Ты слишком многое себя позволяешь.
— Ага, буду ждать этого, незапланированный и никому не нужный ребенок! — после этих слов он бросил трубку и кинул в сторону мой телефон. Что с ним происходит? Почему он так себя ведёт? — Какого хуя ты, блять, делаешь, Бан Чан? — орал я на него, ибо он сейчас творит полную дичь. От него можно было ожидать все что угодно, но уж точно не это. — Что, блять, с тобой не так? — Поиграем, малыш? — с ухмылкой говорил он, полностью наплевав на мои слова. У него был такой взгляд, которого я никогда раньше не видел. Как будто хищник смотрит на свою жертву. Крис всегда был именно им… Хищником. Но обычно он смотрел издалека, из укрытия, наблюдал за мной в засаде и ждал удобного момента, чтобы уже можно было напасть. Его взгляд такой, как будто он хочет съесть меня, разорвать на мелкие кусочки и безжалостно поедать. Чан был слишком перевозбужденным и уж точно не контролировал себя. Блять, я перестарался? Скорее всего, да. — Уж сегодня ты точно отдашься мне. — И почему ты в этом так уверен? — после этих моих слов его взгляд снова поменялся. Так, блять, подождите! Я сказал это вслух? Эм… Мне уж точно капец, но… Возможно, его такое заводит? — Ты, кхм, правда сможешь трахнуть меня? — Тебе бы заткнуться, — выпалил он, и я был слегка в шоке от этого. Но потом Чан резко взял меня за горло и начал душить. Какого черта? Он с ума сошел? Я паникую! И почему практически перед лицом смерти и этого тупого удушья я вспоминаю биологию и то, что нам рассказывали, как змеи убивают своих жертв. Что удав сразу набрасывается на свою добычу и начинает ее сдавливать. Например, как сейчас Чан сдавливает мою шею. Но почему перед возможной своей гибелью я думаю об удаве? — Единственные звуки, которые могут выходить из этого ротика, — это стоны, — пока сердце бьется, «удав» стискивает жертву, периодически усиливая хватку. Когда пульс пропадает, давление ослабевает, и именно тут он убрал руки с шеи, и я начал дышать. — Блять, — после этого его действия я должен был молчать и хватать воздух ртом, но я, как обычно, выругался. Чан приказал мне только стонать, но я сматерился. Ну, кхм, я всегда делаю что-то не так. — Ты всегда такой непослушный, — сказал Бан Чан с усмешкой и впился в мои губы, хотя я ещё не успел нормально отдышаться. Мне пришлось отвечать на поцелуй, ибо второго удушья мне не особо хотелось. Ну, во время секса же некоторые люди умирали, и мне как-то не особо хочется входить в их ряды. — Но твои губы всегда такие сладкие и мягкие, — он засунул два своих пальца в мой рот, и предполагалось, что я начну их сосать, но мне что, делать больше нечего? Тем более Чан не говорил этого делать. Ну, знаете, как при вторжении террористов. Если тебе сказали что-то делать, то ты выполняешь, а если нет, то просто сидишь и помалкиваешь. — М-м-м, — проговорил он и вытащил пальцы. После этого меня резко перенесли, нет, толкнули к столу и теперь я уж точно могу сказать, что меня нагнули. Не особо было приятно лицом быть прижатым к столу Чана. и тем более в такой позе. — Какой-то ты слишком медленный для насильника, — вымолвил я и усмехнулся. По сути, не стоит в моем положении быть таким, и никому такого никогда делать не стоит. Но… Если Чан настолько перевозбужден, то, думаю, можно снять хорошее видео и немного подтолкнуть его к большей жестокости. Ему же только в минус, что он ещё больше сорвётся. Потому что мне кажется, что он ещё хуже, чем показывает сейчас и вообще до этого в бассейне. — Папочка разочаровывает меня… Я хочу большего. — Вот же ж похотливая сучка, — вымолвил он, сильнее прижимая меня к столу и, эм… Вообще-то, это было грубо, слишком грубо. — Хочешь, чтобы я был ещё грубее? Хочешь, чтобы я отрахал тебя настолько, что ты от боли начал рыдать и захлёбываться в собственных слезах? — Да… Папочка… — если говорить честно, то за этот небольшой разговор я пытался возбудиться, чтобы все было более правдоподобно и Чан не сомневался, что все это мне может нравится. Хотя я такое вообще не люблю. Слишком грубо и жёстко. — Сделай мне больно… — Прекрасно, малыш, — после этих слов Крис начал стягивать с меня штаны, а потом послышалось, как он расстёгивает свой ремень. Так, он начнет меня им бить? И Чан реально начал это делать. Он пару раз ударил по моей оголенной попке, я вздрагивал и издавал непонятные звуки. После этого были и ещё удары, но когда он насытился этим, то откинул ремень в сторону и вошёл в меня без какой-либо подготовки. В этот момент я снова начал хватать воздух ртом и не мог нормально дышать, но меня не душили… Резкие и глубокие толчки просто сводили с ума, и больше ни о чем я не мог думать, кроме них и этой грубости. Я чувствовал себя гребаным девственником. Был просто бешенный ритм, и болезненные стоны выходили из моего рта, полились слезы, Чан грубо вбивал меня в стол и делал резкие толчки. — Блять, прекрати, больно… — говорил я на полном серьёзе. — Ты говоришь это, но я слышу совсем другие слова, — ненадолго остановился он и прилёг на меня, тяжело дыша и шепча мне следующие слова на ухо: — Блять, быстрее, папочка. Разве ты не это имел в виду, малыш? — поцеловал он меня в щеку и дальше продолжил этот грубый секс, снова держал меня за шею, но уже слегка в другом положении. Мы оба стояли. Я слегка дотрагивался до стола кончиками пальцев, но никак не получалось держаться за него. Из-за его сдавливания моей шеи из меня выходили какие-то ещё более непонятные звуки, перемешанные со стонами. Когда я уже путался с реальностью и думал, что это будет длиться вечно, то послышался резкий стук в дверь и голос Хенджина. — Какого хуя, Хан, ты сейчас решил быть вежливым и постучался?***
POV. Ли Минхо.
Я спокойно себе стоял около лестницы, держа зачётку в руках, и играл в какую-то тупую игру в телефоне. Но когда услышал голос Хвана, то сразу же посмотрел в сторону двери и увидел этих двоих. Так, стоп, все идёт не по плану. Какого черта они тут делают? Я быстро побежал в их сторону и взял за руку Джисона. Немного угараю со своей привычки всегда трогать Хана, даже если это не особо к месту. У нас слишком много прикосновений, многие указывают на это и говорят, чтобы мы перестали. Но мне и ему полностью все равно. Джисону нравится все это, а я уже привык. — Что происходит? — спросил я его и крепче сжал руку. — Что-то случилось? — пытался я сделать невозмутимое лицо и шел вместе с ними в сторону кабинета Чана. Хан как обычно поцеловал меня в щеку пару раз и слегка улыбнулся. — Чан опять сходит с ума, надо вытащить Чонина из кабинета, — быстро говорил Хан, и мы подходили к кабинету Бан Чана. — Я сам-то не особо что-то знаю. Меня только вытащили из-за прекрасного стола с огромным количеством еды и пихнули в машину. Как-то так, котик, — ещё раз поцеловал он меня в щеку. Но меня больше всего удивило то, что Джисон постучал. Он серьезно? Эм… Там же чуть ли… Или уже насилуют Чонина, а он стучит. — Какого хуя, Хан, ты сейчас решил быть вежливым и постучался? — злобно вымолвил Хенджин и попытался открыть дверь, но она закрыта, и он пнул ее ногой. — Открой эту дверь, уебок! — он ещё раз ударил по ней, но никакого ответа не было по ту сторону, и Хван начал сходить с ума ещё больше, даже закричал. — Может, попросить охранника открыть? — спросил Хан, а я тупо смотрел на них и вообще не имел понятия, что мне делать. Помочь? Забить? Без понятия… — Может, есть ещё ключ? Ну… Может, у Чана есть собственный ключ, а у охраны есть ещё один. У одного моего препода есть собственный ключ, он говорил об этом, — пытался он мыслить логически, хотя для него это было очень странно. Эм… Мой парень умеет думать? Серьезно? Вау, новое открытие этого века. — Я схожу, — сказал я, ибо делал видимость того, что как-то пытаюсь помочь, но мне, по сути, по барабану. Тянуть время будет намного уместнее, ибо никто из нас не знает, на какой стадии этого секса они находятся. И для меня всегда было странно то, что кабинет Чана всегда находился на первом этаже. Ох… Я быстро дошел до охраны, пришлось бежать, ибо Хван убил бы меня, если бы я спокойно шел. — У вас есть ключ от кабинета профессора Бана? — Зачем тебе, Минхо? — спросил меня он и очень подозрительно посмотрел. Весело, что он знает мое имя. Но я даже не знаю, почему… Эм… Я с ним не особо знаком. — Встреча с профессором Баном? — Меня попросили его взять, если он тут, конечно, есть, — пытался я говорить более менее убедительно, но охранник покачал головой, и я томно вздохнул. И мне кажется, что он что-то знает. Ну, блять. — Ага, спасибо, — ответил ему я и тут же укатил оттуда, вернувшись обратно к Хенджину с Ханом и сказал, что ключа нет. — Открой ты эту ебанную дверь, Бан Чан! — злился Хван и уже не знал, что ему точно стоит сделать. — Или я ее выбью, сука! — Будь спокойнее, — вымолвил Хан, и я думал, что Хенджин его мог убить или ещё что-то с ним сделать. Его взгляд был таким, что реально хотелось просто взять и убежать. Я никогда такого не видел. Эм… Ты… Настолько его любишь?.. — Так, ладно, понял. Спокойнее, Хван! — Спокойнее? — судорожно спросил Хенджин его. — А если бы Минхо насиловали за этой дверью, то ты был спокоен? — Оу, — что-то внутри Хана перевернулось, и он как будто реально начал представлять это. И именно в этот момент Джисон взял меня за руку и слегка поцеловал ее. — Давай нахрен выбьем эту дверь к чёртовой матери, — и они реально это начали делать. Я даже в шоке был. Я хотел предложить им свою помощь, но Хан сказал мне ничего не делать, ибо боится, что я могу пораниться. А какого хрена он такой заботливый? Эм… Ладно, допустим. Для меня было ещё большим шоком, когда они реально выбили эту дверь, и Хенджин сразу же залетел внутрь. — Отойди от него, сука! — выпалил он, и Хван тут же откинул Чана куда подальше. Я схватил свой рюкзак и закинул на плечо, благо, никто этому не придал значения. — Я реально пришел по твою душу, уебок! — и в это время Хенджин начал бить своего отца. Началась драка, и я думал, что попаду под горячую руку, но Хан отодвинул меня в сторону и помог Чонину одеться. — Отведи его в общежитие, — сказал мне мой парень и передал Чонина в мои руки. Я просто кивнул. — Мы придем немного позже.***
— Ты нормально? — спросил я у Чонина, ибо был немного в шоке оттого, что он рыдал. — Все было настолько хреново? — Видео будет шикарным, но думаю, что я переигрался, — говорил он, вытирая слезы. Я только слегка похлопал его по плечу. Извините, но успокаивать я не умею. Я написал в общую беседу и сказал прийти в их комнату Феликса и Сынмина. Из них будет лучше поддержка. — Надеюсь, что мне больше не придется с ним спать. Я молился, чтобы Чан не придушил меня. — Стоп, что? — удивился я его последней фразе. — Душил? Ты серьезно? — Чонин кивнул, и мы уже почти дошли до его комнаты. — У меня с ним никогда такого не было. Конечно, все было жёстко, но не настолько. Если бы он начал меня душить, то я бы прибил его, — Чонин посмотрел на меня и закатил глаза, возможно, понимая, что я бы ничего не сделал и просто терпел бы. Так же, как и он терпел недавно. Все мы были в его власти совсем недавно. Но скоро все закончится. Ну… Я надеюсь на это. — Боже, Чонин-и, что случилось? — спросил Феликс и подлетел к своему другу. — С тобой все хорошо? — мы все быстро сказали им обо всем, что случилось. Через некоторое время пришли Хан и Хенджин. Феликс обнимался на кровати с Нини, Сынмин сидел рядом со мной и все время что-то писал в телефоне, даже не обращая внимания на всю эту ситуацию. Я иногда косо смотрел на него, и он делал так, чтобы я не видел, что Ким пишет. Но в какой-то момент я смог увидеть. И немного приофигел. Это номер Уджина? Серьезно? — «Как я понял, то все выполнено, видео, скорее всего, пришлют позже, » — это первое сообщение меня не особо напрягло, ибо они всегда были какими-то странными. Но следующее… — «Ты возвращаешься сегодня? Я приеду к тебе? Я уже соскучился». Зашибись, они спят друг с другом. Ладно, забудем об этом. Мне как-то похрен, не мои проблемы. Хенджин сидел за столом и покрывал матами своего отца, Хан иногда что-то говорил ему. А мне просто было скучно, поэтому я пытался подсмотреть, что находится в телефоне Сынмина. Я даже не улавливал того, что говорили эти двое. Возможно, даже Феликс заснул. Жду момента, когда Хан скажет, что мы уходим. И славу богу! Мы сваливаем отсюда.***
POV. Ян Чонин.
— Ты в порядке, малыш? — спросил меня Хенджин, когда все ушли из нашей комнаты, а я лежал на кроватке, укутавшись в плед. — Знаю, глупый вопрос, очень глупый вопрос. — Спасибо… — немного тихо сказал я. — Спасибо за то, что все это делаешь ради меня, но не стоит так переживать из-за этого. Правда… Со мной все будет нормально, — говорил я со вздохом, ибо понимал, что должен уже кое-что сделать и сказать ему. Но пока не могу собраться с мыслями и нормально это ему все рассказать. Но… Будет же лучше, если это сделать раньше? Сделать это именно сейчас и забыть обо всем? Разве нет? — Не говори так, — начал он и присел на кровать, беря меня за руку, и слегка поцеловал ее. — Я всегда буду беспокоиться за тебя, а особенно сегодня. Ты не заслуживаешь всего этого, и я сожалею, что втянул тебя во все это. Этот тупой Бан Чан… Не верится, что он мой отец, — с грустью говорил Хван, приближаясь ко мне ближе и обнимая. — Малыш, я сделаю все, чтобы его посадили. Сделаю так, чтобы ты больше никогда его не видел. Так, чтобы Чан больше не прикасался к тебе, — это может сделать и мой отец, когда у него появится это видео, Хенджин… Боже, это все будет слишком нелегко для меня… — Я даже не знаю, как тебе это сказать, Джинни, — начал говорить уже я, и он убрал голову с моего плеча. Хенджин слегка поцеловал мои губы и уже приготовился слушать. Его легкая и нежная улыбка говорила о том, что он готов все принять и внимательно слушать меня, но… Сможет ли он это реально сделать? Не уверен. — Но я должен тебе это сказать, правда… — мямлить уже стало для меня обыденным. — Это все было спланировано уже с самого начала. С того момента, когда я зашёл впервые в этот колледж, чтобы просто осмотреться здесь на день открытых дверей, — он непонимающе на меня смотрел, но все равно продолжал слушать. — Мой отец — это брат твоей матери, которую изнасиловал Чан в школьные годы. — Так, стоп, что? — резко спросил Хенджин и встал с кровати, начав метаться из одного угла на другой. — Малыш, ты, блять, сейчас шутишь? Это же шутка, правда? Блять… Этого не может быть! — Шутить не в моих правилах, Джинни, — говорил я, и он остановился на месте, смотря на меня. — Уджин хотел все это оставить и забыть, но когда он узнал, что Чан все ещё продолжает делать это и с другими людьми, то решил отомстить и сделать так, чтобы Крис не рушил и другие судьбы, — Хенджин только качал головой в неверии, и по нему было видно, что он сходит с ума. — Хенджин, она убила себя после того, как отдала тебя им! — Нет-нет-нет, — судорожно повторял он, и из его глаз уже начали течь слезы. Черт, нет, только не плачь. — Этого не может быть! Мне сказали, что она просто оставила меня и свалила на все четыре стороны. Я не нужен был ей, она бросила меня, и они приютили меня. Насчёт отца говорили, что он всегда занят и не живёт с нами, потому что работает в другой стране… Но, блять, я не знал, что он находиться так близко, что мама умерла… Какого хуя? — Я мало знаю о Чане, но твоя мама не могла справиться со всем этим, — говорил я и подошёл к Хенджину, чтобы обнять его. Он тоже начал обнимать меня в ответ, и настолько крепко, что можно было задохнуться, но я терпел ради него. — Многие на нее косо смотрели и унижали. Молодая девушка забеременела от какого-то парня, даже не была ещё замужем. Жертвы изнасилований всегда становятся козлами отпущения, ибо многие думают, что они сами в этом и виноваты. Что-то типа «ты одеваешься не так», «ты наносишь слишком яркий макияж» и все в этом духе. И многие перестали с ней общаться, ибо не хотели осуждения от других за дружбу с ней. Ты же сам знаешь наше тупое общество. Поэтому она и решилась на самоубийство и отдала тебя, потому что не смогла бы прокормить. С работы выгнали, друзей нет, ничего нет. А Уджин был слишком молод, чтобы обеспечить семью. В это время он только закончил школу и пошел в армию. — Значит, все это время ты делал все, чтобы отомстить за нее? — спросил он меня, и я кивнул. — Эм… И Минхо тоже был с тобой?.. — Да, но не с самого начала. Мы с ним начали ладить после его срыва в клубе, — Хенджин перестал плакать, но продолжал меня обнимать. — Я с ним поговорил об этом, ибо его реакция была слишком, кхм, вспыльчивой. Минхо сказал мне, что Чан тоже его изнасиловал и снял это на камеру, шантажировал его этим, поэтому он любыми способами пытался удалить то видео, но это не особо получалось, и ему приходилось спать с ним. Но этот придурок нашел козла отпущения, то есть меня, и Чан переключился на меня, ибо влюбился… Ты бы знал, как Минхо был счастлив. — Пиздец. — Да, есть такое. Но я рад, что все это может закончиться уже скоро, ибо я уже устал и больше так не могу. И… Блять, я не могу это сказать… — Что? Ты про что? Это ещё не всё? Есть что-то ещё? Малыш… Ты меня пугаешь. — Блять, — выругался я и слегка отодвинул его от себя, чтобы уже Хван мог смотреть в мои глаза. На него было так жалко смотреть, что сердце бешено стучало и сходило с ума. Он вообще сможет все это выдержать? — Почему ты не думаешь о том, что тебя я мог тоже использовать? Почему до сих по продолжаешь меня обнимать? Почему? Что с тобой не так? — Но… — медлил Хенджин, он был слегка в смятении. — Я не думаю, что ты мог это сделать… Пользоваться мной. Только не говори мне, что и наши с тобой отношения были частью плана, что ты и правда все это делал ради выгоды, — я только молчал, а после нервно сглотнул. — Твои чувства были не настоящими? Ты врал мне каждый раз, когда говорил, что любишь меня? Для тебя… Все это было игрой?.. Но… — Это не было частью плана, — вымолвил я и не дал ему договорить. Он облегченно вздохнул и улыбнулся, начиная поглаживать мою щеку, и снова слегка поцеловал меня. Из-за этой ситуации с Чаном Хван не стал углублять наши поцелуи и делать какие-либо лишние движения, намекая на секс. И… Это мне в нем всегда и нравилось. То, что он с трепетом и полной нежностью заботится обо мне, хотя я же этого не заслуживаю. — Просто ты неожиданно свалился на мою голову, слишком быстро ворвался в мою жизнь и совершенно точно не собирался уходить. Меня это напрягало, и я думал, что из-за тебя у меня не получится следовать плану, — говорил я о своих чувствах и эмоциях за все эти дни. Не знаю, но всегда хотелось быть честным с ним, но я часто не говорил ему всей правды. Но сейчас очень особенный момент между нами, и не стоит ему врать. — Но… — начал он, продолжая гладить мою щеку и шмыгая носом. — Мы же и дальше будем встречаться? Ты же будешь моим парнем? Будешь со мной? — Я не уверен в этом… — сказал я и слегка прокашлялся, ибо в горле стоял непонятный ком, от которого хотелось кашлять все больше и больше. Я не понимаю, почему мне сейчас так больно. Я же и так собирался это делать с самого начала, когда только вступил с ним в отношения, ибо не особо люблю геев. Но почему я не могу разорвать все наши связи и укатить в закат? Просто взять и свалить. Почему? — Я не уверен в том, что мы и дальше можем быть вместе, Хенджин. Разве это будет правильно? — Почему ты не уверен? — спросил он меня, и слезы снова начинают течь по этому милому личику, его рука сползла к плечу и начала сжимать его. Хенджин смотрел прямо мне в глаза, возможно, пытаясь понять, о чем я думаю, или предугадать, что я могу сказать. — И почему ты думаешь, что это будет неправильно? Какого черта ты тут несешь, Ян Чонин?! С ума сошел?! — он пытался быть спокойным, но все равно сорвался на крик. Когда Хван понял, что немного накричал на меня, то заволновался, и его глаза начали бегать по комнате. — Боже, извини, я не должен был кричать на тебя… И… — Нам лучше расстаться, — быстро вымолвил я, и Хенджин еще сильнее начал рыдать. Он отвернулся от меня и закрыл лицо руками. — Так будет лучше для нас двоих, Джинни… — Не называй меня так ласково, придурок! — снова сорвался он на крик. У него начали дрожать руки, когда Хван убрал их от лица и посмотрел на них, а потом перевел взгляд на меня. — Не называй меня так… Пожалуйста… — говорил он сквозь слезы, смотря на меня, и очень быстро дышал, как будто пытался хватать воздух ртом. Смотреть на него такого было очень больно, и я тоже начал рыдать. Не знаю, почему слезы потекли и по моему лицо. — Я вообще тебе нравлюсь? Ты любишь меня? Нет-нет-нет. Ты хотя бы любил меня? — этот последний вопрос выбил меня полностью из колеи. Я не знаю, что ему сказать, поэтому только смотрю на него и молчу. — Почему ты ничего не говоришь?! Почему молчишь?! Ответь мне, блять! — резко он подошел ко мне и взял мое лицо в свои руки, смотря в мои глаза. Слезы лились у нас обоих, но Хенджин был слегка раздражен и зол. — Я должен это знать. Если ты не ответишь на это, то я не смогу тебя просто взять и отпустить. — Я не люблю тебя… — вымолвил я, и Хенджин ненадолго завис, смотря на меня. Он начал целовать меня. Это было неожиданно, и я даже не успел отреагировать. В этот момент Хван кинул меня на кровать и сел сверху. — Что ты делаешь? — спросил я его, но ответа не было. Хенджин целовал мою шею и руками блуждал по моему телу. Я начал сопротивляться и отталкивать его. — Блять, Хенджин! Мы расстались, прекрати! Не будь как Чан! — крикнул я на него, и он остановился, кладя свою голову на мою грудь, и еще сильнее начал рыдать. Я немного поглаживал по его спине, пытаясь успокоить, но, думаю, быстро он от этого не оправится. — Все меня кидают, — сказал он, когда уперся локтями, глубоко вздохнул и направил взгляд на мое лицо. — Но я не думал, что ты тоже оставишь меня…Вас когда-нибудь бросали? Просто так, без причины. Ты отдавал человеку всего себя, всю свою любовь и внимание. Ты заботился и переживал, каждое утро спрашивал, что он поел и как себя чувствует. Укладывал спать каждую ночь, желая сладких снов; говорил застегнуть куртку на морозе и теплее одеваться. При болезни заваривал ему горячий чай с лимоном, принося в постель с печеньем. Укутывал его в одеяло и обнимал ночами. Умиляясь, он смотрел на тебя и не верил своему счастью. Проходит время, ты замечаешь, что что-то стало не так. Он стал каким-то отдаленным, менее искренним и нежным по отношению к тебе. — Что случилось? — спрашиваешь ты тревожным голосом. — Ничего, — отвечает он, пожимая плечами, даже взгляд не поднял, — я просто устал. — Вторую неделю? Это больно, ужасно больно. Даже не то, что тебя вновь бросили, а то, что это оказался именно он. Он — тот, кто дарил тебе столько любви и радости, тот, кто согревал тебя, даже когда между вами были километры, тот, кто давал тебе надежду на то, что ты правда будешь счастлив, что он — тот, кого ты так долго искал. — Скажи честно, в чем дело? — Я больше не люблю тебя.