Данные с лунной колонии "Горизонт"

-Это место-просто прекрасно. Здесь так красиво и холодно… не думал, что когда нибудь вернусь сюда… Потирая свой подбородок и выдавливая из себя легкую ухмылку, даже не оборачиваясь на Сигму, Мойра ответила -Если ты не забыл, мне здесь не видами любоваться пришли, Сигма, мы здесь по специальной операции «Когтя« нам нужны эти данные, и поверь, меня саму не радует твоя компания. Болтливая-Сомбра, и то была бы лучшим «компаньоном, она хоть знает, что-то такое обувь Не воспринимая ее слова, Сигма лишь стал напевать самый известный и заезженный ему мотив песни. -Нана-нам-хм-хм-хм -Как же я устала от звука этих сирен Подходя к приборной панели, Мойра, резким движением, вскрыла железную крышку и вырвала все провода. Вой Сирен стих, и наступила тишина… Лишь голос напевающего свою мелодию Сигмы, нарушал этот покой. *** Подходя на половине пути к возможному месту * вторжения* Хэммонд и Уинстон, приближались к встрече с, пожалуй, одними из самых серьезных врагов, которых им доведется увидеть. Хоть большая угроза и исходила от Сигмы, его безумие, в какой-то мере, не было лишено смысла. Но нет врага серьезнее, чем того, то считая себя правым. Особенно если это связано с гипотезой, способной изменить, весь мир. -Так-так, кто это у нас здесь, неужели сам Уинстон, примат, который является главным мозгом овервотч и его некогда заядлый соперник, вместе, на космической станции Мойра расхохоталась -Что будет если хомяк и примат будут работать вместе? Хм, занимательная гипотеза --Довольна болтовни, Мойра, убирайтесь со станции, как вы смеете осквернять наш дом (поразительный хомячий голос-звук робота переводчика) -ты хотел сказать * твой дом? * Вдруг, из-за угла, раздался голос - Хватит болтовни, вы, утомили меня, из-за вас, я не могу услышать песню вселенной! После этой фразы, сигма появился из тени и метнул в героев здоровый валун из находящихся поблизости железных конструкций. К счастью они успели вовремя увернуться и укатиться (нервный хомячий голос-звук робота переводчика) -Этот голос…Эта сила… нет… он же, умер… Уинстон нервно поправил свои очки и вглядываясь в силуэт воскликнул дрожащим голосом -Дядюшка… Сибрен? Казалось, он был богом. Богом познавшим секреты космоса. Обвиненным в своем безумии. В том, что другие боятся понять. А он, управляет этим с такой легкостью, будто делал это с самого рождения. Он пожертвовал своим блестящим разумом. Но не утратил былой прыти. Сигма… - Мое имя… нет… не имя… прозвище… нет… перерождение началось с именем , Сигма ! Взмахом руки, станцию затрясло , Уинстон И Хэммонд Влетели в стену и не могли пошевелиться, свет на станции исчез и включился вновь, через мгновение, окрасив все помещение в алый цвет. Сигма, приближался к ним все ближе и ближе. -Заканчивай с ними ! я приказываю тебе ! -Не тебе мне отдавать приказы, и не мне их выполнять, я сам определяю свою реальность! -Ох,мне очень не хотелось до этого доводить Сказала Мойра с такой дикой ухмылкой, что пробрало холодом по спине, исчезнув из поля зрения, она подобралась к сигме и вколола в него шприц со странным темно фиолетовым веществом и тихо прошептала -Прости, но миссия, первостепенна. И также скрылась Глаза сигмы засияли ярко синим светом, он прижался к полу слегка лимитируя над ним, вся станция затряслась, балки стали осыпаться (речь серьезного хомяка-Голос робота переводчика) -Займись им, на мне Мойра И тут раздался голос системы -Таран в полной боевой готовности И Хэммонд укатил за Мойрой. *** Снимая свои очки, Уинстон стал подходить к тому, кого он когда-то знал. Знал, совершенно другим человеком. Тем, кем он бы всю жизнь, это был человек, который еще раньше профессора, разглядел *Талант* В Уинстоне. Как же было больно… смотреть на то, как дорогой тебе человек. Страдает на твоих глазах и лишается последних остатков своего рассудка. Но самый смертельный удар, был в том. Что он не помнил ничего… о тех днях… *** Очень давно: Лунная колония горизонт. Лаборатория -доктора Сибрена де Койпера- Сигмы. Время по земному Гринвичу: 02:30 минут. Все началось с того, что юный Уинстон не мог уснуть, но, будучи изобретательным приматом, он сумел выбраться из своей камеры и пролезть в шахту вентиляции, куда так же проникал Хэммонд и возвращался обратно, как ни в чем не бывало. И вот, добравшись до своей цели, Уинстон попал к тому, кого искал. Уинстон вылез из шахты, надел лабораторный халат, который любезно ждал его на спинке кресла. -А? это ты? ну наконец-то! ты сегодня опаздываешь! законы вселенной не будут ждать тебя! -Извините, я ждал конца обхода, тихий час… -О, мальчик мой, как я тебя понимаю! гении, как мы с тобой, должны творить столько, сколько это возможно! ведь только так! мы сможем сделать этот мир лучше! -И в том числе рецепты приготовления бананового пирога? Доктор расхохотался и погладил Уинстона по голове -Конечно мальчик мой! и это тоже! Наклонившись на один уровень с Уинстоном, доктор достал из баночку-арахисового масла и жестом показал, чтобы тот ни слова не говорил, Уинстон радостно закивал и одарил доктора своей улыбкой -А теперь, поставь мою любимую мелодию Уинстон сразу вскочил на вершину шкафчика, в котором была старая виниловая пластинка и поставил ее на старый проигрыватель. И в это же мгновение, звуки классической музыки, захватили всю лабораторию, доктор сразу стал напевать -Обожаю эту мелодию Сказал доктор и приступил за работу совместно с Уинстоном Они с Уинстоном, могли проговорить всю ночь, о физике, математике, геометрии, космосе, классической музыке. У них было, столько всего общего, что это их, пожалуй, и сближало. Казалось, Уинстон нашел себе лучшего друга. Которого искал всю свою жизнь. Временами доктор выкрикивал фразы (-(-Я вижу закономерность! неудачная попытка, я так близок к успеху! мы так близки к прорыву! ) Выводя на большой доске последнюю цифру в формуле, доктор присел на стул и вытянул свои длинные руки потягиваясь, не заметив, что миновала было всю ночь, он выпил больше 6 чашек кофе и обернувшись, окинул взглядом уже видящего 3 сон Уинстона. Уинстон, отключился раньше и так и уснул на лабораторном столе с пробиркой в руке. Доктор, укрыл того простыней и положил на кровать С ноткой мысли на душе, о том, что если бы Уинстон не был приматом и лабораторным экспериментом. То, пожалуй, именно такого сына, он бы и хотел ***