Ещё один шанс

       Несмотря на полный беспорядок в голове, Гермиона смогла сосредоточиться на учёбе и без проблем отсидеть все занятия. Но вот к вечеру, зайдя в гостиную Гриффиндора, она встретила две пары очень обеспокоенных глаз.        Ну конечно! А чего она ожидала? Что её друзья ничего не заметят?       — Гермиона, что с тобой происходит? Ты сегодня очень странно себя ведёшь, — обеспокоенно начал Гарри, — да и Джинни сказала…       «Ну ясно, откуда ноги растут, — подумала Гермиона, — Джинни, значит».        — Что бы вам не сказала Джинни, всё хорошо. Со мной всё в порядке.        — Но…        — Гарри, если бы у меня что-то произошло, я бы вам первым рассказала. А теперь извините, я очень устала и хочу спать.        Обняв обоих, Гермиона побежала вверх по лестнице, пока они ещё не заметили, как ей стыдно лгать. Врать она вообще не любила, а уж лучшим друзьям — тем более.        Она решила сама со всем разобраться. В конце концов, это касалось только её и мистера X, имя которого ей ещё предстояло узнать. И она всех волшебников молила, чтобы им не оказался ненавистный Малфой.        Следующие несколько дней прошли без приключений. Гермиона просыпалась только в своей кровати, но головная боль почему-то не проходила. Каждое утро она появлялась и пропадала сама собой. Она не хотела обращаться за помощью, чтобы не рассказывать, с чего всё началось (об этом ей даже думать стыдно было). В конце концов, решила, что это на погоду: зима на носу, магнитные бури, ой, да какая разница!        Куда только подевалась её ответственность?        Сегодня такой отличный день — выходной! У Гермионы были грандиозные планы, обязательно сходить в Хогсмид, купить желейных мишек. Их называли сладостями для детей, но Гермиона от этого лакомства отказаться просто не могла.        Одевшись, надев на голову любимый голубой берет, она радостно помчалась навстречу новому дню.        В сладком королевстве, как обычно, яблоку негде было упасть.        «Как же тут здорово!» — думала Гермиона. Всё играет яркими красками и запах!        Ваниль и шоколад! Гермиона прикрыла глаза от удовольствия.        Схватив пакет с Харибо, едва расплатилась, она вышла на улицу.        Холодно, но хотелось прогуляться одной. Она не была намерена делиться своими мыслями с Гарри и Роном, и мишками тоже, поэтому пошла к озеру, подумать.        Там её ждал сюрприз, и день уже не казался таким прекрасным.        Спиной к ней стоял Малфой, одетый, как обычно, во всё чёрное.       «Интересно, — подумала Гермиона, — а если покрасить его платиновые волосы в чёрный цвет? Как крыло ворона, например?        Впрочем, она быстро прогнала эти мысли: какое ей дело до его волос, в конце концов?        — Ты меня преследуешь, Грейнджер? — сказал он, не оборачиваясь.  — Куда не плюнь, всюду ты, и днём и ночью.        — Ночью? Не знала, что ты спишь в спальне для студенток Гриффиндора. Потому что ночью меня можно встретить только там.        «Ночью…ночью. ночью… Он явно что-то не договаривает» — мысленно размышляла Гермиона. — Ну, погоди, мерзавец, я узнаю правду!».        — А ты? Ты всегда спишь именно в этой спальне? — Малфой развернулся и посмотрел ей в глаза говоря это.        У Гермионы затряслись коленки.        — Да, — кивнула она, — а что, тебе есть какое-то до этого дело, Малфой?        — Да, в принципе, никакого. Хотел только спросить, тебе не снятся кошмары?        — Кошмары? Малфой, ты что, с башни Слизерина рухнул и лбом стукнулся?        Он подошёл к ней очень близко, Гермиона вжалась в стоящий за спиной дуб, с которого скорей всего и свалился этот слизеринский засранец, чье горячее дыхание обожгло ей лицо. Гермиона зажмурилась.        Мерлин, что происходит?        — Мне до тебя нет вообще никакого дела. Ты мне отвратительна. Каждый раз, когда тебя вижу, хочу задушить.        Он обхватил её за горло холодными руками. Настолько близко он ещё никогда не был. Взгляд был острым, колючим, полным ненависти. Гермиона попыталась расцепить его руки, но он был сильнее. Тогда она потянулась за палочкой.        — Даже не думай, — прошипел Малфой, — иначе будет хуже.        «Куда уж хуже!» — пронеслось у Гермионы в голове.        Она приготовилась к самому худшему, но вдруг всё опять изменилось. Малфой перестал её душить, но с места всё ещё не сдвинулся. Гермиона пыталась откашляться, одной рукой держась за горло, второй отталкивая Малфоя.        Но тот стоял как столб. Что с ним происходит? Она думала, что он может только языком молоть всякие гадости. А оказывается, мальчик подрос и стал руки распускать?        — Малфой, червяк, — она покачала головой, — отстань от меня, не то в глаз снова…        Гермиона не успела договорить. Резким движением он опять прижал её к дереву, а его руки мертвой хваткой сжали её плечи.        — Как же я тебя ненавижу, чёртова заучка! — прошипел он.        А потом жадно впился в её губы.        Гермиона застыла. Она была в шоке, ей было страшно, но губы отчего-то предательски отвечали на поцелуй. Мерлин, до чего она дошла! Целуется с Малфоем! Может, она под проклятье попала? Или кто-то, играясь, на неё заклятье наложил?        Гермиона закрыла глаза, но он уже отпустил её губы.        Хотя отходить всё ещё не спешил. Прижавшись лбом к её лбу, тяжело дышал. Она боялась открыть глаза, словно провалилась в бездну.        Когда через пару минут он всё же отпустил её, она так и стояла столпом, слушая, как он быстро, почти бегом, уходит.        Как только его шаги стихли, Гермиона, наконец, выдохнула и тихо вздохнула. Коснулась своих губ дрожащими пальцами: они пылали.        Гермиона сползла вниз и просто плюхнулась на землю. Её только что поцеловал Драко Малфой, и она ответила! Она даже не знала, что может быть хуже. Даже то, что пару дней назад она бегала голышом, завернувшись в простынь, по коридорам Хогвартса, теперь казалось абсолютной ерундой, детской забавой.        Как дошла до школы Гермиона помнила плохо. Зайдя в гостиную, она села на диван возле камина.        «И что теперь делать?» — напряженно соображала она. Мысли путались. Она пыталась расставить их по местам как любимые книги в библиотеке, но мысли, увы, не книги.        Одно она знала точно: рассказывать она об этом не будет никому, никогда, даже под сывороткой правды.        Всё было более чем странно. Гермиона всё ещё не была до конца уверена, что-то, что с ней произошло ночью, и сегодняшнее поведение Малфоя как-то связано.       Но он не мог просто так взять и поцеловать её, да ещё и в ненависти вот так прямо признаться — не его стиль. Этот самодовольный павлин любил подначивать издалека, а не бить в лоб. Наверное, думал, что так выглядит круче.        Гермиона ещё немного посидела, но в гостиную начали постепенно заходить другие ученики. День уже подходил к концу, все возвращались с прогулок. Она отправилась в спальню, хотя там тоже было не протолкнуться. Уже не в первый раз она подумала, что в следующем году нужно непременно стать старостой, чтобы у неё была своя собственная спальня.        Гермиона устало плюхнулась на кровать, только сейчас заметив, что потеряла свой любимый берет. Где же она могла его оставить? Если на озере (а, скорее всего, именно там), нужно было забрать его как можно скорее.        Кажется, теперь она чаще должна выбираться куда-то без Рона и Гарри. Друзьям это явно не понравится.        Гермиона разделась и легла в постель, плотно закутавшись в одеяло. И вскоре уснула.        «Холодно! Почему мне так холодно?»        Гермиона лежала на полу. Это первое, что она сообразила. Открыв глаза, поняла, что находится в той же круглой комнате, к счастью, на этот раз одетая. Ну хоть что-то.        Как она, черт возьми, опять здесь очутилась?        Оглядевшись вокруг Гермиона поняла что всё осталось на своих местах, как и тогда, когда она бежала из этой дурацкой комнаты. Подушки валялись, постель была смятой, и потухший камин, скорей всего, никто его не трогал. Она встала и прошлась по холодному полу, снова пытаясь понять, что происходит.        За окном была глубокая ночь.        «Надо выбираться отсюда!» — решила Гермиона.        Забавно, но, кажется, эта мысль уже начала преследовать её.        Дверь открылась и вошёл он. Чёртов слизеринский выскочка. Гад и слизняк Малфой. Зазнайка и хвастун. А ещё — тот, кто несколько часов назад украл с её губ первый в жизни настоящий поцелуй.        Гермиона не двигалась, Драко прошёл к центру комнаты, постоял там пару секунд и выбежал обратно.        О, Мерлин! Что же это такое творится?        Гермиона ущипнула себя за руку: вдруг это всего лишь сон, и она никак в себя прийти не может?        И что ей делать? Бежать за ним? Подождать? В конце концов, Гермиона остановилась на втором варианте.        Малфой не вернулся, и, спустя десять минут, она тоже вышла, полная злой решительности.        Всё, игры закончились. Теперь Малфою не отвертеться! Завтра она вытрясет из него правду, чего бы ей этого не стоило.