Читатель этого не видит

Николя нащупал в кармане запечатанное сургучом письмо. Двести лет оно хранилось среди бумаг. Конверт пожелтел и лишился острых углов, но печать держалась крепко: редко, в минуты слабости, он проверял её на прочность. Николя сам не понимал, почему дал себе обещание не читать. Может быть, дело было в надежде: когда-нибудь он не будет делать усилий, прощая старые обиды. Семейная история исказила важный факт: Анис была достаточно смелой, чтобы передать письмо самостоятельно. Появилась в склепе, в котором он прятался, пытаясь смириться с новой сутью, и потребовала покинуть Румынию. Между ними всё кончено, не начавшись, сказала она. В этом письме он найдёт освобождение от всех своих обещаний. Их союз не принесёт счастья, у них не будет детей и никто из друзей не примет их почтенное семейство уже через несколько лет — их молодость вызовет подозрения. «Как, вы всё ещё здесь?» — обронила Анис через пару дней, столкнувшись с ним на очередном светском приёме. Она была безупречна. Блистательна. Юна. Сыта. Он бледен, худ и похож на ожившего мертвеца. Тогда Николай решился и уехал. Как думал, навсегда. Сейчас всё было зеркальным отражением той ночи: Анис стояла в беседке старого заброшенного сада, бледным призраком самой себя. Разве что Николя не мог припомнить привидений в ярких платьицах в цветочек. Он же расстарался вовсю: разоделся как чёртов денди, сам себя ругая за фанфаронство. Николя поднялся по шатким ступеням и встал напротив. Правильные слова в голову не шли: слишком часто он мысленно повторял их на разные лады. Не ежедневно, разумеется: скорее они были частью старой раны, которая напоминает о себе в одиночестве холодного утра. Сейчас голова была пуста, на душе — тревожно и странно. Влюблённый юноша умер много лет назад, и Николя не понимал, кто остался взамен. Анис печально смотрела на него. Их последние телефонные разговоры были трудной необходимостью, они запинались или были наигранно небрежны. После встречи Анис молчала, только сверкала глазами, прячась за спину брата. Бесполезно делать вид, что Николя случайно оказался рядом и захватил с собой символ их расставания: он уже не наивный мальчик, которому простительно сентиментальное враньё. Решительным, от того слишком резким движением, он молча протянул ей конверт и замер, как адъютант, передавший депешу генералу. Анис отпрянула, испугавшись его внезапной стремительности, но потом взяла письмо. В глазах мелькнуло узнавание. Она провела пальцем по невскрытой печати, повертела конверт, желая найти надрез, а потом подняла удивлённые глаза на Николя. Тот улыбнулся и пожал плечами. Улыбка вышла наигранной и от того особенно жалкой. Лицо Анис исказилось, глубокие тени вокруг глаз стали ещё чётче, губы задрожали. Она вцепилась в конверт обеими руками и легко разорвала его надвое. Потом ещё. И ещё. Если бы её брат знал, что они стоят вдвоём, обнявшись так, будто никогда не оторвутся друг от друга! Но Натан был занят. Ему зачитывали новости о его личной жизни, и каждая новая была занятнее предыдущей.