Любовь — это игра в карты, в которой блефуют оба: один, чтобы выиграть, другой, чтобы не проиграть. Анри Ренье
POV. Ян Чонин
— Минхо, почему ты мне помогаешь? — спросил я у него, когда мы вместе вышли после разговора с моим отцом. Он нам просто сказал, что мы должны сделать, но не сказал, как мы должны это сделать. Боже, как же это бесит. Мне что, реально придется спать с Чаном? Ради этого видео? Ради того, чтобы планы отца были выполнены? Единственное, что меня радует, это то, что после всего этого у меня будет полная свобода от Уджина и я могу делать то, что захочу. — Я врал всем и тебе в том числе. Какого черта? — Послушай, Шекспир как-то сказал: «Спятившей была стерва». Ты врал, потому что был вынужден. Ясно? Тот парень — змей-искуситель, и я ему уже не доверяю. Нутром чую, ты хороший, он — плохой, дело закрыто. — Ты из какого фильма спёр эту речь, идиот? — просто это звучало слишком подозрительно, чтобы быть именно его словами. — Специально, что ли, учил, чтобы покрасоваться когда-нибудь? Боже… — Иди к черту, Ян Чонин. Я тут ему помогаю, а он себя так ведёт, — говорил он, и мы уже вышли на улицу. Меня немного не радует, что отец здесь купил себе хороший такой домик, а мне приходится жить в общежитии. Это что, какой-то заскок у богатеньких? Даже Хан и Хенджин живут там же… — Почему ты так не любишь Чана? — попытался я сменить тему и поддержать хоть какую-либо беседу, ибо нам ещё нормально так идти вместе, а молчание — убивает. — Дело не в том, люблю я его или нет. Он в какой-то степени хороший парень… Но мне нужны деньги, а твой отец даст мне их. И тем более то, что ему нравится делать с детьми или вообще с людьми… не думаю, что это законно. — Изнасилования — это незаконно, Минхо. Любой это знает. Он просто даже не может понять, что у этих его действий могут быть последствия. Богатенькие мальчики никогда такого понять не могут. Даже сам Хенджин когда-то совершал такое. — Он это сделал со злобой… Ему тогда… — Разве этому есть оправдание? Почему ты его защищаешь? — задавал я ему вопросы. Я точно хорошо помню, как этот идиот ссорился при всех с Хваном и говорил, какой тот придурок и его слишком раздражает. И странно то, что он сейчас делает. Это надо выяснить. — Я ничего не собираюсь делать с Хенджином, мне сказал отец, что этот ребенок ни в чем здесь не виноват, но он же тоже делал глупости. Хван в какой-то степени похож на своего отца, смена фамилии ещё ничего не меняет. — Ох… Ты и об этом знаешь, — со вздохом сказал Ли и при разговоре даже не смотрел на меня. — Ты, конечно, прав, но, блин… Хенджин — хороший человек, его просто жизнь потрепала, а Чан — избалованный мальчик и… — Я уже сказал, что мы не будем трогать Хвана, прекрати эту тираду. Тебе нужны деньги, правда? — он впервые посмотрел на меня за время нашего разговора и кивнул. — Тогда давай будем обходиться без этих твоих долгих монологов. Они не особо кому-то сдались. Мы делаем то, что нам говорят, и все, а дальше расходимся на все четыре стороны, когда все выполним. — Ладно… Но только мы должны полностью друг другу все говорить и ничего не скрывать. — Хорошо, что ты сам это сказал, Минхо. Что тебя связывает с Хенджином? — резко начал я, и после этого мне пришлось зайти к нему домой. Он полностью мне все рассказывал, как и я ему. Боже, у него тоже есть тёрки с Чаном… Их связывал не только секс. Поэтому он так сильно взбесился тогда в клубе. С этим преподавателем все так нечисто, что я уже схожу с ума от любых его действий. Почему он так себя ведёт? И из-за чего его так переклинило, когда он узнал, что Минхо всё-таки завел отношения с Ханом? Только этого я ещё не узнал.***
— Иди к нему через пару минут, — сказал мне Минхо, когда вышел из кабинета Чана. — Я спрятал камеру. Она стоит около двери, и ракурс направлен, по большей степени, в сторону его стола. Так что не выходи за рамки. Хорошо? — я ему только кивнул. Разговаривать сейчас с ним было слишком лень. Я просто смотрел на то, как Минхо куда-то пошел, но не особо спрашивал, зачем он куда-то идёт. Прошло некоторое время. Я даже не смотрел на часы и в каких-то конвульсиях шел туда, постучал и, когда услышал, что можно зайти, сделал это. Мне не особо хотелось снова заниматься сексом с ним, но это путь к моей свободе, и Уджин может наконец-таки отвалить от меня. — Ты так быстро вернулся… — он посмотрел на меня и немного удивился тому, что я реально здесь. Конечно же, Бан Чан ждал Минхо, а не меня. — Эм… Чонин. Зачем ты пришел? — Ты можешь закрыть дверь? — сейчас мне впервые было тяжко выдавливать из себя хоть какие-то слова. Может, я боялся, что могу оплошать и сделать все намного хуже? Или вообще не выполнить это? — Нужно серьезно поговорить, не хочу, чтобы кто-то заходил… — Да, конечно, малыш, — он был очень взволновал и не понимал, что происходит. Обычно Чан звал меня по имени, ибо не хотел выходить за рамки, потому что я встречаюсь с его сыном. Но когда происходило что-то более личное для нас двоих, то он переходил на прозвища. И я не говорю про секс прямо сейчас, не подумайте лишнего. С Чаном мы спали только один раз, я не хотел, чтобы Хенджин что-то подозревал… Это было бы новой проблемой, а мне это не нужно. — О чем ты хочешь поговорить? — спросил Крис, когда закрыл на ключ дверь и присел на свой стол, а я стоял прямо перед ним. — Черт… — более прилично, чем обычно, выругался я и попытался собраться с мыслями, закрыв глаза и восстанавливая свое дыхание. — Это все очень сложно, Чан, — он взял меня за руку и немного одной рукой поглаживал ее. Крис знал, что если я его называю по имени, то тут точно что-то не так. Я открыл глаза. — Я, правда, не знаю, как тебе все это сказать. — Если ты всё-таки решил меня отшить, то так и скажи, я пойму, — спокойно говорил он, но его голос иногда ломался, и он откашливался. Эм… Точно поймёшь? Не уверен. — Не думаю, что стоит томить меня всеми этими ожиданиями. Я могу сорваться и сделать какую-нибудь глупость, малыш, но уж точно никто из нас не хочет этого. — Может… Тогда… Сделаем эту глупость? — Что?.. — я даже сам не понял, что сказал. Так что не спрашивай меня об этом, пожалуйста. Я паникую, Чан. Боже, спасите. Мне нужен Минхо, он лучше справляется с такими делами. — Что ты имеешь в виду под словом «глупость»? — вот ему сколько лет? И почему он не понял? Или он хочет услышать это от меня? — Блять, — теперь выругался я как обычно. — Я иногда вспоминаю наш секс в бассейне… — в этот момент глаза Чана начинают чуть ли не блестеть. Не знаю, как точно это можно объяснить, но в них был больший интерес, чем до этого. — И понимаю, что это именно то, что мне нужно, — я тянул со словами, ибо думал, что он тоже будет что-то говорить, но Чан только слушал меня. Иногда напрягает, что кто-то выслушивает тебя. Я не на гребанной исповеди, Чан. — Если проще говоря… — боже, я реально собираюсь это сказать. — Хенджин не особо удовлетворяет меня в сексе… Мне очень сильно понравилась та твоя грубость. — Но ты же пытался уворачиваться… — Это для того, чтобы ты стал намного грубее… — от этих слов он удивился намного больше, чем от слов, что Хенджин не удовлетворяет меня. Здорово, однако. — Я… Блять… Хочу, чтобы ты изнасиловал меня прямо сейчас… Папочка…