— Я бычара, а не лев, — огрызнулся и повернулся в сторону пассажирского кресла, где десять минут назад сидела Аманда и закидывала меня комплиментами. Я был бы уверен в том, что её слова — ложь, призванная ввести меня в заблуждение. Уловка, чтобы я потерял над собой контроль, показал слабость, страх перед новым и неизвестным. Если бы не её глаза. В тот момент они пылали искренностью. Впрочем, как и всегда.
Я остановился на одном из светофоров, пропуская поток поворачивающих машин. Нужно отдышаться, решить, что делать… и напиться.
Те несколько стопок водки, которые я опрокинул в клубе, никак не давали о себе знать — мозг оставался до бешенства трезвым. А мне нужно было залить спиртом новые ощущения. От идеи, пришедшей на ум в следующую секунду, трудно было отказаться, и я отправился в круглосуточный бар своего дяди.
В голове всё ещё назойливо звенел голос Аманды.
Выйдя из машины, я остановился возле заведения дяди Эдди и прикрыл глаза, неосознанно прислоняясь лбом к холодной поверхности двери. В памяти всплыло лицо Аманды, и, чтобы вновь не зависнуть на её губах, я вошёл внутрь и лениво поплёлся по безлюдному залу.
— Посмотрите, кто пришёл! — радовался дядя моему появлению. Конечно же, он учуял от нерадивого племянника запах алкоголя. — Тебе нельзя пить, Джек. Посадишь печень.
Он пытался проявить заботу, но я пригрозил ему пальцем. Сам буду решать, пить или нет. За меня и так решили, быть мне мужиком с яйцами или без них. Так что тихо тут всем!
Этого я произносить не стал — просто обнял родственника и заказал себе водки. Дядя только покачал головой, но ничего не сказал. Шатаясь дошёл до столика, плюхнулся на стул и откинулся на спинку. Глаза закрылись сами собой, и я снова увидел Аманду, услышал её уверенное признание.
— Чертовка! — выкрикнул я и заехал кулаком по деревянному столику, чудом не сметя подставку для салфеток. — Сучка! Как она может издеваться надо мной!
Разумеется, эта вспышка не могла остаться незамеченной. Дядя что-то проворчал, но вмешиваться не стал. Боялся. Из подсобки внезапно высунулся Стивен, мой старший брат, который, как оказалось, тоже был здесь.
— Буянишь, — спокойно проговорил он, подходя к столику и вальяжно усаживаясь напротив.
— Буяню, — честно ответил я, исподлобья глядя на того единственного, который пытался быть мне другом и защищал, пока я справлялся с последствиями травмы и привыкал к новому себе.
В пьяном тумане то и дело снова возникало: «Я люблю тебя, Джек». Выгнав из головы сладкий женский голос, я выдохнул. Мрачно буркнул, почти приказал:
— Водки принеси.
— Может, спать пойдёшь? — предложил альтернативу брат.
— Не пойду.
Пальцем приманив грудастую официантку, я потребовал немедленно выполнить мой заказ. Она ушла так же быстро, как и пришла.
— Где был? — пройдясь по мне внимательным взглядом, поинтересовался Стивен.
— В клубе, — признался я, наблюдая, как на его лице появляется улыбка. Он наверняка подумал, что я образумился и начал жить, как все.
— И как там?
— Весело.
Наконец официантка принесла мой призрачный шанс на то, что чертовка с волосами цвета дер… кхм, шоколада не замучает меня до смерти. Призрачный, потому что дядя выдал ей самую маленькую бутылку, в которой не было даже трёхсот грамм. Блядь! Хмыкнув, я тут же начал осушать ёмкость стопку за стопкой, а когда содержимое иссякло, полностью перекочевав в горящее непонятными чувствами нутро, сжал миниатюрную рюмку в кулаке до характерного треска. Осколки рассыпались по полу, явно показав брату, что допрос пора заканчивать.
— Ладно, Джеки, я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — Стив встал и ушёл, оставив меня наедине с голосом Аманды в голове и саднящей царапиной от острого края разбитой рюмки.
Желая чуть успокоить его, я поднял большой палец вверх: «Всё охуительно, брат!» Вслух я ничего не сказал, просто громко подумал, надеясь, что он каким-то образом услышит.
Вновь оказавшись единственным посетителем кафе, я закрыл глаза и опустил голову, пытаясь сконцентрироваться и решить, как вести себя с ней дальше. Мысли пчёлами кружились в мозгу, и в какой-то момент я словно перестал слышать что-либо, кроме назойливого жужжания. Именно поэтому голос, раздавшийся напротив, стал полнейшей неожиданностью. Какой придурок на этот раз чего-то от меня хочет?!
— Джеки-Джеки…
Открыв глаза и на бычий манер подняв голову, я увидел бывшего партнёра по бизнесу, какого-то хрена оказавшегося здесь. Проглотив вкус спирта, я облизнул губы и приготовился слушать, хотя сильнее всего хотелось, чтобы он просто исчез, провалился сквозь землю.
— Бухаешь? Ты в курсе, что алкоголь — удел слабых? — он уселся за столик напротив меня, в то время как я лишь кивнул в знак согласия. Говорить не хотелось. — Знаешь, в чём твоя проблема, Джек?
Сфокусировав взгляд на уже изрядно надоевшем объекте, я сделал вид, что мне очень-очень интересно узнать.
— У тебя нет яиц, — выдал он, не дожидаясь моего ответа, очевидно, очень довольный этим своим утверждением. Чёртов отброс!
От такой «неожиданной» новости я криво усмехнулся, а мгновением позже уже хохотал в голос. Вот это да, блядь, а я и не знал! Спасибо, что в очередной раз мне об этом напоминаете: Аманда, Люсия, а теперь и ты, добродетель!
Естественно, этот идиот говорил о моём характере и понятия не имел о трагедии. От осознания мне с каждой секундой становилось всё смешнее и смешнее. Партнёр сидел прямо напротив, и расстояние между нами как раз равнялось вытянутой руке. Это надо использовать.
Всё так же смеясь, я залепил ему мощную и хлёсткую пощёчину — но этого оказалось мало. Нужно проучить ублюдское отродье раз и навсегда, чтобы больше не осмеливалось напоминать о случившемся. Неважно, в каком контексте!
Схватив его за шею и притянув ближе, я со всего маху всадил свой лоб в его. Он упал, потеряв сознание. Я встал, покачнулся и занёс кулак, чтобы завершить начатое, когда из ниоткуда вдруг материализовался Дидерик, несомненно, спасший гаду жизнь.
— А я смотрю, ты по-прежнему людей избиваешь, — спокойно произнёс он, не сдержав, впрочем, улыбки оттого, как смешно я замер.
— Ну конечно, кто ещё мог припереться ко мне следующим? — проворчал я, опуская руку.
Дидерик тем временем отпихнул неподвижное тело чуть в сторону и присел на стул, почёсывая лысую голову.
— Знаешь, кто приехал из Брюсселя? — спросил он, плохо сдерживая эмоции. Я скривил губы, понимая или, по крайней мере, думая, что понимаю его чувства.
— Знаю, — я нервно сжал и разжал кулак, сверля его немигающим взглядом. Дидерик с удивлением уставился на меня.
— Откуда?
— Следил за Люсией.
— Точно, запамятовал чуток, прости, — усмехнулся друг. Скорее всего, вспомнил наше с ним увлечение: играть в шпионов. — Значит, ты видел и Аманду?
— Видел.
Я почесал лоб и заказал водки.
— Красивая она, да? — мечтательно отметил Дидерик и, ожидая подтверждения, вновь посмотрел в мою сторону.
— Красивая, — протяжно выдохнул я. — Ты ещё влюблён в неё?
— Не мои чувства ей нужны, — сморщив лоб, он поднял брови вверх и посмотрел на меня очень пристально. — Я же не ты, Джек, — проговорил мой пока ещё друг и сузил глаза, будто о чём-то догадался. — Ты был с ними, да? И разговаривал с ней, — твёрдо заявил Дидерик, часто кивая. — Аманда призналась?
Я ощущал себя кретином, предавшим друга, но ещё в открытках Аманда не скрывала своих чувств. Только мы оба решили не верить её словам. Сделав глубокий вдох, я взглянул на лежащее тело, так некстати начавшее оживать.
— Она в открытую тебе признавалась в любви ко мне? — вновь переведя взгляд на Дидерика, спросил я.
— Да, — тот натянуто улыбнулся, произнеся это без какой-либо агрессии.
Я бы так не смог.
— Ты мне об этом не говорил.
— Она попросила молчать. Сказала, что скажет сама при удобном случае.
— М-да, случай и правда удобный подвернулся, — проворчал я, доставая пачку сигарет и предлагая ее Дидерику. Он вытянул две. Засранец.
— Тебя напрягает её признание?
— Я же мудак, меня нельзя любить! — выдал я на одном дыхании и, как мне показалось, не заплетающимся языком.
— Не доверяешь? — Дидерик закурил и выдохнул дым в сторону.
— Нет, больше никому не хочу доверять.
— Ладно, как скажешь, — он скривился, похлопав по моему плечу, и наверняка вспомнил случай из подростковой жизни. Мне тогда исполнилось семнадцать. — Не смей насиловать её, понял? — бросил Дидерик и очень опасно посмотрел на меня. Вот как раз он и напомнил мне льва, яростно защищавшего свою львицу. А я — бык, и навряд ли Аманда захочет быть коровой, хоть и красивой, ведь всё же львицей быть лучше. Пускай Дидерик будет для неё брутальным львом, а меня оставит в покое. Мне и в своём стойле неплохо.
— Смеешь угрожать? — челюсть сжалась вместе с кулаком, я приблизился к Дидерику. Поняв, что переборщил с угрозами, я стушевался и отошёл в сторону.
— Просто предупреждаю и всё, — выдал он спокойнее и хохотнул, типа так прикалывается. — Ладно, как протрезвеешь — позвони, — бросил он, потушив окурок в стеклянной пепельнице, и ушёл.
Как только я оказался один, в памяти моментально всплыла хищница Аманда.
— Твою мать! — вспылив, я схватил стул и кинул в стену.
Он развалился, с грохотом упав на пол. В зал вбежал брат вместе с дядей, и на меня испуганно уставились две пары глаз. Из угла пялился перетрусивший партнёр. Тьфу, мразь!
— Джек, ну какого хрена ты творишь? — подбежавший Стив проверил побитого, помог подняться и вышел вместе с ним.
— Давай, Джек, иди спать. Завтра у тебя сделка по продаже быков, — проговорил дядя, подталкивая к выходу.
— Пускай Стив занимается скотом, — пробубнил я по пути на улицу к машине. И уже себе под нос, пытаясь сесть за этот хренов руль, добавил: — Мне есть, чем заняться. Где, сука, ключи?
Связка оказалась во внутреннем кармане куртки. Со второго раза я вставил нужный ключ в замок зажигания, повернул его и завёл машину. Хотелось поехать туда, где мне было хорошо. Опять.
***
Тринадцать лет назад
— С днём рождения, Джеки! Вот тебе и семнадцать, — поздравил меня Дидерик, протягивая коробку в подарочной упаковке с огромным бантом.
— Что там? Голова Схепертса и его яйца? — я учился жалкому подобию чёрного юмора и даже имел успех в этом нелёгком деле. — Или Люсию по частям принёс?
— Не, пока я не готов пойти на такое, — поддержал меня Дидерик в новоприобретённом мастерстве.
Я открыл коробку и усмехнулся, увидев в ней новенькую боксёрскую грушу и неободранные перчатки.
— Ладно, сойдёт, спасибо типа, — приобнял его я.
— Типа на здоровье, друг. Будешь отмечать?
— Не буду, но знаешь, чего я хочу? — Дидерик округлил глаза, не веря своим ушам. Впервые за семь лет я чего-то захотел.
— Чего?
— Трахаться, — серьёзным тоном произнёс я и сдвинул брови на переносице. Дидерик закашлялся.
— Ты хочешь проститутку? — озадаченно спросил он.
— Не уверен, — я пожал плечами и глубоко вздохнул. Мне было страшно показываться перед женщиной. Волновался о том, что у меня не встанет. — Хочу Люсию, — выдал я имя той, кто точно поймёт меня и в лучшем случае будет бояться, но не ржать.
— Джек, ну здесь я бессилен сделать для тебя хоть что-то. Люсия не согласится.
— Даже в честь дня рождения?
— Да, даже потому, что ты именинник. Во-первых, ты в возрасте Бруно, когда он пытался изнасиловать её, а потом отдать дружкам.
— А во-вторых?
— А во-вторых, Джеки, нужна женщина, которая не будет знать о тебе, — возразил Дидерик, хотя мне нужна была та, что знает!
— Может, Аманда?
— Нет, Джеки, пожалуйста, только не она. Я люблю её.
Я согласился, хотя и знал, Аманда — самый подходящий вариант. Хотя бы потому, что она сочувствовала и явно симпатизировала мне.
— Ладно, давай проститутку, — сдался я и уверенно кивнул.
Дидерик молча поблагодарил меня за понимание. Выйдя из дома, мы направились к машине, чтобы посетить улицу красных фонарей в попытке почувствовать себя полноценными. Дидерик сел за руль, я рядом, и мы поехали.
— Презервативы есть?
— Зачем? Она же всё равно не забеременеет, — я уверенно хмыкнул, зная, о чём говорю.
— Блять, Джек, а как же венерические болезни? Ты же от них не застрахован. Так что давай свой первый раз ты запомнишь без последствий, — Дидерик завернул в сторону аптеки. Я не спорил. С каждой минутой приближения к заветному кварталу меня трясло всё сильнее. Страшно оставаться мудаком даже в глазах проститутки.
— А у тебя тоже первый раз? — спросил я друга, вернувшегося с двумя упаковками резинок.
— Я уже ебался.
— С Амандой? — не знаю почему, но мне стало вдруг не по себе от мысли, что девочка с бездонными карими глазами всё же отдалась Дидерику.
— Не, она меня тогда отшила. Позвал её погулять и пообещал, что расскажу о тебе. Она согласилась и, как только у меня закончились новости, поблагодарила и ушла. Зря ждал от неё большего. Поэтому, взяв бухло, поехал к шлюхам. Там-то я и лишился денег, совести и набрался опыта, — хмыкнул Дидерик, сворачивая с трассы.
— И что ты рассказал Аманде?
— Сказал, что ты унылое дерьмо. Вылезай давай, мы приехали! Я собрался попросить Дидерика отвезти меня обратно домой, но вышла женщина лет сорока и позвала нас пройти за ней. Она приветствовала клиентов улыбкой.
— Кажется, я передумал, — я чувствовал, что это провальная затея. — Я не уверен в себе!
— Не ссы, Джек, у тебя всё получится, вот увидишь. Тебе даже понравится. Женщина прекрасна как внешне, так и внутренне, — заверил Дидерик и отдал деньги за свою и мою мадам. Ну типа ещё один подарок от него. Я сглотнул, как только перед нами выстроились девушки. Блондинки, рыжие, брюнетки, шатенки, с красными и синими волосами и даже с ирокезом, хм. Я прерывисто задышал, мои ладони вспотели, а мышцы заболели от напряжения.
— Ну так, мальчики, какую выберете? — поторапливала нас женщина, а то стоим и тупим, как бараны перед новыми воротами. — Вам одну на двоих?
— Двух, — высказался друг и, выхватив худую шатенку с маленькой грудью, поволок за собой. Почему-то я тоже хотел взять её. Может, потому что она напоминала мне Люсию и Аманду одновременно? Я выбрал брюнетку с пышной грудью.
— Комната триста три и пять, — женщина отдала мне ключи. Дидерику не терпелось, и он едва не трахнул свою «Аманду» в коридоре.
Мы зашли в комнату. Проститутка принялась раздевать меня, а я закрыл глаза, надеясь на то, что, как только член окажется у неё во рту, моя тряска угомонится и я получу желаемое. Когда женщина справилась с моим ремнём, она спустила вниз джинсы и села на корточки, оттягивая резинку трусов. И тут я услышал снизу смешок. Так и знал! Почему всё настолько предсказуемо?! Моё сердцебиение участилось, я начал злиться. Женщина, глядя на отсутствие мошонки, что была разорвана ударом шершавого камня, принялась заливисто смеяться, не стесняясь и не заботясь о том, что мне, блять, неприятно. Сука не должна себе такого позволять! Она куплена! Я был её хозяином!
Я вскипел и залепил ей пощёчину. Показал оскал и схватил за волосы так, чтобы она перестала ржать и вскрикнула от боли. Я превратился в Бруно! Самое страшное — мне нравилось! Я обезумел. Проститутка не прекратила смеяться, тогда я взял её голову и насадил ртом на вставший член. Женщина заткнулась, я слышал её чавканье, я трахал её горло, пока она задыхалась и кашляла.
— Тварь! — прорычал я, как только обильная слюна залила член, а из её глаз брызнули слёзы. Она хотела что-то сказать. Не успела. Мне же похуй.
— Ты отрезал себе яйца! — взвизгнула она, когда её рот освободился. Я без жалости смотрел сверху на эту шмару. — Теперь ты не мужик, — новый смех с её уст, и сильный удар по лицу. Она упала. Поднял её, кинул на кровать, задрал ноги и вошёл, не заботясь о комфорте какой-то потаскухи.
— Сука, я тебя научу хорошим манерам, мразота! — срывая с неё одежду, я сжал пальцами сосок и больно выкрутил. Она нарочно засмеялась еще громче.
— Ты уродец! — кричала она, пытаясь вырваться и позабыв, что я ещё и её клиент.
— Заткнись, сука, как ты смеешь говорить такое?!
— Так ты «оно», с одним членом, — взвизгнула она, и тогда я задвигался резче, пыхтя, как бык.
Уткнув её лицом в мою подмышку, я ебал её несколько минут. Рвал дрянь на части. Она стонала и царапала мне спину. Я кончил. Лёг рядом. Невоспитанная дрянь хотела встать. Красная, мокрая от собственной слюны, соплей — и омерзительная для меня. Я улыбнулся, понимая, что хочу ещё, — это не предел моих возможностей. Схватив её и перевернув на живот, заломил проститутке руки, крепко зафиксировав их на пояснице, и вновь оказался внутри.
— Блядь! — я вспомнил о защите. — Если узнаю, что заразился от тебя, вернусь и убью, поняла?! — я рявкнул и задвигался плавнее для себя. Почувствовал нарастающую уверенность.
После увлекательных потрахушек Дидерик отвёз меня к Люсии, беспрекословно выполняя ещё одну просьбу. Случившееся с проституткой мы не обсуждали. Зачем? Каждый из нас и так знал, что я мудак. Позже мама, конечно, уговорила меня сделать операцию и вставить импланты в мошонку для эстетичности.
***
Как только Люсии исполнилось восемнадцать, она со всей возможной скоростью перебралась в съёмную квартиру. С тех пор я зачастил ночевать у неё. Мы разговаривали, и мне становилось спокойнее. Потом она запиралась в спальне, а мне выделяла гостевую комнату. Я представлял, как выламываю дверь её укрытия и владею ею целую ночь. Но в моих мечтах мы никогда не трахались. Мы занимались любовью.
Потом она уехала в Париж к отцу и брату. На целых четыре года уехал и я. Жил с мамой в Германии, проходил реабилитацию и учился, а главное, не бросал спорт. Мне стало легче в той стране, где не знали о покалеченном фламандском мальчике. Я приобрел уверенность, ту самую, что мне так не хватало в доме на улице красных фонарей или с Люсией. Появились друзья; и я даже установил постельный режим с несколькими немками, каждая была превосходна по своему, и никто больше не смеялся. Опыт с проституткой я не забуду никогда.
