Правило идеального человека

—Со следующего дня я буду жить вместе с мамой. Вот что сказала ему Хииро, когда они встретились спустя пару дней после того ужасного инцидента с ее слезами и историей о Правилах Идеального Человека. Честно говоря, Куроо не был особенно удивлен этим известием. На ее месте он бы, за неимением мамы и супер заботливого младшего брата-близнеца, все равно ушел из дома, что причиняет ему столько моральных страданий. Куроо бы, без сомнения, одобрил ее решение перевестись в школу, что находится ближе к ее будущему дому. Даже если там учится эта противная гадюка по имени Сугуру Дайшо. Даже если теперь они будут видеться лишь раз в день по вечерам, а не, как обычно, почти круглые сутки. Даже если... а, черт, нужно прекращать себя накручивать. Когда Куроо становился излишне эгоистичным, Хииро было особенно грустно. Часто эгоизм и собственничество по отношению к любимому человеку не нравится ни ему, ни окружающим и приносит одни лишь проблемы. Куроо посмотрел на Хииро долгим, внимательным взглядом, изучая каждую, уже давным-давно выученную, черточку ее до безобразия милого лица. Знала бы она, как он оскорбляется, когда это милейшее создание называет себя «совершенно заурядной внешне» и когда таким же образом о ней отзываются остальные. Быть может, у нее в комнате неправильное зеркало, а все остальные лишь имеют ужасные проблемы со зрением?* Хииро шла, едва заметно улыбаясь, боковые пряди ее волос были аккуратно схвачены заколкой на затылке, а нос заметно покраснел от прохладного зимнего воздуха. Сегодня она снова думает о чем-то, что в этот раз точно никоим образом не угнетает ее. Глаза ее были устремлены куда-то на дорогу, скорее всего, рассматривая не ее, а какие-то неизвестные Куроо глубинные мысли. Ее лицо этим утром свежее, спокойное, под глазами нет синяков от недосыпа и следов слез или печальных настроений тоже нет. Все хорошо. Слава богам. За те восемь месяцев их знакомства он стал внимательным к каждой мелочи, к каждому жесту и к каждому изменению в ее выражении лица и голосе. На самом деле, это пугало даже самого Куроо, не понимающего, когда он успел все так досконально изучить, и не думая задаваться подобной целью. Отчасти это было, скорее всего, его чертой как центрального блокирующего: быть внимательным к выражению лица и движениям противника. Но ни к какому противнику он не был так внимателен, как к этой маленькой девушке, имевшей отвратительную привычку копить все свои горести внутри до самого конца. Темные брови свелись к переносице, губы едва заметно поджались, глаза забегали из стороны в сторону. Что сейчас происходит в ее голове? Скорее всего, думает о переезде и не хочет оставлять их, волейболистов, одних и обижать или расстраивать самого Куроо. Потом ее лицо вновь просветлело, и она как-то облегченно улыбнулась. Вспомнила его слова о том, что он поддержит каждое ее решение? На самом деле, Куроо не очень хотел отпускать ее в другой район Токио и в другую школу, даже если этого хотела она сама, даже если там жила ее мама, брат и раздражающий и не вызывающий доверия, но все же друг детства. Все же забыть те дни, когда они ходили в школу поодиночке, никак не получалось. Было скучно, грустно, одиноко, да еще и чувство беспокойства об одинокой, по большей части, Хииро никуда не желало исчезать. А если заболеет, споткнется, поскользнется, упадет, заработается, не выспится, расстроится или заплачет? Кто утешит, позаботится, поговорит с ней, если не он? Ох, что же все так ужасно оборачивается-то? Кажется, Куроо все же не смог сдержать усталый вздох, раз Хииро покосилась на него с беспокойством в выразительных глазах. Она же не ребенок, сама сможет о себе позаботиться. Хм? Тецуро вновь посмотрел на свою девушку и с опаской отметил улыбку на ее губах. Ту самую, которой улыбался он сам, когда планировал кого-то поддеть. Когда она успела так много от него нахвататься? И что вообще происходит? —Впервые вижу, чтобы твое выражение лица так хорошо отражало твои мысли, Тецуро, — она весело прищурилась и чуть склонила набок голову. Похоже, в этой ситуации беспокоился обо всем он один. Как и всегда, впрочем. Лицо у Хииро, конечно, милое, но ее черту, благодаря которой она могла всегда и все держать под контролем, у нее никто не отнимет. Дал же Бог девушку, которую не получится смутить даже при всем старании... Но выражение лица Хииро сменилось на привычное ласковое, и она мягко продолжила: —Не беспокойся, пожалуйста. Все будет хорошо. Я же не уезжаю в другую страну. Куроо почему-то подумал, что однажды произойдет и это, учитывая ее совершенно не заурядные оценки. Да и кто так говорит, когда переводится в новую школу? —Да и в школу другую я не перевожусь, — продолжила она, словно прочитав его мысли по выражению лица, чем, по своему обыкновению, занимался и Куроо. Так, стоп. Минутку! Что она сказала? —Не переводишься? — на всякий случай переспросил Тецуро с подозрением глядя на девушку. Та беззаботно кивнула: —Именно. Нам остался последний год обучения в старшей школе, так что переводиться нет смысла. Что же ты раньше-то не сказала, глупая! От этой пары фраз стало легче дышать. Приводя в порядок свои мысли и возвращая выражение лица в привычное бесстрастное состояние, Куроо воодушевленным голосом заявил: —Тогда меняем пункт утренних встреч! Со следующего года мы будем каждое утро встречаться на автобусной остановке. И не думай возражать, Хииро, — протянул он, наклоняясь ближе к ее лицу. В ответ получив веселый смех и ласковую фразу: —И не собиралась. Только больше не переживай обо мне так сильно, мамочка-Куроо. —Фу, как грубо. Мне ли учить тебя, как меня следует называть? —Ма-мо-чка Ку-ро-о. —Да ну тебя. Пойдем, купим твои любимые яблоки в карамели. Непринужденно рассмеявшись, Хииро схватила его за руку и потащила к ларьку. Все-таки хорошая у него девушка...