Полярная звезда Стамбула

       Валиде Хюррем султан очень сильно любила своих детей, и поэтому в свободное от гаремных дел время, она старалась проводить вместе с детьми или покойным повелителем. И сложилось это не только из-за материнского инстинкта или чувств. Опасность на протяжении всей жизни преследовала не только Хюррем султан, но и её детей. Боязнь того, что кого-то из её шехзаде убьют была самым страшным ночным кошмаром. Попытка Махидевран султан избавиться от беременной Хюррем, ссылка в Старый Дворец из-за клеветы, операция Джихангира, падение Михримах с лошади, побег Баязеда и многие другие моменты, которые заставили беречь их всех, как зеницу ока. И вот пришла весть о смерти султана Сулеймана, шехзаде Селима и шехзаде Баязеда. Хюррем султан была в отчаяние, но желание уберечь её младшего сына была первым делом, которое заставило новую Валиде султан заставить бороться, и так как в такие периоды ум матери султана работал ещё быстрее, она смогла сохранить жизнь шехзаде Джихангиру, но при условии того, что никто из его возможных сыновей не сможет претендовать на престол. У них не будет на это прав. Но это означало, что младший брат султана сможет жить нормальной жизнью. И, что когда придет время, у шехзаде появится свой небольшой гарем.       В этот вечер Валиде Хюррем султан ужинала в своих покоях вместе со своими сыновьями. Стол и подносы были переполнены различными блюдами и вкусностями, приготовленными лучшими поварами, но для матери султана самым любимым кушаньем всегда оставался плов с перепелами. Этот вечер был одним из немногих, когда каждый из членов султанской семьи мог расслабиться и забыть о внешних делах, разговоры обычно посвящались собственным делам. А поговорить всегда было о чём. - Валиде, я слышал, что сегодня вы ездили к нашей сестре Михримах, как у них дела? Как Айше Хюмашах? - спросил шехзаде Джихангир, который души не чаял в дочери своей сестры. - Хюмашах хорошеет с каждым днем, напоминая саму Михримах. Михримах тоже в порядке, она почти оправилась после траура. - ответила госпожа, ласково и нежно улыбнувшись. - Валиде простите, что я перемещаю разговор в другое русло, но я бы хотел, чтобы вы все же ответили на мой вопрос о переезде Нергизшах султан в столицу! - резко сказал молодой султан, переключая внимание матери и брата на проблему, связанную с судьбой маленькой султанши. Взгляд Хюррем султан стал более серьезным, однако вздохнув, мать быстро ответила сыну. - Хорошо сынок, я согласна на то, чтобы Нергизшах султан жила вместе с нами во дворце, более того я нашла того, кто с радостью займётся девочкой. - И кто же это Валиде? - спросил с интересом молодой султан, чем вызвал улыбку своего младшего брата. - Гюльфем хатун. Я знаю, что покойный шехзаде Мустафа был по особенному ей дорог, поэтому она сама захотела заняться девочкой. Уверяю тебе мой сын, Нергизшах султан не будет знать здесь проблем или обиды с нашей стороны. Она будет здесь жить очень хорошо, а Гюльфем хатун сможет заменить ей мать. - сказала мать султана, вызвав одобрительную улыбку своего сына. - Я рад, что вы понимаете меня, Валиде!- сказал султан Мехмед, продолжая кушать плов. - А я рада, что ты посоветовался со мною Мехмед. Джихангир, а как твои уроки на саблях? - спросила Валиде султан своего младшего сына. - Мне кажется, что от меня будет больше проку за пером и книгой, чем за саблей и щитом. - сказал шехзаде, немного улыбнувшись грустной улыбкой. Все это заметили, но никто ничего не сказал, так как могли расстроить шехзаде ещё больше, но Хюррем, наклонившись поцеловала в лоб сначала Джихангира, а потом и Мехмеда. Они все улыбнулись, так как каждому это было приятно.        Так и проходили некоторые вечера у султанской семьи. Спокойные и тихие. А вот вечера в ташлыке наложниц были не такими безмятежными и спокойными, как в покоях Валиде султан. А особенно, когда Валиде султан объявляет, что в скором времени будет праздник для Повелителя, где некоторым девушкам будет дана возможность показать свои навыки танца и красоту молодых тел. Сюмбюль ага суетился, выбирая девушек для праздника, и деля их на группы. И на этот раз он отбирал самых ярких роз этого гарема. К таким относилась и девушка, которую Сюмбюль ага хотел отправить в покои, пока не выбрал Махфирузе. Это была Ирина. Русская девушка очень гордилась своей красотой и пластикой движений танца и была абсолютно права. Её гибкий стан мог заставить волновать любого смотрящего, а движение рук и кистей в танце были настолько плавными и игривыми, что Сюмбюль ага не сомневался, что девушка получит фиолетовый платок от султана.        Но были в гареме ещё несколько девушек, что могли сравняться с русской рабыней. Гречанка Оливия попала в гарем всего год назад, но делала успехи в танцах, а черкешенка Алтун выполняла особые движения танца живота, которые были по силу не многим. Эту троицу выбрали для праздника султана Мехмеда, что должен был состояться через несколько дней.        А вот первой фаворитке султана было вовсе не до развлечений, так как её положение было очень шатким. С одной стороны стояла Махфирузе Хюмашах хатун и её будущий ребенок, а с другой стороны весь гарем. Гюльмарван хатун понимала, что без ребенка, она вылетит из этого дворца, как птица, но предпринимать что-нибудь сейчас было опасно, так как подумают на неё. Лекарша обещала ей лекарство, которое может помочь забеременеть только через неделю, но темноволосая не могла больше ждать или делить своего султана с кем-то.        Гюльмарван хатун ходила взад и вперед, думая, что делать. В своей комнате девушка жила одна, так как четыре месяца была единственной фавориткой. В комнате была два дивана, стол, несколько полок, которые были заставлены тремя шкатулками с деньгами и драгоценностями, а в двух сундуках находились пять платьев и ткани, преимущественно красные, так как и любил повелитель. Она была единственной его фавориткой. Но теперь это было не так. И мириться с этим красавица не хотела. Если понадобится, то ради внимания султана и титула султанши, она запачкает руки в чужой крови. Ведь в гареме без этого не выживешь. Так ей казалось.