Чертова Бэтти

      Дон затянулся, и медленным выдохом выпустил кольцо дыма со своего рта. Всматриваясь в него, он все чаще замечал, как тот густ и хаотичен после того, как он, раскидываясь в совершенно разные стороны, постепенно растворялся в старой, но при этом все еще крепкой каюте. Была ясная ночь, и свет луны просачивался сквозь загрязненные окна кабинета Диего, выводя из теней причудливые светящиеся узоры. Огонь от свечей, наполовину растаявших в собственном воске, не давал нужного количества света, чтобы комната была видна четко, но Диего и не нужно было рассматривать свои убранства. Скорее наоборот, темнота, лишь изредка прячущаяся за тусклым сиянием лампы, обволакивала его, давая слабую надежду спокойствия, маленькую каплю целительного бальзама на душу. Она укрывала теплым одеялом незнания, прятала сокрытое, не спрашивая причин. Тьма была милой девушкой на ночь, что соблазняла лишь показав свою кисть, и уходила, оставляя послевкусие долгого крепкого сна. Но, в последние дни о сне можно было только мечтать. Кошмары, что появились после недавних событий, заставляли просыпаться в холодном поту и жадно глотать воздух. Напиваться вусмерть, чтобы не слышать за женским смехом низкий гогочущий рев. Они липко хватали за горло, и проникали в самые незащищенные части души мерзкими воспоминаниями. Кошмары – самые страшные звери бескрайнего океана мира. Они грубо бьют по самому сокровенному, издеваются и надругиваются над всем чем ты дорожишь.       Диего вздохнул, опрокидывая в себя остатки рома. Горькая жидкость разогревала организм после долгого тяжелого холодного дня. Еще одна бутылка. Если он продолжит пить, не сдерживаясь, то совсем скоро роль главного пьянчуги с почетом вручат именно ему. Но он не мог быть трезв в последнее время, не мог себе позволить. Черные длинные кудри тронула легкая седина, и Дон мог поклясться, уже совсем скоро, проснувшись, он увидит в зеркале настоящего старика. Бутылка выпала из рук, и, упав на пол, со звонким стуком покатилась к стене, поддаваясь слабому раскачиванию моря. Если бы только он знал, чем обернется легкая шутка и смех над глупыми суевериями. Диего запустил руки в свои волосы, и, присев на стол, склонился, зажмурив глаза.       Мертвая Бэтти, Грязная Бэтти, Шлюха морей.       Дверь трюма со скрипом открылась, впуская в душную комнату свежий солоноватый воздух. Силуэт девушки четкой тенью предстал перед сжавшимся пьяным мужчиной. Она пришла вместе с острым лучом света, освещающим коридор корабля. Будучи полуобнаженной, Донна грациозно подошла к нему, ступая голыми ледяными ступнями по деревянному полу. Взгляд ее, некогда бывший теплым и слегка пугливым, затянулся холодной пеленой слабого безумия. Губы, бархатные и мягкие, покрылись легкой коркой и стали шероховатыми и грубыми. Совсем не та милая леди, на которую он надевал ожерелье, вдыхая сладковатый аромат духов. Теперь от нее несло лишь легкой гнилью, рыбой и водорослями, валяющимися на берегу в самый солнцепек. С широкой улыбкой она подошла, напевая незамысловатую мелодию себе под нос. Улыбкой, напоминающей звериный оскал.       Дай моряку оседлать тебя поскорей.       Слабой женской рукой проведя по его волосам, она медленно начала разжимать его пальцы, не позволяя Диего и дальше тянуть свои кудри. Отодвигая его кисти нежным прикосновением, девушка ухватила его за подбородок, заставляя смотреть ей в лицо все дольше и дольше. Тщательно разглядывать каждую черту Донны: крохотные мимические морщинки, аккуратную россыпь едва заметных веснушек. Все то, что вскоре зарастет мхом, станет дряблым и бледным, словно кожа мертвеца. Она заставляла Дона смотреть на живой труп, разлагавшийся прямо в его руках.       И придушить, жарко губы подставив, выпив всю твою сладкую кровь.       Вглядываясь в усталый отчаянный взгляд Диего, девушка медленно провела своей ладонью по его щеке, поднимаясь выше к вискам. Аккуратно ухватив его черные локоны, она стала пропускать их между своих пальцев, любуясь недавно появившейся сединой. Ее работа. Аккуратная. Точная. Незамысловатая, но безумно прекрасная.       Наклонившись, она пододвинулась ближе, и, когда расстояние между ними сократилось до пары миллиметров, девушка коснулась своими губами уголка его губ, и, видя полную отрешенность, усмехнулась.       - Что, уже не хочешь проучить меня в грязном переулке, старый моряк? – Прошептала она с хрипотцой, не сводя с него взгляда, полного удовольствия, которое обычно испытывает хищник, играющийся с собственной добычей.       - Почему бы тебе не оставить меня в покое, Аделаида? – Его голос, слегка дрожащий и напуганный, доставил ей не мало удовольствия. В воспоминаниях, что остались от предыдущей носительницы сосуда, Дон Диего никогда не позволял себе давать слабину в интонации. Вечно грубый и нахальный, но при этом местами обходительный и чувственный, Аделаиду он пугал и тянул к себе, отчего та вспоминала все молитвы, которые когда-либо учила, лишь начав разговор с ним. Существо, занявшее ее место, находило этот факт забавным.       - Увы, мой друг, но в нашем мальчишнике места для нее не найдется. – Голос, такой мерзкий и противный, на который только способны хамоватые бабы в пабах. Как у прокуренной шлюхи, затерявшейся в старом борделе, полном тараканов и клопов, прячущихся в простынях. Как у едкого яда в кольцах дыма, что растворились в его кабинете. Эти речи быль чьими угодно, но только не той маленькой дворянки, что спасла помойного мальчишку, просто улыбнувшись солдатам. Это был голос самого чудовищного духа, самого яростного кошмара, который силой ворвался в их спокойную размеренную жизнь, окутанную балами, пьянством Дона и ее слабыми стонами в их уютной теплой спальне.       Видя его отрешенность, она села ему на колени, скрещивая свои ноги вокруг его спины, обвивая тонкими кистями его крепкую шею. Всматриваясь в его лицо, в крошечную сеточку маленьких морщин, в темные и большие круги под глазами, в слегка подрагивающие губы, Донна наслаждалась творящимся в его душе беспорядком.       Чертова Бэтти, ты здесь, ты нас слышишь?       - Что с Аделаидой? Что ты с ней сотворил? – Его пальцы охватила дрожь, лицо осунулось, а глаза искали предмет, на котором можно было сосредоточить внимание. Любая мелочь, но только не на ней, только не на ее девичьем личике, ранее таким счастливым… и живым.       Он попытался оттолкнуть ее, но та крепко сидела, расплываясь в улыбке. Аделаида была легкой, как перышко. Но Существо в любой момент могло сделать его тяжелее любого камня, к которому привязывают будущих утопленников.       - Ты должен был заботиться об этой сучке тогда, когда у тебя еще была возможность. – тихо проговорила Аделаида, медленно расстегивая его мундир. – Но теперь у тебя есть только я, малыш. А ты есть у меня. Мой соратник. Мой союзник. Мой товарищ. Мой друг. Мой. – Девушка пробовала слова на вкус, и каждый раз, произнося новое, улыбалась все шире, расстегивая все новую и новую пуговку, но, добравшись до последнего слова, она сорвала их все разом, смотря на мужчину, как на прекрасную новую вещь, подаренную ей в честь особого праздника. - Женщины и правда не понимают, каких красавчиков они упускают, братан. – Тихо проговорила она, давясь своим смехом. – Я всегда это знал. Эти стервы постоянно ищут новых папиков с великолепным торсом и подозрением на спермотоксикоз. Но мы, мы с тобой, мы с тобой не такие. – Девушка с нечеловеческой силой повалила Диего на стол, разрывая пуговицы на его рубашке. – Настоящие мужики должны держаться вместе, Дон Ди, так ведь?       Рука скользнула к его ширинке, и, когда она чуть ослабила свою хватку, нервы Диего не выдержали.       Он и не смог бы этого выдерживать. Чужие речи, произнесенные Ее мягким голосом, больно резали уши, улыбка, что стала совсем Другой, ее тело, душу и разум заполнили нечистоты. Заполонило Это Существо. И оно все ближе. Дышит ему в грудь своим мерзким дыханием, примеряя на себя новый человеческий костюм. Тело Аделаиды. Аделаиды Дона Диего. Переполненный ненавистью и страхом, он со всей силы оттолкнул некогда дорогую ему девушку, резко поднимаясь, чувствуя, как сильно бьется его сердце. Существо отлетело со стола на деревянный пол с громким глухим стуком. На миг Диего показалось, будто он услышал звук ломающихся костей, и щемящее чувство в его душе только усилилось. Где-то там, в глубине сознания этого жуткого создания все еще есть частица его невесты. Он знал, что Аделаида все еще где-то там. И мысль о том, что сейчас творится с ней в ее теле, еще долго будет преследовать его злобным, не терпящим оправдания укором.       Аделаида расхохоталась. Низким хриплым смехом, который ему не доводилось слышать из ее уст до того самого инцидента. По телу пробежала мелкая дрожь. Ему уже доводилось слышать такой смех однажды. Он доносился из сгустков тумана, бродящих по Карибскому морю, напоминая заядлым морякам о монстрах, таящихся в нем.       - Уходи отсюда. – Прошептал он, чувствуя, как нарастает в нем паника. – Вон. – Голос стал чуть громче, решительнее. Смех не прекращался. Казалось, ей нравилось смотреть, как ломается его душевное равновесие, будучи и без того полностью в трещинах. На место страху постепенно приходила грубая ярость. – Сгинь, пока я сам не отправил тебя в ад! Он ринулся к ней, слыша, как стучит кровь в его висках. Его крепкие сильные руки сомкнулись на ее хрупкой шее, вдавливая девушку в пол. Безумный хохот прекратился, теперь на место лукавой улыбки пришла гримаса ужаса. Донна схватила его за пальцы, пытаясь разжать их, но он все сильнее и сильнее сжимал их, чувствуя, что ее шея вот-вот издаст хруст. Дельная мысль пришла к нему слишком поздно. Она не отбрасывает его к стене, не ломает его пальцы одни за другим, имея такую дюжею силу. Это было не существо, это была Аделаида. Его Донна Аделаила ла Очоа, невеста, что читает перед сном про пиратов, и хранит ожерелье, подаренную им, как зеницу ока. Это была его любимая, любимая, что смотрит на него с ужасом, раскрывая рот словно рыба на суше. Это ее лицо становится пунцовее с каждой секундой, пока он смыкает на ней свои руки.       В ужасе он одернул свои руки. Девушка сделала глубокий вдох, хрипя от нехватки воздуха. Ее разразил громкий тяжелый сухой кашель с кровью, она попыталась перевернуться на бок, но, было ясно, что у нее нет на это сил. На шее проявлялись красные следы от пальцев, которые потом, после нескольких часов, станут темно-лиловыми, превращаясь в уродливые синяки, что будут ныть и напоминать о себе постоянно. Напоминать о том, что Дон Диего сотворил с ней.       - Боже Правый, Аделаида! – воскликнул он, помогая девушке встать. Он притянул ее к себе, обняв, зарывшись лицом в ее густые черные волосы. – Господи, прости, я не хотел, милая. – Бормотал он в беспамятстве, поглаживая ее спину, с болью ощущая, как содрогается ее спина после каждого хрипа. Это она. Это и правда она. На пару секунд. На пару мгновений. Его милая маленькая леди, с восторгом смотрящая на паруса его военного флота, боящаяся баек старых морских волков, и молящаяся на ночь светлым духам прошлых лет.       - Ты здесь. Я так счастлив, что ты здесь. – С нервным смехом бормотал он, чувствуя ее всхлипы.       Она обняла его в ответ, обвивая голую спину, и только в этот момент Дон понял, насколько ледяными были ее руки.       - Похоже, твоей подружке не сильно понравился наш маленький поединок. – Прошептала она ровно и четко. Без запинок. Без кашля. С серой и грубой пустотой.       Внутри у Диего все перевернулось.       - Не заставляй меня звать ее и в следующий раз, малыш. – В ее интонации сквозила усмешка. – Мы ведь не хотим, чтобы она погибла от твоих рук, в боли и мучениях? – Существо намеренно тянуло слова, выделяя пару последних. – Никогда не забывай, кого ты хочешь загнать в ад.       Ее силуэт начал медленно таять в его руках, словно воздух, словно выпущенный из сигары дым. Как густой темный туман, что приходит за каждым отвратительным псом человечества.       Потухли свечи, луну закрыли не пойми откуда взявшиеся тучи, предвещая пасмурный утренний день. Сидя в полной темноте на коленях, Диего почувствовал, как по его сухим впалым щекам катятся первые горькие слезы.       Почувствуй морскую чужую любовь.

***

      - Дон Диего и Донна Аделаида Де Очоа прибыли! – Возвестил высокий мужской противный голос прямо над ухом Диего, когда он со своей супругой только переступили порог дома Лорда Хуана. Крикливый слуга вновь разразился громкими речами, называя все их достоинства, и естественно, не высказывая ни единого недостатка. Мужчина поморщился. Все здесь было слишком вычурно, ярко и очень…       - Фальшиво. – Заметила Аделаида, вслушиваясь в оркестр, набранный, очевидно, впопыхах, за пару дней до предполагаемого празднества.       Да, это было и правда фальшиво. Диего в который раз удивился, как четко и точно может оценить обстановку юная невеста, будто читая мысли Дона. Иногда, это действительно поражало, иногда пугало, но больше всего восхищало его тонкие струнки души. Он смог отрыть себе настоящее сокровище среди этой серой массы расфуфыренных дамочек, думающих лишь о танцах, кавалерах и уроках Французского. Девушку, которая не велась на эти фанфары лести, кривые улыбки и наигранное жемманичество. Она тоже чувствовала себя здесь неуютно, что заметил Диего по ее скованным, напряженным плечам и поджатым пухлым губкам.       Выходить в свет в ближайшее время не было в планах семьи Очоа, особенно, посещать дом такой личности, как Хуан.       «Смазливая едкая баба с толстым кошельком.» - Говорил Дон каждый раз, получая от него хоть какие-нибудь письма. Но теперь, когда его приперли к стене свои же желания, и раком встанешь, чтобы осуществить их. Даже если в данном случае это является маленькой аллегорией на роскошный бал в честь именин странноватого чиновника, на которые он созвал все сливки общества их заморской провинции.       Дон наклонился к Аделаиде, тихо прошептав ей:       - Предлагаю проткнуть кого-нибудь из здешних вельмож кортиком и под шумок смыться отсюда. – Он подмигнул девушке, выпрямляясь, отметив, что шутка удалась, едва увидев, как ее серьезное личико сделалось веселее.       - Боюсь, если Очоа провернут такое, то следующий раз, где мы вместе встретим рассвет – будет эшафот. – Отшутилась она, прижимаясь к Дону. Здешние обычаи волновали ее, проявляясь в мелкой дрожи по всему телу, взгляды старых дам были тяжелы, юных – завистливы, а молодые люди всенепременно облюбовывали ее грудь, как, к слову, и любую другую на здешней интерпретации бала.       - Напомни, почему мы здесь? – В который раз тихо спрашивал Дон Диего, здороваясь со знатными господами и их женами.       - Потому что Лорд Хуан имеет достаточную власть, чтобы позволить нам найти в землях его отца нужный нам артефакт. – Шептала ему в ответ Аделаида, кланяясь девушкам в бальных платьях и пряча взгляд от надоедливых собеседников.       Оркестр периодически сбивался, и пары, пытающиеся выполнить различного рода движения, оступались в неловких молчаниях или смешках, сбивались с ритма, периодически натыкаясь друг на друга. Свет рябил в глазах, а музыкальная вакханалия, отдававшаяся эхом в сводах дорогого особняка, давила на мозг с каждой плохо сыгранной нотой.       - Какой-то крысятник. – Вынес Дон свой вердикт, щурясь, в надежде что хоть это спасет его от ярких пятен хаоса и стыда, шествующими неразрывно с этим праздником. Все здесь было настолько же нелепо, насколько и сам был нелеп организатор - Лорд Хуан де Арсеньегра, человек не самого последнего чина, но отнюдь не самой приятной душевной организации.       - Дон Диего! – Издалека послышался тонкий мужской голосок на повышенных тонах, вмещающий в себя некоторые стервозные и истеричные нотки. Откуда-то из толпы к ним навстречу легкой женственной походкой выбежал человек с покосившимся набок париком и отклеивающейся мушкой. Судя по его походке, можно было заключить, что мужчина был пьян, а потому, слегка покачиваясь и оступаясь он приблизился к паре с широкой улыбкой, открывающую часть его верхних десен.       - Я уже позволил себе предположить, что вы, многоуважаемый, забыли про мою высокопоставленную особу! – Он скривил обидную мину, нагло смотря в серые холодные глаза Дона Диего. – Но вы пришли как раз в нужный час, чтобы успеть к нашим важным переговорам насчет… - Хуан прыснул, ухватившись за пиджак Дона Диего. – Насчет наших важных переговоров, ну, вы понимаете. – Он искоса посмотрел на спутницу Дона, мысленно приравнивая ее к ничтожеству. – Я очень попрошу пройти вас, Дон Диего, в кабинет, где собрались уже все уважаемые особы, готовые помочь нам в поисках… сокровищ! – Голос его затих до писклявого шепота вперемешку с пьяными смешками. – А ваша леди пусть побродит на этом превосходном балу, познакомится с кем-нибудь, в общем, отдохнет как отдыхают все женщины.       Диего почувствовал, как нарастает неприязнь в его душе к этому противному человеку. В один миг он хотел оттолкнуть от себя пьяного в стельку мужчину и устремиться домой, где, возможно, придумал бы иной выход добычи нужного ему артефакта – Магического меча, по слухам, имеющего безграничную силу. Вот только силу чего – известно ему не было, у Дона были лишь догадки и расплывшиеся от лжи старые байки, выловленные в пабах у древних, как и сами эти истории, моряков. Но нужно было держать себя в руках, и только обеспокоенный взгляд Аделаиды, да стиснутые до боли кулаки, позволили ему не накинуться на эту Чиновническую проститутку в испачканном парике и смазавшейся косметике на лице.       - Прошу прощения, Лорд Хуан. – Как можно вежливее начал он. – Моей супруге безынтересны светские разговоры здешних дам. Я не хотел бы отпускать ее, а потому очень попрошу разрешить ей присутствовать вместе со мной на наших сборах. К тому же, - Диего видел, как меняется лицо Хуана, становясь еще более кривым и обидчивым, как всякий раз, когда его слову пытаются перечить, но уже не мог остановиться. Доставлять неприязнь этому смазливому человечку было сплошным удовольствием. – Вы говорили, что собираетесь набрать команду высококвалифицированных мастеров своего дела. Вот и посмотрим, насколько они умеют держать себя в руках. А теперь проводите нас, эта встреча очень важна, не так ли?       - Что же. - Сухо заметил Хуан, выслушав Диего. – Пройдемте, только не думайте, что я тут с вами в бирюльки играю. – С этими словами он слегка покачнулся, чуть не упав, отчего Диего пришлось буквально подхватить его, чтобы завтрашние новости не пестрели сплетнями о пьянчуге-чиновнике, свалившемся в собственный именины на собственном празднестве.       Трое людей двинулись в сторону закрытого зала, приходящемся смежной комнатой бальному. На улице стояла облачная ночь. С тяжелых серых туч маленькими каплями на город накинулся моросящий дождь.       Когда Дону и Донне де Очоа подали крепкие напитки в кабинете, полном лишь морских невежд, суеверных юнцов и слегка безумных стариков, которых Хуан смог собрать на свой самый минимальный вклад в дело, на маленькую провинцию опустился густой плотный туман.

***

      Вино слегка одурманило голову Диего. Аделаида почти не пила, косо поглядывая на не совсем чистый бокал с мутной жидкостью в нем. Она предпочитала ром, что сам Дон находил забавным, а к другим крепким напиткам питала легкое недоверие. Будучи ребенком, ее всегда интересовали истории о приключениях моряков, пиратах, их религии и их обычаям, а потому ее муж не отговаривал, а лишь поощрял подобный узкий выбор во вкусах. Она сидела смирно, прямо, сложив руки на колени, внимательно выслушивая пьяные бредни Хуана. Диего держал бокал в руках, смотря куда-то сквозь него, отчего Аделаида сделала вывод, что и тому не было дела до сказок, что пророчил им нетрезвый чиновник. Великолепные мастера своего дела, о которых столь лестно отзывался Хуан, оказались старыми пьянчугами, которых он подкупил задешево в ближайшей таверне. Но важным было не это. Отец Хуана, Лорд Арсеньегра, владел не такими большими, но очень ценными водными пространствами, где, по легендам и утонул некогда великий артефакт. Если Диего добьется доверия сынишки, то и папочка откроет им доступ в нужные воды. А там уже можно будет легко бросить всю команду, перебить ее, сообщив возможным родственникам печальные известия о несчастном случае во время экспедиции. Уж что-что, а врать Диего умел. И заметать следы тоже. Его работа требовала подобных качеств. Пусть, конечно, живя по таким правилам, он не сможет назвать себя правильным человеком, но зато его семья живет в достатке и при чинах, а это уже способно аннулировать все муки совести, пытающиеся добраться до Дона, за его грехи.       Нужная территория, хоть и была частью земель графства Арсеньегров, находилась в заброшенном состоянии. Глава Династии был скуп и жаден, не позволяя морякам спускаться в эти воды, а те в отместку наплодили кучу гнилых суеверных историй, живших и рассказывающихся на всей территории Карибского мора и по сей день. Доказательство этому было прямо перед его носом. «Великолепная команда», едва заслышав о том, куда они собираются держать путь, пыталась протестовать всеми возможными способами, напоминая о байках, что они слышали от своих старых нянек в детстве. Глупые недальновидные люди. Если в мире и существовала магия, то не такая, какой предстает в сказках для детей. Диего был заинтересован в зачарованных артефактах, переживших своих создателей, но откровенно не верил в россказни о Мертвецах, появляющихся вместе с туманом.       За стеной доносилась приглушенная музыка, все такая же фальшивая и, откровенно говоря, некрасивая. Моряки спорили с Хуаном, друг с другом, иногда Диего даже что-то отвечал на их пререкания. Аделаида смотрела на его усталое лицо, мысленно молясь, чтобы этот день завершился как можно скорее. Ее начало клонить в сон, а эти джентльмены даже не думали найти общий компромисс. Всех слишком сильно поразила новость о предполагаемом маршруте. И, похоже, никто даже не пытался выслушать другого.       Послышался громкий стук об стол. Все присутствующие на мгновение замерли, смотря на человека, начавшего это. Он стучал по дорогой мебели крюком, что приходился ему вместо правой руки, и был самым жутким из сидевших в кабинете для переговоров. Его глаз затянулся белой дымкой, а крюк все стучал и стучал по столу, выбивая в нем глубокие царапины. Дождавшись, пока все успокоится, он терпеливо смотрел видящим глазом на Дона, пока тот, наконец допив оставшееся в бокале вино, не обратил на него внимание. Его лицо было в морщинах, хотя сам он не казался старым, скорее человеком, сумевшим повидать многое. Одежда его была потрепана, где-то слегка изорвана, хотя сам человек походил на персону более высшего сословия, судя по его осанке и, в особенности речи, когда тот наконец начал разговор:       - Уважаемый Дон Диего. – Проговорил он с долей уважения. – А с чего вы решили, что наше путешествие стоит таких затрат?       - Если вы считаете, что денег, которые вам выдали, оказалось недостаточно, - Проговорил Диего в ответ, взглянув на Хуана, что уснул мертвецким сном на своем кресле переговоров. – То могу поручиться, что нужные суммы будут в ваших кошельках, как только мы закончим предполагаемую экспедицию.       - Дело не в деньгах, милорд. – Начал незнакомец, снова стуча крюком по столу, чем настораживал Аделаиду. – Команда не спустится в проклятые воды, каким бы золотом вы их не осыпали.       - Чушь. – Отрезал Дон. – Все ваши байки про мертвецов я слышал, прижавшись к титьке своей матери, когда был не выше комода. И не разу за всю свою жизнь мне не доводилось встречать доказательства ее страшилок перед сном.       - Иногда лучше прислушаться к старым байкам, чем потом прижиматься к титьке своей жены, будучи безруким и безногим обрубком. – Усмехнулся его собеседник.       Моряки расхохотались. Дон почувствовал, как в нем вскипает злость к этому инвалиду со слишком длинным языком.       - Если это все, что вы хотели сообщить мне… - Процедил Диего, намереваясь высказать все, что он думает о его помойном мундире и ржавом крюке, но тут моряк перебил его.       - Туман приходит за каждым, многоуважаемый Дон. – Отрешенно сказал он. – Лучше встретить его глубоким стариком, чем найти в молодые годы, погнавшись за силой, с которой вам не совладать.       - А я готов поставить на кон всю мою семью, включая себя. – Грубо ответил ему Диего. – Что единственных мертвецов, которых вы видите в тумане – это ваших товарищей, которых скосила цинга. Все эти ваши россказни про Чертову Бэтти, Призрачный Флот Джонса, Русалок и Принца Морских расщелин – не более чем признаки белой горячки, пойманной вами не единожды во время очередных странствий. Я предполагал, что мой союзник наберет действительно стоящую команду, а не ширпотреб, оттащенный от самых дешевых шлюх в здешнем борделе.       Аделаида поняла, насколько быстро накалялась обстановка. По кабинету прошла волна перешептываний. Диего сидел, вот-вот готовый оскалиться, мышцы его были напряжены, а рука сама тянулась к мушкету. Незнакомец обеспокоенно глядел на него, сухо произнеся:       - В наших кругах не принято говорить о… - Он немного замялся.       - О Чертовой Бэтти. – Закончил за него Дон Диего, поднимаясь. – Да, я знаком с этой байкой, да будет вам известно. Мне одновременно смешно и жаль вас. Вы боитесь какой-то утопленницы-шлюхи, совершенно не беспокоясь о реальных проблемах, грозящих государству. Вы кучка идиотов, помешанных на тумане, бухле и страшилках, рассказанных матерями вам, чтобы вы, будучи младенцами, не утонули, не справившись с волной. – Лицо его побагровело. – Вы боитесь легенд, которые сами придумываете в пьяном угаре и жрете его вместе с помоями, которые готовят на ваших посудных ведрах!       Незнакомец молчал, один из моряков, некогда спорящий жарче всех, как бы извиняющимся тоном добавил:       - Но… Мисс Бэтти и правда топит корабли, сэр. – Неуверенным голосом начал он. Всем это известно.       - Чертовой Бэтти не существует! – Рявкнул на него Диего, отчего моряк содрогнулся. – Если бы каждый, кто произносил это глупое четверостишье погибал при кораблекрушениях, то у нас бы не осталось флотов и людей! Да будучи отроками мы звали ее ровно в полную луну, подначивая друг друга, чтобы как следует испугаться, и пока еще никто не умер!       - Но… - Похоже этот моряк и правда имел у себя привычку вставить последнее слово, чем и доконал разозлившегося Дона.       - Мертвая Бэтти, Грязная Бэтти, Шлюха морей. – Начал Дон, сверля взглядом пьяного старика.       - Дай моряку оседлать тебя поскорей. – Лица сидевших переменились, они со страхом смотрели на Дона. Человек с крюком перестал стучать, обеспокоенно вглядываясь в черты лица Диего.       - И придушить, жарко губы подставив, выпив всю твою сладкую кровь. Чертова Бэтти ты здесь, ты нас слышишь? Почувствуй морскую чужую любовь.       Диего обвел взглядом зал, люди сидели притихшие, понурые и немного напуганные. Мужчина почувствовал на себе чье-то прикосновение. Повернувшись, он увидел Аделаиду, что с беспокойством держала его за рукав сюртука. В ее взгляде он прочел ужас.       - Пойдем отсюда. – Промолвил он ей. – Пока эти старые псы не сделали из тебя заику.       Супруги покинули дом Лорда Хуана в горделивом молчании, окунувшись в густой туман, что к тому моменту поднялся по самые плечи обычному среднестатистическому человеку.       Весь экипаж безызвестного коммандира, кого своя команда звала «Крюк», потонул ровно на седьмой день после именин Лорда Хуана.       Донна Аделаида потеряла себя на четырнадцатый день.