Полярная звезда Стамбула

      Как вы думаете, какое самообладание должно быть у женщин, которые соперничают друг с другом, но сейчас мило и спокойно разговаривают, а также уплетают сладости? Вы только представьте такую картину. - Госпожа, признаться, но мне очень понравилась ваша брошь, она прелестна! - сказала Гюльмарван хатун, с радостью кушая локму. - Благодарю за комплимент, эту брошь мне привёз повелитель из Персии в честь рождения нашего шехзаде Халида, она как раз подходит под мои платья! Скажи, тебе ведь уже выделили собственные покои? - продолжила разговор султанша, отпивая вишневый шербет, который очень любила. - Да, скажу честно, мои покои не уступают вашим, они такие же по размеру и богатствам в них, к тому же они принадлежали Махидевран султан. - ответила беременная фаворитка на вопрос матери шехзаде. - Я не знаю кому принадлежали эти покои до меня, но, всем известно какая судьба была у предыдущей хозяйки твоих покоев, но я могу согласиться, что они действительно дороги в убранстве. - сделала тонкий намёк синеглазая женщина, после чего черкешенка внутренне напряглась, поняв, что намёк явно был в её сторону, но виду не подала, а только улыбнулась. - Каждому уготована своя судьба госпожа, и мы не в силах ей противиться. Как Аллах решит так и будет! - сказала Гюльмарван хатун, после чего в покои вошла Нурджихан хатун с маленьким шехзаде на руках. Гюльмарван, увидев ребенка своей соперницы, всё же не смогла сдержать небольшое умиление, так как это всё же ребенок. - Ваш сын вырастет хорошим наследником! - Аминь, Гюльмарван! Знаешь, я решила последовать примеру нашей Валиде султан и сама начала обучаться, ведь я считаю, если не учишься сама, то как ты сможешь вырастить ребенка, который будет стремиться к знаниям и новому? - задала риторический вопрос фаворитка, на что беременная девушка решила надавить на больное место белокурой султанши. - Думаю да, госпожа вы частично правы, однако бывают такие моменты, когда сил совершенно не остается. Вот сегодня вечером султан пригласил меня к себе, а следовательно половину ночи мы с ним будем разговаривать о нашей любви и нежности друг к другу, и так происходит почти каждый день, поэтому возникает вопрос, когда заниматься собой, если всю себя ты отдаешь для счастья любимого человека? - попала в самую больную точку фаворитка султана, зная, что это может больно уколоть молодую султаншу. - Время для самой себя всегда должно быть, ведь всегда может получиться так, что излишняя навязчивость будет лишь в тягость, но здесь я не советчик, так как будем честными, моё дело воспитать будущего наследника, а низменные развлечения-удел рабынь и обычных фавориток, ведь о любви и страсти он может говорить и с ними. Я то надеюсь ты уже отчислила себя от них и начала заниматься делами, подходящими к твоему положению? - нет, Махфирузе так просто не поддаться на эту уловку. - Да, Махфирузе Хюмашах султан, не сомневайтесь, а особенно, когда я рожу шехзаде, то точно могу делать то, что позволено и вам! А сейчас, я должна поблагодарить вас за ваше гостеприимство, но мне уже нужно идти, ведь ко мне скоро должен прийти лекарь, ведь до родов уже не далеко! - сказала темноволосая девушка, вставая из-за стола. - Конечно, не буду тебя задерживать, хатун! Здоровье наследников превыше всего. Можешь идти. - спокойно сказала султанша, продолжая эту сладкую трапезу, и не обращая внимание на неуклюжий поклон фаворитки, она взяла одно из красных яблок и откусила от него кусочек. Гюльмарван хатун удалилась, а Махфирузе призвала к себе ту, которая была чиста душой и сердцем для интриг. Махфирузе Хюмашах внимательно смотрела на Нурджихан и поняла, что сама начинала черстветь душой и больше слушать ум, а не сердце. Она ни чем не лучше Гюльмарван, она такая же рабыня Османской империи и заложница обстоятельств, только вот мать Халида ещё не проливала чужую кровь, но это только пока.       Месяц пролетел быстро, стояла глубокая ночь, и в покоях Махфирузе Хюмашах было тихо и спокойно. Очень тихо, сейчас Халид спал вместе со своей матерью, не подозревая, что случиться в эту ночь. Ему было хорошо. Он один такой маленький и белокурый ангел, который лежал, во сне стараясь выпутаться из мягкого и теплого одеяла. Он был таким один. Вся забота семьи и отца доставалась ему, но вот что-то тихонько зашумело, и кто-то вошёл в покои его матери. - Госпожа, госпожа, проснитесь. - тихонько дергала за плечо Аглинур калфа, спящую султаншу, которая обладала чутким сном и проснулась сразу же. - Что случилось, Аглинур? - сонно, но встревоженно спросила первая жена султана. - У Гюльмарван хатун начались роды! - сказала калфа, после чего Махфирузе Хюмашах проснулась окончательно. - Пришли мне Жизель, а сама немедленно иди туда, о Аллах! Вот и наступил этот момент. - негромко, но с тревогой произнесла женщина, непроизвольно посмотрев на своего единственного сына.       В покоях Гюльмарван хатун был настоящий переполох, ведь любимая фаворитка султана должна была родить именно в эту ночь, и черкешенке было больно, адски больно, будто бы наложница расплачивалась за все грехи, которые совершила, желая выжить. Рядом с ней сейчас было четыре женщины, которые пытались облегчить муки черкешенки. Это продолжалось невыносимо долго, и Гюльмарван начала терять сознание от нахлынувшей боли, только вот сделать она это не могла, иначе она умрёт и её ребенок вместе с ней. - Старайся хатун, старайся, малыш уже идёт! - говорила повитуха, поддерживая роженицу. - Помогите мне! Спасите меня! Мехмед! - кричала черкешенка, страстно желая, чтобы с ней был султан, но это было против правил.       В этот момент вся династия дворца уже ожидала новостей в покоях Валиде султан, которая приказала читать молитву за счастье и здоровье роженицы с ребенком. Султан Мехмед тоже уже был оповещён и готовил своей алой розе подарок. Перстень с кровавым рубином, окруженный двумя рядами бриллиантов. Этот момент настал! Наконец-то его любимая подарит ему ребенка, и султан переживал. Переживал, что Гюльмарван не выживет, ведь такое случалось часто, но он верил, что его любовь сильнее смерти.       Султан Мехмед вышел на балкон и посмотрел на свою империю, которая была окутана мраком ночи, сиянием луны и звезд, а потом посмотрел в сторону балкона матери и увидел Махфирузе Хюмашах, которая тоже ждала новости в покоях своей свекрови. Султан вгляделся в её лицо и фигуру. Она была спокойной, а дыхание ровным, будто бы никто не рожал в эту ночь, а женщина вышла просто посмотреть на пейзаж, который так подходил к её имени.       " Я не повторю ошибку своего отца, никто из них не будет несчастен, как покойная Махидевран султан".       Начинался уже рассвет, в тот момент, когда вошёл Сюмбюль ага и не сообщил, что его любимая, его Гюльмарван родила ему сына. Родила нового наследника. - Я нарекаю тебя Османом! Я нарекаю тебя Османом! Я нарекаю тебя Османом! - шептал свою первую молитву наречения имени ребенка султан Мехмед в окружении всех своих близких. Здесь были и его племянницы, которые стояли возле Гюльфем хатун, уссердно молящуюся за счастье нового шехзаде и Гюльмарван, которая устало, но счастливо смотрела на двух своих самых любимых мужчин. Здесь была и Михримах, которая сама готовилась осчастливить своего супруга, пославшего два сундука величественных даров ему и черкешенке. Конечно же здесь находилась и Валиде Хюррем султан, которая была теперь спокойна за своего сына и будущий род Османов. - Поздравляю вас с рождением шехзаде повелитель, да пошлёт Аллах ему благополучие и здоровье. - спокойно произнесла мать первого шехзаде - Махфирузе Хюмашах султан, после чего первая подарила новорожденному шехзаде амулет от сглаза. - Благодарю вас Махфирузе Хюмашах султан! Я очень рада, что вы посетили нас в этот радостный миг! - сказала Гюльмарван, на что белокурая султанша кивнула головой легонько улыбнувшись.- Надеюсь вы посетите меня с шехзаде Халидом? Нужно, чтобы братья поиграли друг с другом! - сказала беззаботно Гюльмарван султан. - Конечно, когда шехзаде Осман немного окрепнет, я обязательно принесу шехзаде Халида. Отдыхай Гюльмарван, тебе нужно восстанавлиться. Повелитель, позвольте вернуться к нашему сыну, он уже проснулся? - спросила Махфирузе Хюмашах повелителя, который был доволен достоинством своей первой жены. - Конечно Махфирузе Хюмашах, можешь идти! - сказал султан, после чего Махфирузе Хюмашах султан покинула счастливых родителей.