Резонанс

      Чувствую слабость в теле, боль в голове и глазах. Не могу пошевелить конечностями, нахожусь в сознании, но не в силах что-либо сказать или увидеть.       Этот холод, непреодолимый и всепоглощающий, такой знакомый и в тоже время забытый, почему он появился снова? Сколько я нахожусь здесь, в кромешной тьме, лишённый эмоций и чувств? Вероятно, я должен быть как минимум растерян и сметён сложившейся ситуацией и тем, что вместе с отсутствием чувств осталась способность мыслить.       Не думаю, что погиб. Совсем недавно я разговаривал с Наруто в резиденции хокаге, обмениваясь последними новостями с собрания каге. Кто бы мог подумать, что я буду так свободно общаться после того, что натворил для этой деревни и лучшего друга. Но как объяснить то, что я не помню событий далее?        Резкая боль в висках и ослепительный свет, постепенно зрение приходит в норму и из размытых силуэтов выстраивается четкое изображение. Вижу перед собой парня с огненно-рыжими волосами и карими глазами. Хорошо сложен, достаточно мускулист и подтянут. Резкие черты лица и кожа персикового цвета. Машет рукой перед лицом и улыбается искренне, судя по всему, мне. Не успев рассмотреть его как следует, вижу совершенно другую личность.       Высокий парень с волнистыми волосами каштанового цвета, чёлка прикрывает обеспокоенные карие глаза. Смотрит на меня и пытается что-то сказать. Странно, но я чувствую, словно он зовет меня. Но зовет безуспешно. Я вновь проваливаюсь во тьму.       — Прошла неделя, когда Орихиме придет в себя? Вы говорили, что её раны не критичны, что всего через пару дней ей станет лучше! Но она очнулась и тут же потеряла сознание обратно.       — Ты должен успокоиться, Ичиго. С точки зрения медицины с её здоровьем все в порядке, но мы не можем точно сказать, почему она без сознания такое продолжительное время.       — Исида прав, если нет отклонений в обследовании, значит не стоит волноваться настолько, насколько ты себе уже накрутил. К тому же Унохана заверила нас, что с ней всё в порядке, даже духовные силы.       Слышу сначала вспыльчивый, громкий и требовательный голос, после чего переключаю своё внимание на другой – серьезный, спокойный и немного взволнованный. Сказать точно кому они принадлежат не могу – они кажутся совершенно незнакомыми, но в тоже время привычными, словно я слышал их не раз.       После пяти минут я устал слушать пустые разговоры ни о чём. Четверо человек в моём помещении не представляли угрозы, чакру их я не ощущал, а сам сделал вывод, что мы находимся в госпитале. Так же исходя из диалогов, они были скорее странные и придурковатые, чем опасные. После того как я собрался с силами, мне удалось разлепить глаза и тут же поморщиться от ослепительно ярких солнечных лучей. Приподнявшись на локтях я заметил перед собой молодого парня с несколько растерянным видом, его взгляд был направлен на меня и складывалось впечатление, что он чем-то сильно удивлен.       — Наконец-то ты очнулась. Как твоя голова, не болит? Можешь разговаривать? — с неподдельным беспокойством ко мне обратился рыжий мальчишка, что не отлипал от больничной, насколько я понял, койки.       — Орихимэ, как ты себя чувствуешь? — дополнил кучу вопросов человек в дальнем углу, которого я видел только частично – в профиль.       Я оглянулся в поисках владельца женского имени. На моё удивление рядом, помимо этих четверых, никого не было. Но те упорно стояли на своем и смотрели именно на меня. Должен признать, это внимание раздражающе.       — Кажется, Вы меня перепутали с кем-то.       Для пущей убедительности я решил демонстративно осмотреться вновь. После моих слов выражение лиц обоих приобрело непонятную гримасу: смесь удивления, непонимания и... тревоги? Рыжеволосый берет меня за руку и меняет выражение лица с непонимающего на серьёзное.       — Орихиме, это не смешно. Я понимаю, что ты хочешь разрядить обстановку, но мы переживали. Ты пролежала без сознания неделю, а Чад трое суток.       — Говорю же, вы меня путаете.       — Ты нас не помнишь?       — Нет, конечно, - на этом моменте мне надоел их допрос, разговаривать не хотелось совершенно. Помимо желания не было и сил, складывалось ощущение, что я пробежал от Конохи до Кумогакурэ* без остановок.       Второй, с чёрными волосами и очками на глазах, все это время молчал и внимательно смотрел на меня из другого конца комнаты. С каждым моим словом он приходил в замешательство все больше и больше, а в конце диалога вышел из палаты прочь. Первый стоял возле меня и думал о чем-то до тех пор, пока ко мне не подошел седой ребёнок. Стоп, что? Я опустил взгляд, чтобы осмотреть его. Непонятная одежда, как и у остальных не дала мне ответа, что это за уникум, сочетающий в себе молодой возраст и седые волосы, но он явно хотел что-то мне сказать.       Однако, слушать я уже не мог хотя бы потому, что был занят более важным делом. Если сказать точнее – осматривал свои маленькие ручки, тонкие пальцы и необычайно бледную, даже для меня, кожу. Вскочил и сел на койку, перед глазами хрупкие кисти рук, худые женские ноги и выпирающая грудь. Если бы я мог орать, несмотря на свою головную боль, я бы орал. Но в состоянии шока ничего лучше чем подорваться с кровати, отодрав от себя иглу от капельницы, и убежать непонятно куда, я не придумал. Длинный необычный коридор, непонятные люди и куча дверей. По пути был туалет, куда я и забежал в попытках немного успокоиться и проверить, что вообще произошло.       В отражении зеркала на меня смотрела девушка с миловидными чертами лица и карими глазами. Длинные огненно-рыжие волосы были аккуратно закреплены заколками и убраны за уши, а сами пряди спадали с плеч и чуть дальше уровня груди. Прошу заметить: огромной, истинно женской груди, особенно на фоне всего остального худого тела. Тут я вспомнил о своём недавнем развеянном опасении – иллюзия, точно! Хотел задействовать шаринган, но нет – не получилось. Еще раз, пара попыток, даже через пять минут ничего не происходило. Потрогал это женское лицо: небольшие пухлые губы, большие глаза с длинными ресницами, правильные черты лица.       — Девушка, вы что тут забыли? Это мужской туалет.       Еще одно доказательство того, что это не сон или иллюзия. Пришлось выйти из туалета и искать палату, из которой я резво выскочил. Через пару минут все же её не нашел, зато встретил того странного ребенка. Он стоял и о чем-то беседовал, насколько я понял, с врачом. Через минуту оба заметили меня, человек в белом халате ушел, а голубоглазый мальчик подошел и спросил:       — Иноуэ, ты действительно ничего не помнишь? Даже своего имени?       И что мне нужно отвечать, не зная где я, кто я, кто они все вообще такие? Помимо непонятного тела, в котором я нахожусь, была куча иных вопросов – здание, одежда, отдельные отрывки фраз и предметы были мне совершенно непонятны. Словно попал в совершенно другой мир. Если это действительно не иллюзия, то лучше бы не говорить, кто я такой. Примут за больного и отправят лечиться к соответствующему специалисту. Это лучшее, что может произойти.       — Да, я ничего не помню.       — Не пугайся. Врач сказал, что амнезия вполне возможна и что ты скорее всего вспомнишь все со временем. Пошли в палату, временный синигами себе места не находит.       Послушно последовал за ребенком по длинному зеленому коридору. Пока мы шли, он представился как «Хицугая Тоширо, капитан 10-ого отряда Готей 13». Пояснения, что за «Готей 13», разумеется, не было. Однако я чувствовал, что он достаточно умен и зрел. К тому же, парень, видимо, знал, кто я и мог объяснить все. В палате нас встретил тот самый «временный синигами», который глянул на моего сопровождающего и, получив его одобрительный кивок, поник.       — Присядь. Я думаю, нам надо поговорить, чтобы ты хоть немного знала, кем являешься. В первую очередь, тебя зовут Орихиме Иноуэ. Ты ученица старшей школы, моя близкая подруга детства, подруга того хмурого типчика в углу, — рыжеволосый кивнул головой в сторону паренька, которого, если я не ошибаюсь, называли Исидой. Видимо вернулся, выглядел он уже менее озадаченно.       — Куросаки, я попросил бы тебя не выражаться, — Исида прервал монолог того самого «Куросаки», кинув в вышеупомянутого испепеляющий взгляд.       — И этого большого молодого человека, которого зовут Ясутора Садо, — намеренно проигнорировал адресованные ему слова и продолжил знакомство, — с Хицугаей, насколько я понял, ты уже познакомилась. А я Куросаки Ичиго.       — Рад познакомиться, — чтобы не вызывать подозрений своим поведением, я сделал вывод о том, что неплохо было бы поддерживать беседу, но, кажется, совершил ошибку, — рада, точнее. После того, как очнулась, каша в голове, простите.       Но ситуацию мои оправдания не улучшили. Вероятнее всего их смутило другое – моя личность, моё поведение или мимика. Я никогда не был любителем улыбаться и дарить всем «любовь, мир и процветание» как Наруто, поэтому и сейчас у меня было не самое доброжелательное выражение лица. Или же оно совершенно не выражало эмоций, со стороны я себя не видел. Когда я выдавил из себя улыбку, парни заметно успокоились. Скорее всего списали всё на болезнь, состояние и амнезию.       — Меня кое-что интересует. Скажите, что со мной случилось? Почему так сильно болит голова и каким образом я оказалась в больнице, — пора бы узнавать, как я здесь оказался и что случилось с девчонкой.       — В парке на вас с Чадом напали арранкары, — Куросаки оказался куда более догадлив, чем я предполагал, и по моему взгляду понял, что я не имею не малейшего понятия, кто такие арранкары, — долго рассказывать полностью. Просто считай, что это плохие парни с невероятной духовной, для человека даже мистической силой, которые пытались вас убить. Но, к счастью…       Скорее к несчастью, ведь только я в этом помещении предполагал, что их подруга уже мертва. Она не могла исчезнуть. Не могла испариться, а тем более удивительным образом одолжить своё тело человеку, который никоим образом не относится к этому миру. Как бы я не был холоден и отчуждён от проблем, которые меня окружали, сейчас было действительно гадко и тяжело.       Кажется, в своих размышлениях я завис как минимум на пару минут. Успокоиться удалось достаточно быстро, бесполезные переживания не должны загружать и выбивать из колеи. Более того, появился луч надежды на возвращение – судя по словам рыжего, в этом мире есть «мистическая сила», под которой он мог иметь в виду способности шиноби или нечто схожее. Осталось найти информацию необходимую для решения моей не самой простой задачи. Только вот за проблемой появляется ещё одна — я уже не тот Учиха Саске, что раньше. Нет шарингана, не чувствую чакры, вероятнее всего мои силы и способности не распространяются на этот мир. А информацию порой не получить, не владея силой.       — У меня тоже есть эта «духовная» сила? — прямой вопрос с ожиданием чёткого ответа от собеседника.       — Конечно есть, ты просто человек, но обладаешь хорошим запасом духовной энергии и очень необычной способностью, — далее я слушать не стал. Просто устал от количества информации, мигрени и этого столпотворения в маленькой палате. Рассказать о способностях и об устройстве этого мира мне ещё успеют.       Спустя пять минут я тактично выгнал присутствующих из палаты и обосновал тем, что мне необходим покой. И время на обдумывание информации соответственно. Вечером, после долгих раздумий, все-таки решился выйти на улицу с разрешения лечащего врача. Всё было не так плохо – местечко очень приличное, тихое, свежий воздух и облагороженные дорожки со скамейками. Спустя час стало достаточно прохладно и я собрался возвращаться обратно. Но прямо у дверей тело скрутила боль. Острая, словно несколько десятков кунаев воткнули по всему телу, голову разбили об камень, а лёгкие вырвали. Даже для меня, опытного бойца пережившего великую войну и десятки экспериментов, было невыносимо. Не знаю сколько это длилось, однако последним воспоминанием перед потерей сознания было еле различимое черно-белое пятно, размером с человека.