МОНАРХИЯ

Кабинет старика Резерфорда заполнился голубоватым облаком дыма. Мужчина хрипло откашлялся и наконец-то потушил очередную выкуренную сигарету об дно пепельницы. Он громко прочистил горло, дабы заставить вдруг задумавшегося старшего сына обратить на него внимание. Вероятно, это тот момент, когда не стоит отвлекать сына от его размышлений. Ведь он, сунув руки в карманы брюк, повернувшись к панорамному окну, уставился на открывающийся вид на поистине королевский двор особняка, принадлежавшего их семье. Выдержав паузу, сидевший в инвалидной коляске Джордж Резерфорд громко опустил кулак на стол. — Рэймонд, в другой раз, чтобы не было таких ситуаций, проверяй лучше людей, которых нанимаешь на важную миссию, — сдержанный тон старика прозвучал укоризненно. Рэймонд наконец смог отвлечься от созерцания озера около особняка и медленно обернулся, взглянув на отца холодными леденисто-голубыми глазами. — Я нанял проверенных людей. Не всегда всё так, как мы хотим. Имей терпение, — сказал Рэймонд, отвечая столь же вызывающим тоном, что и отец. Джордж недовольно рявкнул, нахмурив чёрные брови и сведя их в одну дугу. Застыла тишина, всё сильнее натягивая тетиву для запуска в сына новой стрелы в виде обвинений за неудавшуюся миссию по уничтожению противника. Джордж сумел удержать гнев в себе. Он прекрасно знал, что споры со старшим сыном давно ничем хорошим не заканчиваются. Доказывать свою правду в затянувшейся дискуссии — это самоубийство. Рэймонд всегда найдёт, что ответить. Обвинять его бесполезно. Он, наверное, ещё более упёртый, чем сам Джордж в его годы. — У меня нет больше терпения, Рэймонд! — процедил сквозь зубы Джордж, уставившись на сына широко раскрытыми глазами. — Я соперничаю с Гарольдом Тафтом всю свою жизнь! Мне надоело ждать, когда его бизнес окажется в моих руках! Я рад, что ты присоединился ко мне в этом задании, сынок, но люди, которых ты нанял, очень подставили нас! Ты ведь понимаешь, что если они проболтаются, то десять лет тюрьмы у нас двоих уже в кармане? Рэймонд размеренными шагами приблизился к столу Джорджа Резерфорда, переживающего за своё, возможно, не самое радужное будущее. Он опустил безмятежный взгляд на отца, улавливая на себе его всепоглощающую тревогу. — Тебе не стоит так сильно переживать, отец. Никто ничего не узнает. Я начал это дело — я его и закончу. Закончу в свою пользу, разумеется. Джордж удивлённо приоткрыл рот, уставившись на едва заметную ухмылку на лице своего сына. — Ты бесстрашный, Рэймонд. Люди, которых ты нанял, должны были просто похитить Гарольда Тафта. Мало того, что они этого не сделали, так они его ещё и подстрелили. Я даже не знаю, выживет он или нет. Мы в тупике. Рэймонд слегка приподнял брови, не скрывая презрительного взгляда. Он, будто штиль в утреннем море, сейчас был полной противоположностью своего бушующего, словно шторм, отца. — Тупик, отец — это когда полиция тебя поймала с пистолетом в руке после выстрела. А нашу ситуацию можно назвать лишь слегка неприятной. Джордж облокотился о спинку своего инвалидного кресла и, приложив руку к виску, поражённо помотал головой. Да, он точно мог знать, что его старший сын чрезвычайно самоуверен. Даже в столь опасной ситуации Рэймонд не предаёт собственную линию поведения. Джордж нервно вздрогнул, как только дверь открылась и в кабинет вихрем ворвался младший сын — Мэйсон. Этот паренёк был также самонадеян, как и его брат. Только вот Мэйсон был сравним с бомбой, которая, взрываясь, уничтожает всё на своем пути, а Рэймонд, наоборот, холодный, подобно айсбергу. Он умеет ждать и терпеливо идти к любой поставленной цели. Рэймонд Вальд-Резерфорд в свои тридцать пять лет был известен миру как хладнокровный, расчётливый и чрезмерно самоуверенный миллиардер, владелец холдинговой компании под названием «System Capital Corporation of R. Vald-Rezerford», которая управляла отраслевыми холдингами и производственными активами, находящимися под его мандатом. В свою очередь, младший Мэйсон был противоположностью старшему брату даже в работоспособности. Он был заядлым гулякой, увлекающимся спортивными машинами, яхтами и фигуристыми молоденькими девушками. К тому же, у двадцатичетырёхлетнего Мэйсона в подростковом возрасте выявили психическое заболевание, связанное со смешанным расстройством поведения и эмоций. В нём будто бы жили две разные личности. Одна, светлая сторона этой личности, была спокойной, ранимой и заботливой, а вторая, тёмная сторона — агрессивной и склонной к насилию. Такую травму у Мэйсона стали замечать после смерти их с Рэймондом матери. Младший Резерфорд оказался слишком слаб для подобной новости. — Что ты хотел, Мэйсон? — гневно процедил Джордж, пронзив младшего острым взглядом. — Ты не видишь, что мы с твоим братом заняты?! Мэйсон устало закатил глаза и плюхнулся в кресло напротив рабочего стола отца. Напевая себе под нос песни Эминема, парень и не думал покидать кабинет, будто бы счёл своё присутствие обязательным в столь важной дискуссии. Конечно же, тему этой дискуссии он не знал и не спешил узнавать. — Мне скучно, — пробубнил Мэйсон, широко улыбнувшись. — Рэймонд, братец, ты решил, идём мы на мероприятие, где собираются все самые роскошные цыпочки-дочки богатеньких папиков? Джордж немедля дал ответ на вопрос младшего сына: — Нет. Не стоит туда идти. Там, вероятно, будет жена Гарольда Тафта. Уверен, она подозревает нашу семью в том, что случилось с её мужем. Рэймонд повернулся к брату, и на его лице появилась ухмылка, не подразумевающая ничего хорошего. — Конечно же я иду на это мероприятие. Встреча с миссис Тафт — прекрасная возможность довести мой план до конца. — С ума сошёл? — выкрикнул хрипло Джордж и, будь в его ногах больше сил, он бы немедленно подорвался с инвалидной коляски. — Отец, будь добр, не перечь мне. Твоё время войны с Тафтом вышло. Позволь теперь мне без твоих упрёков справиться с твоим заядлым противником. Мне не нужны советы. Я знаю, что делаю, — резко бросил Рэймонд, чем заставил Джорджа мгновенно замолкнуть. Старик Резерфорд недовольно уставился на своего сына, позволяющего себе слишком острые фразы в сторону собственного отца. Рэймонд никогда не отличался особым уважением к окружающим. Это самая большая ошибка в его воспитании. Вероятно, поздно уже перевоспитывать склонного к непокорности и полному доминированию старшего сына. Джордж тяжело выдохнул. Рэймонд прав. Его время вышло. Теперь стоит отпустить все нереализованные за жизнь планы и пустить их на самотёк. Видимо, Рэймонд действительно знает, что делает. Несмотря на всю надменность старшего сына, Джордж Резерфорд ни капли не сомневался в его компетентности и мудрости. Рэймонду можно верить. Он способен расправиться с проблемой любой сложности, но вот получится ли у него уничтожить семейство Тафт… По всей вероятности, ответ на этот вопрос даст только время.

***

Суетливый центр Нью-Йорка сегодня был особенно оживлённым. Машина, в которой находились представительницы женского пола семейства Тафт, разгонялась не больше, чем на десять километров в час, а следом снова застревала в тягучей пробке, которая казалась бесконечной. Обеспокоенная Дэниз — жена бизнесмена Гарольда Тафта, сложила руки на коленях и, вскинув подбородок вверх, осмотрела обеих дочерей. Да, сегодня её девочки выглядели так, словно ехали не на пышное мероприятие, посвящённое элите США — они обе будто бы собрались на похороны всего человечества. Особенно младшая Мэриан. Вот уж ранимая девочка, не могла сдерживать свои эмоции под контролем. Неудивительно: ей только двадцать лет, а за прошедшие сутки она уже успела услышать в новостях о гибели своего любимого папы, следом гибель опровергли, а потом заключительным вердиктом стало то, что Гарольд Тафт находится в больнице и борется со смертью. Старшая Бетани пыталась держаться стойко. Эта молодая женщина оказалась куда сильнее. Дэниз лишь слегка нахмурилась, боясь морщин на своём лице. В свои пятьдесят один женщина выглядела очаровательно, словно каждый день пила чарующий эликсир молодости. — Мэриан, вероятно, выбирать платье чёрного цвета было лишним, — словно невзначай проговорила Дэниз, свысока взглянув на младшую дочь. Мэриан Тафт заправила за ухо выпавший из высокой причёски белокурый локон и искоса взглянула на весьма спокойную и ни о чём не переживающую мать. Хотя, вероятно, стоило бы выразить хотя бы долю переживания за собственного мужа. Он лежал в больнице не из-за простого аппендицита. Он боролся за свою жизнь, будучи подстреленным неизвестными. — Лишним является ехать на эту сходку напыщенных богачей, когда отца лишь позавчера пытались убить, а не цвет моего платья, мама, — отрезала Мэриан, медленно переводя своё внимание от укорительного взгляда Дэниз на открывающийся через тонированное окно Мерседеса вид на Манхэттен. Дэниз тяжко выдохнула, смирившись с вечно недовольной своим положением дочерью. — Тебе нужно было родиться в семье бедняков, чтобы ты была счастлива, — негромко добавила Дэниз, не отводя взгляд с одной точки на противоположном сидении. — Предлагаю не начинать ваши разборки хотя бы в машине, когда я сижу посредине и слушаю вас обеих, — вмешалась старшая Бетани, предотвратив новую ссору между сестрой и матерью. Ссориться — это их любимое занятие. Совершенно привыкшая к этому Бетани даже не смела удивляться. Мэриан всегда была папиной дочкой, в отличие от старшей, которая была больше склонна к любви матери. Мэриан попыталась представить, что находится одна в машине и не слышит сбоку весьма оптимистичный диалог сестры и мамы, которые даже не пытались выдать на своём лице печаль. Невероятно. Ладно мама не уважает отца, но Бетани… Разве можно улыбаться, когда в их семье случилось такое горе? Мэриан отвлеклась от созерцания маленьких разводов от прошедшего дождя на окнах автомобиля и косо посмотрела на мать. На удивление, она, наконец, соизволила вспомнить о муже и о том, что произошло с ним лишь позавчера… — Почему ты думаешь, что это сделали именно они? — спросила Бетани, с интересом повернув голову в сторону Дэниз Тафт. — Кто? Кто это мог сделать с папой? — вмешалась в разговор Мэриан, вытянувшись в кресле, чтобы посмотреть на мать, которая стала выдерживать паузу, будто бы пыталась заинтриговать обеих дочерей ещё сильнее. — Или же это сделали меркантильные Джонсоны, хотя я очень сомневаюсь, ведь у них не хватило бы на подобное храбрости и власти. Или же нашу дорогу перешли Резерфорды, — подытожила миссис Тафт, не взглянув на своих дочек. Она продолжила сохранять на лице абсолютное умиротворение, чтобы не позволить проявиться ни одной атакующей её красоту морщине. — Скорее всего, второй вариант. После того, как ноги Джорджа Резерфорда отказали, он надолго залёг на дно. Теперь всем руководит его старший сын. Рэймонд. Мэриан вытянулась, внимательно уставившись на мать. Если она говорит хотя бы приблизительно правду, и некие Джонсоны или же этот загадочный Рэймонд Резерфорд посодействовали тому, что произошло с отцом, то она обязана знать об этом! Обязана подключить все органы власти, чтобы виновный понёс худшее наказание! — Я, конечно, знала о соперничестве Джорджа Резерфорда с отцом, но зачем в их дела вмешался сын Резерфорда? — переспросила Бетани, находясь в диком непонимании происходящих событий. Дэниз медленно повернула голову в сторону обеих дочерей: — Я считала тебя умнее, Бетани, — произнесла Дэниз. — Рэймонд далеко не глуп. Ему, конечно же, выгодно помочь своему отцу добить давних соперников и записать их в свой актив. Закрыли тему. Думайте головой и не задавайте недалёкие вопросы. Мэриан откинулась на спинку и вновь посмотрела в окно, где наконец-то открывался вид на старинный дворец, в котором пройдёт мероприятие, посвящённое собранию всех высокопоставленных личностей Нью-Йорка. Она сжала руки в кулаки, предвкушая вечер, переполненный до краев лицемерием, лживостью, напыщенностью и пафосом. Каждый из приглашённых гостей будет вести себя, словно король, прибывший в своё королевство; каждая богатая дама, постарается надеть всё золото и бриллианты, находящиеся в гардеробе, чтобы именно в этот вечер быть на вершине. Мэриан задумалась о словах матери. Конечно же, не стоит быть уверенной в том, что она сказала правду. Вероятно, у отца гораздо больше недоброжелателей, чем Джонсоны и Резерфорды, но, по-видимому, к этим семьям стоит присмотреться повнимательней. Особенно ко второй. — Мэриан, будь добра, натяни улыбку на своё унылое лицо, — скривив губы, бросила Дэниз, как только машина остановилась прямо перед парадным входом в роскошный трёхэтажный особняк. — Улыбаемся, девочки! Бетани преждевременно растянула губы в счастливой радужной ухмылке. Мэриан, не прислушавшись к распоряжению матери, ступила на асфальт, как только лакеи открыли двери автомобиля. Она поправила чёрное платье миди, стряхивая с него невидимые пылинки, и, опустив взгляд к земле в попытке спрятаться от вспышек папарацци, попыталась хотя бы слегка улыбнуться. Вероятно, эта улыбка может занять первое место в рейтинге самых неискренних улыбок года. Дэниз привлекла по обе стороны своих дочерей, обхватив их за талию и, взглянув на журналистов, стала давать остроумные ответы на их весьма не толерантные расспросы о главе семейства Тафт. — Ничто не может сломить нашу семью! — позволила себе вмешаться в разговор с журналистами Бетани, чем заслужила довольный взгляд матери. Мэриан вскочила на месте, как только ощутила неприятный укол острых ногтей матери под собственные рёбра. Нет, она не последует примеру Бетани и не будет распускать в прессу ложь о том, как всё превосходно в их семье. Клевета — последнее, чем сейчас хотела бы заниматься скорбящая Мэриан, которая думала лишь о том, чтобы её отец выкарабкался из крепких оков смерти. — Мы с вами ещё обязательно пообщаемся, но сейчас нам пора присоединиться к другим. Они, вероятно, уже заждались нас, — хихикнула миссис Тафт, голливудская улыбка которой, вероятно, будет на всех страницах светских журналов. Дэниз буквально подтолкнула обеих дочерей идти ко входу в здание. Она недовольно что-то пробубнила себе под нос, упрекая младшую за отвратительное поведение перед журналистами. Мэриан лишь закатила глаза и, пропустив мимо ушей непрекращающиеся упрёки, пошла вперёд. Дэниз Тафт, обладательница тёмно-русых волос, которые лишь слегка покрылись сединой, прошла вперёд, оставляя по обе стороны своих дочерей. Светло-русая Бетани в бледно-бордовом платье в пол поспешила догнать мать. Лишь абсолютная блондинка Мэриан осталась позади и никуда не торопилась. Вероятно, она предпочла бы любое место на земле этому напыщенному залу. Стены здания практически исчезали под лепниной, росписью, резными панелями, скульптурами, колоннами и зеркалами. Стремление к гигантизму проявлялось в тяжеловесной мебели, огромных шкафах и круглой лестнице. Стиль особняка был переполнен излишествами. Засчёт чередования освещённых и затенённых зон, настраиваемого бокового освещения, создавались оптические эффекты расширения пространства. Золотистые, голубые, розовые цвета задавали торжественную атмосферу, а смех и звон бокалов добавляли красок элитному мероприятию. Мэриан услышала своё имя и, повернувшись на несколько секунд, ослепла от неожиданной вспышки фотокамеры проскользнувшего на мероприятие журналиста. Она намеренно остановилась на шаг дальше от матери и сестры, которые начали входить в роль и общаться с представителями других богатых семей. Мэриан тяжело выдохнула, чувствуя себя далекой от того, что происходило вокруг. Она не успела прийти, как уже молила, чтобы это поскорее закончилось. Конечно же, ей не было сложно переносить подобные мероприятия, но сегодня явно не тот день, когда визит сюда уместен. Они не должны быть тут! Они должны сейчас быть рядом с отцом! Следующий час казался для Мэриан вечностью. В ней росла тревога с невиданной силой. Страх, что вот-вот позвонят из больницы и скажут о смерти отца оковал её тело тяжёлыми цепями, которые она не в силах разорвать. Каждая следующая секунда была мучительно долгой… будто бы мир встал на паузу, медленно разрушая всё её терпение. — Почему такая очаровательная леди грустит? — послышался мужской голос позади. Мэриан резко обернулась, уставившись на молодого темноволосого парня, протянувшего ей бокал с шампанским. Она с удовольствием приняла напиток, посчитав, что алкоголь окажется единственным спасением от тревожных мыслей. К слову, это был третий бокал за этот вечер. Сделав весьма большой глоток для дамы, она фальшиво улыбнулась парню: — Вам показалось. Я в превосходном настроении! Это мероприятие — предел моих мечтаний в столь хмурый день! — алкоголь ударил в голову, и она явно не могла удержаться от открытого сарказма. — Мне нравится ваш оптимизм, мисс… — парень, ожидая помощи, взглянул на девушку. — Мисс Тафт, — ответила она, приподнимая свой бокал. — Можно просто Мэриан. Парень расплылся в довольной гримасе, изучая девушку с ног до головы. Он, не скрывая своего восхищения её притягательной внешностью, облизал губы: — Я Мэйсон. Мэйсон Резерфорд, — не замечая изменений в лице девушки, парень довольно улыбнулся, показывая белые зубы. — Приятно познакомиться, мисс Тафт. Мэриан на мгновение замерла, и улыбка с её лица медленно стала исчезать, словно ей представился сам дьявол. Она сузила веки и внимательней всмотрелась в светло-серые глаза парня. Мама ничего не говорила о том, что в семье Резерфордов есть ещё один представитель по имени Мэйсон. Вероятно, он брат того, кого мама назвала Рэймондом. Именно этот человек является главным подозреваемым в деле о покушении на её отца. Какое удачное знакомство. Быть может, этот улыбчивый Мэйсон со слегка безумным взглядом выведет её на таинственного родственника.

***

Расстегнув пуговицы на тёмном пиджаке, Рэймонд внимательно обвёл переполненный гостями зал изучающим взглядом. Всячески избегая больших компаний, он пытался постоянно оставаться в стороне, имея совершенно иные цели на этом мероприятии. Хотя находиться наедине оказалось не так просто, как он предполагал: влиятельные господа так и норовили завести с ним светскую беседу, которая чаще всего была лишь способом привлечь внимание Рэймонда Резерфорда к совместному спонсорству или же просто попыткой посплетничать о менее успешных семьях их общества. Весьма неувлекательное времяпровождение. Рэймонд вежливо улыбнулся юной Лилиан Спаркс, дочке бизнесмена, с которым сотрудничал холдинг «System Capital Corporation of R. Vald-Rezerford». Вероятно, эта очаровательная леди лишь кукла в руках жадного отца, который был намерен «продать» дочь подороже и выдать замуж за более влиятельного и выгодного мужчину. Подобный расклад событий стал для Рэймонда столь же привычным, что и ритуал пить кофе по утрам. Рэймонд обратил внимание на вошедшую в зал Дэниз Тафт. Замечательно. Именно её он и искал. Кажется, самое время побеседовать с женой Гарольда, дабы избежать недоброжелательного для себя исхода их соперничества. На лице Рэймонда появилась едкая ухмылка, когда их взгляды с миссис Тафт пересеклись. Она мгновенно остановилась на месте. Он уверенно ступил вперёд. — Прекрасно выглядите, — любезно произнёс Рэймонд, вежливо преклонив голову перед дамой, и тут же добавил: — Для вашего возраста. — Галантность — не твой конёк уж точно, — едва смогла выдавить улыбку миссис Тафт. Рэймонд не смел спорить. Это было бы с его стороны более чем лицемерно. Стоит признавать правду. Он, лишь согласившись с её словами, едва заметно кивнул. — Слышал о вашем муже. Соболезную. Надеюсь, он скоро поправится, — произнёс Рэймонд, и не сложно было заметить в его голосе фальшь. — Я бы, конечно, не хотел в такой печальный для вас день говорить это… — О чём речь? — Знаю, что компания вашей семьи испытывает кризис. Вероятно, вам бы не помешал дополнительный заработок. Дэниз лишь продолжила слушать, хотя её напряжённое лицо давало понять, что Резерфорд явно затронул не самую приятную тему. Рэймонду, вероятно, это даже пришлось по душе. Он преследовал цель вывести эту женщину на разговор, который будет выгодным лишь ему одному. — Я отдаю вам пятьдесят пять процентов акций своей компании, — он выдержал паузу, изучая лёгкий шок в глазах женщины, следом продолжил: — Естественно, не просто так. Предлагаю сыграть в блэк-джек, где ставками будут не деньги, а большие половины наших с вами компаний. Дэниз замерла и попыталась не выдать в своём взгляде растерянность. Она стала прокручивать в голове возможный исход подобной сделки и понять, насколько велика её возможность победить. Конечно же, ей импонировала идея принести в семью такой большой куш, но в то же время, она не сомневалась, что этот куш достанется не ей, а только проклятому Рэймонду Резерфорду. — Вижу, я поставил вас в затруднительное положение, — ухмыльнулся он. — Прошу прощения. Я не хотел. Вероятно, мне стоило дождаться, пока выздоровеет ваш муж и сыграть с ним. Мистер Тафт действительно хорош в азартных играх. — Нет. Вовсе нет. Я принимаю твой вызов, — часто захлопав ресницами, неуверенно пробубнила снежная королева. Рэймонд не удивился подобному ответу. Дэниз Тафт так падка на что-то дорогое и недоступное, что не замечала всех возможных подводных камней. Он лишь вежливо улыбнулся и, протянув руку в сторону игрового стола, дал возможность женщине пройти первой. Дэниз медленно ступила вперёд и робко села на край стула за игральным столом, где напротив стоял дилер и собрание заинтересованных событием гостей мероприятия. Она повернула голову, проследив, как Рэймонд Резерфорд присоединяется к игре, давая команду раздавать карты. — Какие ставки, господа? — спросил дилер, удерживая колоду карт в руках. — Акции наших компаний, — ответил Рэймонд, после чего в зале послышались удивлённые возгласы. Дилер положил возле Дэниз карту с числом семь. После её указаний он стал продолжать добавлять карты, пока она не сказала остановиться. Чтобы набрать самую выгодную цифру — двадцать один, миссис Тафт не хватило лишь одного очка. Её этот факт вовсе не потревожил, ведь результат практически идеален. Она может выдохнуть и спокойно ожидать, что выпадет у самоуверенного Резерфорда. Дилер положил около Раймонда карту, которая давала ему десять очков. — Продолжай, — дал команду он, после чего дилер добавил карту с цифрой пять. Дэниз сложила руки на груди, сжимаясь всем телом в предвкушении скорее всего последней и решающей карты, которая решит судьбу одной из влиятельнейших компаний. Кто-то уйдёт с очень большим выигрышем, кто-то потеряет практически всё. Дилер положил следующую карту и произнёс: — Мистер Резерфорд, у вас ровно двадцать один. Поздравляю. Дэниз перестала дышать, широко раскрыв глаза, чтобы убедиться в точности подсчёта очков карт на игровом столе. Она не верила. Не могла поверить в то, что только что в считанные секунды проиграла половину компании, принадлежавшей их семье. Рэймонд наклонился ближе к Дэниз и прошептал: — Сегодня просто не ваш день, миссис Тафт. Не расстраивайтесь. Дэниз, словно в тумане, сузила глаза и, будто ничего не улавливая взглядом, попыталась посмотреть на Рэймонда: — Ты ведь сжульничал. Не так ли? Рэймонд пожал плечами: — Вы не можете обвинять меня в этом. Думаю, вам стоит принять свой проигрыш с честью. — Я купилась на твою проделку, Резерфорд! — громче бросила Дэниз, едва удерживаясь, чтобы не стукнуть кулаком по игровому столу. Женщина неловко оглянулась, обращая внимание на взгляды окружающих. Она опустила голову, чувствуя себя самым глупым человеком во Вселенной. — Вы хотите сказать, что вследствие своего проигрыша отказываетесь от сделки? — громче проговорил Рэймонд, дабы каждый из присутствующих также смог поинтересоваться этим вопросом. — Правду говорил Гарольд. Ты истинное отродье дьявола, Рэймонд Резерфорд! — сквозь зубы процедила женщина. — Сочту это за комплимент, миссис Тафт. Пройдёмте в уединённую комнату, нам нужно подписать все документы, чтобы вы вдруг не забыли об исходе нашей маленькой игры. Дэниз насупила брови, позабыв о том, как недовольное выражение может испортить её красивые черты лица. Она сжала в руках свою сумочку и, спрыгнув со стула, быстрым шагом направилась к коридору. Рэймонд поблагодарил присутствующих, которые не уставали поздравлять его с большой победой, и потом направился вслед за разъярённой женщиной. Он запер дверь, взглянув на Дэниз Тафт, которая отвернулась, словно пыталась его вовсе не замечать. Она резко отдернула платье назад и, подхватив на столе бумагу и ручку, начала спешно писать расписку, которая послужит доказательством её согласия, когда адвокаты Резерфордов придут официально оформлять акции компании. Рэймонд сохранял молчание. Конечно, он мог добить женщину колкими выражениями, но в какой-то момент ему стало даже жаль её. Она и без того озлоблена до предела. И скорее всего, её злость по большей части направлена не на него, а лишь на свою недальновидность. Действительно, так легко повестись на чужую уловку мог лишь не особо далёкий человек. Дэниз схватила расписку и громкими шагами прошла вперёд. Она протянула лист бумаги Рэймонду, после чего тяжело выдохнула и неожиданно произнесла: — Рэймонд, отдаю должное, ты провёл меня. У меня будет одна лишь просьба, — Дэниз тяжело выдохнула. — Не говори какое-то время моим дочерям, что компания в какой-то мере больше не принадлежит нашей семье. Это станет для них потрясением, особенно для младшей. Рэймонд приподнял одну бровь вверх: — Нет проблем. Я позабочусь о тонкой душевной организации вашей младшей дочери. Дэниз заметила в его голосе неподдельный сарказм. Она удержалась от укорительного взгляда. Сейчас ей точно неуместно показывать своё недовольство. — Только представься моим дочкам не как Рэймонд Резерфорд. Если они узнают, что я проиграла компанию именно тебе, они сойдут с ума. Рэймонд сделал небольшую паузу, заставляя Дэниз Тафт чувствовать нарастающую тревогу в наэлектризованной тишине. — Я согласен, но только если эта игра продлится до тех пор, пока мне это будет интересно. Не в моих правилах заигрываться, — Рэймонд почтительно склонил голову перед женщиной и подарил ей очаровательную улыбку. — Я принимаю ваши условия. Не переживайте. Ваша компания и обе дочери в моих руках. Если всё будет идти по плану, вы не ощутите особо болезненных последствий. Дэниз осталось только молча провести взглядом удаляющегося прочь Рэймонда, слова которого вовсе не успокаивали, а лишь вводили в состояние поглощающей паники. В преддверии надвигающейся беды, миссис Тафт лишь крепко зажмурила веки, обсыпая себя с ног до головы проклятьями. Она своими руками отдала семью на растерзание льву. Теперь остается лишь ждать. Ждать того, что сделает Рэймонд Резерфорд с той властью, что она сама же ему преподнесла на блюдце.