История дружбы.

— Смотрите, хлюпик идет, — издевательски кричали студенты северной школы. Прошло несколько часов с окончания турнира. Геллерт пытался не попадаться на глаза никому из учеников вообще, не только своей школы. Он уже успел выслушать в свой адрес множество упреков от директора. Но беспокоился он не из-за слов, на них ему как раз наплевать. Геллерта тревожило то, что ждет его в школе. Чемпиону устроят полный разнос и в прямом и в переносном смысле этого слова. — Геллерт, — окликнула его какая-то студентка. Юноша остановился и повернулся к собеседнице, не произнося при этом ни слова. — Ты как? — задала вопрос Клариса. — Нормально, — ответил блондин, — а ты? — Тебя тоже достают с твоим проигрышем? — И тебя? Меня-то понятно за что, я ведь все-таки юноша, а ты… — Все возлагали на меня надежды, но я их не оправдала. — Хм, мне не совсем это знакомо, на меня-то никто не надеялся, но сочувствую. Чемпионы посмотрели друг на друга и улыбнулись. — Спасибо, — Клариса кинулась к юноше с объятьями. Геллерт, как ни странно, обнял ее в ответ. — Мне пора идти, — чуть отстраняясь, проговорил Грин-де-вальд. Роуэр лишь утвердительно кивнула и отпустила друга. Наступил день отъезда. Все уже собрались на берегу, провожая студентов из Дурмстранга и Шармбатона. К Геллерту подошёл Альбус. — Хей, Геллерт, ты же будешь мне писать? — смеясь, проговорил Дамблдор. — Привет, — мельком посмотрев на друга проговорил юноша, продолжая выглядывать кого-то в толпе. — Надеешься, что она придет? — Не твоё дело, — бросил Геллерт. — Я то тебе чего сделал? — Прости, — грустно выдохнул Грин-де-вальд, — да, я надеялся, что Элина все же придет, но видимо нашей дружбе конец. — Не говори так, это еще не конец. Просто она очень эмоциональная. Скоро пройдет, и она поймет, что была неправа. — Спасибо, и да, буду, — улыбнулся юноша. — Я тебе тоже, надеюсь ты любишь длинные письма… — Все на борт, прощание окончено, — проговорил заместитель директора северной школы. Ученики поспешили на корабль. — До скорой встречи, — прокричал Альбус, махая вслед идущему на борт Геллерту. В пути было все не то чтобы гладко, но спокойно. Геллерта никто не доставал, не дергал, не издевался. Ему нравилось путешествовать вот так, в тишине и спокойствии, когда нет никого, только он и море. Как только они прибыли в школу, Грин-де-вальд не дожидаясь никого направился прямиком к себе в комнату. Рядом с ним не было никого с кем он мог бы поделиться своими переживаниями и мыслями. Да и в принципе, он этого не любил. Настоящих друзей у него тоже не было. Он перестал доверять однокурсникам с одного рокового дня. Три года назад. Было раннее утро. Первой парой было искусство дуэли и ученики, хоть и сонные, но уже потихоньку брели к месту урока. Хоть и шёл месяц март, но на улице было довольно холодно, поэтому студенты ёжились от холода, потеплее укутываясь в одежду. Урок начался с того, что профессор Гиркман заставил всех отжаться по тридцать раз, для разминки. — В шеренгу становись! — гаркнул он когда студенты закончили делать упражнение. — А сейчас, — проговорил профессор, — я выберу двоих студентов для дуэли. Он внимательно осмотрел присутствующих, проходя мимо ровных рядов. — Шитц и Грин-де-вальд. Вперед! Юноши вышли вперед, становясь друг напротив друга и готовя палочки. — Палочки на изготовку, — скомандовал профессор, — начали! И началась дуэль. Для второго курса Геллерт знал довольно много заклинаний, которые изучаются на более поздних курсах. Его соперник был явно не готов к такому повороту событий, но уже через минуты три после начала, дуэль завершилась. — Победил Геллерт Грин-де-вальд, — объявил Гиркман. — Но так не честно! — завопил кто-то из толпы. — Дисциплина! Кто это выкрикнул выйти вперед! — жестко произнес профессор. Из толпы вышел невысокий юноша с серыми глазами и светлыми волосами. Он выглядел моложе всех присутствующих, но решительнее их. Не спеша, уверенными шагами он приблизился к профессору. — Это был я. — В чем ты увидел нечестность? — спросил его педагог. — Эти заклинания изучаются на пятом курсе, а он их использовал на втором! У его соперника не было и шанса! — Герр Рагнир, встать в стой. — Но профессор, это не честно! — Наказание! А теперь продолжим урок. После этого случая Рагнир перестал во что бы то ни было ставить Грин-де-вальда. В адрес Геллерта сыпались оскорбления, упреки, замечания и даже угрозы. Но все это было на словах, пока однажды Рагнир не перешел к действиям. Это случилось на уроке прорицания. — Профессор Бахман, а Грин-де-вальд занимается чем-то посторонним на уроке и совершенно вас не слушает. — Герр Грин-де-вальд, — обратился к юноше профессор, — повторите последнее произнесенное мною. Геллерт встал из-за стола. Рагнир ликовал, ведь он видел, как однокурсник читал какую-то книгу на уроке и совершенно не слушал педагога. — Вы говорили о том, профессор, что есть несколько видов прорицателей. Те, кто гадают на кофейной гуще, по чаинкам, по картам Таро, по внутренностям птиц и некоторых животных и по хрустальному шару. Также есть хиромантия т.е. гадание по руке и астрология — гадание по движению небесных светил. — Все верно, продолжаем итак… Профессор вновь начал урок, а Рагнир был недоволен. — Как он умудрился это ответить? — шёпотом спросил он у своего друга. — Просто я это выучил, — повернулся к нему Грин-де-вальд. Прошло минут пятнадцать, а Рагнир все не успокаивался и тут ему в голову пришел план. В классе послышался звон хрусталя. — Что происходит? — Это Грин-де-вальд, — пожаловался Рагнир, — он разбил мой хрустальный шар! — Это правда? — Спросил профессор у Кая, сидящего рядом. Нужно сказать, что Кай был чуть ли не лучшим другом Геллерта, поэтому профессора всегда их рассаживали. — Я… я… — Ну же, язык что-ли проглотили? — Я… — Кай посмотрел на Геллерта и на Рагнира. — Кай, скажи, как было, — попросил его сосед по парте с натянутой вежливостью. — Думаю, что это действительно был Грин-де-вальд. Все на курсе побаивались Рагнира, и поэтому почти никто ему не перечил. — Наказание, герр Грин-де-вальд. — Но это не правда! Я ничего не разбивал. — Еще одно наказание, и если не прекратите пререкаться, получите еще! На этом наказании Геллерту не мало так досталось. В комнату он пришел почти не живой. На теле были синяки, раны, ссадины и порезы. Ему назначили суровое наказание. Он состязался на дуэли с профессором Гиркманом — мастером волшебной дуэли, лучшим в Дурмстранге. Но Геллерту было не обидно, что он проиграл, ему было обидно от предательства друга, коим он считал Кая. С тех пор, он никогда никому в Дурмстранге, да и не только, больше не доверял. Когда ученики Дурмстранга вернулись в школу всё зажило своей жизнью, хотя не всё. Геллерта дразнили, унижали, избивали и многое многое другое. Его даже чуть не убили. Это произошло на одном из уроков по владению посохом. — Итак, — произнес профессор, — сегодня мы посмотрим насколько плохо вы управляетесь со своим орудием. — Эй, слушай, Кевин, — заговорил Кай с каким-то юношей. Видимо это был его друг. — Не называй меня так! И вообще, не отвлекай, а то нас опять накажут и мы снова просидим целую ночь за учебниками. — Рагнир, — вновь позвал его Кай. — Да что тебе? — Хочешь насолить Геллерту? — А у тебя есть предложение? — Ну так что? — Спрашиваешь! — Говорят, что у него растяжение мышц правой руки, — заговорчески прошептал Кай, — поэтому… — Поэтому он плохо обращается с посохом, — закончил за него Рагнир, хитро осматривая Грин-де-вальда. — Разговоры в строю! — вскричал профессор. — А, Рагнир, если так не терпится выходите вперед, будете первым бойцом. — А можно я сам выберу себе соперника? — выпалил юноша. — Смотря кого вы хотите видеть в качестве оппонента. — Грин-де-вальда, — зло посмотрел на него Рагнир. Профессор осмотрел студента с ног до головы, попутно обдумывая что-то. Затем посмотрел на Геллерта и кивнул своим мыслям. — Герр Грин-де-вальд, выйти вперед. Маг вышел вперед, понимая, что он может не выстоять против соперника, но показать страх и переживания он не мог. Студенты встали друг напротив друга, попутно продумывая план действий. Рагнир был в предвкушении последующих событий, поэтому немного нервничал и был слегка напряжен, а его оппонент, напротив, был спокоен и холоден. Как только профессор дал команду к началу боя, юноши не стали медлить ни секунды. Сразу же полетели заклинания, сверкали вспышки, слышались хлопки и взрывы. Минут пятнадцать они дрались, используя не только магическую, но и физическую силу. Нужно заметить, что Рагнир был хорошим бойцом и достойным противником, отлично владеющим техникой боя. Грин-де-вальд не уступал ему в умении владения посохом, как орудием, но из-за травмы, ему приходилось не сладко. Вновь Рагнир нанес удар, но в этот раз его соперник не смог его отбить, и посох вылетел из рук, оставив хозяина без защиты. — Инкарцеро, — в секунду Геллерта опутали веревки. — Рагнир, Рагнир, Рагнир, — студенты ликовали и радовались за товарища. — Покажи ему! — Крикнул кто-то из толпы. Профессор, наблюдавший за битвой со стороны, захотел вмешаться в эту ситуацию. Рагнир, увидев это, заговорил с ним. — Профессор, я победил. — Поздравляю, герр, — услышал в ответ юноша, — а теперь давайте развяжем вашего оппонента, — произнес он подходя ближе и вынимая палочку. — Но, профессор, вы же сами говорили, что победитель определяет судьбу проигравшего, — профессор остановился и странно посмотрел на Рагнира. — Это в настоящей дуэли, а у нас она учебная. — Но разве не стоит наказать Грин-де-вальда за проявление слабости? — Рагнир со злобой и отвращением посмотрел на Геллерта, затем перевел взгляд на профессора. — На что вы намекаете? Юноша стукнул посохом об землю и к Геллерту с бешеной скоростью направилась полоса огня. Грин-де-вальд не смог сойти с места и огонь окружил его, начиная разгораться все сильнее. — Вы с ума сошли? — вскричал профессор, взмахивая палочкой и туша огонь. Геллерт без сил, весь в ожогах упал на колени, корчась от боли и злобы. — Вы наказаны, герр Рагнир! Урок окончен, всем по комнатам, пока за вами не придут! Всем ясно? — Да, — хором произнесли студенты и разошлись. Профессор освободил Грин-де-вальда от пут и доставил в больничное крыло. Он был весь в ожогах, кроме лица, поэтому его освободили от занятий на целую неделю. Как оказалось, залечивать такие раны очень больно и трудно. Больно для раненного, трудно и достаточно проблематично для лекаря. Через недели полторы Геллерт все же вернулся на занятия, но вернулся другим — более озлобленным и жестким. Он больше не проигрывал в дуэлях никому, став превосходным дуэлянтом и лучшим борцом с посохом.