А может, что-то большее?

Играла спокойная, немного приглушенная музыка. В полумраке стояло несколько маленьких столиков на двух-трех человек, не больше. Там не было шумной толпы. Большими компаниями туда не приходили, места особо не было, да и атмосфера совсем не та. Зато там можно было действительно расслабиться и спокойно отдохнуть после трудного рабочего дня. Посидеть в одиночестве или тихо поговорить о чем-то важном вдвоем. Можно просто зайти, пропустить пару стаканчиков виски, без опасения, что начнут приставать, липнуть, пытаясь навязать ненужное знакомство. Это место Кюхену нравилось именно иллюзией спокойствия и уединенности, которых ему так не хватало. Лишь видимость, но хоть что-то. Он любил приходить в этот маленький и не особо популярный бар, хотя в последнее время возможность зайти выпадала крайне редко. Все навалилось резко, в один момент, и пускай это самая обыкновенная рутина - не важно. Но вот именно сегодня, в этот день он не мог не прийти. Кюхен отпил немного виски и, поставив стакан на барную стойку, поднял глаза вверх. Его взгляд зацепился за белеющий на стене календарь. На нем почему-то выделялось именно сегодняшнее число. Пятнадцатое. Точно такой же день, как и четырнадцатое, да и любой другой день в году, но вот именно в этот день Кюхен сидит и пьет. Просто, без всякой цели, без особого на то желания. Он пьет сегодня, как пил год назад, два года назад, три и даже больше. Каждое пятнадцатое июня. Может, ему становилось немного легче, совсем чуть-чуть, но хоть что-то. Вновь отпив виски, он не заметил, как, задумавшись, стал слегка покачивать головой в такт мелодии, принялся тихо отбивать пальцами ее ритм. Мелодия была странно знакомая, ему казалось, что она отдается где-то внутри него. Слова сами всплывали в его голове. Но Кюхен никак не мог вспомнить, где же слышал ее. Он вслух произнес пару фраз из песни и вздрогнул, сердце волнительно сжалось. Начав подпевать, он задрожал. На душе стало болезненно сладко, немного муторно. Песня цепляла, в ней было что-то напоминавшее о прошлом. Он понял. Сердце Кюхена замерло, пропустив пару ударов. В старом китайском баре играла песня, которая была популярна лет пять назад в Корее. Тогда ее крутили буквально везде. Он сжал стакан так, что пальцы побелели, и залпом допил виски. Зажмурившись, провел ладонью по лицу в попытке успокоиться. «Не вспоминай. Не вспоминай. Не вспоминай», - тихо шептал он самому себе, словно мантру, но это совершенно не помогало. Он все больше и больше мрачнел. Прошло около пяти лет, а может, чуть больше, но его до сих пор не покидало чувство, что все произошло только вчера или хотя бы на прошлой неделе. Воспоминания были еще совсем свежими и никак не хотели забываться. Да, было больно. Теперь не так сильно, но все же чувствительно. Он не знал, пройдет ли это когда-нибудь. Не знал, сможет ли думать об этом так, чтобы сердце не болело. Нахмурившись, Кюхен проморгался, на глазах выступили непрошеные слезы, и это его разозлило. Черт возьми, это было больно, чертовски больно. Ничего не утихло, все точно так же, как и тогда. Себя он все же обмануть не мог. Сложно отказываться от чего-то, вот так взять и отпустить. Иногда он очень жалел, что у людей нет такой кнопочки «любовь». Чтобы "вкл." и "выкл.". Захотел - включил, захотел - выключил, а если совсем уж трудно, то взял и вырвал. Только, скорее всего, она не подлежит ремонту, и обратно не приделаешь. Молчаливый бармен поставил перед ним еще один стакан виски, который Кюхен вновь выпил залпом. Ему захотелось курить, сильно, до дрожи в пальцах. Кю полез в карман за пачкой, но вовремя остановил себя, он придерживался правила не больше трех сигарет в день, а на сегодня он свою норму уже выполнил. Хотя... Кюхен взглянул на запястье бармена, где поблескивали часы, и невесело хмыкнул. Еще полчаса, и начнется новый день. Ему просто нужно было немного потерпеть, и все. Он сможет нормально покурить и забыть это гребанное "пятнадцатое" еще на один год. Когда чьи-то слишком настырные ладони закрыли Кюхену весь обзор, он недовольно скривился. Раньше его здесь не трогали, за это он и ценил маленький уютный бар. А сейчас... Он аккуратно отцепил от себя чужие руки и, поворачиваясь к человеку, стоявшему у него за спиной, устало сказал: - Извините, но я ни с кем не знакомлюсь. Поэтому не могли бы вы уйти? – он старался говорить спокойно и крайне вежливо, но в голосе угадывались раздраженные нотки. Барная стойка была ярко освещена, поэтому, повернувшись к темному залу, Кюхен некоторое время привыкал к полумраку и не сразу узнал человека, стоявшего рядом с ним. Осознав то, кем он являлся, Кюхен сглотнул, и от удивления его зрачки расширились. Он совершенно не ожидал увидеть этого человека здесь. - Ты не представляешь, насколько я счастлив, что ты ни с кем не знакомишься, Кю-а. Не заставляй меня ревновать. Тем более, я совсем старый. Кю-а, ты же не разобьешь бедному старику сердце, верно? – драматично хватаясь за грудь, рассмеялся он. - Ми! – слабо улыбаясь, воскликнул Кюхен, неверяще глядя на него. Он был удивлен его приходом, но в то же время невероятно рад. Джоу Ми наклонился к Кю и крепко обнял, прижавшись к нему. Кюхен закрыл глаза, успокаиваясь. - Что, Ми? – передразнив Кюхена, Джоу Ми отстранился и, немного помедлив, продолжил, - ты же не возражаешь, если я рядом с тобой присяду? – Не дожидаясь его согласия, Ми тут же плюхнулся на ближайший к Кю стул. Схватив его стакан, Джоу Ми поискал глазами бутылку, затем, взяв ее без спроса бармена, не глядя, налил себе немного виски, расплескав половину на стол. Он залпом выпил и тут же утерся рукавом, при этом забавно поморщившись. Кюхен, слегка склонив голову, с улыбкой наблюдал за ним. - Нет, ну вот чего ты мне здесь улыбаешься, а? - с наигранным возмущением сказал Ми, наливая себе еще алкоголя. Он уже поднял стакан, но в последний момент, передумав, с громким стуком поставил обратно на стол. - Ты знаешь, сколько раз я тебе сегодня названивал? А где твой сотовый? – он пылал праведным негодованием, - Действительно, зачем он тебе нужен. О чем это я? И вот не надо сейчас по карманам шарить, дома он у меня, на тумбочке. Ты опять, когда уходил, забыл. - Джоу Ми вздохнул, - Кю-а, сколько можно? И не смотри на меня так, все равно не разжалобишь. Я тебе сколько раз говорил, возьми, забудешь ведь. Но нет, ты же отвечал, что у тебя хорошая память, - незлобно ворчал он. Кюхен попытался состроить умильную рожицу и, положив свою ладонь поверх его руки, принялся поглаживать, успокаивая тем самым собеседника. - Да ладно тебе, перестань, не в первый раз же, - пожал плечами он. - Вот именно, не в первый, Кю-а, ты же по... - Ми, спасибо тебе. - Кюхен серьезно, без тени былой улыбки посмотрел на него. - Э, Кю ты чего? Я просто.. э... – тот занервничал и принялся неловко теребить собачку на молнии своей куртки. - Спасибо, что пришел сегодня, - Кюхен благодарно улыбнулся и сжал ладонь Ми. - Сегодня пятнадцатое, я не мог оставить тебя одного, ты же знаешь, - он мягко улыбнулся в ответ. Они оба, не сговариваясь, перевели взгляд на стену, где висел календарь. Кюхен немного поник, а Джоу Ми помрачнел, и между его бровями пролегла глубокая складка. Как бы он хотел, чтобы Кюхен не имел таких тяжелых воспоминаний, желал стереть их. Но, увы, это было для него невозможно. Все, что он мог - просто сидеть рядом с Кю, как сейчас.