Фаворит короля

      Фабиан приехал через два часа, когда силовики уже ушли, а Адриан метался по кабинету, пил кофе и судорожно просматривал интернет с мобильного. Страна обсуждала исчезновение принца. Официальные СМИ призывали быть бдительными и сообщать любую информацию, тиражировали его обращение о помощи и просьбу с пониманием отнестись к возникшим неудобствам. Диванные блогеры недоумевали, как можно прошляпить единственного принца, злорадствовали над массовым подозрением знати и приплетали инопланетян.       Фабиан вошёл без доклада. Он был в джинсах и дорожной куртке. Закрывая дверь, окинул взглядом комнату, убеждаясь, что больше никого нет.       — Дри, — сочувственно выдохнул он, приближаясь. Остановился, осмотрел с головы до ног.       Адриан отложил смарт на стол, возле которого стоял. Не было сил ни на какие эмоции или приветствия. Фабиан это, конечно, увидел. Мимолётно коснулся опущенного плеча.       — Я арендовал вертолёт, чтобы добраться быстрее. Меня проверили, я чист.       Адриан протестующе вскинул глаза.       — Просто сообщаю, — быстро пояснил Фабиан, — не думаю, что ты меня всерьёз подозревал. Это правильная тактика — тотальный обыск. И… да, Дри, — он опять коснулся плеча, — я бы тоже хотел, чтобы Шарль оказался у меня. Живой, здоровый и смеющийся. Тогда бы нам всем не пришлось беспокоиться. Ты же знаешь, как я люблю его. Как сына.       Слова хлестнули. Адриан вгляделся в лицо маркиза, ища скрытый смысл, и, не найдя, кивнул. Тяжело опустился на стол.       — Я не знаю, что делать, Фабби. Сижу тут, как замурованный. Звоню, выслушиваю доклады, ломаю голову. Я хочу искать вместе со всеми. Пойти на улицу и… делать хоть что-нибудь! Это мой сын, Фаб! Он нуждается в моей защите, в моей помощи. Он сейчас плачет где-нибудь, зовёт меня, ждёт, что я его спасу, а я шагаю из угла в угол в этих четырёх стенах!.. Уже стемнело! Фаб, я не переживу, если с ним что-нибудь случится!       Чёрный океан ужаса, копившийся в сознании весь день, прорвался и под чудовищным давлением хлынул наружу потоками гнева. Больно брызнули слёзы, сквозь зубы вырвался рык, и на пол полетела стопка бумаг, отпихнутая рукой. Но Фабиан обнял, прежде чем истерика полностью захлестнула разум, до хруста рёбер, не позволяя двигаться, прижал к себе, уткнул носом в грудь, придержал за затылок.       — Тише, Дри, тише, не думай о плохом. Шарль найдётся. Его ищут. Я летел сюда и видел. Его ищут тысячи людей, везде полиция, военные, спасатели, пожарные, волонтёры. Обходят и объезжают все населённые пункты, прочёсывают леса и поля. На дорогах посты, в небе вертолёты. Конечно, суета, но, думаю, она оправдана. Потерпят, кому не нравится, должны понимать. А с Шарлем будет всё хорошо.       В объятиях было спокойнее. Адриан соединил и свои руки на его спине.       — Я знаю. Мне докладывают. Ищут уже весь день. Ежечасно поступают десятки сообщений от населения о подозрительных типах и детях, но все они ложные. Фабиан, ну зачем его похитили? Кому это нужно? Что им нужно? Деньги? Так пусть просят — я дам им любую сумму. Перед тем, как вздёрнуть.       — Деньги — это слишком просто…       — В том-то и дело. Эта версия не рассматривается. На меня давят как на короля, а не как отца. Титулов хотят, земель? Пенсионного реформирования? Сокращения программы вооружения? Легализации наркотиков? Присоединения к военной операции на Ближнем Востоке? Открытия границ для беженцев? Чего? Гелдер — это родинка на карте Европы. Удобно расположенная, красивая, но родинка. Что можно требовать у короля посредством киднеппинга с надеждой на успех?       — Не знаю, Дри, я тоже голову ломал. Не знаю. Но ясно одно — при дворе завёлся шпион. Ты всех приказал проверить? Ни для кого не сделал исключения?       — Естественно! Всех поголовно! Даже свою мать!       — Извини, позволь спросить, а… Рауля Бьёрди?       Адриан отпрянул. С видом: «Ты опять за своё!» Но, наверно, Фаб имеет право подозревать фаворита, раз уж и его самого подозревали.       — Рауль… — Адриан запнулся, не желая обидеть Фабиана, посмотрел на свои туфли. — Он был всё время со мной.       Фабиан понял, как именно граф проводил время рядом с королём. Взгляд потускнел. Он не стал убеждать, приводить доводы и настаивать быть жёстче с американцем, хотя Адриан ждал его нападок. Он просто промолчал, справляясь с приступом горечи.       — Семью Бьёрди проверили, — сказал Адриан ему в утешение. — Соранти, с которым я разругался… Его даже не было во дворце.       — Думаешь, будут действовать своими руками?       — Не думаю, — устало сказал Адриан. Встал и прошёлся по комнате. — Я не полицейский. Не следователь, не оперативник. Они работают, мне говорят ждать. А я уже не могу. Не знаю, чем я прогневил бога. Я сам могу расплатиться перед ним за грехи, пусть вернёт Шарля.       — Тебе надо отдохнуть, Дри.       — Смеёшься? — У Адриана не хватило сил даже не слабое фырканье. — Нет.       — Иди в покои и приляг. Как Изабелла?       — Изабелла? — переспросил Адриан, взглянув на маркиза. Перед мысленным взором возникли сцены, где Фабиан раздевает его жену. Какой заботливый, волнуется за бывшую любовницу… Так, хватит. Он проявляет участие к безутешной матери. — Ей не лучше, чем мне.       Морелли кивнул.       — Чем я могу помочь, Дри? Куда мне пойти?       На столе за спиной зазвонил смарт. Адриан схватил его, читая имя — Макреди.       — Слушаю!       — Ваше величество, продолжаем работать, — без надоевших предисловий отчеканил начбез. — Есть ещё две зацепки. Поступило сообщение из Саиры — это деревня в десяти километрах от столицы, — там днём видели группу неместных мужчин на фургоне, с ребёнком, похожим на принца…       Таких сообщений за день были десятки!       — А второе? — оборвал Адриан.       — Два типа мелькнули на камерах внешнего наблюдения, что по периметру дворцовой территории… С виду обычные работники в униформе обслуги, вывозят мусор к контейнеру, без спешки и суеты. Но на погрузчике среди коробок торчит край кузова пластиковой машины, которую недавно подарили принцу. В праздник игрушки вносили, а не выносили…       У Адриана вспотели ладони.       — Почему только сейчас?..       — Это заметили лишь при третьем пересмотре записей — ночь, изображение серое, большое удаление от камер.       — Кто они?       — Выясняем. Двое мужчин около тридцати, ведут себя естественно. Никто из персонала их не опознал. Прогоняем по базам, но… к сожалению, лица скрыты бейсболками, почти не видно.       — Найти!       — По другим записям видно, что в тот же период один из грузовых фургонов направился на юг, как раз туда, где Саира.       — Немедленно… — У Адриана тряслись руки и губы. Охватило лихорадочное возбуждение, как всякий раз при очередных зацепках. Он не видел вокруг ничего, в том числе Фабиана, вплотную придвинувшегося к нему и слушающему разговор. Его миром стала серая ночная запись с похитителями на фургоне, он словно оказался в ней, переживал этот миг своими глазами.       — Уже выслали оперативную группу, — твёрдо сказал Макреди, хотя, конечно, и он за день изнервничался и, наверно, с трудом стоял на ногах. — Подозреваемые в Саире останавливались в закрытом на зиму детском лагере, там только сторож… Будем молиться, чтобы они ещё находились там. Я сам сейчас отправлюсь туда.       — Меня с собой возьмёте, лард Макреди? — спросил Фабиан, притягивая к себе смартфон. — Это маркиз Морелли. Я со свежими силами, хочу быть полезным.       — У вас две минуты, ваше сиятельство, — сказал после секундной заминки Макреди. — Ждём вас у ворот.       — Иду. — Фабиан сам нажал на сброс и возвратил смарт. — Я побегу, Дри. Отдохни. Постарайся поспать. Всё будет хорошо, я тебе обещаю.       Он зашагал к двери.       — Фаб.       — Да? — Фабиан обеспокоенно развернулся.       — Спасибо.       — Да о чём речь?..       — И… извини, что сорвал твой отлёт.       — Я нужен здесь, Дри.       Фабиан кинул ещё один свой тёплый, светлый взгляд, взгляд-обожание, взгляд-признание в любви, взмахнул головой в лёгком поклоне и ушёл. Адриану стало тоскливо. И немного спокойнее. Словно включение в поиски Фабиана гарантировало успех. Словно Фабиан был волшебником. Пусть фокусником и трюкачом, использующим для чудес снежные машины и китайских механических драконов, но Фабиан никогда не сдавался и всегда держал слово.       Адриан опустился на стол, закрыл лицо ладонью. Господи, прошу тебя, верни Шарля живым и здоровым. Накажи меня, не наказывай моего малыша.              Он поговорил по телефону с матерью, потом встал, собравшись выйти из дворца, проехаться по улицам, может быть, облететь город на вертолёте, самому посмотреть на двух типов с камер. Но в дверях столкнулся с Раулем. На нём была не та одежда, что утром, но на свежую не тянула: местами в пыли, на воротнике куртки — хлопья опилок, на рукаве — паутина, ботинки в комочках земли.       — Привет. Ты куда? — Рауль просканировал внимательным прищуром его внешнее состояние.       — Выйти из склепа, — простонал Адриан, чуя, как от усталости подкашиваются ноги и всё тело превращается в желе. Он явно переоценил свою бодрость. — Мне надо проверить, как идут поиски.       — Давай я доведу тебя до спальни? И приглашу врача? У тебя глаза красные.       — Мне некогда лежать.       — Тогда приляг здесь, — Рауль взял его за плечи и повёл к дивану. — Давай, вот так, аккуратнее.       — Ты меня вообще слышишь?       — Давай, приляг, — Рауль усадил на диван и потом уложил, подсунув под спину подушку. Поднял ноги, скинув туфли. — Вот, отдохни. Ты хреново выглядишь. Врача? Чай? Молоко?       — Спасибо за заботу, конечно, — Адриан попытался сесть, — но от отдыха я уже свихнулся.       — Адриан, милый, — Бьёрди присел перед ним на корточки, провёл пальцами по скулам и лбу, убирая с них растрёпанные завитки. Поцеловал губы без проникновения в них. — Пожалуйста. Я тебя понимаю. Но отдохни. Я не вру, ты действительно плохо выглядишь.       Адриан это чувствовал, поэтому верил. Ему было приятны касания Рауля, его мягкий голос, его забота. Он сдался.       — Ладно, я отдохну полчаса, если ты останешься со мной.       — Хорошо.       — Сядь, я положу голову тебе на колени. Погладь меня по волосам. И расскажи, где был.       Рауль снял куртку и исполнил просьбу, пальцы мягко помассировали затылок.       — Я был в отряде ларда Кроэли, начальника столичного пожарного гарнизона. Нас было тридцать человек, не только пожарные — ещё полицейские и добровольцы, как я. Мы обходили левый берег Лероны, там, где промышленная зона. Проверяли складские ангары, железнодорожные тупики, всякие металлобазы, авторазборки и всё, что там находится. Ничего, Адриан. Спугнули пару подростковых шаек и нескольких маргиналов, но в целом — ничего. Извини. Ребята сейчас по домам пошли, отдыхать, утром снова выйдут. На смену другие пришли. Поиски продолжаются, не переживай.       — Я просто не понимаю, где можно скрыться? Гелдер крошечный. Это не огромные Канада, Китай или Россия — это маленький клочок суши, здесь всё как на ладони. И судя по докладам, Гелдер уже пять раз перетряхнули. Почему Шарля не нашли? Его вывезли за границу? Выкрали ночью, а розыск объявили только во втором часу дня, у этих уродов было много времени.       — Не такой уж Гелдер и маленький. Почему сразу за границу? Слишком сложно чужого ребёнка без документов вывезти. Принц узнаваем.        — Не знаю, — вздохнул Адриан. — Разрабатывается много версий, в том числе действия иностранных спецслужб.       — Иностранных? Зачем им? Как они могли внедриться во дворец?       Голос Рауля сорвался в волнение. Адриан раскрыл глаза, посмотрел снизу вверх. Нет, лицо было расслабленным, пальцы всё так же хаотично перебирали локоны. Показалось. Сейчас все на взводе. Тем более его Грэйс иностранка. И недавно ходила в покои Шарля. Слава богу, что она улетела почти неделю назад.       — Не знаю, милый, не знаю, — повторил Адриан, — для зла нет преград. Если бы оно имело мужество проявиться, назвать себя, если бы раскрыло мотивы, сказало, чего от меня хочет, я бы действовал по-другому.       — Наверно, преступники хотят запугать тебя сильнее. Но ты не бойся, всё будет хорошо, Шарля ищут профессионалы. Кстати, я видел маркиза Морелли… Это был он, или я в темноте обознался?       — Он присоединился к поискам.       — Не улетел? — Теперь в голосе слышалась ревность.       — Самолёты не летают. Границы закрыты. Ни поезда, ни автотранспорт. И пусть на меня потом обрушатся тонны судебных исков, ни один человек не покинет Гелдер, пока не найдётся Шарль. Фабиан понимает ситуацию, он любит Шарля. Сейчас поехал с Макреди по сигналу… Ещё одному из десятков пустышек. А я лежу здесь… отдыхаю. Будто переутомился. Ненавижу себя.       — Не говори так, — Рауль наклонился и поцеловал. У Адриана не было желания нежничать. Он ответил сухо и сразу сдвинул голову.       — Я беспомощен. В моём распоряжении армия, полиция, госбезопасность, все силовые структуры, весь народ, а я не могу помочь собственному сыну. Чем я тогда могу помочь другим людям? Шарлю только исполнилось пять, он крошка, а его забрали из дома. Хорошо ли с ним обращаются? Вдруг он голодный? Вдруг над ним издевались? Плачет и ждёт, когда его папуля, всемогущий король, разберётся со злодеями и заберёт к мамуле. А папуля лежит на диване и наслаждается массажем головы! — Адриан резко сел. — Я не могу больше так! Не могу!       — Пожалуйста, Адриан. Я тебя понимаю. — Рауль снова за плечи уложил его себе на колени, сжал руку. — Доверься профессионалам. Я был там, я видел — все искренне хотят помочь и помогают. Ты один ничего не сможешь, но у тебя есть друзья, есть твой народ.       Адриан вздохнул, смиряясь с положением.       — Я благодарен всем им… День, когда родился Шарль, был самым счастливым в моей жизни. Никогда не думал, что буду любить детей, младенцев, но, взяв его на руки — крошечного, в кружавчиках, с тоненькими пальчиками, — понял, что безумно люблю. Прямо сердце распирало от чувства! Мы с Белль налюбоваться на него не могли, выбирали имя, такое, чтобы и звучное, и милое, и королевское. Шарль — это, кажется, я первым предложил…       Вспомнились сегодняшние признания Белль, и всё её тогдашнее счастье побледнело, а своё сердце налилось болью. В отцы Шарля есть второй претендент… Нет, нет, Шарль его сын.       — Во всём королевстве закатили праздник — у инфанта родился наследник, у короля — внук! Отец поздравил меня — ему оставалось жить ещё пару месяцев, — подарил фамильный перстень, сказал, что теперь я настоящий мужчина, что должен учить и воспитывать сына, растить его хорошим человеком. Я был готов делать это. Горы свернуть ради моего малыша. Подолгу проводил рядом с его колыбелью, гулял с ним. Потом, конечно, когда короновался, времени стало мало, но я стараюсь быть примерным отцом, чтобы Шарль чувствовал мою любовь.       — У тебя получается. Я буду брать с тебя пример.       — Да, ты скоро почувствуешь то же, что и я. Безмерную любовь, обожание. Детям нужны отцы, особенно мальчикам. Я не был сильно близок со своим, я рос с няньками, гувернантками. Мама часто была со мной, а вот отец… Но и у нас были дни, которые мы проводили вдвоём. Выбирались на рыбалку, катались на велосипедах, смотрели кино, жуя попкорн и сандвичи. Я скучаю по своему отцу. Каким бы он ни был занятым букой, всё равно скучаю. — Мысли об отце на несколько мгновений затмили боль о сыне. Адриан не сразу заметил, что поглаживания по голове стали плавнее и медленнее. Поднялся на локте. — Рауль… прости, я не хотел бередить твои раны. Леон погиб всего год назад, ты, наверно, тоже скучаешь. Я не специально.       — Всё в порядке, — встрепенулся Бьёрди. — У нас с тобой много общего.       — Это не то общее, которое хотелось бы иметь. Я лишь собирался сказать, что пытаюсь дать Шарлю то, что недополучил сам. Было время, я думал, что я не плод любви, а всего-то наследник, положенный королю, и что у меня будет точно такой же «наследник». Думал, что когда-нибудь влюблюсь в девушку, сделаю ей ребёнка, и вот тогда это будет «плод любви», и я даже признаю его официально. Но когда я взял Шарля на руки, мне стали не нужны никакие другие «плоды». И ещё я понял, что и меня любили. Такой же беззаветной любовью. Шарль дал мне это почувствовать, понимаешь?       — Понимаю. Конечно.       — Когда он вернётся, посвящу ему максимум времени, стану лучше. Я казню всех, кто посмел прикоснуться к нему. И если хоть один кучерявый волосок упадёт с его головы — никакого снисхождения и пощады. Это самое тяжкое преступление из всех существующих, без смягчающих обстоятельств. Искать ты меня не пускаешь, а карать я могу и с дивана. Палачу пора точить свой топор.       — А кто палач?       — Мне плевать, — бросил Адриан. Он уже вскочил и, сунув ноги в туфли, бежал к звонящему на столе мобильному.              Вызывал Фабиан. У Адриана снова начался мандраж, ладони вспотели. Он плюхнулся в крутящееся кресло и поднёс трубку к уху, буквально закричал:       — Что там, Фаб?       — Ничего, Дри, — сказал Морелли на фоне дорожного шума и полицейских «крякалок». Нарисовались его нахмуренные брови и зоркий прищур, вглядывающийся в темноту, мерцающий огонёк сигареты, ледяное спокойствие. В серьёзных ситуациях он всегда сохранял хладнокровие, по прошествии двенадцати часов с похищения Адриан уже не мог позволить себе такой роскоши, но и на бурное проявление эмоций сил не осталось. Он устало опустил затылок на спинку кресла, сжал переносицу, предотвращая слёзы.       — Что было в том лагере?       — Фургон такой же, «Рено», но мужики другие, и ребёнок другой. Ехали по своим делам, услышали про облавы и решили пересидеть. У них в кузове мясные полуфабрикаты без документов. Про Шарля ничего не знают.       — Я так и думал, Фаб. Весь день — сначала надежда, потом…       — Не теряй её, — потребовал Фабиан, — не теряй надежды, Дри. Не думай о плохом. Думай о хорошем. Эксперты пытаются отследить путь тех мусорщиков. Я остаюсь с Макреди. Уверен, в ближайшие часы что-нибудь прояснится.       — Все так говорят. Сто пятидесятый раз за день эту фразу слышу.       — Мне — верь.       — Спасибо, Фабби. Звони.       Адриан закрыл глаза. Руки беспомощно повисли по бокам кресла. Мрак. Беспросветный мрак. Сколько ещё сможет вытерпеть, прежде чем сойдёт с ума от неизвестности?       Бьёрди подошёл сзади и стал массировать шею и плечи. Наверно, хотел чем-то поинтересоваться, но его опередил ещё один звонок, теперь от самого Макреди — с докладом, более подробным изложением обстоятельств. Но по итогу у него было то же самое, что у Морелли, — ничего.       Луис принёс кофе и горячие бутерброды, на двоих.       — Я же не просил, — сказал Адриан, а потом махнул рукой. — Спасибо.       Луис с поклоном удалился. Адриан жестом пригласил Рауля поесть. Сам кофе выпил, а бутерброд только один раз укусил и отложил. Рауль съел целиком, но второй не взял.       — Зацепки? — спросил он.       — Они весь день — зацепки, — проворчал Адриан. Разговаривать не хотелось, он потирал пальцами губы, подбородок и думал. Думал кто, зачем, почему. — Нашли двух типов.       Рауль заёрзал.       — Арестовали? Что они говорят?       — Нет, я не так выразился. Они на камеры попали, их ищут, личности устанавливают. Пока только подозреваемые. Думаю, наёмники, заказчик где-то гуляет с алиби.       — Никому нельзя доверять.       — Да, ты прав. Преступление явно не спонтанное, готовилось несколько недель, месяцев, а то и лет. Всё продумано — отходные пути, тайники, что там ещё нужно. Преступник ходил по моему дворцу, наверняка целовал мою руку, пел дифирамбы, возможно, ел за моим столом. Это ужасно, Рауль. Я не смог распознать.       — Ты и не должен был, Адриан. У тебя есть служба безопасности. Они прозевали.       — Не исключено, что кто-то из них причастен. Много голов полетит, Рауль, я гарантирую.       — Надеюсь, ты фигурально. Не надо гневить бога и желать людям смерти.       Адриана вытолкнуло из марева мыслей. Что? Людям — смерти? Где Рауль нашёл людей? Это нелюди, выкравшие пятилетнего ребёнка из корыстных целей. Изменники родине и королю. Звери, которых лечит только отстрел. Он собрался много сказать про справедливость, про воздание должного, но потом решил, что сейчас не время для кровожадности, можно ведь попасть в яму, которую копал для других. Пусть господь вернёт Шарля целым и невредимым.              Адриан отвёл взгляд. Встал, чтобы пройтись по кабинету.       — Ты прав, изменников надо сначала найти. Надо сначала вернуть Шарля домой.       Едва он сделал полкруга у стола, опять зазвонил мобильный — сегодня у всех было право обращаться напрямую, да и должность у звонившего была высокая — директор гелдерской службы безопасности.       — Слушаю, генерал.       — Сир, примите меня. Информация первой важности. Я иду к вашему кабинету. Со мной двое сотрудников.       — Входите, приму. — Сердце ускорило ритм, глаза забегали по кабинету — Рауль, генерал Ланшери идёт. Важная информация. Что-то узнали? Блять…       Рауль ретировался в угол, предварительно унеся со стола на столик чашки и бутерброды, облокотился о спинку мягкого кресла. Адриан растерялся сесть ему или стоять, но дверь распахнулась, вошёл моложавый генерал и с ним два майора в форме, и он остался стоять. Безопасники отдали честь, король указал на стулья, Стив Ланшери сел, а сотрудники застыли у двери.       — Ваше величество, новость можно назвать хорошей, — сообщил Ланшери, деловито активируя принесённый планшет. — Теперь у нас есть все основания предполагать, что его высочество находится в Гелдере. На частном аэродроме предпринимателя Алексиса Свайзи в селенье Милетта провинции Ковин обнаружен самолёт, арендованный для отправки груза за границу. Груз должен был прибыть в девять утра, но не прибыл и спустя четыре часа. Администрация авиакомпании с заказчиком связаться не смогла, новых распоряжений от него не поступало, а других заказов не было, поэтому экипаж ждал в готовности. Дали отбой, только когда услышали про запрет полётов.       Генерал сделал паузу, то ли чтобы отдышаться, то ли подчёркивая особое значение сведений. Адриан пока ничего сверхъестественного в них не находил.       — Продолжай, лард Ланшери. Этим неполученным грузом был Шарль?       — С вероятностью девяносто процентов. Вы только не пугайтесь, ваше величество, самолёт арендовали для доставки… детского гроба…       — Гроба? — вскричал Адриан. У него уже после просьбы не пугаться внутренности опустились, а сейчас волосы встали дыбом. Он оглянулся на Рауля и метнулся к генералу, наткнулся на отделяющий их стол. — Шарля убили? Отвечай, Ланшери! Он мёртв?       — Нет, ваше величество! — отпрянул генерал. — Вероятность мала! Невыгодно убивать заложников.       — Но гроб!..       — Это удобная форма перевозки похищенных людей, к покойникам нет вопросов, от них держатся подальше. Жертву просто усыпляют.       Адриан упал на стул, возле которого стоял.       — Продолжай.       — Заказчик упоминал, что умер гостивший у него племянник и тело надо отвезти на родину, безутешным родителям, чтобы там предать земле. Обязался предоставить все необходимые документы. Авиакомпания не связала свой случай с исчезновением принца, по крайней мере, там так утверждают, а мои парни связали. По крайней мере, инициировали проверку. И оказалось, что факты детской смертности в королевстве не регистрировались уже три года, тем более среди детей-иностранцев. И что тоже важно, дети-иностранцы на временное жительство не прибывали. Отсюда предположение, что из страны планировали вывезти принца.       — Почему не вывезли? Где он? Кто этот заказчик? Вы допросили или только предположения строите?       Ланшери полистал что-то в планшете, жуя губами.       — Допросы ведутся, ваше величество, — изрёк он, избегая взгляда. — Имя и адрес заказчика оказались ложными, телефон — одноразовым, голос механически изменён. Платил наличными, через курьера. Курьера тоже допрашивают, но там… — Ланшери покачал головой, вздохнул, — третьи руки. Всё это указывает в пользу версии, что мы наткнулись на верный след. Принц Шарль в стране, а значит, мы его найдём. Распутаем ниточку, обязательно, ваше величество. Задействованы все ресурсы. Кстати, не сказал, рейс направлялся в Даллас, штат Техас, США.       Генерал опять замолчал, давая переварить.       Даллас, Техас. Что-то с этим городом ассоциировалось.       — Рауль, — Адриан повернулся к нему, — Грэйс же из Далласа?       Все глаза устремились на графа. Рауль выпрямился над креслом, кожа отливала бледностью. Кашлянул.       — Да, но…       — Я просто спросил, — успокоил Адриан и повернулся обратно к безопаснику.       — Разрабатываем причастность американской разведки, — сообщил тот, возвращаясь к делу. Погладил угол планшета. — Графиня Бьёрди отбыла на родину, но, может быть, граф Бьёрди нам поможет?..       Директор госбезопасности не смотрел на Рауля, даже не обернулся. Он спрашивал у своего короля. Осторожно, понимая, что вмешивать фаворита надо очень деликатно, и как король скажет — поможет граф или не поможет, — так оно будет.       Пока Адриан пытался связать воедино, чего от него хотят, обвиняют ли кого-то из Бьёрди и зачем у двери застыли два сотрудника, зазвонил его смартфон. Он встряхнулся и взял трубку. Фабиан, и он заговорил сразу, как только прекратились гудки.       — Его нашли! Его нашли, Дри! Нашли! Шарля нашли!       Адриан вскочил. Стул полетел на пол.       — Где он? — Сердце выпрыгивало из груди. Фабиан в динамике то ли истерически хохотал, то ли заливался слезами. Это пугало. Адриан сунул пальцы свободной руки в волосы, выбежал из-за стола, не разбирая дороги. — Он в порядке? Он жив?       — Жив, — Фабиан наконец прекратил издавать эти жуткие звуки. — Я его ещё не видел, у нас только адрес. Мы с Макреди летим туда, считай мой звонок за его отчёт.       — Дай мне адрес, я поеду!       — Нет-нет-нет, Дри! Нет. Это далеко. Мы почти там. Находись во дворце и жди звонка.       — Это мой сын! Я хочу его видеть!       — Увидишь. Я привезу его к тебе.       — Но!..       — Всё закончилось, Дри, успокойся. Скоро Шарль будет у тебя. Наберись терпения. Успокой Изабеллу и будь на телефоне. Хорошо? Ладно, Дри?       Нет! Он поедет! Он хочет обнять своего мальчика! Убедиться, что с ним всё в порядке! Что он жив!       Голос Фабиана гипнотизировал. Пауза давила.       — Да, — протянул Адриан, внимая доводам. — Только быстрее. Пожалуйста.       — Мы спешим, — заверил Морелли. — Жди.       Адриан опустил руку со смартфоном, не чувствуя веселья. Спокойствие Фабиана, тот его то ли смех, то ли слёзы ему не нравились, как и настойчивое требование сидеть во дворце. Что-то было не так. Случилось что-то страшное. Поэтому радостную новость, за которую можно заработать поощрения, силовики доверили сообщать маркизу. Все в королевстве или, по крайней мере, в придворных кругах знали, что Фабиан Морелли нередко берёт на себя роль буфера. Что он, друг и шут, даже лучше королевы знает, как разговаривать с королём, и что король всегда его слушает. Дрессировщик и тигр.       Что с Шарлем, блять?       — Шарль нашёлся?       — Принца нашли?       Адриан вздрогнул, почти одновременный вопрос застал его врасплох, он забыл, что рядом кто-то есть. Взгляд и мысли начали постепенно проясняться, голову словно стянул стальной обруч.       — Он в порядке? — спросил когда-то вышедший из своего угла Рауль. — Сир, вы бледны, присядьте.       Адриан остался стоять, только опёрся ладонями о спинку ближайшего стула.       — Шарля нашли, — сказал он, превозмогая тревогу и усталость. — Звонил маркиз Морелли, они с Макреди направляются за Шарлем. Слава богу.       — Слава богу, — повторил взбудораженный Ланшери. Адриан только сейчас подумал, что все присутствующие могли слышать разговор, хотя бы частично, если динамик кричал достаточно громко. Могли слышать, как Фабиан его увещевает и как называет Дри. Неловкая ситуация, интимная, но не более.       Рауль принёс воды в стакане и поднял упавший стул.       — Что ещё известно? — спросил Ланшери. — Заказчика, исполнителей не взяли?       — Не знаю, — бросил Адриан. Попив, он овладел собой. — Обрадую королеву… Рауль, проводи меня. Ланшери, пусть твои парни продолжают работать.       Адриан сунул в карман драгоценный сейчас мобильный и вышел из кабинета. Бьёрди его догнал.       — Адриан, на тебе лица нет. Шарль же нашёлся…       — Они его ещё не видели. Пока не увидят… пока я сам его не увижу… Фабиан сказал, адрес далеко. Господи, сколько ещё ждать?       Дальше шли молча. Во дворце сегодняшним вечером не было ни музыки, ни карт с настольными играми, ни толп придворной молодёжи. Тишина, пустые гулкие залы. Все разбрелись кто куда, попрятались по норам от гнетущего напряжения, отдельные, вероятно, участвовали в поисках где-нибудь на городских окраинах. Слуги натирали паркет, чистили мебель.              В королевские покои Рауль не пошёл, отпросился к себе, чтобы переодеться, пообещал ждать внизу и разнести радостную весть всем, кто ещё не в курсе.       Белль уже не плакала, лежала на софе в прострации, фрейлина читала ей книгу. Трое других сидели вокруг.       — Милая, сына нашли, — сказал Адриан. — Скоро Фабиан привезёт его.       — Нашли? — Изабелла мгновенно приняла сидячее положение, являя опухшее лицо без косметики и растрёпанные, словно у фурии, локоны. — Спасибо, господи! Мой мальчик… — Она разрыдалась. Фрейлины зашептали благодарные молитвы и гуськом, по стеночке удалились.       — Хватит, Бэлль, замолчи. — Утешать не хотелось. Вообще говорить с ней и видеть её не хотелось. Её признания, её блудливый порыв отравили если не его любовь к сыну, то его доверие к Фабиану. Кто из них сделал первый шаг к сексу? Кто придумал скрывать? Часто они обсуждали свой перепих? Не будь его мысли заняты Шарлем, он устроил бы Изабелле допрос с пристрастием. Но он смертельно устал. Просто выжат.       Адриан опустился в кресло, расстегнул манжеты и закрыл глаза. На улице ночь, и в этой ночи где-то его маленький напуганный мальчик, а спасает его чужой мужчина, победитель драконов и повелитель снегов. Пусть, только бы с Шарлем всё было хорошо. Пусть, моральные муки он переживёт — он король, в его жилах течёт кровь высшей пробы.       Молчащий телефон жёг бедро сквозь ткань. Времени прошло немного, но казалось, что целая вечность. Изабелла ушла в ванную, сказав, что будет собираться встречать сына. Адриан тоже долго не высидел, решил переодеться в более комфортное и неофициальное и наконец причесаться. В зеркале выглядел он и впрямь не очень — покрасневшие белки, опухшие веки, щетина. Пажи дежурили, но он их не позвал.       Томление и мандраж сдавливали горло. Местами проклёвывалась паника.       «Адриан, я в холле. Все уже знают про Шарля. Радуются».       Адриан побежал туда, неспособный усидеть на заднице ровно. За ним снова следовал отыскавшийся гвардеец. Помещения наполнились голосами, горело больше ламп. Рауля окружали дворяне, расспрашивали. Раздавались даже взрывы хохота.       — Да здравствует Адриан Третий! Да здравствует его высочество Шарль!       Адриан принял поздравления. Каждый придворный заверял его, что ни секунды не сомневался, что принц найдётся. Адриан благодарил, внутренне раздражаясь. Он ещё не держал сына на руках, не ощупал его, убеждаясь, что он цел и невредим, а недомолвки Фабиана бросали в дрожь.       Он позвонил в организованный штаб поисков. Младшие чины не владели полнотой информации, а высшие находились на выездах, срочно умчавшись в связи с обнаружением принца, Адриан не стал отвлекать их от работы звонками на мобильный. Из новых обстоятельств ему сообщили, что принца прятали в строящемся офисном здании в городе Мареле на границе Ковина.       Записку с адресом, нацарапанную простым карандашом на клочке бумаги, в полицейский участок соседнего города принёс тринадцатилетний пацан. Ему бумагу сунул дёрганный мужик в тёмных очках, капюшоне и медицинской маске, заплатил за услугу десятку евро. Вероятно, мужчина был исполнителем или одним из исполнителей, которые поняли, что дело пошло наперекосяк и пахнет жареным, поэтому решили вернуть украденное, пока не поздно, предварительно заметя следы.       По адресу по стандартной инструкции для проверки сообщений выслали оперативную группу. Сначала они сочли вызов очередной пустышкой, потом в цокольном этаже среди стройматериалов и нераспакованной мебели наткнулись на игрушку-грузовик и уже затем на принца. Похитители бросили его в здании одного, в темноте. Сейчас на месте работают все экстренные службы, расследование и поиски злоумышленников продолжаются. Вертолёт готов подняться в воздух с принцем на борту.       Слёзы текли. Адриан позволял им свободно змеиться по щекам, щекотать подбородок. Силы просто истощились, и то, что Шарль найден, нанесло предельный удар. Его маленький мальчик, сынуля, сколько ужаса он натерпелся, сидя в темном подвале, в неотапливаемом наверняка здании, плача и зовя папулю?       Бесшумно подошёл Рауль, обнял, прижал, погладил. На них, конечно, смотрели. Плевать.       — Я убью их всех, Рауль. Всех до единого.       Рауль продолжал гладить. Минуты тянулись необычайно долго.              Фабиан позвонил через пятьдесят бесконечных минут. Его звонок был короток, голос сух.       — Приезжай в королевскую клинику.       — Что с ним? — охнул Адриан, но связь уже прервалась. — Машину и сопровождение! Живее!       Вокруг засуетились, передавая приказ. Адриан пошёл, не разбирая пути и не понимая, куда несут его ноги. Люди, стены, потолки, лампы кружились, сливаясь пятнами, словно в магнетическом сне, вытягивались цветными полосами, не пуская вперёд. Шарль? Что с Шарлем? Почему в клинику? Почему не домой? Где его ребёнок?       Он шёл вперёд, продираясь через паутину звуков и образов, и только когда холод ударил в лицо, понял, что шёл на улицу, к подножию дворцовой лестницы, туда, куда подают машину. Было холодно, дул промозглый ноябрьский ветер, а он не взял верхней одежды, стоял в джемпере, щурясь на расплывающиеся в глазах огни наружного освещения. К счастью, почти сразу ему надели пальто, накинули на плечи мантию и принесли корону. Хорошо быть королём и иметь людей, которые знают, что надо делать, лучше тебя.       В сотый раз за день вернув контроль над эмоциями, Адриан приказал сообщить Изабелле и отдал распоряжения насчёт поездки в клинику. «Линкольн» подъехал незамедлительно, на выезде с территории темноту окрасили сине-красные маячки автомобильного и мотоциклетного эскорта.       — Мне поехать с тобой? — спросил Рауль.       — На своей машине, — решил Адриан и забрался в салон лимузина. Пять минут пришлось ждать Изабеллу, потом кортеж понёсся. Полицейские уже расчистили улицы от машин, регулировали на перекрёстках.       — Он здоров? — Изабелла пребывала на грани истерики. — Ему не навредили? Почему он в больнице?       — Не знаю, — Адриану было не до жужжания над ухом. — Надеюсь, обычный осмотр после всего этого кошмара. — Он сам себе не верил. Поймал себя на том, что грызёт ногти, глядя в окно на стремительно проплывающие неоновые вывески.       Возле клиники было припарковано много машин, для королевского лимузина создали коридор вплоть до центрального входа главного корпуса. На порожках и рядом толпились около трёх десятков людей в медицинских костюмах под куртками, в мундирах силовых структур, гражданском. Среди них нервно притопывал на холоде министр внутренних дел Том Криали. Начальник дворцовой службы безопасности Стэн Макреди на нижней ступеньке массивной гранитной лестницы беседовал с главврачом Марком Шинли и одним из первых лиц королевства Фабианом Морелли. Все они немедленно прервали свои занятия и сгрудились у лимузина, встречая королевскую чету.       — Где Шарль? — рявкнул Адриан, прерывая поклоны и приветствия. Его до печёнок достал этот вопрос, но теперь перед ним стояли те, кто мог на него ответить. — Что с ним? Ведите нас к нему.       Адриан по глазам видел, что для него заготовили вступительную речь с пояснениями, но он не мог дольше ждать, побежал по ступенькам к дверям, из которых лился яркий больничный свет. Изабелла засеменила за ним. Фабиан переглянулся с главврачом и Макреди, и все встречающие или большая их часть поспешила следом.       Монархам дали войти в тёплый, пахнущий лекарствами холл и, воспользовавшись секундной растерянностью, окружили.       — Ваши величества, — почти умоляюще попросил Марк Шинли. Дальше на арену выпустили лишённого инстинкта самосохранения Фабиана. Он буквально закрыл путь собой, давая понять, что не сдвинется с места, пока ему не внемлют. Выставил руки ладонями вперёд.       — Шарль в безопасности, вас сейчас к нему отведут. Только надо переодеться. Снять верхнюю одежду и надеть стерильный халат.       — Что с ним? — взвизгнула Изабелла, прежде чем Адриан успел что-то сообразить, вцепилась одновременно в Фабиана и Шинли. — Где он? Почему мне его не отдают?       Фабиан посмотрел на неё — только на неё, будто не было никого вокруг — с таким сочувствием, с такой нежностью, с такой любовью… что Адриан взвыл. Не от ревности — от предчувствия неладного. Таким взглядом Фабиан всегда просил прощения. Не за свои грехи — за плохие новости.       — Он в реанимации, ваше величество, — проговорил он, ласково отрывая тонкие пальчики Белль от своего рукава и согревая их. — Без сознания. В коме.       — Нет! — настала очередь Белль и Адриана говорить хором. Белль закричала, попыталась свалиться в обморок, её подхватили, принялись приводить в чувство. Адриан видел всё это — да и себя тоже — как со стороны. Он витал где-то под потолком и отрешённо взирал на суетящихся людей и схватившегося за голову себя, которого тормошит Фабиан.       — Шарль поправится! С ним всё будет хорошо! Слышишь меня? Он поправится! Посмотри на меня!       Адриан наконец овладел своим телом и подчинился. Морелли стискивал его плечи, потряхивая, и смотрел в упор. В его ясных серых глазах были любовь и… обещание, что всё действительно будет хорошо, вопрос: «Разве я тебя когда-нибудь подводил?»       Не подводил.       Адриан моргнул, опуская руки, отряхиваясь.       — Извините, господа.       — Состояние его высочества стабильное, — тут же подступил главный врач, — средней тяжести. Прогноз благоприятный. В ближайшее время его высочество пойдёт на поправку.       — Ведите нас, — приказал Адриан, глазами ища Изабеллу. Та сидела у стены в кресле, молодая медработница измеряла ей давление портативным тонометром. Заметив обращённое на неё внимание, Изабелла немедленно сняла его и подошла.       — Мне лучше. Хочу увидеть сына.       Они ехали на лифте, шли по переходу между корпусами и снова ехали на лифте. Их сопровождали только медики и Фабиан. В кабинете заведующего реанимационным отделением облачили в халаты, шапочки, сменную обувь, надели перчатки и медицинские маски. Адриану прислуживал Фабиан, а Изабелле — одна из работниц.       В отделение пустили только двоих.       Оно было небольшим, на шесть одноместных палат. Клиника предназначалась для членов королевской семьи, ближайших родственников и, максимум, представителей герцогских родов. Кроме инфанта, пациентов не было.       Шарль лежал на кровати для взрослого, занимал от силы половину. Тёмные кудри контрастировали с белым бельём. К маленькому тельцу крепились датчики, на лице — кислородная маска.       — Господи, Шарль! — Изабелла вырвалась из рук и метнулась к сыну, протянула руки, но побоялась смахнуть датчики и только погладила по голове, заплакала, неразборчиво забормотала. Адриан усадил её на предусмотрительно поставленные у кровати стулья, жена сразу уткнулась ему в грудь, рыдая. Он же смотрел на сына, на аппаратуру, цифры и линии на мониторах и плакал беззвучно.       

***

      Около полуночи собрались в конференц-зале, там же, в главном корпусе клиники, чтобы не ходить далеко. Это не было полноценным совещанием, скорее, промежуточным подведением итогов, все устали. Присутствовали все, кто встречал королевский кортеж у входа, разве что медиков поубавилось, остались Шинли и его заместитель, да подъехал Рауль.       Церемониальностью решили пренебречь, расселись по рядам мягких стульев, кто как хочет. Изабелла ушла на последние ряды, пила кофе из автомата в бумажном стаканчике. Рауль притулился на подоконнике среднего, закрытого жалюзи окна. Адриан, чтобы видеть всех и председательствовать, занял кресло главного врача на кафедре за массивным столом, удобное, обитое мягкой белой кожей. Фабиан по старой шутовской привычке вообще уселся на край этого стола, чуть ли не болтая ногами. Силовики косились на него, особенно нечасто бывавшие при дворе чины помладше.       Адриан громко кашлянул, и разговоры смолкли.       — Благодарю за работу, господа. Вы вернули Гелдеру инфанта, а мне сына. Однако расслабляться рано, предатели не пойманы, даже не установлены, и я по-прежнему не знаю их мотивов. Не исключаю, что похищение инфанта было лишь частью заговора, и в скором времени мы столкнёмся с новой изменой. Если не пресечём её на корню.       — Работаем, ваше величество, — отозвались руководители силовиков, — копаем. Просто так не спустим за нашего принца. Доброго здоровья ему.       Вы уже допустили похищение.       Вслух Адриан не обвинил — ещё не время.       — Ваше величество, — слово взял Макреди. Он сидел в первом ряду, поэтому Адриан жестом разрешил ему не вставать. — Мои ребята совместно с полицией Ковина взяли показания у подростка, принесшего записку, составили фоторобот подозреваемого, но лица практически не видно — маска, очки. На записке «пальчиков» нет. Материалы мы передали коллегам, — он обвёл рукой Ланшери и других силовиков, — может, они больше нашего выяснят. Работаем взаимосвязано, постоянно обмениваемся информацией.       — Сейчас ведутся допросы владельца здания, строителей и всех, кто имеет отношение и доступ к объекту, — добавил Ланшери. — Изъято видео всех камер в округе. Криминалисты здание и территорию едва ли не под микроскопом изучают. Но там много свои наследили, когда принца забирали.       — Некогда нам аккуратничать было, — огрызнулся Макреди, — о ребёнке думали. Он, ваше величество, уже признаков жизни не подавал… Если бы ни лард Морелли, сделавший непрямой массаж сердца, потеряли бы мы принца… Простите, ваше величество.       Адриан воззрился на Морелли, сердце ёкнуло испугом и запоздалым облегчением, что страшное позади. Маркиз перестал болтать ногой и повернул к нему голову.       — Вообще-то там не так было, — сказал он, — не надо приписывать мне чужих заслуг. Я лишь прибыл туда на две минуты раньше бригады скорой и оказал первую помощь. Эту помощь мог оказать, например, любой из полицейских, они тоже обучены.       — Его сиятельство скромничает, — с улыбкой вмешался Марк Шинли, — а лард Макреди немного искажает факты. Когда полицейские обнаружили его высочество Шарля, он был в сознании. Отключался на секунды, но они приняли это за общую ослабленность, сонливость. К тому же там было холодно, а принц в одной пижамке. Полицейские его укутали и не сразу вызвали медиков. Поэтому маркиз успел чуть раньше и не растерялся. Без грамотных действий маркиза последствия для здоровья принца Шарля могли быть намного серьёзнее, нам повезло. Всё-таки его сиятельство врач, тем более педиатр, на полицейских курсах столь глубоких знаний не дают.       Изабелла слушала эту историю во все уши, бледнела с каждой подробностью.       — Спасибо, — сказал Адриан Фабиану, — я тебе обязан.       — Хоть на что-то мой диплом сгодился, — буркнул Фабиан и качнул ногой.       Адриан обратил взор в зал, в первую очередь на Макреди, Криали и Ланшери.       — Найдите этих ублюдков. Найдите и доставьте их ко мне как можно скорее. Хочу увидеть, как падают с эшафота их головы.       — Мы сами этого хотим, ваше величество, — сказал Макреди и всё-таки встал. Отчего-то в его движениях появилась нервозность. — Буквально сейчас, пока говорил лард Шинли, мне прислали отчёт по одной… странности, назовём так. — Он показал смартфон, будто его словам могли не поверить без доказательств, воровато обернулся на зал, на сидящего на подоконнике Рауля. — Позволено ли говорить или… наедине?       — Говори сейчас, — приказал Адриан. Перемена настроения начбеза настораживала, но он устал, чтобы выслушивать каждого индивидуально ещё полночи.       Макреди ещё раз бросил взгляд в зал, будто предупреждая, что он не виноват, всего лишь подчиняется велению короля.       — Ваше величество, странность… Сегодня днём сдох котёнок его высочества…       У Адриана желудок ухнул вниз. Он глянул на Рауля, тот побледнел и посмотрел в ответ.       — При других обстоятельствах никто, скорее всего, не обратил бы на это внимания, — продолжал Макреди, — но сегодня совпадение сочли странным и решили на всякий случай проверить. Эксперты установили, что котёнок сдох от того же газа, которым усыпили персонал. Кроме этого факта, они обнаружили кое-что, чего в котёнке быть не должно. Чип, ваше величество. Следящий жучок. Не тот, который вживляют в домашних животных, чтобы не потерялись, а целую передающую станцию. Такие на вооружении у разведслужб. Фиксировались аудио и даже видео — в чипе камера размером с тараканий глаз, выходящая на поверхность. Данные передавались в автоматическом режиме. Куда — сейчас выясняют. За перемещениями принца следили, ваше величество.       Макреди замолчал, и в зале наступила абсолютная тишина, даже лампы на потолке, казалось, перестали издавать едва слышимый гул. Все в зале оцепенели. Синхронно подняли головы к королю, затем некоторые так же синхронно повернули к Раулю. Эти некоторые знали, кто подарил котёнка инфанту.       Рауль встал. Руки повисли вдоль тела, глаза испуганно бегали, магнитом притягиваясь к Адриану.       Адриан тоже встал, как-то неосознанно. В голове не могло уложиться. Как же так? Он же верил Раулю. Он же любил его. Каминг-аут совершил, приблизил. Как же так? Как же так?       Как Рауль мог так подло поступить с ним? С его ребёнком?       Почти убить.       Все смотрели и ждали, что король сделает со своим фаворитом.