести зимний день на улице в полупустом Парке Развлечений принял весьма благосклонно.        «Устроит!» – Ван Ибо ответил уверенно.       На самом деле он планировал провести все каникулы в Лояне с родителями, но, если Сяо Чжань возвращается в Пекин, он дома тоже сидеть не станет.       Так и получилось. Сяо Чжань прямым рейсом улетел отмечать новогодние праздники домой в Чунцин, а Ван Ибо ровно с той же целью отправился в Лоян. Начало 2015 года они встречали порознь. Однако собирались непременно встретиться в самом неподходящем месте для зимнего свидания из всех возможных. Ван Ибо был счастлив.       Дом его встретил ласковой, нежной матерью и по-прежнему строгим отцом. Правда теперь к строгости родителя прибавилась изрядная доля гордости за успехи сына. Сочельник и Новый Год прошли в приятной семейной атмосфере с вкуснейшей домашней кухней и мягкой подушкой под головой в периоды длительного, расслабляющего сна. Ван Ибо, кажется, забыл, когда в последний раз спал по одиннадцать часов в сутки. На сердце было легко, в голове всеми красками радуги переливался образ любимого человека, в ногах зудело от нетерпения, пальцы размеренно отмеряли время в календаре до заветного дня-свидания в Парке Развлечений.       Обратный билет до Пекина Ван Ибо купил прежде, чем распаковал новогодние подарки для родных.                            г. Пекин, Китай. 2-е января 2015 г.              Начало года в Пекине выдалось ясным и слегка морозным. Днём температура воздуха держалась на отметке в 5 градусов тепла, но вечерами холодало до минусовых показателей. Воздух холодил открытые участки кожи и неплохо проветривал воспалённое сознание. То что надо! Ван Ибо на втором в своей жизни свидании по-прежнему нервничал.       (Прошлые свои отношения, которых, по сути, толком не было, он совершенно позабыл. До Сяо Чжаня его вообще не было. Ничего не было. Всё, что было, – было только с одним-единственным. С Сяо Чжанем). Ван Ибо думал именно так и никак иначе!       В отличие от предыдущей, к нынешней встрече Ван Ибо решил подготовиться основательно. Будильнику и собственному ощущению времени он больше не доверился – попросил Ким Сонджу разбудить его заблаговременно. Проснулся Ван Ибо резко, но торопиться вскакивать с кровати не стал – полежал для верности семнадцать минут (больше не выдержал!). После медленно поднялся, сделал зарядку и даже потянулся лишние три(!) минуты. Боли в суставах ему были не нужны, но о здоровье, особенно в холодные периоды года, забывать не стоило. Затем Ван Ибо неспешно позавтракал (целых двенадцать минут!) и отправился одеваться. Точнее, как выразился Ким Сонджу, «наряжаться». Ван Ибо старался не паниковать и не торопиться – не особенно получалось, судя по хохоту друга. Глаз от часов на экране смартфона Ван Ибо не отрывал. До назначенного свидания времени было хоть отбавляй и тянулось оно сегодня излишне долго.       Запланированная у Сяо Чжаня рабочая встреча в продюсирующей студии была назначена на утро и продлилась до обеда. Так что Ван Ибо почти извёл себя ожиданием в эти три с половиной часа, хотя старался потратить их с толком – позировал перед зеркалом. Ким Сонджу сперва честно пытался помочь другу выбрать наряд, но после махнул рукой. К концу важного этапа подготовки свидания – прихорашивания – на кровати Ван Ибо возвышалась внушительная гора одежды, а платяной шкаф маячил в углу чистыми полками и серебристыми бликами пустых вешалок.       – Убирать будешь сам, – нестрашно пригрозил Ким Сонджу в спину сияющему, как медный таз, Ван Ибо.       Время пришло! Надо было отправляться в Парк Развлечений.       Примчался к оговоренному ларьку с мороженым Ван Ибо раньше всего-то на двадцать две минуты. Сердце в груди сходило с ума и гоняло кровь по венам с безумной скоростью. В утеплённом полупальто и чёрном модельном свитере Ван Ибо совершенно упрел. Даже прохладные плюс три не могли разогнать его внутреннего жара. Радость предвкушения предстоящей встречи затмевала всё вокруг.       Хотя, в сущности, затмевать особо было нечего. Зимний Парк Развлечений не мог похвастаться большим количеством посетителей. Хорошо – значит, им с Сяо Чжанем прятаться от вездесущих фанатов не придётся. Можно будет насладиться практически уединённой прогулкой!       Ван Ибо скорее почувствовал, чем осознал собственную широкую улыбку.       «Мы будем только вдвоём», – он предпочитал не обращать внимания на любопытные взгляды прохожих в свою сторону.       Сяо Чжань появился вовремя. Прогулочным шагом он пересёк центральную полупустую аллею парка.       Ван Ибо узнал его сразу. Походка, манера держаться, совершенно прямая спина и преступно длинные ноги – Сяо Чжань выделялся из толпы, которой, к слову, сегодня и в помине не было. Ван Ибо застыл и, кажется, даже дышать перестал. Ему всё не верилось в происходящее. Он смотрел на Сяо Чжаня, ждал Сяо Чжаня! А тот целенаправленно шагал прямиком к нему! Вот, даже нос высунул из толстого, пушистого яркого шарфа, стянул к подбородку плотную маску с лица, ярко улыбнулся. Лёгкие Ван Ибо начало весьма чувствительно жечь отсутствием воздуха. Пришлось судорожно вздохнуть – не помогло. Первым же глотком морозной свежести он подавился – зашёлся кашлем.       Вместо приветствия прозвучало заботливое:       – Ты в порядке, Бо-ди? Приболел?       – Н-нет… кха-кх-кха, – Ван Ибо с трудом выправлял дыхание. – Всё хорошо… кха.       Он зажал себе рот рукой и чуть прикрыл глаза.       «Когда же я буду реагировать на тебя менее остро, Чжань-гэ? – совершенно глупый вопрос промелькнул мыслью и получил ответ задавленным смешком. – Видимо, никогда. Гэ, ты зачем такой красивый?»       – Хорошо. Давно ждёшь? – улыбка вернулась на лицо Сяо Чжаня.       – Недавно пришёл. Доехал без пробок, – Ван Ибо посчитал себя обязанным объясниться за ранний приезд, ведь в прошлый раз ему сделали замечание за обман.       – Мгм, дороги удивительно свободные. Тоже прокатился с удовольствием, – видимо Сяо Чжань остался доволен его ответом, так как кивнул благосклонно. – Кстати, ты не слишком ли легко оделся для длительной прогулки на свежем воздухе?       Сяо Чжань внимательно оглядел его «модный» прикид, насмешливо вскинул брови и плотнее закутался в собственную чёрную, мягкую укороченную шубку.       – Мне совершенно не холодно, да и стоять на месте мы не будем, – Ван Ибо вновь принялся оправдываться и в этот раз по оголённым нервам неприятно резануло откровенно покровительственным тоном любимого человека.       «Я уже не мелкий, чтобы за мной так пристально следить!» – волна почти-обиды достигла середины его сердца и тут же схлынула.       Сяо Чжань лучисто улыбнулся – будто прочитал его мысли:       – Не дуйся на заботу о тебе, Бо. Доброту людей надо принимать с улыбкой.       – Чжань-гэ… – Ван Ибо пришлось перевести дыхание. Эффект улыбки айдола Сяо Чжаня не ослабевал ни на миг, – …я понял.       На самом деле не совсем понял, просто сказать что-либо другое у него язык не повернулся.       – Так куда отправимся сначала? – Сяо Чжань с интересом огляделся вокруг. – Был здесь только один раз, ещё школьником, – приезжали на экскурсию.       – Тогда давай посмотрим всё, что открыто сейчас! – Ван Ибо оживился.       На самом деле он тоже был в центральном пекинском Парке Развлечений лишь единожды, в средней школе, но успел досконально изучить путеводитель по предлагаемым аттракционам, пока готовился к свиданию с возлюбленным.       – Вперёд. Давай развлечёмся! – Сяо Чжань ответил с готовностью.       Их маршрут Ван Ибо заранее не выстроил (не подумал), потому отправились они к ближайшим открытым настежь дверям. Это оказался тематический квест. Участникам предлагалось поучаствовать в приключении с неплохо продуманной интерактивной историей. Вариантов квеста было несколько, и Сяо Чжань выбрал тот, в котором предполагалось расследовать пропажу сокровищ пиратов из затерянной пещеры. Смеясь забавному рассказу предыстории квеста, Ван Ибо и Сяо Чжань вошли в совершенно круглое помещение, стилизованное под каменный грот.       – И что мы должны искать в совершенно пустой комнате? – Ван Ибо скептически хмыкнул на разрисованные стены.       – Думаю, не всё так просто, – Сяо Чжань отправил ему лукавый взгляд. – Давай пока осмотримся?       – Мгм. Хорошая идея, – Ван Ибо был бы не против даже просто постоять рядом с Сяо Чжанем, однако всё оказалось действительно «не так просто».       Они едва успели оглядеться вокруг, как в помещении внезапно погас весь верхний свет. Включённой осталась только одна лампа на противоположной стене - имитация факела. В его свечении рисунки на стенах комнаты ожили, засветились, обрели объём и чёткие очертания. Сейчас герои квеста действительно оказались внутри затерянной пещеры пиратов. Прежняя тишина комнаты растворилась в звуках. Впереди и чуть справа послышался плеск волн бушующего океана. Под ногами Ван Ибо и Сяо Чжаня немедленно образовалась внушительная лужа – с потолка будто бы капала вода. Справа раздалось глухое завывание ветра в туннелях грота, а с противоположной стороны зашуршали, застучали, заскрипели неведомые обитатели пещеры. «Интерактивность» в действии!       – А-А! – Ван Ибо от неожиданности вздрогнул и отступил назад. Прижался к теплому плечу спутника.       – Что такое, Бо? – Сяо Чжань немедленно поддержал его, приобнял.       – Я темноты боюсь, Чжань-гэ, – Ван Ибо внутренне похолодел, недавний жар из него мгновенно выветрился. Губы заплетались: речь звучала тихо, но чётко. – С детства.       – О! Что же ты не сказал? – Ван Ибо почувствовал, как на мгновение напрягся Сяо Чжань, а после сразу расслабился.       – Я не знал, что здесь будет темно, – в объятиях Сяо Чжаня было не так страшно, но говорить об этом Ван Ибо не собирался.       Он крепко зажмурился и глубоко вздохнул. Трепещущее страхом сердце получилось немного успокоить, зато теперь оно зашлось от близости любимого человека.       – Понял. Тогда давай выбираться отсюда? – в голосе Сяо Чжаня послышалась улыбка.       – Мгм. Давай, – Ван Ибо хотел бы постоять так близко к Сяо Чжаню подольше, но всё-таки делать это было бы лучше не в полной темноте.       Сяо Чжань медленно отстранился. Ван Ибо успел разочарованно вздохнуть, прежде чем почувствовал на своей руке чужую ладонь.       Сяо Чжань взял его за руку:       – Не бойся. Пойдём. Я поведу.       Вот так, рука в руке, они вышли из «затерянной пещеры пиратов». Узнать тайну, кто же всё-таки ограбил главных грабителей Семи Морей им не довелось. Но Ван Ибо ничуть не печалился по этому поводу, ведь его собственная «сокровищница» пополнилась незабываемыми впечатлениями. От этого небольшого приключения он получил много больше, чем мог предположить. Ладонь у Сяо Чжаня оказалась несравнимо тёплой и мягкой – такая умела ласкать и заботиться.       Дальше судьбу они испытывать не стали: изучили карту парка и отправились к картингу. Здесь всё вышло ровно так, как раньше представлялось Ван Ибо. Небольшие машинки, не слишком высокие скорости, скользкие замёрзшие дорожки – Ван Ибо и Сяо Чжань намотали полных двадцать три круга, прежде чем окончательно выдохлись. У Ван Ибо скулы начало сводить, настолько громко и радостно он хохотал в моменты гонок или столкновений с машинкой Сяо Чжаня.       Зимние дни краткотечны, а день Ван Ибо начался с обеда – в момент встречи с любимым человеком. Выползли на свет божий из аттракциона два популярных айдола – кумира миллионов девушек – уже в сумерках. Веселье согревало кровь и не давало замёрзнуть, хотя температура воздуха стремительно падала.       Следующим пунктом «друзья» наметили ужин. Однако Ван Ибо наотрез отказывался уходить с улицы в кафе. Ему было нестерпимо жарко и невозможно весело. Никак не хотелось успокаиваться. Сяо Чжань легко уступил – ужинали они прямо на улице перед ларьком японской кухни.       Рамен подали на удивление вкусный, а есть с любимым человеком длиннющую лапшу, громко причмокивая, оказалось до ужаса забавно. Ван Ибо, если не хохотал в голос над собой и Сяо Чжанем, то сдавленно фыркал в собственную огромную миску.       Кофе, кстати, здесь тоже предложили довольно неплохой. Так что Ван Ибо и Сяо Чжань отправились дальше гулять по парку с кружками бодрящего напитка в руках.       В этот раз особенной разговорчивостью отличался Сяо Чжань (хотя Ван Ибо не отставал). Они говорили обо всём на свете, и ни о чём конкретном.       Ван Ибо рассказывал, как начал учиться скейтбордингу и в первых же занятиях сбил себе колени в кровь. Жаловался, что рабочая нагрузка увеличивается в геометрической прогрессии, но ему всё нравится, да и ребята из группы здорово помогают. Он рассказывал, как побывал дома, поделился, какими блюдами его мама наполнила праздничный новогодний стол, и о чём они с отцом вяло переругивались в течение всего пребывания дома. Ван Ибо даже описал их встречу с юношеским другом, Пак Джуном, («Чжань-гэ мог видеть его в Сиане. Мы выступали вместе на конкурсе»). Пак Джун по-прежнему жил в Лояне: поступил в местный университет искусств на отделение педагогики и собирался в будущем стать преподавателем современных танцев. Парень обзавёлся девушкой и уже подумывал о свадьбе («Гэ, представляешь? И это в семнадцать-то лет!!! Ха-ха! Такой серьёзный стал, ха-ха-ха!»).       Сяо Чжань с улыбкой поделился, насколько они все промёрзли в горах на съёмках «Боевого континента». Рассказал, что У Сюаньи – девушка весьма своенравная и умудрилась кому-то перейти дорожку на съёмочной площадке («Слухи ходили, что её домогался второй режиссёр, но ничего конкретного я не знаю»).       – Тогда кто был на той фотографии в сети? – Ван Ибо едва в голос радостно не заорал, когда выяснилась вся правда о том «романе» между Сяо Чжанем и У Сюаньи.       – Понятия не имею! Думаю, мы никогда не узнаем, – Сяо Чжань лукаво блеснул на него глазами. – И, честно, не особенно хочется знать. Всё закончилось.       – Да! – тут Ван Ибо не сдержался – крикнул и победно руки вверх задрал, будто первый приз получил.       Над его горячностью они вместе посмеялись, а после Сяо Чжань продолжил рассказ. Он объявил, что дома в Чунцине в эти несколько дней выспался на следующие полгода и набрался сил для новых свершений. Ван Ибо поддакнул: он тоже. Сяо Чжань принялся описывать праздничный Чунцин, ведь Ван Ибо никогда там не был («Так ведь?»). Однако, в конце концов, понял, что слов ему мало, потому достал телефон. Теперь они вдвоём зависли над экраном смартфона Сяо Чжаня, разглядывая яркие фотографии. Особенное место в альбоме досталось любимице айдола – кошечке по кличке Орешек. Ван Ибо искренне восхитился искусностью сделанных фотографий: Сяо Чжань не зря получил художественное образование.       Затем кофе у них кончился. Дневной свет – тоже. Хотя тем для разговора было ещё много.       Впереди на фоне потемневшего неба ярко переливались огни Колеса Обозрения.       – Чёртово Колесо? – Сяо Чжань вопросительно вскинул брови. – Ты хотел прокатиться.       Ван Ибо не стал уточнять, что особого желания он никогда не высказывал, с охотой согласился. Завершать этот день совершенно не хотелось.       Колесо Обозрения радовало размерами: девятиэтажный дом едва ли был настолько велик. У Ван Ибо глаза восторгом вспыхнули, едва он представил следующие пятьдесят пять минут (полный оборот колеса) наедине с любимым человеком в закрытой кабинке. Сяо Чжань смотрел на аттракцион с не меньшими эмоциями. Правда, свои озвучил несколько иного характера:       – Оттуда же весь город как на ладони будет! Здорово! Пойдём скорее!       И потащил за собой хохочущего Ван Ибо.       Вот так – с одинаковыми восторгами, но разными настроениями – они и оказались в голубой кабинке, разрисованной ярко-красными переливами облаков под закатным солнцем.       Первые десять минут Ван Ибо и Сяо Чжань продолжали беспричинно смеяться. Этот день оказался насыщен необычайно яркими событиями. Следующий отрезок времени они глазели по сторонам на вечерний Пекин и поминутно восхищённо вздыхали. Сяо Чжань наделал, кажется, пару сотен фотографий всего вокруг. В объектив камеры попали даже их довольные лица. Ван Ибо немедленно потребовал себе сделанную общую фотографию – его желание Сяо Чжань с готовностью выполнил. WeChat обновился радостным фото. Ну а после Ван Ибо и Сяо Чжань просто молча сидели и наслаждались собственными ощущениями. Каждый улыбался. Хотя причины улыбок разнились.       Сяо Чжань наслаждался днём отдыха и беззаботного веселья, приятной компанией и красотой пейзажа вокруг. Он крутил головой в разные стороны, периодически примеривался сфотографировать, хотя почти всегда отступался. Удачный кадр всё никак не шёл в объектив.       У Ван Ибо дела обстояли проще. Он был счастлив рядом с любимым человеком.       Тусклая лампа едва ли освещала кабинку изнутри, давала ощущение некоторого уюта. Свет её разгонял тени только на лицах пассажиров. Скорее всего, в том, что Ван Ибо смотрел только на Сяо Чжаня и никак не мог отвести взгляд от его красивого лица, была виновата именно созданная лампой и огнями города романтическая атмосфера.       «Интересно, а как это, по-настоящему целоваться с Чжань-гэ? – взгляд Ван Ибо застыл на губах Сяо Чжаня. – Не в фантазиях, а в реальности? Интересно, его губы действительно настолько мягкие, какими кажутся?»       Сяо Чжань увидел за окном переливы окон премиальной многоэтажки и вновь поднял телефон сфотографировать. Его рот красиво округлился на вдохе: «О!»       Ван Ибо пришлось облизать свои губы: от сухости они начали зудеть. Целоваться хотелось неимоверно, а ещё он мечтал вновь ощутить тёплую ладонь любимого человека. Но...       «…мне можно только мечтать об этом, да?» – Ван Ибо из-за внезапной грустной мысли не расстроился. Он всё прекрасно понимал.       Да, та фотография с якобы милующимися Сяо Чжанем и У Сюаньи оказалась подделкой, однако основного факта она не меняла. Сяо Чжань был парнем, значит, мог целоваться с девушками, но не с парнями.       «С ними можно, со мной – нет, – Ван Ибо сокрушённо покачал головой, скептически хмыкнул на собственные надежды. – Несправедливо это, Чжань-гэ, понимаешь?»       Он откинулся на спинку сидения кабинки и уставился на промасленную лампочку в потолке: «Совсем не светит».       «Знаешь, Чжань-гэ, – вести мысленные диалоги с сидящим напротив человеком было странно, но сказать такое вслух Ван Ибо бы никогда не решился, – я ведь всегда буду любить тебя сильнее, чем все эти девчонки. Я ведь лучше очень многих из них!»       «Красивее, уж точно, – он мысленно сравнил себя с У Сюаньи, чтобы убедиться в правдивости сказанного, и выиграл сравнительный анализ внешности. – Так что, гэ, давай ты на меня будешь смотреть и мной восхищаться, а не огнями Пекина?»       Ван Ибо перевёл горячий взгляд на спутника, отпечатал в памяти его профиль.       – Чжань-гэ… – позвал неосознанно, даже не думая, о чём будет говорить.       – М? – Сяо Чжань в ответ почти мурлыкнул, мягко выдохнул, плотнее закутался в яркий шарф. – Бо?       Они были высоко, а студёный воздух зимнего Пекина свободно проникал внутрь негерметичной кабинки Колеса Обозрения. Тем не менее, Ван Ибо сладкая дрожь прошила вовсе не от холода, а от того, насколько сладко сейчас прозвучало это ласковое «Бо».       – Холодно? – Сяо Чжань вопросительно приподнял брови. Ван Ибо отрицательно мотнул головой. – Всё же зря мы с тобой вечером полезли на такую высоту. Здесь холоднее, чем внизу, градуса на три минимум.       – Всё хорошо, – Ван Ибо смотрел, не моргая, прослеживал взглядом путь от одной родинки на лице любимого человека к другой и мечтал коснуться их губами, оставить цепочку поцелуев.       – Кстати, Ибо, нам всё-таки опасно встречаться. Наша популярность растёт, сегодня в студии мне… – Сяо Чжань что-то говорил, но Ван Ибо его почти не слышал.       Воображение живо рисовало жаркие образы. Вот он перебирается на противоположное сидение, тесно прижимается к Сяо Чжаню. Вот он наклоняется к нему ближе, удивлённый возглас «что?» ловит собственными губами. Он целует неглубоко, даже не страстно. Ван Ибо целует мягко, будто просит разрешение, и Сяо Чжань сдаётся – целует в ответ.       – Ха-а… – судорожный вздох сорвался с его губ непроизвольно. Крупная дрожь прошила позвоночник.       Ван Ибо обхватил себя руками: «Опасно, о чём же я думаю?!»       На его вырвавшийся полустон-полувздох Сяо Чжань нахмурился, сокрушенно покачал головой:       – Бо? Тц! Ты всё-таки замёрз, как я и думал! Будет нехорошо, если ты простынешь.       «Гэ, я не простыну от такого», – хотел было сказать Ван Ибо, но осёкся, ведь в следующий момент Сяо Чжань пересел к нему на сидение, прижался теснее.       – Что?! – сердце в груди Ван Ибо сделало резкий кульбит, стукнулось о рёбра и трепетно сжалось.       – Вот, давай вместе, так хотя бы будет теплее, нам ещё минут десять до земли ползти. Как сойдём, сразу надо будет чего-нибудь горячего выпить, – это Сяо Чжань выдал, пока накидывал оборот необъятных размеров шарфа вокруг шеи Ван Ибо.       – Ну, теплее же? – заглянул ему в глаза Сяо Чжань, коснулся ладонью торчащих из-под шапки волос, легонько стукнул по носу. – Это натуральная шерсть. Теперь не замёрзнешь.       – Гэ… – Ван Ибо в ответ смотрел как заворожённый.       Если бы ему сейчас сказали, что Сяо Чжань – волшебник и наложил на него заклятие, Ван Ибо бы тут же поверил и не усомнился бы ни на миг. Быть настолько замечательным обычный человек просто не мог. Сяо Чжань определённо владел магией!       Внезапно в памяти всплыли слова Ким Сонджу о решительности и умении показать желаемое. Лицо Сяо Чжаня было от его собственного всего-то на расстоянии вздоха – настолько близко, что Ван Ибо легко мог рассмотреть каждую ресничку вокруг искрящихся глаз любимого человека. Вот то, чего он желал; тот, кого хотел!       В голове Ван Ибо звучало недавнее: «Если хочешь чего – иди и возьми. Если любишь – признайся…»       Будто магнитом его потянуло вперёд. Лишь на чуть-чуть. Всего-то на расстояние вздоха.       – Бо? Что ты?.. А?       Ван Ибо коснулся любимых губ мимолётно, невесомо. Он сам едва ли почувствовал прикосновение.       Зато его почувствовал Сяо Чжань. Если бы не один на двоих шарф, тот бы наверняка отпрыгнул к дальнему краю скамейки.       – Ибо! Это шутки у тебя такие?! – ласки в глазах Сяо Чжаня не осталось, но не было в них и гнева – только непонимание, сомнение, подозрение.       – Я… – такой реакции Ван Ибо боялся сильнее всего.       Пусть бы лучше Сяо Чжань разозлился на него, пусть бы оттолкнул, но нет. Сяо Чжань лишь смотрел удивлённо и спрашивал: без осуждения, без предубеждения, но с непониманием. Сяо Чжань его чувства – любовь парня к парню – не понимал!       – Я… прости… – Ван Ибо совершенно сник и растерялся. Что делать дальше, он тоже не понимал. Внутри (и, вероятно, на лице) возник целый калейдоскоп эмоций.       – …прости, гэ, – прошептал. – Я больше не буду.       Сяо Чжань в ответ слов не нашёл (слава богу!). То ли его смягчил потерянный вид парня, то ли он действительно обладал непозволительно добрым сердцем: Сяо Чжань даже общего шарфа с них не снял – только отвернулся в окно и затих.       Ван Ибо же внезапно почувствовал, насколько он на самом деле замерз. Холод заползал под пальто и модный свитер, касался кожи и напрочь застудил ему глаза. Иначе как объяснить острую резь в них и капли влаги, удерживаемые внутри только ресницами?       «Разреветься только не хватает! Мало что ли опозорился?» – Ван Ибо с силой прикусил губу. Боль привела в чувство, прочистила сознание.       «О, запах Чжань-гэ! Какой всё-таки потрясающий аромат у парфюма! Жаль, не узнал название», – Ван Ибо зарылся лицом в «натуральную шерсть», глубоко вдохнул.       Он старался отпечатать в памяти каждую деталь, каждую мелочь, связанную с Сяо Чжанем, ведь, вероятно, встретиться вот так им больше не придётся.       По глазам вновь резануло. Теперь не помогла даже закушенная губа. Зато спас лёгкий колокольчик завершённой поездки. Колесо Обозрение сделало полный круг и вернулось на землю.       – Погоди, не вскакивай так резко. Дай шарф сниму сперва, – голос Сяо Чжаня прозвучал сдавленно и удержал, когда Ван Ибо собрался уже пулей вылететь из кабинки.       – Прости, – большим дураком себя выставить было уже невозможно, но Ван Ибо справился и с этой задачей, ляпнул. – Оставь шарф себе. Он действительно тёплый.       – Мгм. Знаю. Он же мой, – неудивительно, что Сяо Чжань хмыкнул и насмешливо поднял брови.       – Прости… – теперь Ван Ибо прикусил уже язык, чтобы не болтать лишнего.       Расстались они в откровенной неловкости. Хотя горячий кофе Сяо Чжань его всё-таки заставил выпить. О случившемся только что они не говорили и даже не смотрели друг на друга.       «Если откажут – примешь и больше не станешь надеяться», – в голове вновь прозвучало голосом Ким Сонджу.       «Хён, а как перестать надеяться? Ты мне не сказал», – Ван Ибо скомкал бумажный стаканчик из-под кофе, метнул в урну. Попал.       – Спасибо тебе за этот день, Чжань-гэ. Я был счастлив, – Ван Ибо очень хотел уставиться в пол и повиниться, но извинялся он сегодня уже достаточно. Потому с усилием вскинул голову, смело (но с внутренней дрожью) посмотрел в любимые глаза (в последний раз ведь, да?). – Нам стоит вернуться.       – Мгм. Уже поздно, – Сяо Чжань выглядел задумчивым, принял направленный на него взгляд, удержал. – Домой добирайся аккуратнее. Маска же с собой?       – Да. С собой. Спасибо ещё раз, гэ, – Ван Ибо поспешил отвернуться. В глазах зудело не по делу.       «Чего сейчас-то реветь? С самого начала было ясно, что шансов нет! Хватит жалеть себя!» – Ван Ибо не считал себя особенно смелым, но и трусом не был. Он был честным, а честные принимают неизбежное.       Маска на лицо села как влитая, даже шапку снимать не пришлось, зато вновь неприятно холодило шею.       «Надо будет купить себе такой же шарф, как у Чжань-гэ. Очень тёплый», – Ван Ибо зажмурился покрепче и обернулся поклониться:       – Ты тоже будь осторожен по пути домой. Пусть завтра выходной, лучше допоздна не засиживаться.       – Знаю. Завтра опять придётся в студию ехать. Сегодня не всё решили, – Сяо Чжань тоже уже успел нацепить на себя маску и плотнее запахивал ворот шубы.       – Тогда, пока! – Ван Ибо с силой тряхнул головой, развернулся уйти.       Он успел сделать лишь три шага, когда за спиной раздалось:       – Ибо, погоди…       – Что? – оборачиваться сейчас Ван Ибо не хотелось. Собственным глазам и отсутствию мокроты в них он не верил.       – Вот, возьми, – со спины к нему приблизились, накинули тёплое на шею. – Носи шарф, иначе шею застудишь.       – А? – Ван Ибо в нос ударил одуряюще приятный аромат парфюма, яркая полоса «натуральной шерсти» тремя оборотами плотно укутала его шею вместе с плечами.       Обернулся Ван Ибо ровно в тот момент, когда Сяо Чжань махнул на прощание рукой и унёсся, бегом унёсся(!), прочь:       – Всё. Я ушёл. Пока, Бо!       – Гэ… – теперь мокрота была уже на щеках Ван Ибо, и сделать с ней он ничего не мог.                            г. Пекин, Китай. 3-е января 2015 г.              Как закончился тот день, Ван Ибо не помнил. Как начался следующий – не осознал. Его мысли и эмоции застыли, замерли, не двигались. Они остались там, вчера. А сегодня у Ван Ибо был только необъятных размеров шарф – подарок от любимого человека. Пусть даже любить ему никто не позволял.       С шарфом этим Ван Ибо не разлучился даже ночью. Как пришёл – завалился спать, даже в душ не сходил, за что позднее получил нагоняй от Ким Сонджу. Но вид у него, судя по всему, был настолько жалкий, что придираться особо никто не стал: оставили в покое.       Телефон Ван Ибо тоже молчал. Точнее – молчал WeChat. Вейбо же обновилось новой фотографией: Сяо Чжань и Ван Ибо с воодушевлением гоняли на зимней трассе игрушечного картинга в Парке Развлечений. Их-таки поймали фанатки. Благо, ничего предосудительного в подобных развлечениях двух парней не нашли. В новогодние праздники каждый мог развлекаться так, как на душу ляжет, даже если это поход в жуткий холод в Парк Развлечений.       Ван Ибо пять раз порывался написать в WeChat извинения. Он ведь понимал, что его неудачная выходка наверняка станет препятствием для их «дружбы». Попросить прощения сейчас означало признать всё случившееся в кабинке Чёртового Колеса шуткой.       Однако останавливало Ван Ибо совершенно очевидное. Он ни о чём не жалел: ни о проведённом с любимым человеком дне, ни о поцелуе. Ван Ибо лгать Сяо Чжаню не хотел – зачем извиняться, если своей вины не чувствуешь? – потому раз за разом откладывал в сторону молчащий телефон.       Он извиняться не станет. Лучше уж расстаться, завершить «дружбу» вот так, сохранив воспоминания, остаться просто айдолом и поклонником, чем ежедневно переступать через себя, пытаясь задавить искренние чувства.       Опять же, жалеть Ван Ибо было не о чем – его «сокровищница» ломилась накопленными богатствами. Теперь Ван Ибо знал: губы Сяо Чжаня действительно мягкие, какими выглядели, но при этом они были плотными, упругими, мужскими и невозможно притягательными. Их поцелуй – сокровенное воспоминание, с которым Ван Ибо ни за что бы не расстался.       «Будь, что будет. Может, мы встретимся снова, гэ, – Ван Ибо кончиком пальца нарисовал на тёмном экране смартфона сердечко с точкой внизу, ровно там, где у Сяо Чжаня красовалась родинка. – Я, видимо, буду любить тебя всегда».       «Знаешь, гэ, а ведь ночью выпал снег. Жаль, мы не застали его вчера в парке», – Ван Ибо перевёл взгляд в окно.       Слегка припорошенные белым дорожки выглядели несчастно-мокрыми, а не празднично-снежными, как ожидалось. Зима в Пекине всё-таки была слишком тёплой. Солидных снежных сугробов Ван Ибо за всё время проживания здесь ни разу не видел.       Вдруг смартфон в его ладони слабо шевельнулся, экран мигнул уведомлением.       «Спасибо за этот день, Ибо. Мне было очень весело. Давно так хорошо не отдыхал!» – Сяо Чжань написал ему первым.       «Всегда рад быть с Чжань-гэ. Я тоже замечательно провёл время!» – Ван Ибо решил выдерживать вежливый тон. Правда, хватило его ровно на одну фразу.       Вторую он приписал уже по велению стонущего сердца: «Надеюсь, у нас ещё получится выбраться на прогулку». Ван Ибо долго думал, а не поставить ли в конце фразы вопросительный знак и не предложить ли сходить поужинать вместе, но назло мечущемуся в смятении сердцу поставил точку.       Ответ пришёл сразу: «Было бы неплохо. Я совсем не против. Однако встречаться на людях нам больше не стоит».       Вместе с сообщением в чат прилетел репост из вейбо с их фотографией на картинге.       «А-а, Чжань-гэ едва выбрался из одного скандала, теперь ещё и со мной фотку запостили. Тут уж никак не отвертеться, что это не мы. Лица хорошо видно», – Ван Ибо откровенно расстроился. Он хотел верить, что всё дело в возможной огласке и репутации айдола, а не в их недопоцелуе, но…       «Чёрт, прекращай сопли разводить!» – Ван Ибо в сердцах выругался на себя, зажмурился и длинно выдохнул. Он – парень, а не девушка. Он выстоит. Выдержит.       «Значит, не судьба. Безумно жаль», – в чат улетело взрослое, разумное.       Ван Ибо мысленно пнул протестующе вопящее сердце.       Сяо Чжань молчал целых шестнадцать минут. Ван Ибо даже телефон в сторону отложил, не надеясь на ответ, когда WeChat обновился многозначительным:       «Я, кажется, кое-что придумал!»