Симбиоз.

Я пристроилась в безлюдном углу трамвая и решила скоротать время за чтением новостей на планшете. Не успела я как следует углубиться в чтение, как мне на ухо рыкнули: «Аделина». Хорошо, что рыкнули тихо, а то я от неожиданности чуть ли не подскочила. Было бы громче, я бы привлекла к себе ненужное внимание. При этом голос, назвавший меня по имени, был весьма специфическим. Не зная, что и думать, я в первую очередь оторвалась от планшета и начала осматриваться по сторонам, но, как ни странно, людей, которые в принципе могли бы меня позвать, рядом не оказалось. Рядом вообще не было людей как минимум до середины трамвая. Прекратив озираться, я опустила взгляд на планшет и тихо, больше для себя, чем для кого-то ещё, произнесла: — Ну и кто это был? И чего я точно не ожидала, так это что из моей руки, держащей планшет, вытянется маленькое чёрное «щупальце» и опять как бы на ухо прозвучит ответ: «Я». Осознав кто это, я тут же накрыла щупик рукой и опасливо шикнула: — Спрячься обратно, не показывайся. Щупальце всосалось обратно, приятно пощекотав мою ладонь. Так как существо спряталось, не став делать попыток выбраться вновь, и замолчало, я решила спросить: — Поговорим? Ответ мне пришлось ждать пару минут. «Я… слов… не знаю.» Упс. Вот и поговорили. Хотя я, пожалуй, тороплю события. До этого я с каждым днём всё больше расстраивалась, что симбиот никак со мною не общается. А теперь желание сбылось, и вот я расстраиваюсь, что общение осложняется незнанием языка. А с чего бы этому космическому существу знать мой язык?! Придётся как-то его учить, даже жаль, что я не лингвист и у меня нет знакомых лингвистов. Ну хорошо. Существо как-то смогло сформулировать предложение, значит, его, скорее всего, можно будет обучить. Так как по голосу я не смогла определить пол симбиота, то решила обратиться к нему пока в мужском роде: — Как сделать, чтоб ты знал слова? «Показать и назвать.» — Хорошо, но давай начнём дома. А сейчас ты пока не показывайся. «Дома.» Наверное, это должен был быть вопрос, но прозвучало это слово без какой-либо интонации. — Да. Мы сейчас не дома, а в общественном транспорте. Мы сейчас в трамвае. Он везет нас домой. Слово общественный означает, что он не только для нас с тобой, но и для других людей. Мы тут не одни. Вон там ещё люди. — И я перевела взгляд на людей, некоторое время смотрела на них, а потом опять опустила взгляд на планшет. Не знаю, понял ли меня симбиот, но попыток показаться или заговорить больше не предпринимал. Так что до остановки, находящейся недалеко от моего дома, мы доехали молча. На ней не было людей, что не удивительно для такого позднего времени. Зато я могла, не опасаясь, что меня услышат, начать показывать и называть разные предметы. Существо прилежно повторяло каждое слово. Но в этом рычащем голосе не было ни эмоций, ни выражения. Не понятно было, нравится ли симбиоту обучение, понятно ли ему что-либо. — Это здание, строение. А также именно это здание мой дом. «Дом…» — это слово было сказано с каким-то особенным выражением. — Что-то не понятно? «Понятно. Мой дом. это… ты.» — Не уверена, что мы правильно друг друга поняли. Но надеюсь, ты будешь бережно относиться к своему дому. — Ответа не последовало, и я продолжила. — Это дверь. Это комната. Дома, здания делятся на комнаты. Комнаты имеют свои названия. Эта комната прихожая. В ней есть несколько предметов. У них тоже есть названия. Шкаф, тумбочка, вешалка, зеркало. Пока симбиот повторял за мною названия всех указанных предметов, я подошла к зеркалу и тумбочке под ним. — Зеркало умеет отражать предметы и живых существ. Вот в нём отражаюсь я. С помощь зеркала люди могут увидеть сами себя. «Зеркало.» Я взяла с тумбочки расчёску и посмотрела на неё. — Вот этот предмет называется расческа. Я сейчас его вижу своими глазами. Глаза — это вот это — и я прикоснулась к глазам, предварительно закрыв их. Потом открыв, я поднесла расчёску к зеркалу и посмотрела уже на её отражение и указала на него. — А это отражение расчёски в зеркале. Этот предмет нужен, чтоб расчёсывать волосы. Сейчас покажу как. А волосы — это вот это — и я указала на отражение своих волос в зеркале. А потом, распустив косичку, расчесала волосы и положила расчёску на тумбочку. Я решила проверить, усвоил ли симбиот хоть что-то или просто подобно попугаю повторял за мною слова. Я показала на предмет, спросила: «Что это?» и немного подождала ответ. «Ты называла это предмет и шкаф.» — А что это? «Ты называла это предмет и расческа.» Сказано косноязычно, но для первого раза очень даже хорошо. Так как интонации в голосе симбиота всё ещё не появилось, то я решила кое-что пояснить: — «Что это?» Это вопрос. Он при разговоре выделяется особой интонацией. «Что это?» На этот раз в рычащем голосе сибиота явно читалась вопросительная интонация. А так как этот вопрос, явно, был просто повторением, то я не стала на него отвечать. А просто направилась на кухню, попутно показывая и называя предметы. — Эта комната называется кухня. Здесь я готовлю еду. Это стол. Это стул. Это шкаф. А это холодильник. Я подозреваю, что это твой любимый предмет. В нём хранится еда. Я открыла холодильник и начала последовательно называть всё, что в нём находилось. Симбиот опять без выражения повторял каждое слово. — А это мясо. «Мясо… Еда.» На этот раз выражение было, да ещё какое. Да, симбиот точно любит мясо. Я решила провести маленький эксперимент и взяла шоколадку. Назвала её, откусила небольшой кусочек и спросила: — А это еда? Мне пришлось подождать, так как симбиот не торопился с ответом. Такое ощущение, что он прислушивался то ли к своим ощущениям, то ли к моим. Наконец-то симбиот ответил: «Это еда.» — Вообще-то в холодильнике почти всё еда, кроме упаковок и тарелок. — Я указала на пару тарелок, находящихся в холодильнике, и несколько разных упаковок, чтобы было понятно, что я имела в виду. — Люди всеядные, то есть едят не только мясо. Некоторые люди вообще не едят мясо. Их называют вегетарианцами. А ты, судя по твоей любви к мясу, хищник. Правда, я не могу понять, как так получилось. По идее, тебе должно быть безразлично, что ест носитель. Так что давай пробовать, вдруг тебе понравится что-то кроме мяса. С этими словами я достала из холодильника: курицу, картофельные шарики и салат. Во время еды симбиот молчал, то ли прислушивался к своим ощущениям, то ли переваривал уже полученную информацию. Но, когда я начала мыть посуду, симбиот всё же высказался по поводу еды: «Курица… картофельные шарики… это еда. Салат… не еда.» — Салат тоже еда. Но я вряд ли смогу объяснить тебе это простыми словами. Так что отложим пока этот разговор и пойдём изучать, какие ещё предметы находятся в моём доме. До поздней ночи я ходила по своему дому, показывала и называла все попавшиеся на глаза предметы. Это меня изрядно вымотало, так что спала я как младенец. Я, судя по всему, переспала с идеей обучения симбиота английскому языку и после завтрака решила сходить в магазин за книгами. Мне нужна хоть какая-то аналогия. Почему бы не прочесть, как обучаются языкам люди и не поступить подобным образом. Перед походом в магазин, я как смогла объяснила симбиоту, что вне дома нельзя показываться, и вообще лучше вести себя тихо. Не знаю, насколько у меня это получилось, но я без проблем купила учебник итальянского языка, словарик и англо-итальянский разговорник. Дома я объяснила симбиоту, что учебник, разговорник и словарик — это «книга», а если их больше чем одна, то это уже множественное число и вместе они называются книги. Так как не все слова я могу показать у себя в доме, я взяла ноутбук, чтоб показывать слова на нём. После демонстрации пяти слов, симбиот протянул щупик к книге и, указав на текст в ней, с явной вопросительной интонацией произнёс: «Что это?». Я не совсем поняла, на что именно он показывает, поэтому решила объяснить постепенно всё. — Это слово. Оно отделено от других слов пробелами. Слово состоит из символов. Эти символы называются буквы. Вот это одна буква, вот тут много букв. Вот эти символы называются знаками препинания. Набор слов, имеющий определенный смысл и заканчивающийся знаками: точка, восклицательный знак, вопросительный знак, многоточие — называется предложение. Вот это страница. Это лист. Много предложений на странице называются текст. Щупик дотянулся до клавиатуры на ноутбуке: «Это буква?» — Да. Она нарисована на клавише ноутбука. Если её нажать, то на экране отобразится эта буква. Щупик дотянулся до цифры «3»: «Это буква?» — Нет. Это цифра. Ими мы обозначаем количество предметов. Вот это цифра один. Она обозначает единственное число предметов или существ. Вот ноутбук у меня один. Один и ещё один будет уже 2. И я показала две книги. Так дальше показывая и объясняя, мы изучали словарь и разговорник до обеда. Перед ним я объяснила симбиоту, что вот сейчас я чувствую голод. Хочу есть. А после того как поем, уже не буду чувствовать голод и хотеть есть. Пояснила слова: сравнение, среднего размера, больше, меньше — на примере двух яблок. К концу следующей недели мы осилили уже весь словарь. Правда, некоторые слова из него пришлось оставить для дальнейшего объяснения. Может быть, обучение прошло бы ещё быстрее, но в воскресенье я сходила в церковь, а то на прошлой неделе я там не была и это, скорее всего, не осталось не замеченным. А также всю неделю ходила на работу, а там обучение прекращалось. Нельзя было допустить, чтоб кто-то узнал о том, что у меня есть симбиот. У существа не только расширился словарный запас, но и появились интонации. А также в рычащем, хищном голосе симбиота стало появляться что-то неуловимо женское. Складывалось впечатление, что тигрица, на которую вы смотрите в зоопарке, вдруг заговорила с вами. Так как больше ни по каким признакам нельзя было понять, какого пола симбиот и есть ли у них вообще пол, то в дальнейшем я решила обращаться к этой «тигрице» в женском роде. Также за эту неделю я поняла, что меня смущает в нашем общении. Не видя собеседника, создавалось впечатление шизофрении, хотя в моём возрасте она не может случиться на пустом месте. К тому же ранее я не спрашивала, как симбиот называет сам себя, потому что ему просто не были известны наши слова. Теперь я решила, что пришло время познакомиться. Не откладывая это дело в долгий ящик, вечером после работы я спросила симбиота: — Ты вот в первый раз обратилась ко мне по имени. Меня зовут Аделина. А тебя как зовут? «Злоба.» — Хм… Это так звучит твоё имя на твоём языке? «Нет. Так оно звучит на твоём языке.» — Слушай, а ты можешь общаться со мной только в моей голове или есть возможность делать это как-то иначе? «А что не так?» — Ну, в принципе этот способ общения очень даже хорош, когда мы с тобой не одни. Но у людей бывают несколько заболеваний организма, при них им чудятся голоса в голове, которых на самом деле нет. И, собственно, поэтому постоянно разговаривать мысленно людям не привычно. Люди друг с другом общаются с помощью разговорной речи, произнося слова вслух. И так как я не знала, чего мне ждать дальше, я решила на всякий случай сесть в кресло. Хоть я и видела в лаборатории существ, привезенных Дрейком, но мало ли. Откуда-то из-за моей спины потянулись чёрные тяжи, примерно на уровне моего лица они стали собираться в единый клубок. Потом он стал более гладким и вытянутым, наподобие лица, на котором проступили два больших молочно- опаловых «глаза» без зрачков и радужки. Также появилась широкая очень зубастая улыбка, которой позавидовал бы чеширский кот. — Как я тебе? — Выглядишь устрашающе. Точно злоба. — Ты не боишься. — А должна? — Нет, но другие боялись, когда слышали мой голос. — Возможно, они были не подготовлены и думали, что заболели. Я же вас видела в лаборатории. Голос у тебя, кстати, тоже устрашающий. Ты мне еще ничего плохого не сделала. А может быть, я как учёный готова ко всякому. Поэтому мне и не страшно. Можно к тебе прикоснуться? — Да. Она оказалась просто чудесной на ощупь. Гладкой, как шёлк, но тёплой. Я сидела как завороженная, поглаживая её по тяжам, образующим что-то наподобие шеи. «Улыбка» её стала ещё шире и как будто радостнее. — А ты чувствуешь моё прикосновение? — Да, но иначе. Мне приятнее твои ощущения. И поэтому мне приятно твоё прикосновение.  — И она раскрыла свою зубастую пасть в довольной усмешке, а в её глазах появились очень бледные разноцветные искорки. — Ты чудесна. Гладить её было очень приятно, но всё же надо было готовить ужин. Я опустила руку и начала вставать с кресла, на это движение Злоба отреагировала тем, что обвилась вокруг моей шеи наподобие свободно лежащего шарфа, а свою «голову» уложила мне на плечо. Я это оценила. С одной стороны, мне было приятно, что она находится вот так рядом, а с другой, она не мешала моим движениям. Скорее всего, шарфик она увидела у меня на работе у Доры. Выходные прошли спокойно, а вот с понедельника начались проблемы.