- Омела... - Ты знаешь правила, Блэк...

В кабинете было полным-полно народу. Дамблдор с безмятежным видом сидел за своим столом, соединив вместе кончики пальцев. Профессор Макгонагалл застыла рядом с ним — на лице ее было очень напряженное выражение. Корнелиус Фадж, министр магии, покачивался с пятки на носок перед камином, явно весьма довольный сложившейся ситуацией; Кингсли Бруствер и приземистый колдун с жесткими, очень короткими волосами — двоюродные брат и сестра его не узнали — стояли по обе стороны двери, точно стражи, а у стены, с пером и тяжелым свитком пергамента наготове, маячила конопатая, очкастая фигура Перси Уизли, при виде которой Ами фыркнула. К её глубокому сожалению, именно он держал её. Сегодня портреты прежних директоров и директрис даже не притворялись спящими. Все они глядели на собравшихся серьезно и внимательно. Когда появился Гарри и Мили, некоторые из них метнулись в рамы к соседям и что-то быстро зашептали им на ухо. Когда дверь за вошедшими захлопнулась, Амбридж ослабила хватку, и Гарри высвободил локоть. Корнелиус Фадж воззрился на них с мстительным удовлетворением. Брюнетка снова фыркнула, высвобождая руки и потирая свои запястья. В данный момент её не волновало что с ней будет. Она мысленно радовалась, что остальные смогли сбежать и сейчас в кабинете директора стояла лишь она и Поттер. — Так, — сказал Фадж. — Так-так-так… Гарри ответил ему самым агрессивным взглядом, на какой только был способен. Сердце у него колотилось как безумное, но сознание, как ни странно, было спокойным и ясным. Увидев эту картину, Койот не сдержала смешка. Её брат выглядел таким смешным. — Они хотели удрать в Гриффиндорскую башню, — сказала Амбридж. В ее голосе прозвучала нотка неприличного восторга, которую Милс уже слышала, когда она упивалась страданиями профессора Трелони в вестибюле замка. — Их поймал Малфой-младший. — Да что вы говорите? — одобрительно сказал Фадж. — Надо будет обязательно передать Люциусу. Итак, Поттер, Блэк… думаю, вам известно, почему вы здесь оказались? — оба собирались ответить вызывающим «да», но не успели они это сказать, как в поле зрения случайно попало лицо Дамблдора. Директор не смотрел прямо на ребят — его взгляд был устремлен в точку, находящуюся где-то над правым плечом Гарри, — но брат и сестра заметили, как он почти неуловимо качнул головой вправо и влево. И оба резко дали задний ход. — Д… Нет, — первым ответил парень, чуть запнувшись. — Прошу прощения? — удивился Фадж. — Нет, — уже тверже повторил Гарри. — Значит, вам это неизвестно? — Ами почти закатила глаза. — Неизвестно, — гриффиндорка сказала это таким тоном, словно вообще не понимает, кто она и где находится. Фадж недоверчиво перевел взор с учеников на профессора Амбридж. Они воспользовались моментом, чтобы еще раз украдкой взглянуть на Дамблдора, который поощрил ковер микроскопическим кивком и намеком на подмигивание. — Стало быть, — голос Фаджа был до предела насыщен сарказмом, — вы не имеете ни малейшего понятия о том, почему профессор Амбридж привела вас в этот кабинет? Вы и не знаете, что нарушили школьные правила? — Школьные правила? Нет, — Гарри ответил прежде, чем Мили успела открыть рот. — Может, вы и декретов Министерства не нарушали? — сердито поправился Фадж. — Во всяком случае, мы этого не заметили, — вежливо произнесла студентка. Её сердце почему-то пропустило удар и забилось с удвоенной силой. Пожалуй, соврать Фаджу стоило хотя бы ради того, чтобы увидеть, как его физиономия нальется кровью, но они абсолютно не представляли себе, как выкрутиться из создавшегося положения: если не удастся заверить Амбридж и министра во лживости слов Эджком, то главным организаторам занятий ОД, уже пора собирать чемоданы. — Так для вас новость, — Фадж даже слегка охрип от гнева, — что в пределах школы раскрыта нелегальная ученическая организация? Да, новость, — сказал Гарри, попытавшись изобразить на лице невинное удивление. — Я полагаю, министр, — шелковым голоском сказала из-за его спины Амбридж, — дело пойдет быстрее, если я приглашу сюда нашего информатора. — Да-да, пожалуйста, — кивнул Фадж. Когда Амбридж покинула комнату, он угрожающе посмотрел на Дамблдора. — Нет ничего лучше хорошего свидетеля, верно, Дамблдор? — Совершенно верно, Корнелиус, — с серьезным видом кивнул тот. Несколько минут никто не смотрел друг на друга, все ждали. Затем за спиной Гарри снова открылась дверь. Мимо них прошла Амбридж; она вела за плечо кудрявую подружку Чжоу Мариэтту, прячущую лицо в ладонях. — Не пугайся, дорогая, тебе нечего бояться, — ласково сказала профессор Амбридж, похлопывая ее по спине, — ну-ну все хорошо. Ты правильно поступила. Министр очень тобою доволен. Он сообщит твоей матушке, какая ты славная девочка. Знаете ли, министр, — добавила она, обращаясь к Фаджу, — мать Мариэтты — та самая мадам Эджком из Отдела магического транспорта, специалист по летучему пороху. Она помогает нам контролировать камины в Хогвартсе. — Великолепно, просто великолепно! — с восхищением сказал Фадж. — Дочурка вся в мать, а? Ну, поди сюда, милочка, взгляни на меня, не смущайся, давай послушаем, что ты можешь… Ах, разорви меня горгулья! — Мариэтта подняла голову, и потрясенный Фадж отскочил назад, чуть не свалившись в камин. Подол его мантии начал дымиться, он ругнулся и поспешил затоптать его. С горестным стоном Мариэтта натянула воротник своей мантии до самых глаз, но все уже успели увидеть, что ее лицо обезображено россыпью пурпурных прыщей, образовавших на щеках и носу надпись «ЯБЕДА». «Весьма хорошее заклинание» — усмехнулась своим мыслям Блэк. — Не обращай внимания на эти пятнышки, дорогая, — нетерпеливо сказала Амбридж, — отпусти мантию и расскажи министру… — но Мариэтта испустила еще один приглушенный стон и отчаянно замотала головой. — Ну хорошо, глупышка, я сама расскажу. — Амбридж наградила ее очередной тошнотворной улыбкой и продолжала: — Так вот, министр, мисс Эджком пришла ко мне в кабинет сегодня вечером, после ужина, и сказала, что хочет мне кое-что сообщить. Она сказала, что если я загляну в тайную комнату на восьмом этаже, которую иногда называют Выручай-комнатой, то обнаружу там нечто, могущее меня заинтересовать. Я задала ей несколько вопросов, и она призналась, что имеет в виду некое сборище. К несчастью, в этот момент на нее навели порчу, — Амбридж сделала нетерпеливый жест в сторону прячущей лицо Мариэтты, — после чего, заметив свое отражение в зеркале, девушка крайне расстроилась и не сумела сообщить мне дополнительные подробности. — Ах вот оно что, — сказал Фадж, буравя Мариэтту взглядом, который сам он, видимо, считал по-отцовски теплым и участливым, — это было очень смело с твоей стороны, милочка, прийти к профессору Амбридж. Ты поступила абсолютно правильно. А теперь будь добра, расскажи мне, что происходило на этом вашем собрании? Какова была его цель? Кто там присутствовал? — но у Мариэтты отнялся язык; она лишь снова помотала головой, таращась на них испуганными, широко раскрытыми глазами. — Неужели нельзя расколдовать ее, чтобы она могла говорить спокойно? — с нетерпением сказал министр, обращаясь к Амбридж. — Пока мне это не удалось, — неохотно призналась та, и Гарри с Мили почувствовали прилив гордости за Гермиону, сумевшую наложить на Мариэтту такое коварное заклятие. — Но даже если она не заговорит, это не важно: я могу продолжить за нее. Помните, министр, в октябре я посылала вам отчет, где сообщалось, что Поттер встречался с группой своих соучеников в «Кабаньей голове», в Хогсмиде? Так вот… — Откуда вам известно об этой встрече? — прервала ее профессор Макгонагалл. — У меня есть свидетель, Минерва. Уилли Уиддершинс случайно оказался в этом трактире в то же время, что и они. Конечно, он был весь в бинтах, но на его слух это не повлияло, — самодовольно сказала Амбридж. — Он слышал каждое слово, произнесенное Поттером и этой Блэк, и сразу же поспешил в школу, чтобы доложить мне… — Так вот почему его не судили за извергающие унитазы! — подняв брови, сказала Макгонагалл. — Надо же, как интересно работает наша правоохранительная система! — Милс с трудом подавила улыбку. Её декан однозначно на их стороне. — Гнусные коррупционеры! — взревел портрет дородного красноносого волшебника, висящий над столом Дамблдора. — В наше время Министерство не заключало сделок с мелкими мошенниками — нет, сэр! — Благодарю вас, Фортескью, довольно, — мягко осадил его Дамблдор. — Поттер и Блэк назначили встречу с соучениками, — продолжала Амбридж, — чтобы убедить их вступить в нелегальное общество ради изучения чар и заклинаний, которые Министерство сочло неподходящими для детей школьного возраста… — Полагаю, что здесь вы ошибаетесь, Долорес, — спокойно промолвил Дамблдор, глядя на нее поверх очков-половинок, низко сидящих на его длинном кривом носу. Брат и сестра удивленно посмотрели на него. Они не понимали, каким образом Дамблдор надеется вызволить его из беды: ведь если Уилли Уиддершинс и впрямь слышал в «Кабаньей голове» каждое слово, произнесенное ими, выкрутиться будет попросту невозможно. — Ого! — воскликнул Фадж, снова покачиваясь на носках. — Ну-ка, ну-ка, давайте послушаем очередную байку, высосанную из пальца, чтобы спасти Поттера и эту девчонку от неприятностей! Прошу вас, Дамблдор, продолжайте — наверное, Уилли Уиддершинс солгал? Или в тот день в «Кабаньей голове» был вовсе не Поттер, а его брат-близнец? А Блэк в это время гуляла по Хогвартсу и на встречу пришел её клон? Или вы предложите обычное простое объяснение, включающее петлю времени, ожившего мертвеца и парочку невидимых дементоров? — Очень смешно, министр, очень! — Перси Уизли угодливо хохотнул. Гарри еле сдержал себя — так ему хотелось дать Перси пинка. А вот Ами не сдержалась и наступила ему на ногу. Но тут они, к своему изумлению, заметили, что на губах Дамблдора тоже играет легкая улыбка. — Нет-нет, Корнелиус, я вовсе не отрицаю, что Гарри и Амелия в тот день были в «Кабаньей голове» и набирали учеников в группу для изучения защиты от Темных искусств. Уверен, что и сами Гарри с Амелией не станут этого отрицать. Мне только хотелось бы обратить ваше внимание на то, что Долорес не права, полагая, будто эта группа была нелегальной. Если помните, декрет Министерства, запрещающий ученикам объединяться в общества, вступил в силу лишь через два дня после встречи, организованной В Хогсмиде, а потому ребята отнюдь не нарушил тогда никаких правил. У Перси был такой вид, словно его стукнули по макушке чем-то очень тяжелым. Фадж застыл, приподнявшись на носках и забыв опуститься; челюсть у него отвисла. Первой опомнилась Амбридж: — Все это весьма изобретательно, директор, — сладко улыбаясь, сказала она, — но теперь со времени вступления в силу Декрета об образовании номер двадцать три прошло уже почти полгода. Если первая встреча и не была противозаконной, то уж все последующие определенно являлись таковыми. — Что ж, — сказал Дамблдор, с вежливым любопытством разглядывая ее поверх переплетенных пальцев, — пожалуй, они являлись бы таковыми, если бы имели место, но можете ли вы доказать, что ученики действительно продолжали встречаться? Пока Дамблдор говорил, Гарри услышал позади себя еле слышный шепот — похоже, это шептал Кингсли. Еще он мог бы поклясться, что почувствовал какое-то слабое дуновение, словно мимо него порхнула птица. Однако, опустив глаза, он ничего не увидел. — Доказать? — повторила Амбридж, и рот ее, по обыкновению, растянулся в отвратительной жабьей усмешке. — Где вы были, Дамблдор? Зачем, по-вашему мы пригласили сюда мисс Эджком? — Разве она говорила, что встречи происходили в течение полугода? — спросил Дамблдор, поднимая брови. — У меня сложилось впечатление, что она сообщила вам только о сегодняшней встрече. — Мисс Эджком, — тут же сказала Амбридж, — пожалуйста, дорогая, скажите нам, как долго продолжаются эти встречи. Можете просто кивнуть или покачать головой — я уверена, что ваши прыщики не станут от этого хуже. Итак, они происходили регулярно в течение последних шести месяцев? — в этот момент Ами перестала слушать. Она лишь молча наблюдала. Опомнилась девушка лишь в тот момент, когда Барби достала список имен. — Как только я увидела в этом списке фамилию Поттера, мне стало ясно, с чем мы имеем дело. — Отлично, — сказал Фадж, и по его лицу расползлась улыбка, — отлично, Долорес. И… ничего себе! — он взглянул на Дамблдора, который до сих пор стоял рядом с Мариэттой, держа палочку в опущенной руке. — Вы видели, как они себя называют? — медленно произнес Фадж — Отряд Дамблдора! — Дамблдор шагнул вперед и взял у Фаджа пергамент. Он посмотрел на список, составленный Гермионой полгода назад, и на несколько мгновений словно потерял дар речи. Затем поднял глаза, улыбаясь. — В этом списке всего три имени, — произнес он, кидая короткий взгляд на довольную собой Амелию. — Что?! Нет, нет, их было больше! Вероятно, это какое-то скрывающее заклинание, — Долорес махала палочкой над пергаментом. — О, профессор Амбридж, вы абсолютно правы, — неожиданно для всех сказала брюнетка, перекрещивая пальцы рук и подходя к профессору. Она забрала у неё список. — Это маленькое заклятие, которое могу снять лишь я. Могу я взять палочку Гарри? Свою обронила, — конечно, гриффиндорка солгала, но зачем министру знать лишние детали? — Aperto a metà, — произнесла девушка и на пергаменте высветилась первая половина имен и к счастью Блэк, все со старших курсов, если не считать Джинни и Колина. — Вот и всё. — Благодарю, мисс Блэк. Кстати, слышал о вашей помолвке с мистером Уизли. Поздравляю, — произнес Дамблдор и Ами ему улыбнулась и кивнула. Перси же в этот момент просто был в шоке, но он быстро прошел. Мили снова отключилась от внешнего мира. Когда директор оглушил всех министерских работников, то подошел к упавшим детям и Макгонагалл. Но поговорить с ними долго не вышло: Долиш зашевелился. Все очнулись как только Дамблдор ушел, а затем началась анархия.