алло, тук-тук, в себя приходим

[Понедельник, 9:13 AM] Ким Тэхён в свои полные 25 заебан на все 80. Жаль, никто не видит, как за широкой улыбкой, гадкими шуточками и саркастичными фразочками прячется ебучая печаль, размером и глубиной с космос. Он так сильно устал от всего, что боится однажды не выдержит, возьмет в руки заряженный пистолет и, подставив холодное дуло к виску, замрет в ожидании поцелуя горячей пули, которая вышибет ему мозги. Хотя, если до этого дойдет, Тэхён даже будет рад — все его пиздострадания закончатся. — Он тако-о-о-о-о-о-ой кла-а-а-а-а-а-а-ассный, — протягивает тем временем Чонгук, разваливаясь на столе. Мелкий уже полчаса не затыкаясь рассказывает про парня, с которым познакомился в клубе, пока Тэхён корчился возле унитаза, умазанный собственной блевотиной и соплями. Вчера они уже успели сходить на свидание. Чон, кажется, после этого события надел розовые очки, через которые видно только радугу и пони, и окончательно улетел в гомосячьи ебеня нежности, забыв о существовании жестокой реальности вокруг. Чонгук влюблен и счастлив, а Тэхён влюблен и несчастен. Потому что кажется его любовь переросла в какую-то болезнь, которая уже и не лечится. Да и лечить ее Тэхён не шибко рвется… Ой, ну на хуй думать об этом на работе! Тэхён качает головой и молча вливает в себя остатки минералки — его все еще штормит после вечера пятницы — оборачивается к Чонгуку, вздыхая тяжело, и натягивает на лицо улыбку. Сейчас он все снова выставит шуткой, хотя ему самому не смешно совершенно. — Завидую блять! — говорит, осторожно вытягивая шею, чтобы осмотреться, нет ли лишних ушей поблизости (а именно Намджуна конечно), и затем вновь обращается к Чонгуку, но уже шепотом. — Вчера Намджун зашел в мою комнату спросить пароль от вай-фая, а лучше бы от моего очка! — 000, — неожиданно раздается голос Чимина совсем близко, — количество парней, которые там побывали! — он ставит портфель на стол и усаживается за свое место между коллегами. — Привет, Чонгук! Чон отвечает кивком головы и приветственной — такой тупой и счастливой! — улыбкой, потому что говорить нормально пока не способен из-за мыслей о Юнги. Тэхён обиженно фыркает на слова друга, скрещивает руки на груди. — Чья бы корова мычала, у самого поди очко пылью покрылось за время отпуска. Ты ведь всю неделю только и делал, что пил пиво! — заявляет он, пока Чимин включает компьютер и застенчиво улыбается. — Нет, Чонгук, ты себе даже не представляешь! Я ему как не напишу «Привет, что делаешь», а он — я под пивом! — Перестань, — бубнит Пак. Но Тэхёна уже не остановить. Ведь он всю неделю, каждый сраный вечер писал Чимину, надеясь, что тот соблаговолит во время отпуска уделить ему хотя бы несколько часов, просто поболтать о наболевшем. Если точнее Тэхёну необходимо было истерить из-за Намджуна, а плакаться он может исключительно в чиминово плечо. Но Пак на все сообщения отвечал одинаково… — Под пивом он, блять! — восклицает Тэхён, всплескивая руками. — А лучше бы под Джином, разве нет? — Под Джина я могу и без пива, — без капли смущения выдает Чимин, пожимая плечами. Чонгук ржет, а Тэхён от возмущения готов сойти с ума. Нет, этот засранец даже не пытается отбрехаться. Открыто признает, что под Сокджина может райт нау, хотя тот ошивается где-то поблизости и скорее всего всё слышит. Тэхён же лишен привилегии орать во всё горло о своем краше, потому что они с Намджуном тогда друг друга отпиздят. У них и без того, что не встреча, то шоу, на котором не хватает только танцующих пчел и поющих змей. — Давайте вечером сходим, посидим где-нибудь, — предлагает Чонгук и растекается в глупой влюбленной улыбке. — Я вам про Юнги расскажу! — Кто такой Юнги? — Чимин дергает бровями вверх-вниз и шкодливо лыбится, вгоняя Чона в краску. Тэхён делает сальто глазами 108090 раз, зажимая трубку между плечом и ухом. — Он мне уже весь мозг скушал своим Юнги! — отзывается он, пока слушает протяжные гудки. — «Ах, Мин Юнги то! Мин Юнги это…», — передразнивается и передразнивался бы и дальше, но гудки резко обрываются, звучит настороженное «Алло», заставляющее перемениться в лице и выпалить это привычное для каждого дня, — Здравствуйте! Это Ким Тэхён, компания «Вектор-М», вам сейчас удобно разговаривать? Чимин и Чонгук еще перекидываются парой фраз, и вскоре тоже принимаются за работу. И снова здравствуй, будничная суета! [Понедельник, 1:07 PM] — Вот это я заебался! — Чимин откидывается на спинку стула и потягивается всем телом, они доработали до обеденного перерыва, — Кимча, пошли за кофе, — Пак не предлагает, скорее ставит перед фактом, поднимается со стула и толкает в плечо. — Хватит меня так называть, — бурчит Тэхён, но покорно отрывает задницу с места, ибо горячий кофе сейчас как раз кстати. — Вали опять в свой отпуск, без тебя было лучше. — Да, я тоже по тебе скучал, — смеется Чимин, — Чонгук, ты с нами? Чон кивает головой и подскакивает следом, на бегу натягивая пиджак. Они спускаются в кафе несколькими этажами ниже, берут кофе и все-таки решаются посидеть здесь, а не идти в офис. Чонгук радостно вещает минут пять про то, что его не послали в этот раз, и остальные тридцать пиздит про Юнги без умолку. Чимин мелкого грузит самыми разными вопросами, начиная от совсем безобидных и заканчивая самыми некультурными — как всегда в своем репертуаре. Тэхён же обреченно пялится в окно, потягивая свой капучино с лавандовым сиропом, и изо всех сил старается не думать, что выйти в это самое окно — не такая уж и плохая идея. Ну, а что? Он уже на пределе. И всё из-за этого Намджуна, с которым приходится не только дышать одним воздухом, сидя в офисе, но и делить квадратные метры. Тэхёну совершенно не понятно, почему человек, зарабатывающий больше, чем он, раз в 10, снимает квартиру где-то в ебенях города с таким нищебродом. Типа, чувак, у тебя есть средства жить лучше, на кой-хуй тебе очередь в душ, засорившийся унитаз, тараканы на кухне, не уменьшающаяся гора грязной посуды и долбаеб-сосед, которого ты ненавидишь всей душой? Хер знает, наверное, Намджун мазохист, раз уж до сих пор не съехал или не уволил Тэхёна к чертям. Нет, не время думать о неразделенной любви! Он на работе, в конце концов, и если продолжит страдать по Намджуну, то расплачется прямо здесь, на глазах у всех. А это Тэхёну нахрен не надо — он тут главный заводила. Так что мысленно дав себе по ебалу, Ким вливает в себя остатки кофе и пихает Чимина локтем в бок. — Нам пора, подотри слюни, — усмехается он криво, смотря в недовольно прищуренные глаза коллеги, которого прервали посреди рассказа. Собственно, Чимин шлет Тэхёна на хер, но все-таки поднимается со стула и разворачивается в сторону лифта. Чонгук залипает в телефон и просит идти без него. Судя по лицу младшего и по улыбке на его губах — ему написывает Юнги. Тэхён завидует. По-черному. Он среди своих коллег единственный с больной влюбленностью и чувствами, у которых нет и шанса оказаться взаимными. Потому что Намджун (помимо всего прочего) дохера натурал и тут как бы без вариантов. Фиг знает, конечно, на сколько еще Тэхёна хватит шутить, отвечать колкостью на колкость и говорить гадости в намджуново лицо, и неизвестно, как долго он протянет работать в одной компании и жить под одной крышей. Ведь заявление на увольнение лежит в ящике стола, а варианты с квартирами по той же стоимости висят в закладках браузера. Тэхён знает, что день, когда он больше не сможет так существовать, скоро настанет, но до тех пор ему нельзя быть слабым, нельзя показывать, как на самом деле плохо, и как сильно, на самом деле, хочется улыбнуться Намджуну и сказать «Прости».