Мир, где ты не будешь один

— Питер! Я вообще-то зову тебя ужинать во второй раз. Это на случай, если ты не расслышал и не оценил мои старания. Ведь иначе ты бы обязательно откликнулся, не правда ли? Грассирующие нотки недовольства, перекатывающиеся в голосе Тони, зовущего его из кухни, были более чем красноречивы. Обладатель этого голоса еще не впал в критичное раздражение, но находился в опасной близости от него. В другой раз Питер в ответ на это предпочел бы не будить зверя в любимом мужчине и поспешил на зов, но сейчас он с головой ушел в упорно сопротивляющееся ему уравнение со множеством неизвестных. — Иду… — невнятно пробормотал он, не отрывая глаз от вязи цифр и символов, торопливо набросанных на исчерканном листе тетради. Да что ж такое! Решение должно было лежать на поверхности и, по заверениям Тони, занять меньше времени, чем Питер тратит на один выстрел из веб-шутера. Так какого черта он ломает над ним голову вот уже больше двух часов?! И нет, конечно же, дело вовсе не в том, что вчера он, вместо того, чтобы выспаться по настоянию Тони, свинтил на патруль третью ночь подряд, а потом почти спал на лекции и пропустил все объяснения профессора Догерти. — Питер!!! — Тони возник на пороге. — Да иду я, хватит кричать! — уже раздраженно отмахнулся он. И тут же мгновенно почувствовал себя подлецом: Тони ведь старается, как лучше для него, а он вместо благодарности еще и дерзит в ответ! Питер уже почти открыл рот, чтобы извиниться… … И вот именно тогда это случилось. Даже при всем своем богатом жизненном опыте Питер не смог бы объяснить, что это было. Просто потому что в человеческом языке нет таких слов. Не требовались они как-то до сих пор, проще говоря. Может быть, в каком-нибудь асгардском, с их магическими замутами и нашлись бы, да вот беда: Питер с Тором об этом как-то не удосужился побеседовать. Все больше о битвах и планетах, тут уж не до лексического разнообразия. Вот поэтому он и застыл сейчас, как старинная статуя, ошеломленно наблюдая, как пространство вокруг сминается, идет волнами, как изображение в стареньких телевизорах, о которых ему рассказывал Тони, и как за искаженными, тающими линиями проступают новые, совершенно чуждые и незнакомые. На миг мелькнула мысль, что Тони превзошел сам себя и выдумал-таки какую-то сверхпричудливую приблуду, чтобы его ошарашить и заставить уже оторваться от учёбы, но хватило одного взгляда, чтобы эту мысль отбросить. На лице того, напрочь стирая маску привычной саркастичной самоуверенности, расцветало напряженное внимание, щедро приправленное непониманием. От одного этого Питера пробрала крупная дрожь. Неважно, что за чертовщина творилась вокруг. Важно то, что она смогла озадачить даже Тони, а значит, ничем хорошим быть не могла по определению. На миг он испытал прилив самой искренней благодарности кому-то наверху за то, что после учебы так торопился засесть за уроки, что не снял веб-шутеры. Кажется, они ему точно пригодятся. — Ну вот… Еще один. О, вернее, тоже не один, а с парочкой! Питер резко, как пружина, обернулся на незнакомый голос из-за спины и лишь недюжинным усилием воли удержался от того, чтобы не издать позорный писк или что-то подобное. А может, шутеры и не пригодятся.

***

— Так, Паркер, давай еще раз. Голос Тони (его Тони!), на удивление быстро овладевшего собой и взявшего ситуацию под контроль, привычно успокаивал. Свернувшийся в кресле Питер, наблюдая за разворачивающимся допросом, чувствовал себя так, словно укутался их любимым клетчатым пледом. Где сейчас тот плед… — Может, хватит уже? — недовольно буркнула жертва допроса, на которую Тони сейчас взирал с убийственным спокойствием. Тем самым спокойствием, за которым, как Питеру было отлично известно, крылась крайняя степень недовольства. — Неприятно признавать, как сильно ты проебался, карапуз? Несмотря на то, что это было адресовано не ему, Питер поежился от яда в любимом голосе. Слышать заветное «карапуз» произнесенное таким тоном, было… Непривычно, как минимум. Как максимум — жутковато. Но, что скрывать, Питер сейчас вполне понимал Тони и его чувства, ибо от услышанного минут десять у него самого глаза на лоб полезли с завидной скоростью. Он многое повидал в своей недолгой жизни и много с кем сталкивался, поэтому был уверен, что его мало что способно удивить. В общем, он оказался недалек от истины. Как оказалось, это под силу только ему самому, Питеру Бенджамину Паркеру. Вот тому самому Питеру, что сейчас съежился на диване под убийственным взглядом Тони, но все равно пытается хорохориться и не выглядеть совсем уж ощипанным птенцом. Ну и еще семи-восьми Питерам Паркерам, которые в этот миг рассыпались по гостиной и чувствовали себя вполне удобно, в отличие от хозяина этого дома. Ладно, после их путешествий по мирам, увидеть несколько Питеров (причем разного вида) было не так уж внезапно. А вот узнать, как эпично опростоволосился один из них, вследствие чего вселенные перемешались в одно липкое месиво, Питер точно не ожидал. На самом деле внутренний голос настойчиво подталкивал заступиться за бедолагу, на которого Тони взирал с нескрываемым неодобрением, но при мысли о том, что натворил этот чудик, весь его альтруизм куда-то исчезал. И судя по тому, что никто не рвался на защиту, все присутствующие тоже решили, что альтруизм пока подождет в сторонке. Питер вновь, в который раз окинул взглядом всю милую компашку, собравшуюся в этом небольшом зале, и неслышно выдохнул, пытаясь уложить происходящее в голове. Ему очень повезло, что эта хрень стряслась после того, как для них с Тони прогулки по мирам превратились в привычное дело. Если бы раньше, его, ничего не подозревающего о множественности миров, занесло сюда, ему стало бы нехорошо, мягко говоря. А кому было бы хорошо, если бы он, мирно сидя у себя дома, вдруг очутился хрен знает где, в окружении кучи разношерстных чуваков, почему-то одетых в один и тот же родной красно-синий костюм?! — Давай, не ломайся, Пит, расскажи нам в седьмой раз, как ты лоханулся. Я так кайфую от осознания, что есть Паркеры глупее меня! — выкрикнул один из них, ехидно улыбаясь. Питер тихонько вздохнул и совершенно по-старковски закатил глаза. Этого нахального типа он узнал сразу же, как только туман перед глазами после перемещения рассеялся и он в полном шоке осознал, что далеко не единственный тут является Человеком-Пауком. Это был тот самый болтливый парень с крыши, которого Питер встретил в своем самом первом путешествии по мирам. — О, а вот и неженка с чуваком в консервной банке заявился! — были его первые слова при встрече. — Здорово, неженка, больше не тошнит? Смотри, вон тот самый чувак с паутиной из запястий, про которого я рассказывал! Клево, да?! «Чувак с паутиной» был скромным, смущающимся и небритым дядечкой лет сорока. Питер очень старался не коситься на его запястья, но, кажется, получалось у него не то чтобы очень. По крайней мере, другой Паук, сидящий на столе молодой парень, иронично хмыкнул и задрал рукава, демонстрируя Питеру свои веб-шутеры. Питер никогда не знал, что от одного взгляда на такие обыденные приборы его охватит желание кинуться в объятия совершенно незнакомому человеку. — Не парься, пацан, — заговорщически прошептал Питер-с-шутерами, — мы не все тут настолько с прибабахом. У тебя вон шутеры, и еще у парочки пацанов заметил. Я тоже никакую паутину не выделяю и паучат откладывать не собираюсь, так что не все так плохо. Правда, — он покосился куда-то в угол и хмыкнул, — мне тут начинает казаться, что паутина из рук — это еще не самое страшное. Питер проследил за ним взглядом и на сей раз всё-таки не сдержался и действительно кинулся обниматься. Этим Питером оказался тот самый Питер-омега, на которого в свою очередь нарвался Тони в своем первом самостоятельном путешествии. Естественно, позднее Питер, хоть и приходил в ужас от идеи такого мира, но не смог побороть любопытство и уговорил Тони сгонять к ним еще раз вместе. Ему стоило огромных трудов удержать челюсть на месте и не коситься на огромный живот омеги, но они очень быстро нашли общий язык и скоро наперебой тараторили так легко, словно были знакомы лет десять. — Эй, Пит, — изумленно выдохнул Питер, как только перестал тискать свою очередную копию и уставился на его живот, — ты, что, опять…? У вас же совсем недавно Говард и Морган родились!!! — Ну не так уж и недавно, почти год прошел, — улыбнулся Питер, непроизвольно обнимая пока небольшое пузико, — а потом… — А потом я появился перед моим мужем, — встрял в разговор незаметно подошедший очередной гость, — весь из себя такой прекрасный, и заявил, что наши гены настолько уникальны, что не передать их как можно большему количеству потомков — просто преступление перед человечеством. Питер и Питер-омега закатили глаза практически одинаковым движением. Питеры разных миров были действительно разными, но вот всех Тони, кажется, вывели в одной пробирке. Понадобилось еще минут пять льющихся со всех сторон объяснений, чтобы Питер более или менее обрисовал для себя ситуацию. Итак, в результате некоего катаклизма параллельные (что вообще-то означает «непересекающиеся»!) миры пересеклись в одной точке. И поскольку эта точка была неразрывно завязана на Питера Паркера этого мира, то множество его двойников из разных миров тоже засосало сюда, словно в гигантскую воронку. А его самого и Питера-омегу засосало не в одиночку, а с Тони Старками. Питер мимоходом пожалел, что сюда не занесло тех Питера с Тони, для которых он невольно послужил Амуром и свахой в одном лице. Они давно не виделись, и Питера съедало любопытство, как у них дела. При их последней встрече тот Тони с видом оскорбленной невинности лежал в постели со сломанной ногой, а его Питер, жутко разозленный, носился над ним, как коршун и наседка в одном лице. Питер-гость просто завис, изумленно наблюдая, как виртуозно здешний Питер, совсем недавно тушующийся и бледнеющий в присутствии Старка, орал на того за легкомыслие и при этом сдувал пылинки и кормил с ложечки. Может быть, и хорошо, что их не затянуло, у них и без того жизнь развеселая. — Итак, карапуз, давай подытожим, — неумолимый голос Тони вытащил Питера из его мыслей. — Или нет, не так. Лучше скажи, что я — старый маразматик и всё неверно понял. Ты, конечно же, не отдавал наследие своего Старка типу с аквариумом на башке, с которым разговаривал третий раз в жизни. Не подставился, как идиот, с раскрытием личности. А потом не полез к Стрэнджу с самой дебильной просьбой, которую только можно вообразить — стереть память всему миру. А когда он, не иначе, как нюхнув какой-то магической дури — иначе с чего бы ему повестись на твои умильные глазки — так вот, когда он вдруг поперся ее исполнять, ты не путался у него под ногами, верно? Ты же такой умный мальчик и не способен на такую чушь! Ты не ныл, как последняя тряпка, и не помешал ему магичить настолько успешно, что все полетело к чертям собачьим и вселенные слились в радостном экстазе. Ведь это всё было не так, верно, Питер Паркер?! Питер не мог оторвать взгляда от здешней копии себя. Еще никогда он не испытывал настолько двойственных чувств. С одной стороны он более чем разделял злость Старка, которой тот буквально фонтанировал. Питер и сам, совершенно несвойственно себе, хотел настучать своему двойнику по голове. Как можно было быть таким наивным и доверчивым?! Да, это не самые плохие свойства характера, порой даже умилительные. Но только не тогда, когда ты вроде как гребаный супергерой, и когда твое простодушие (не будем говорить «тупость», хотя стоило бы!) оборачивается вот такими последствиями для всего мира. Но с другой стороны, глядя на этого съежившегося в уголке огромного дивана пацана, который сверлил взглядом свои коленки, Питер не мог его не жалеть. Да, идиот и простофиля, но все равно же такой понятный и близкий! А когда тот на миг приподнял голову и посмотрел на Тони несчастным взглядом, но так ничего и не сказал, снова несчастно понурившись, Питер не выдержал. В конце концов, это не публичная казнь, а они не инквизиторы без страха и упрека, чтобы вот так осуждающе пялиться на одного балбеса. Он уже почти собрался высказать свои мысли всему честному собранию, когда его опередил Тони-альфа. Легко поднявшись с дивана и мимоходом погладив по плечу мужа при этом, он как-то незаметно оказался между несчастным виновником всего кавардака и внешне спокойным, но оттого еще более грозным другим Тони. — Может, хватит болтовни? Не знаю, как тебе, Старк, а мне именно сегодня мои директора на совете так плотно на уши присели, что от еще одной порции риторики у меня начинается хандра. На него одновременно уставилась куча глаз: Тони — с раздражением, здешний Питер — с неистовой благодарностью, а куча других Питеров — с живым любопытством. — Мы все, — он небрежно обвел рукой присутствующих, — уже поняли, что местный Питер Паркер, — он слегка кивнул на хозяина, который вновь пытался слиться с диваном, — был несколько… опрометчив в своих поступках и решениях. На этот раз Тони нехотя, но всё же кивнул, видимо, решив отложить процесс дальнейшего распятия жертвы на потом. — Решениях, которые привели к самым непредсказуемым последствиям. Помимо нас всех — что, в общем, даже мило, — в мир Питера попали странные типы под названиями Зеленый Гоблин, Доктор Осьминог, Песочный человек, Электро, Веном… Нет, это просто невыносимо! Мне кажется, я дурею просто от того, что произношу эти имена. Откуда они вообще набрались этого безвкусия? На детских праздниках для дошкольников?! Они просто позорят имя суперзлодеев. Но при этом выглядят довольно впечатляюще. Аудитория, которая к тому моменту уже успела примерно оценить предлагаемый им список врагов по видео и фото, согласно загудела. — В любом случае, этот мир ни в чем не виноват. А значит, нам нужно помочь нашему юному хозяину, кто согласен? Питер был первым, кто поднял руку. Его Тони, который все же не смог отказать себе в удовольствии критично поморщиться, — вторым. Кто был следующим, уже было не различить. — Ладно, мать Тереза, ты почти заслужил Нобелевскую премию за мир. Питер еле подавил усмешку: его Тони, разумеется, не мог допустить, чтобы последнее слово осталось за другим, пусть даже это его собственная копия. Или лучше сказать, особенно если это его собственная копия? — Хорошо, ребятки, оставляем разборки на потом, а сейчас беремся за дело. Докажем этой нечисти с ужасным вкусом, что крохотная армия членистоногих способна править миром. В поднявшемся шуме и сутолоке Питер привычным движением активировал костюм и вновь порадовался, что шутеры на нем. Все-таки пригодятся.