Правило идеального человека

Ради того, чтобы проводить семью обратно в Токио, Каге пришлось встать на три часа раньше обычного. Завтрак ей готовить помогала мама и, слава богам, этим утром, принимая во внимание раннее время, к ней домой не заглянул ни Сайто, ни Ойкава, хотя насчет последнего, с его совершенной непредсказуемостью, возникало больше всего подозрений. Ланс будил своих сестер и долго что-то печатал в телефоне, серьезно нахмурившись. Хотелось верить, что у полностью посвятившего себя своей семье Ланса появилась девушка, что, конечно же, было маловероятным. Скорее всего, он договаривался с учителями о дополнительных курсах для себя или сестер. Кто знает, что творится у него в голове... Каору с явным недоумением перелистывала страницы календаря на стене. О, точно, Кага же перелистнула его лишь раз – в первый день своей жизни после переезда в этом доме. На сковороде мирно шкворчала яичница, из тостера приятно запахло жареным хлебом и, кажется, кто-то, пока Кага не видела, включил кофеварку. Тихо, мирно и уютно. Разве что безумно хотелось бросить весь замечательный процесс приготовления завтрака для других людей и просто упасть в кровать, закутавшись в одеяло, чего Кага себе позволить, конечно же, не могла. Почувствовав, что на нее время от времени странно косится Ланса, Акари со вздохом обернулась к ней, вспомнив, что так и не ответила на ее вчерашнее короткое сообщение: —Ланса! Его зовут Сайто Аой. Восемнадцать. На год старше тебя. Учится в старшей школе Аобаджосай в классе 3-1. Получив ожидаемую реакцию в виде сумасшедшего смущения и возмущенного возгласа «Зачем ты мне это говоришь?!», Кага, смешливо фыркнув, повернулась обратно к плите, осторожно тыкая деревянной палочкой по, кажется, полностью приготовленному яйцу. Завтрак проходил в молчании, разве что совсем недавно пришедшиий в кухню Ланс время от времени что-то с улыбкой нашептывал Лансе на ушко, отчего та краснела почти так же, как и при виде Сайто прошлым вечером. Неужели рассказала ему о вчерашнем знакомстве? Хотя, по правде, даже откровения не нужны, чтобы понять это по одному лишь внешнему виду. Смешная. Кто же мог подумать, что правильная и серьезная младшая сестра может влюбиться в парня, которого Кага впервые в жизни встретила выпившим настолько, что простое стояние на двух ногах казалось невыполнимой задачей. В итоге, конечно, оказалось, что Сайто – приятный и добрый парень, но такое яркое воспоминание вряд ли когда-нибудь сотрется из памяти Акари-старшей. Интересно, стоит ли об этом рассказать? Нет, наверное, не стоит. Не нужно забивать девочке голову случайными ошибками хорошего, в общем-то, парня. Поднявшись со стола с коротким «Спасибо за еду», семья Акари начала торопливо собирать вещи к уезду. Уже стоя на лестнице, Кага с непоседливой улыбкой крикнула Лансе: —Эй, мне дать ему твой номер телефона, Ланса-чан? Сестра быстро спряталась в машине, сердито крикнув напоследок: —Делай, как знаешь! Социальные сети удобнее, вообще-то! Ну что за милый ребенок! Кага вновь рассмеялась: —Ладно, так ему и скажу! —Замолчи, умоляю тебя! Голос сестры уже казался немного плачущим. Ланс тихо прыснул себе в кулак, негромко, так, чтобы только Кага слышала, произнеся: —Не дразни девочку. Можешь проследить, чтобы этот парень не натворил дел? Он, конечно, не кажется плохим, но все же сделаешь мне одолжение, Кага? Акари пожала плечами: —Да, конечно. Мне не трудно. Поудобнее ухватив ручку сумки, Ланс тоже спустился с лестницы, но внезапно повернулся к сводной сестре лицом и ласково погладил ее по макушке, нежно проговорив: —Ложись спать пораньше, хорошо? В ответ Кага лишь кивнула, улыбнувшись. Кажется, он не умеет по-другому. Не умеет не заботиться о других. А потом машина уехала, зашуршав на прощание колесами по гравию. Что же. Теперь дома снова будет тихо и скучно. Вздохнув, Кага потянулась и пробормотала, прикрыв глаза: —Что же. Нужно еще немного поспать, а потом идти к Сайто. Он и сам, наверное, уже заждался. Но поспать не удалось. Сначала проснулся Ойкава, у которого, как оказалось, не уложенные после сна волосы смотрелись намного красивее, нежели его обычная шевелюра. Глядя на его старания сделать все в идеальном виде, Каге и самой захотелось в кои-то веки привести в порядок свои волосы, которые она, за неимением веской причины для укладки, просто завязывала резинкой на затылке, не видя смысла ходить на работу «покрасоваться прической или маникюром». Потом они очень долго о чем-то разговаривали, поспорили, помирились, вновь поговорили, а затем Ойкава совершенно бесцеремонным образом заявился к ней домой, капризно заканючив о завтраке и о том, что «в волейбол нельзя играть на голодный желудок» и в ответ на последующий отказ прибегнув к секретному оружию - «ты мне друг или кто». А получив долгожданный завтрак, к удивлению, не сказал ни слова критики, сжевав все подчистую и, как полагается, поблагодарив за еду. Интересно, когда Кага успела привыкнуть к его компании? Конечно, они по-прежнему ругались из-за каждой мелочи, но, как оказалось, уже не подразумевали в своих перепалках взаимную неприязнь. Это было, скорее, для поднятия настроения и «боевого духа», как выражался сам Тоору. Они даже ходили на тренировки вместе. Вернее, Ойкава нарочно шел быстро, смеясь над тем, как Акари бежала за ним, к концу пути задыхаясь от усталости, но при этом все равно останавливаясь и дожидаясь ее, когда та просила об этом. Странные у них были отношения. Со стороны, наверное, казалось, что они друг друга на дух не переносят. Возможно, люди, считавшие так, не были далеки от истины. А возможно, напротив, глубоко заблуждались. Кага и сама уже не понимала, как относится к этому наглому, временами ведущему себя слишком по-детски, несерьезному, прямолинейному человеку, который при необходимости мог быть необыкновенно надежным и ответственным. Смотря на него, думаешь, что такая масса неприятных и странных черт никогда не сделает его привлекательнее в чужих глазах, но стоит ему раскрыть всего пару своих положительных качеств, как все первоначальное впечатление куда-то улетучивается. Из-за этой его неоднозначности Кага не понимала, как к нему следует относиться. Ну, они были друзьями, хотя и странными, и это главное. Не Каге менять его характер, не ей его судить. Это же Ойкава, не нужно думать, как следует относиться к нему. Нужно просто... вести себя как обычно. —У тебя одна прядь торчит. Вон там, над правым ухом. —Что? Серьезно? —Идем, поправлю. —Что это ты так добра ко мне сегодня? Задумала что-то? —Думал бы ты тогда, когда ел приготовленную мною еду, дурак. Можно же и мне быть доброй к тебе время от времени? Мы же друзья, в конце концов, разве нет? —А кто спорит? Тогда идем, рассчитываю на тебя, Акари-чан.