Ashram – Il Mostro
Я стояла у огромного дома, который выходил окнами прямо на Эйфелеву башню. Рядом со мной появилась и тут же расплылась фигура парня, закрывавшего руками глаза от солнца. Он смотрел куда-то наверх, и я тоже подняла голову – на балконе четвертого этажа стояла девушка в темно-бордовом платье и заливисто смеялась. – Крис, я здесь! – Кричала она ему и махала рукой. Я обернулась в надежде снова увидеть парня, но он уже направился к запасной лестнице. – Скорее, Крис, мне тут не жарко! – Продолжала смеющаяся девушка, лица которой я не могла рассмотреть. Парень продолжал свой путь по лестнице так быстро, как только мог, а девушка неотрывно следила за ним. По завершению пути, Крис отдал своей подруге цветы. Она с удовольствием вдохнула их аромат, а в следующую секунду пионы уже летели вниз, прямо на меня. Я вздрогнула и проснулась – Марлин запустила в меня подушкой. Сначала МакКиннон демонстративно со мной не разговаривала, а потом, когда Лили зашла за Алисой и Доркас, пожелала, чтобы я осталась для разговора «тет-а-тет». – Ты хоть представляешь, что натворила? – Да, спасла тебя от скандала с Робом. Заслуженного, кстати. – Спасла! Ха! – Марлин скрестила руки на груди. – Думаешь, кто-то поверил в то, что ты там несла? Было ясно, что ты пытаешься кого-то выгородить, и кого же? Кого обвинял Сириус за минуту до этого? – Хочешь сказать, Роб не поверил? – Разумеется нет. – Мне жаль, но я хотела как лучше… – Актриса из тебя никудышная, а врать ты вообще не умеешь! – МакКиннон закинула сумку на плечо и направилась к выходу из комнаты. – Постой. Я могу попросить Сириуса. Он поговорит с Робом. – Нет уж! Ты уже достаточно помогла. – Она сбросила мою руку, которую я положила ей на плечо, и вышла, бросив напоследок. – Не делай ни-че-го, Мэри. Спустившись в гостиную, я натолкнулась на Сириуса, который, судя по всему, провел это утро не лучше меня. Я всучила ему гитару, буркнув: «доброе утро» и покинула башню Гриффиндора. Мне не давал покоя сон – он казался таким реальным, ощутимым, будто я уже была там раньше. Хотелось рассмотреть лица смеющейся девушки и Криса, узнать их историю, что-то подсказывало, что я с ними знакома, но память не желала возвращаться, и мне пришлось мучиться все утро, пока реальность не отвлекла от фантазий. В коридоре, по пути на завтрак я стала невольной свидетельницей странной сцены – Лили отчитывала Снейпа. Разговора услышать я не могла, так как была далеко, но рассерженный тон своей старосты уловила и была удивлена – Эванс никогда не повышала голос. Я догнала Северуса и тронула его за рукав мантии – он дернулся и обернулся, вырвав мантию из моих рук: – А, это ты. – Привет, я только хотела поблагодарить тебя. – Ерунда. – Нет, правда. Спасибо. Если бы не ты, на моих руках остались бы шрамы от ожогов. И извини, что подвела тебя в тот раз. Мне стало нехорошо. – Говорю же: ерунда. – Он быстро шел по коридору в надежде, что я отстану. – Слушай, у тебя что-то случилось? – А тебе какое дело? Иди своей дорогой. – Я не враг тебе, Северус. Юноша хмыкнул, дернул плечами и зашагал дальше по своим делам. Мне ничего не оставалось кроме как вернуться назад и продолжить путь в Большой Зал. У входа меня поджидала Лили: – Мэри, послушай, будь осторожна с ним. – Что? – Я вынырнула из своих мыслей о парне и девушке из сна. – О ком ты? – О Северусе. Он вовсе не такой, каким может показаться сначала. – А что не так? Вы поругались? – Да. Мы поссорились, но речь не обо мне. Я просто не хочу, чтобы ты слишком доверяла ему. – Он помог мне. И я только поблагодарила его. – Ладно, но… будь осторожна, хорошо? – Хорошо. – Я пожала плечами, и мы вместе пошли на завтрак. За столом я заняла свое привычное место. Алиса попыталась заговорить со мной, но получила от Марлин неодобрительный взгляд и замолчала. Я осмотрелась, стараясь не привлекать внимания. За столом Когтеврана Анна сидела со своими подругами, мародеров еще не было, Люциус Малфой выходил из Зала – обычное утро. Вернувшись к тарелке с кашей, я снова попыталась вспомнить лица парня и девушки из сна, даже закрыла глаза и напрягла лоб. – Что, каша совсем не нравится? – Голос принадлежал Сириусу. – До того, как ты… – Я открыла глаза и замолчала на полуслове – рядом со мной сидел Римус и улыбался. Справившись с собой, все же закончила предложение. – … пришел, все было вкусно. – Чем займешься сегодня? – Блэк пропустил шпильку мимо ушей. – О, ну, не знаю. Может на троллей поохочусь. – Малышка, ты что, не в духе? Держи пончик. – Он протянул мне сладость, и я шлепнула его по руке. Пончик выпал и покатился по столу. – Перестаньте играть с едой. – Вмешался Римус. – Как дети малые. Я отвернулась и собиралась уже выйти из-за стола, но тут настало время почты, и мне пришлось ждать, пока совы выполнят свои обязанности. Римус получил газету, развернул ее и погрузился в чтение. Обычно я заглядывала к нему, и мы читали вместе, но сейчас не решилась вторгаться в его личное пространство – хватит с меня и того, что он сидит рядом. Внезапно большая черная сова приземлилась напротив меня и протянула лапку, к которой была привязана маленькая коробочка. Я уже знала эту сову, а потому непонимающе уставилась на Блэка – тот хитро улыбался: – Ну же. Она не любит ждать. Я отвязала посылку и отпустила птицу. Сверху была прикреплена записка, развернув которую, прочла: «сначала увеличь». – Это шутка? На меня оттуда выскочит клоун? – Поверь мне, малышка-Мэри, если бы я хотел тебя разыграть, то сделал бы это куда оригинальнее. – Хмыкнул Сириус. Краем глаза я заметила, что почти весь стол наблюдает за мной. Медленно достав палочку, взмахнула ей, и коробка увеличилась, заняв большую часть стола. Я разорвала упаковку и ахнула – внутри была новая, отполированная черная гитара! Сириус встал, кашлянул и провозгласил так, чтобы весь стол Гриффиндора его слышал: – Хоть мы и не можем быть вместе, Мэри, но я надеюсь, что мы останемся друзьями. И это мой примирительный подарок. – Но у меня нет ничего взамен… – Я стушевалась. – Будет достаточно твоего слова. – Сириус протянул руку, и я пожала его ладонь. Опустившись на место, огляделась – вокруг студенты, казалось, занимались своими делами, но перешептывались, обсуждая увиденное. Марлин тоже смотрела в сторону, но Роб демонстративно игнорировал ее и услышанное. – Не вышло. – Выдохнула я. – Да, знаю, слабая попытка… Но гитара тебе все равно была нужна. Не можешь же ты вечно брать мою. – Улыбнулся Блэк. – Спасибо. Пойду, опробую. – Выйдя из-за стола, всей компанией направились на поляну у Озера. Я настроила инструмент и даже сыграла несколько песен, когда Сириус подошел ко мне: – Пойдем, нужна твоя помощь. – Но я не хочу уходить. – Я сидела, опираясь на дерево и касалась плечом плеча Римуса. Он не отстранялся, и мне было приятно ощущать его тепло. – Мне правда нужно тебя кое-о-чем попросить. – Почему не сделать это здесь? – Упорствовала я. – Потому что это тайна. – Ладно. – Уже поднимаясь, случайно коснулась руки Римуса, и он поднял на меня взгляд, улыбнувшись. Сердце сжалось и затрепетало – я улыбнулась в ответ, но в ту же секунду Сириус утащил меня в замок. – Пока занятия не начались, нам нужно в музыкальную гостиную. – Чем тебе на улице-то не нравилось? Играли бы там! – Я написал песню. И хочу спеть ее в эту субботу. В Хогсмиде. – Так, а я тут причем? – Хочу, чтобы ты тоже ее пела со мной. – А твоя девушка не заревнует? – Она еще не моя девушка. Но это только пока... – С чего ты тогда взял, что она даст тебе шанс? – Потому что эта песня для нее, и потому что я влюблен в нее… По мне что, не видно? – Нууу, вообще-то не очень, Сириус. Кто она? – Тайная любовь потому и зовется тайной, что о ней никто не знает, – он щелкнул меня по носу, – малышка-Мэри. – Ладно, – сдалась я, – что я должна делать?Nicole Cross – All Of Me
Мы провели в музыкальной гостиной целый день, прерываясь лишь на занятия и обед – там к нашему столу вновь подошла Анна с посланием для меня от Дамблдора. Однако, Римус уже не был с ней так приветлив, но девушка не сдавалась и о чем-то с ним все же договорилась. Я не слушала – в письме Дамблдор сообщал, что сегодня готов попробовать новый, более опасный метод, и, если я не согласна – могу не приходить. Рассуждая о том, стоит ли рисковать ради памяти, упустила нить разговора Рема и Анны. Вернувшись вечером в гостиную, я устроилась в кресле и взяла в руки гитару – она вкусно пахла деревом и лаком. Перебирая струны, я заметила, что в кресле напротив разместился Римус, а на диване устроился Питер – он доделывал домашнюю по зельям. Я же свою пока отложила – уж больно велик был соблазн насладиться новеньким музыкальным инструментом. Люпин читал, иногда поднимая на меня взгляд – мы так и не поговорили, и мне не терпелось узнать правду, но теперь я и понятия не имела как вывести его на откровенный разговор. Я несколько раз сыграла песню, которую написал Сириус, напевая себе под нос, а затем начала петь другую – ту, что подобрала сама. Не знаю, откуда я знала ее, но слова всплывали сами, а музыка словно струилась. Вокруг меня собралась почти вся гостиная – даже Римус оторвался от книги и слушал, а я не смотрела ни на кого вокруг, наслаждаясь мелодией. Как только песня закончилась – послышались хлопки и просьбы продолжить и, когда, я уже собиралась начать играть следующую, а студенты пододвигали стулья и пуфики, чтобы рассесться возле меня, Люпин вдруг поинтересовался у Питера – который час. – Без десяти семь, а что? – Сколько? – Я отложила гитару. – Почти семь, Мэри. – Петтигрю непонимающе переводил взгляд с меня на Люпина. – Да что такое-то? – Извините, но мне пора. Послышались разочарованные вздохи и возгласы. – Простите, но я правда опаздываю. – Я отложила гитару и достала свою сумку из-под кресла, заметив, что Римус тоже встал. Сердце подпрыгнуло – он пойдет провожать меня! Снова! – Ну и концерт же ты устроила! Когда станешь знаменитой на весь мир певицей, не забудь отдать мне половину гонорара, как человеку, открывшему твой талант. – Сириус обхватил меня за шею. – А куда это ты собралась? – Мне нужно к директору. – Я тебя провожу. – Не стоит, Сириус. – Ты что, не помнишь, что случилось в прошлый раз? – Гневно зашептал мне на ухо Блэк. – Говорю тебе – не надо! – Также гневно зашептала я в ответ. – Это не обсуждается, давай-давай. – Он подтолкнул меня к проему. Я обернулась и заметила, как Римус уходит в свою комнату и чуть не зарычала на Блэка. Как только мы покинули гостиную, я шлепнула его по руке. – Эй, это еще за что? – За то, что не понимаешь намеков! – Да что я сделал-то? Хочешь, как лучше, беспокоишься… Почти вся дорога до кабинета директора ушла на то, чтобы объяснить Сириусу его прокол. – Ладно, извини. Ну, не заметил. Поговорите еще. А зачем тебе к директору? – По делам. – Я подошла к горгулье и назвала пароль. – Я подожду здесь. – Крикнул мне вслед Сириус. Открывая дверь в кабинет Дамблдора я с опозданием подумала, что так и не приняла решения – готова ли идти на риск ради своей памяти? – О, мисс Стюарт, рад, что вы пришли! Сегодня мистер Люпин не провожает вас? – Его временно заменяет Сириус… мистер Блэк, сэр… профессор. – Откуда Дамблдору это известно? – Ох, молодость… уверен, они оба очень достойные молодые люди… Я покраснела, и директор прекратил свои рассуждения. – Простите, директор. Могу я задать вам вопрос? – Конечно, мисс Стюарт. Вы что-то вспомнили? – Я так не думаю… но что-то определенно происходит с моей памятью. Рассказав директору о своих ощущениях и случаях с кровотечениями из носа, стала ждать объяснений. Дамблдор несколько минут в задумчивости ходил по комнате и, наконец, произнес: – Мне очень жаль, мисс Стюарт, но я никогда не слышал ни о чем подобном. Также, как и вы, я могу лишь строить теории и догадки. Но вам определенно не стоит игнорировать эти, как вы их называете, ощущения. Лучше всего будет завести отдельный свиток и записывать туда все случаи, которые происходили с вами и которые вы можете идентифицировать, как отголоски воспоминаний. – Профессор, есть еще кое-что. Сегодня мне приснился сон. Париж. Парень и девушка. Лица их рассмотреть не удалось, но парня зовут Крис, и он подарил цветы девушке, взобравшись по запасной лестнице на балкон. – Я тоже встала и зашагала по кабинету. – Отчего-то я уверена, что знаю их. – А вот это уже лучше. Расскажите мне подробнее. Вспомнить удалось немногое, но Дамблдор внимал каждому слову. – Сны – это ниточка к вашей памяти. Не игнорируйте их, записывайте каждую подробность – она может стать ключевой к определению вашей личности. К тому же воспоминания чаще всего и возвращаются через сны. В обычных случаях… – Хорошо, но что за метод вы хотели попробовать? – Я подумал, что смогу снова попытаться проникнуть в вашу память, но на этот раз начну с воспоминаний не таких глубоких и отдаленных. Если сознание не воспротивится, и я смогу просмотреть хотя бы несколько последних дней вашей памяти, то затем, постепенно, будто бы спускаясь по винтовой лестнице, мы дойдем до тех, что скрыты. Вспоминая то, что было со мной в прошлый раз, я не очень-то хотела повторять эту процедуру, но Дамблдор выглядел так уверенно и так воодушевленно после моего рассказа о сне, что отказаться я не могла. – Располагайтесь поудобнее, это немного похоже на сон. – Директор подал мне несколько подушек, и я подложила их под голову. Затем закрыла глаза и глубоко вздохнула. Через несколько мгновений почувствовала, как сознание уплывает, погружаясь в дрему. Туман становился гуще, и я уже потерялась во времени и пространстве – Дамблдору удалось попасть в мою память. Я наблюдала за всем будто бы со стороны – вот директор просматривает сегодняшний день, осторожно отодвигая воспоминания и пробираясь все дальше – Сириус дарит гитару, я играю в гостиной, пока ребята крутят бутылочку, а вот я уже хожу по ней, прижимая к себе книгу об оборотнях… Резкая вспышка света ослепила директора и вернула меня к реальности – в глазах плясали черные точки, голова раскалывалась и было больно дышать. Я закашлялась и поняла, что не могу сделать вдох, запаниковала, свалилась с кресла, попыталась вдохнуть, но снова потерпела неудачу, из последних сил перевернулась на спину. Последнее, что удалось рассмотреть – было лицо Дамблдора.***
Очнулась я в больничном крыле, когда на улице уже была ночь. Горло саднило, голова кружилась, а потому, открыв глаза, я тут же их закрыла. Руки и ноги онемели и замерзли, хотя меня заботливо укрыли одеялом и пледом – пошевелить ими было почти невозможно, но я заставила себя поднять руку и коснулась горла – оно было перевязано. – Мэри, не двигайся. Я позову мадам Помфри. – Голос принадлежал Римусу. Я хотела что-то сказать, но из горла вырвался сдавленный хрип. Через несколько секунд послышались торопливые шаги, и заботливые руки мадам Помфри подняли мне подушку и помогли сесть. Она измерила температуру, несколько раз провела палочкой над моей головой, а затем подала стакан с сильно пахнущей жидкостью. Глотать было больно, и из глаз брызнули слезы. – Еще чуть-чуть, и станет легче. – Приговаривала она, и я действительно почувствовала, что голова больше не кружится, а зрение сфокусировать мне теперь намного проще. Затем она принесла еще один бокал и подала мне – это лекарство было куда приятнее! От него руки и ноги согрелись и ожили, я почувствовала себя лучше. – Теперь устраивайся поудобнее и спи. Я снова открыла рот, пытаясь поблагодарить мед. сестру, но не смогла произнести ни слова. – А с этим придется повременить. До утра, во всяком случае. Кивнув, опустила подушки и легла, не сводя глаз с Римуса, который все это время был позади мадам Помфри. Женщина ушла, потушив свет, а Люпин придвинул стул к кровати, взял мою ладонь в свои руки и слабо улыбнулся. – Рад, что тебе уже лучше. Ты здорово напугала нас всех. Дамблдор отправился за каким-то особенным врачом для тебя. Я сказал остальным, что ты ходишь на дополнительные занятия по ЗОТИ к директору, так что вопросов не будет… Не имея возможности говорить, я кивнула, а затем попыталась знаками показать, что хочу с ним диалога. – Да, я многое должен тебе объяснить… Моргнув несколько раз, поняла, что сознание от меня уплывает, и ничего с этим не поделать – веки становились тяжелее, а, попытавшись подняться, я без сил опустилась на подушки и провалилась в сон. Утром проснулась рано – на стуле возле меня, склонив голову, сидел Римус. Рука моя покоилась в его руке. Я пошевелилась, и разбудила его. – Привет. Ты как? – Нор… – голос отдавал хрипотцой, но я уже могла говорить! – Нормально… – Я позову мадам Помфри. – По… стой… – Я сжала его пальцы, и Рем замер. – Я… знаю… Не успело его лицо отразить какие-либо эмоции, как возле меня выросла фигура мед. сестры. Она выпроводила Люпина и принялась потчивать меня лекарствами. Спустя несколько часов я привела себя в порядок и даже приступила к завтраку, когда в больничное крыло ворвалась вся компания мародеров. – Как тебе каша сегодня? – Сириус первым оказался подле меня. – До того, как ты… – Лучше молчи. – Перебил он меня. – Голос, как у гринделлоу. – Ну, спасибо. – Прохрипела я в ответ. – Нет, правда, Мэри. – Выступил на стороне друга Джеймс. – Лучше подождать, когда лекарство подействует. Я как-то заработал воспаление легких, так целую неделю провалялся в больничном крыле. – Ты тогда специально не выздоравливал, потому что Лили носила тебе фрукты. – Вмешался Сириус. – А у Мэри нет недели. – Может тебе что-нибудь принести? – Робко вклинился в спор двух друзей Питер. Я покачала головой и улыбнулась – они все так по-разному проявляли свою заботу! Римус стоял позади, ожидая, видимо, когда остальные разойдутся. – Дай попробовать кашу. Мы жутко голодные. Всю ночь ждали от Рема новостей, а он, оказывается, тут спал! Я рассмеялась, закашлялась, но протянула Сириусу ложку каши, и он проглотил ее, состроив мину. – Так! Что это здесь происходит? Ну-ка марш на занятия. – Мадам Помфри принесла новую порцию лекарств. – У нас сегодня свободный день. – Пискнул Питер. – Тогда идите готовьтесь к экзаменам! Ишь! Объедать больную… – ‘а я ‘гаобо’от! – Сириус поднял руки вверх, хотя во рту у него была ложка. – Из’авляю ма’ышку от этих с’юней т’олля! Я снова рассмеялась, поперхнувшись лекарством, и закашлялась. – Мистер Блэк! Покиньте больничное крыло! И друзей своих заберите. – Но мы только пришли. – Вмешался Рем. – А вам, мистер Люпин, не мешало бы отдохнуть. Мисс Стюарт вне опасности, и вовсе необязательно дежурить возле нее, когда она спит. Отправляйтесь-ка в свою гостиную, а вернетесь в приемные часы. Я помахала друзьям, задержав взгляд на Римусе и, выпив очередную дозу, провалилась в сон. К обеду голос окончательно вернулся ко мне, и я с великим трудом отпросилась у мадам Помфри. Она желала продержать меня до следующего утра, когда директор вернется в школу, но заверения в том, что я не буду разговаривать до вечера, убедили ее, и я со всех ног бросилась в башню Гриффиндора. Там, как только портрет пропустил меня, я попала в объятья Сириуса. – Мы думали, тебя отпустят только завтра. – Так и должно было быть, но я уговорила мадам Помфри отпустить меня раньше. – Как тебе это удалось? Даже я ни разу не сбегал от нее… – Заверения в том, что я не буду разговаривать до вечера. Блэк рассмеялся. – Где Римус? – Мне не терпелось, наконец, поговорить с ним и расставить все точки над «i». – Он у себя, только… не ходи к нему. – Что? Почему? – Я все еще улыбалась. – Тебе же все равно нельзя разговаривать. Может, вздремнешь? – Что за чушь? Чувствую себя превосходно. – И, не слушая друга, я побежала наверх, к комнате старосты. Там, остановившись напротив двери, долго не решалась постучать. Когда же, наконец, набралась храбрости, то услышала голоса – один принадлежал Римусу, а другой был… женский! Сердце упало, и я отступила назад – глаза, против воли, наполнились слезами. В это мгновение дверь отворилась, и на пороге возник Римус. – Мэри? Что ты тут делаешь? – Ты… ты не один? За плечом Люпина показалась голова Анны, и я, развернувшись, бросилась в свою комнату, там закрылась в ванной и дала волю слезам. Больше в этот день я в гостиной не появлялась. На следующий день, когда Дамблдор вызвал меня, я никому не сказала, что иду к директору. Он был очень обеспокоен, предлагал пройти обследование в больнице Святого Мунго, но я отказалась. Теперь, когда и этот метод был признан невозможным, я начала терять надежду – сны и мимолетные отголоски воспоминаний могли появляться еще несколько лет и так ни к чему и не привести, но Дамблдор настаивал, чтобы я записывала их все. Пытаясь заполнить голову хоть чем-то, я с удовольствием проводила время в музыкальной гостиной, хотя уже могла сыграть песню Сириуса с закрытыми глазами, но мне нравилась его болтовня и шутки. Римуса теперь избегала, хотя мне и хотелось выслушать его, но я решила, что не дам морочить себе голову. Так прошло еще несколько дней. В Хогсмид все собирались уже с вечера пятницы, и я не стала исключением. После «генеральной» репетиции, я внимательно осмотрела гитару, проверила струны, протерла ее, и убрала в чехол. Нужно было решить в чем идти – в последние дни очень похолодало, но все мои мало-мальски приличные вещи были достаточно прохладными, а потому мне предстоял сложный выбор – темно-зеленый свитер Лили, который был мне велик или черный свитер Алисы грубой вязки, под который следовало надеть блузку. – Хочешь, возьми мой. – Марлин бросила мне на кровать свой темно-синий джемпер. – Нет, спасибо. – Ладно. Извини, я погорячилась. – Угу. – Я вернула МакКиннон ее вещь. – Вы помирились? – Нет, но это уже не важно. – Мне жаль. – И мне. Но я не буду горевать, как не-ко-то-ры-е. – Я и не горюю. – Брось, Мэри. – За спиной показалась Алиса. – Она всего лишь староста с другого факультета. Давно крутится возле нашего Люпина. – Послушайте, я вовсе не страдаю. – Так вы пойдете вместе? – Нет. – Но почему… – Мне не до этой ерунды. У меня полно других дел и проблем. – Это каких же? – Алиса участливо коснулась моей руки. – Просто других. – Я повесила свитер Лили на спинку стула и достала джинсы – мой скромный наряд был готов. Больше всего меня заботило то, что мантия была в плачевном состоянии, а ничего другого у меня не было. Просить девчонок мне не хотелось, а потому на следующий день я специально задержалась, объясняя это тем, что нужно проверить гитару, и вышла из гостиной только когда они уже ушли – в Хогсмиде я надеялась быстро избавиться от верхней одежды и не позориться перед Сириусом и компанией. На выходе из замка профессор Макгонагалл ставила отметки в длинном свитке. – Мисс Стюарт? Я думала, вы уже ушли с мисс Эванс… – Нет, пришлось задержаться. – Но я не могу вас выпустить. Только под ответственность одного из старост. Сердце пропустило удар – Сириус меня не простит! – Пожалуйста, профессор Макгонагалл, к вам ведь подходил Римус. И в Хогсмиде я найду Лили и не отойду от нее ни на шаг. Обещаю. – Правила есть правила, мисс Стюарт. Я обернулась в поисках помощи – сейчас я готова была умолять Анну взять меня под свою ответственность, но никого из старост, кого бы я знала, не было поблизости – двор быстро пустел – студенты покидали стены Замка. Отчаянье уже овладело мной, но тут знакомый голос окликнул меня. – Мэри? – Римус был всего в нескольких шагах от меня, и я бы скорее провалилась под землю, чем стала просить его о помощи, но выбора не было. – Вы готовы взять мисс Стюарт в Хогсмид под свою ответственность, мистер Люпин? – К счастью, Макгонагалл сама обратилась к своему старосте. – Разумеется. – Вы понимаете, что она все время должна быть в поле вашего зрения? – Да. – А вы, мисс Стюарт, понимаете это? – Да. – Тогда можете идти. Я поправила гитару, и вышла из Замка следом за Люпином. Мы молча шли несколько минут, а затем Римус заговорил. – Мэри, нам нужно поговорить. – Нет, не нужно. – Я хочу объяснить… – Мне теперь все равно. – Глаза снова предательски защипало, но я сморгнула подступившие слезы. – Послушай, – он взял меня за руку, – я вовсе не хотел тебя обижать. – Прости, меня ждет Сириус. – Я ускорила шаг. – Что ты имела ввиду, когда сказала, что знаешь? Что ты знаешь, Мэри? Теперь остановилась я. Медленно повернувшись к Люпину, я прошла несколько шагов и встала напротив него. – Я знаю твою тайну. Но я никому не скажу, обещаю. Теперь мы можем идти? – Кто тебе рассказал? – Никто. Сама догадалась. А много кто знает? – Только самые близкие. – Он опустил голову. – Тогда ты должна была понять, почему я отталкивал тебя. – Что? – Я не хочу… не хочу будить в тебе какие-то чувства, ведь зная, кто я… в общем, не лучшая партия. – Он хмыкнул, все еще не решаясь поднять на меня взгляд. – Что за ерунду ты несешь? – Мэри, ты точно понимаешь, о чем мы говорим? – Да, Римус, я знаю о том, что ты… болен ликантропией. – Я замолчала, боясь реакции. Римус дернулся и отступил. – Но не вижу в этом причин прекратить наши… нашу дружбу. – Ты не понимаешь! – Это ты не понимаешь! – Теперь уже я не сдерживала слез, подошла и ударила его кулаками в грудь. – Я ведь… ты же… – Тшш. – Он прижал мою голову к своей груди и обнял. Я быстро успокоилась и отстранившись, вытерла слезы, не решаясь взглянуть Люпину в глаза. Он и сам размышлял о чем-то, рассматривая Визжащую Хижину вдалеке, о которой мне так много страшилок рассказали мародеры. Путь до Хогсмида мы проделали молча. Когда вошли в «Три метлы» Сириус накинулся на меня с расспросами, но, заметив мое состояние, обронил: «настраивайся» и ушел к хозяйке бара.Lady Gaga & Bradley Cooper – Shallow
Я бросила мантию за столик мародеров и взобралась на самодельную сцену. Бар был полон – Сириус успел раструбить всем, что будет устраивать выступление, и теперь я с опозданием думала о том, что не успела привести себя в порядок. Блэк последовал моему примеру и, встав рядом, начал речь о том, что написал эту песню под действием большого чувства и для той единственной, что сейчас сидит в баре. Он благодарил ее за то, что она пришла и дала ему шанс. Девушки с интересом оглядывались, пытаясь вычислить «ту самую», что покорила сердце самого популярного парня в школе. Я слушала вполуха, прокручивая в голове разговор с Римусом и жалела о нем все больше и больше. Наконец, пришло время играть – я исполнила свою партию безукоризненно, а, после того, как Блэк соскочил со сцены и исчез в неизвестном направлении, осталась одна развлекать публику.Nicole Cross – What About Us
What about us? What about all the times you said you had the answers? What about us? What about all the broken happy ever afters? What about us? What about all the plans that ended in disaster?
Я пела одну из тех песен, что подобрала самостоятельно. На втором куплете мне начали подпевать, а под конец я почти не слышала гитару. Вернулся Сириус, и я уступила ему право блистать на сцене, а сама планировала тихонько уйти. – Мэри! Это было здорово! – Окликнул меня Питер. – А ты куда? – Хочу вернуться в Замок. – Да ты что! Шоу только начинается! Пойдем, выпьем сливочного пива. Сириус угощает. Я слабо улыбнулась, но позволила Петтигрю себя увести – наш стол был у стены, рядом с окном, и я протиснулась в самый угол. Римус принес сливочного пива и сел напротив, но вскоре пришли Джеймс и Лили, и ему пришлось потесниться, а когда к нам присоединились Алиса и Френк, и вовсе прижаться ко мне. Там, под столом, под песни Сириуса о любви и дружбе, наши пальцы нашли друг друга и переплелись. Я боялась посмотреть на Люпина, а он не сводил взгляда со сцены, но крепко держал мою руку, и я надеялась, что он ее не отпустит. Спустя час и десятки выступлений Блэка, Поттера и других студентов, сцена Сириуса превратилась в танцевальную площадку – хозяйка бара включила магическое радио, и теперь за столами сидели либо одиночки, либо парочки, пожелавшие уединиться. Такими были и мы с Римусом – он водил пальцем по моей ладони, а я млела от удовольствия. Мы все еще не разговаривали, боясь разрушить то, что с таким трудом зарождалось вновь. В баре стало слишком шумно и жарко, и Римус позвал меня гулять. Я кивнула и, схватив мантию, вышла на улицу – моросил мелкий дождь, быстро темнело. – Наверное, пора уже возвращаться в Замок. Ты как? – Ладно. Римус снова взял меня за руку, и мы медленно двинулись в сторону Хогвартса. – Ты здорово пела. – Спасибо. – Не только с Сириусом. Одна тоже. Если бы не эта песня, я бы так и не набрался смелости… – Он улыбнулся. – Римус… – Послушай, ты уверена? Я ведь… необычный человек. – Да, это так. Ты чуткий и заботливый, добрый и отзывчивый… мне продолжать? – Я не о том. – Таких, как ты, очень мало. И мне посчастливилось встретить тебя. – Не хочу, чтобы ты из жалости… – Не придумывай! Я… еще до того, как узнала… Римус наклонился и коснулся моих губ своими – от неожиданности я замерла, но уже через мгновение подалась ему навстречу и растворилась в поцелуе – ноги задрожали, а внизу живота взмахнули крыльями бабочки. Мы вернулись в гостиную раньше остальных и провели вечер в компании друг друга, обсуждая последние новости и прерываясь лишь для поцелуев. По негласному соглашению решили пока не обнародовать наши отношения, а потому, когда в коридоре послышались голоса приближающихся Гриффиндорцев, Римус последний раз за этот вечер притянул меня к себе и поцеловал. – Спокойной ночи, Мэри. – Спокойной ночи, Рем. Оставляйте отзывы, ценно каждое мнение. Здесь вы найдете иллюстрации к главе: http://samantastory.tumblr.com/post/180961117789/глава-9-в-твоих-руках