Второй шанс на счастье

      Примерно через четверть часа Ын Су и принц Хын Сун со всех ног мчались к одному из дальних пригородов Ханяна, толкая вперёд тележку, на которой лежала раненая женщина. Не перестававший рыдать Сик бежал рядом, прижимая кусок сложенной в несколько слоёв ткани к ране на голове своей матери.       Тропа вела через небольшую рощу, поросшую густым молодым лесом, под ногами путались корни деревьев и переплетённые друг с другом стебли травы, но Ын Су и её спутники, стараясь не обращать на это внимания, только прибавляли ходу.       — Интересно, и почему это из всех домов, которые только есть в Ханяне, вы умудрились выбрать самый дальний? — обернувшись в сторону девушки, спросил родственник короля.       Ын Су в ответ только пожала плечами:       — Можно подумать, я его выбирал. И вообще… Лучше не разговаривайте, а бегите побыстрее. У нас не так много времени, как вы могли бы подумать, знаете ли.       — Да бегу я, бегу, — досадливо поморщившись, отмахнулся от неё принц Хын Сун. — Только…       В это время перед их глазами предстал ветхий забор, ограждавший ряд неказистых, покосившихся домиков, куда больше похожих на старые сараи, чем на место, где могут жить люди.       — Это и есть Тамак? — спросила Ын Су у Сика.       Тот кивнул и вытер нос рукавом:       — Да. Здесь мы и живём с мамой и с папой…       — Живёте? — в недоумении глядя на открывшуюся перед ним картину убогой ветхости и нищеты, только и покачал головой принц Хын Сун. — Разве это похоже на нормальное жильё? Я только слышал об этом месте, но никогда прежде не видел его. И знаете, что я вам скажу? Люди не должны жить в таких условиях.       Сик опустил голову и вздохнул. Ын Су не знала, о чём сейчас думал этот ребёнок, но понимала, что родственник короля был совершенно прав. Тамак производил поистине удручающее впечатление. Ветхие домики, кое-как сколоченные из старых, рассыхающихся досок, чахлые деревца перед ними, протянутые на столбах верёвки, на которых висело какое-то выцветшее рваньё, меньше всего похожее на одежду. И люди, похожие на мрачные тени: худые, одетые в какие-то обноски, не решающиеся оторвать хмурых взглядов от земли… Как же сильно всё это разнилось с тем, что Ын Су довелось увидеть в поместье советника, где даже самый последний раб и то выглядел куда более сытым и довольным жизнью, чем кто-то из обитателей Тамака.       — Да, не должны… — ни к кому не обращаясь, повторила девушка слова принца. — И всё-таки живут… Так, ладно! — помотав головой, чтобы окончательно сбросить с себя наваждение, добавила она. — Сик, ты сказал, что вы здесь живёте… Ты не покажешь нам свой дом?       — Да, конечно, господин! — с готовностью кивнул тот. — Идите за мной, тут недалеко.       *****       Следом за Сиком Ын Су и родственник короля вошли в небольшой дом и осторожно опустили мать мальчика на постель.       — Теперь всё, что нам остаётся — это подождать, пока Ён Рэ принесёт сумку с инструментами, — проговорила Ын Су, усаживаясь на пол и глядя на часы. — А теперь, пожалуйста, принесите мне таз с кипятком, — добавила она, обернувшись в сторону принца Хын Суна.       — Да с какой, вообще, радости… — начал было тот, но, вспомнив, что на кону стоит жизнь человека, что-то буркнул себе под нос и вышел из дома для того, чтобы через несколько минут вернуться с большой миской, в которой плескалась горячая вода.       — Спасибо, — едва заметно улыбнувшись, кивнула ему Ын Су.       — Да не за что, в общем-то, — покачал головой родственник короля. — Только… Я и вправду не знаю, зачем я всё это делаю и почему согласился вам помогать… Скажите, у неё хотя бы есть шанс? Или всё, что мы сейчас для неё делаем, это бессмысленно и бесполезно?       — Шанс есть всегда, — пожала плечами Ын Су. — В любом случае, пока пациент жив, доктор не должен опускать руки и сдаваться. Он должен бороться до последнего…       — Вот, вот сумка, о которой она мне говорила! — Холщовая занавеска, прикрывавшая вход, внезапно раздвинулась и на пороге появился один из подручных Джу Паля.       — Гэ Бок?! — в недоумении воззрился на него принц Хын Сун. — А ты-то что здесь делаешь?       — Она просила меня отнести вам эту сумку, — проговорил Гэ Бок, кивком указывая на увесистый свёрток, который держал в руках. — То есть, не вам, конечно же, господин, а доктору.       — Она? Кто это — «она»? — продолжал расспрашивать его принц. Ын Су заметила, что под глазом у Гэ Бока темнеет свежий синяк, а нос слегка разбит.       «Неужели это Ён Рэ засветила ему «фонарь» под глаз?» — усмехнувшись, подумала девушка. — «Ну, если она и вправду это сделала, то, боюсь, я слишком сильно её недооценивала…»       Но тут она вспомнила об операции, которую ей предстояло делать, и снова стала серьёзной:       — Так, ладно, горячая вода здесь, инструменты тоже… Думаю, можно приступать… Попрошу всех посторонних удалиться, — добавила Ын Су, едва заметно кивнув Гэ Боку и принцу Хын Суну — «уходите, мол, вы здесь пока лишние».       Родственник короля понял, что от него требуется и, обернувшись в сторону Сика, проговорил:       — Пойдём, подождём снаружи, малыш.       — Не пойду! — заупрямился мальчик, изо всех сил вцепившись в руку своей матери. — Я ни на что не оставлю маму наедине с посторонним человеком!       — А что я тебе говорила? — внезапно послышался у дверей голос Ён Рэ. — Я тебе велела, Сик, делать всё, что скажет доктор. Так почему же ты его сейчас не слушаешься?       — Потому, что я боюсь за маму… — всхлипнул ребёнок, утирая слёзы рукавом ветхой, местами заштопанной одежды. — Скажите, госпожа, с ней точно всё будет хорошо?       — Да, совершенно точно, — кивнула Ён Рэ, с улыбкой беря его за руку и выводя во двор. — Побудь пока тут, Сик. Обещаю тебе, что доктор обязательно спасёт твою маму… Я буду здесь, рядом с ними, так что ни о чём не волнуйся, ладно?       Всё ещё не веря ей, мальчик послушался и вместе с Гэ Боком и принцем Хын Суном отошёл от двери и направился к растущему посреди предместья большому дереву, под которым стояло нечто вроде невысокого помоста.       — Эй, а вы, как я погляжу, вовсе не такой меркантильный, как хотели казаться! — обернувшись в сторону родственника короля, произнёс Гэ Бок. — Здесь нет бесплатной еды или выпивки, но вы всё равно шли сюда от самого города.       — Эй! Конечно же, я не меркантильный! — недовольно морщась, хмыкнул принц Хын Сун. — К тому же… Кто-то же должен был помочь доктору отвезти эту женщину домой. Все, кто там был, разбежались, вот и пришлось мне брать на себя эту непростую, но всё-таки почётную обязанность.       — Ну, в любом случае это неважно, — проговорил Гэ Бок после непродолжительного молчания, во время которого он, должно быть, обдумывал ответ родственника короля. — Важно только то, чтобы вы знали: наш начальник снова хочет вас видеть. Так что в следующий раз я приду за вами, это вам ясно, господин?       — Что ты хочешь этим сказать, ты, хулиган?! — возмутился было принц Хын Сун.       Но замолчал, увидев незнакомого мужчину, которой с самым решительным видом направлялся в их сторону.       — Папа!.. — рыдающий Сик бросился к незнакомцу и попытался обнять его ноги. — Мама… С ней случилось несчастье… Она…       — Знаю! — мрачно буркнул его отец. — А ну, убирайтесь все. Я не позволю вам ничего делать с моей женой.       — Да, но доктор обещал спасти маму! — умоляюще глядя на него, проговорил мальчик. — И госпожа… Она тоже мне обещала, что с мамой всё будет хорошо…       — Какой ещё, к чёрту, доктор?! Какая госпожа?! А ну, прочь с дороги!..       Говоря так, незнакомец оттолкнул в сторону Гэ Бока, оказавшегося у него на пути и решительным шагом направился ко входу в дом.       *****       Между тем Ын Су, закрыв куском белой ткани нижнюю часть лица, взяла в руки ампулу с анестетиком и принялась наполнять им шприц.       — Что это такое? — в недоумении глядя на неё, спросила Ён Рэ.       — Это? — переспросила её подруга. — Это анестезия. Лекарство, которое используют, чтобы уменьшить боль, — добавила она, сообразив, что Ён Рэ её не поймёт.       И в это время со стороны улицы послышался какой-то шум. Заплакал Сик, после этого кто-то страшно зарычал, а потом послышался встревоженный голос принца Хын Суна: «Эй, похоже, он собирается кого-то убить!»       Ын Су была слишком занята, чтобы обращать внимание на посторонние звуки. И только когда совсем рядом прозвучал чей-то незнакомый голос, полный плохо скрытой ярости, девушка решила вмешаться и остановить это безобразие.       — Что тут происходит? — не оборачиваясь, проговорила она. — Неужели нельзя потише? Я готовлюсь к ответственной операции, а вы кричите как в лесу!       — Какая ещё операция? — с самым мрачным видом глядя на неё, проговорил стоявший у входа высокий, плечистый мужчина со шрамом на лице, очевидно, оставшимся после ожога. Как и все другие жители Тамака, он был одет в какие-то обноски, но при этом выглядел горделивым и независимым, как если бы был аристократом. — Заканчивайте и убирайтесь прочь из моего дома! Вы слышали? Выметайтесь отсюда, пока я сам не вышвырнул вас на улицу!       С этими словами он с силой пнул ногой таз с лежавшими в нём окровавленными тряпками, от чего те рассыпались по всему полу.       — Отец, позволь ему спасти маму! Ну, пожалуйста! — рыдал Сик изо всех сил вцепившись ручонкой в руку своего родителя.       — Ни за что! — последовал категоричный ответ. — Пусть немедленно собирает свои вещи и проваливает прочь из этого дома!       — Боюсь, вы не понимаете, — вздохнув, проговорила Ын Су. — У нас мало времени. И если я не успею сделать операцию, она умрёт.       — Правда? — как-то странно усмехнулся мужчина. — Вот и прекрасно!       — Как это — «прекрасно»?! — просто опешила от его слов девушка. — Вы что же, и в правду хотите, чтобы ваша жена умерла? А как же Сик?! Вы подумали о том, что он будет делать, оставшись без матери?!       — Да, я и вправду желаю чтобы она умерла! — кивнул незнакомец. — Что, вы это хотели услышать?.. Я ещё раз говорю: убирайтесь прочь из этого дома. Оставьте её умирать. Поверьте, так будет лучше для всех, в том числе и для неё!       — Но ведь мы можем спасти вашу жену! — в недоумении глядя на него, воскликнула Ён Рэ. — Скажите, зачем ей умирать, если она после этой операции сможет прожить ещё не один десяток лет?       — Вы что, считаете, что она сможет выжить? — хмыкнул отец Сика. — Знаете, как тяжело нам всем приходится? Наши ничтожные жизни здесь, в Тамаке, ничего не стоят. Каждый день люди здесь мрут, как мухи… Мы здесь не живём, а выживаем. Я, она… и этот ребёнок тоже! Если она умрёт, то мне просто придётся кормить на один рот меньше, только и всего!       — Но так же нельзя! — возмущённо глядя на него, воскликнула Ын Су. — То, что вы сейчас говорите… Это слишком ужасно, чтобы могло быть правдой! Как любящий муж может пожелать смерти своей жене, матери их общего ребёнка?! Это… Это же просто уму непостижимо!       — «Уму непостижимо»! — передразнил её отец Сика. — Вы так говорите просто потому, что никогда в своей сытой и обеспеченной жизни не сталкивались ни с чем подобным! Да и откуда вам, аристократам, знать о том, как живут простые люди, те, кого вы презрительно называете «сбродом»!.. Вот что я вам скажу, — добавил он, хватая с полки лежавший там молоток. — Или вы немедленно уберётесь отсюда, предоставив мою жену уготованной ей Судьбе, или… Я сам её убью, своими руками!       — Но почему?.. Как вы можете?.. Вы что, сошли с ума?!.       Ын Су попыталась перехватить в воздухе его руку, уже занесённую для удара в то время, как принц Хын Сун старался оттащить отца Сика куда-то в сторону. Неожиданно молоток вылетел у мужчины из рук и приземлился прямо на палец Ын Су, которую он отшвырнул в сторону как котёнка.       Девушка вскрикнула от боли и схватилась рукой за ушибленный палец, тот моментально посинел и это было видно даже через медицинскую перчатку. Но отца Сика уже нельзя было остановить. С силой оттолкнув в сторону родственника короля, он схватил с пола молоток и устремился к постели, на которой лежала его раненая жена.       Сик, истошно завопив, бросился наперерез своему родителю. Но что он мог поделать — маленький и слабый, против взрослого и сильного мужчины?..       Казалось, ещё мгновение — и всё будет кончено, но в это время…       — Именем короля, немедленно остановитесь! — послышался у двери голос, показавшийся Ын Су знакомым, почти что родным. — Что, чёрт возьми, вы тут устроили?..       — Красавчик-офицер?!. А вы-то что здесь делаете?.. — в недоумении воззрилась Ын Су на Гён Така, стоявшего возле порога и направлявшего на отца Сика острие своего меча.       В другой раз девушка, пожалуй, высказала бы младшему сыну советника всё, что она думает по поводу его недавнего безобразного поведения. Но сейчас… Сейчас она была готова расцеловать его за то, что он так вовремя изволил объявиться.       — Господин? Это и вправду вы?.. — проговорила Ён Рэ, со слезами на глазах глядя на своего жениха. — Вы… Вы пришли как нельзя кстати. Ещё бы немного и…       — Я вижу, — многозначительно кивнул офицер, подойдя к хозяину дома и прислонив лезвие клинка к его шее. — Разве вы не слышали? Уберите молоток. Немедленно. Или я за себя не ручаюсь!       — А! Чёрт! Ладно, будь по-вашему!..       Отец Сика с явным недовольством бросил молоток на ту же полку, с которой его взял, после чего обернулся в сторону незваного гостя:       — Кажется, вы — тот, кого люди называют «генералом из Почона»? — произнёс он. — Что же могло привести в мой дом столь важную особу, как вы?       — Ну… Скажем так, у меня были для этого свои причины, — едва заметно усмехнувшись, проговорил младший сын советника. — Во-первых, я хотел убедиться в том, что с моей невестой всё в порядке. А во вторых… Во вторых, добавил он, отчего-то смущаясь. — Я пришёл сюда потому, что как начальник городской стражи, не мог остаться в стороне, узнав о происшествии, приключившемся с вашей женой. К тому же человек, который её сбил лошадью, принадлежит к моему клану и как его родственник, я должен возместить вред, который он нанёс вашей семье… — С этими словами он бросил на пол довольно увесистый кошель. — Вот, возьмите. Тут не слишком много, но, надеюсь, этого хватит.       — Да, вполне… — проговорил отец Сика, всё ещё не осмеливаясь притронуться к кошельку. — Это — даже большее, на что я мог надеяться…       — Вот и хорошо… В таком случае, если компенсация вас устраивает, я, пожалуй, пойду, — едва заметно кивнул офицер. — Взамен же просто позвольте этим людям спасти вашу жену. Поверьте, они смогут это сделать. Я сам видел, как они оперировали человека и потому могу с уверенностью сказать, что вы можете им довериться.       — Ладно, договорились, — сдался наконец хозяин дома. — Я позволю им спасти мою жену, обещаю…       Гён Так, едва заметно улыбнувшись, кивнул Ён Рэ в знак прощания, и вышел на улицу. Ын Су, сама не зная для чего, решила последовать за ним.       *****       — Ну, это… Большущее вам спасибо, красавчик-офицер! — проговорила она, подходя к младшему сыну советника. — Если бы не вы, то боюсь даже представить, чем бы всё это могло закончиться! И потом… То, что вы решили компенсировать семье Сика вред, который причинил ей ваш брат… Это характеризует вас с лучшей стороны. Только по-настоящему честный и благородный человек способен взять на себя часть чужой вины.       — Вам не за что меня благодарить, доктор! — с кривой усмешкой хмыкнул офицер. — Я сделал только то, что должен был сделать… Хотя, — добавил он, немного помолчав. — Именно вы были тем человеком, который заставил меня впервые в жизни задуматься о подобных вещах. Раньше я считал, что клан Андон-Ким, к которому я принадлежу, стоит выше всех прочих. Но теперь, после того, как вы мне высказали всё, что думаете по этому поводу… Теперь, когда я своими собственными глазами увидел, как живут бедняки… Не уверен, что в будущем смогу относиться к ним по-прежнему. Раньше я не видел в них людей и считал всего лишь безликой массой. Но ваши слова и то, что я здесь увидел, заставили меня открыть глаза и взглянуть на этот мир и на своё место в нём совершенно по-другому…       — Значит, теперь вы станете делать всё возможное, чтобы изменить жизнь этих людей к лучшему? — обрадованно глядя на него, воскликнула Ын Су. — Если вы и вправду это сделаете, красавчик-офицер, то совершенно точно станете моим кумиром!       — Я этого не говорил! — внезапно нахмурился Гён Так. — И потом… Если бы даже я и захотел что-то изменить… Думаете, отец мне бы это позволил? Его более чем устраивает то, что между бедными и богатыми людьми в Чосоне пролегает непреодолимая пропасть. А потому он не только не станет менять жизнь бедняков к лучшему, но и приложит все усилия для того, чтобы помешать сделать это кому-то другому… Я ни за что не пойду против своего отца и повелителя, уж извините!       С этими словами он едва заметно кивнул в знак прощания, развернулся и ушёл.       — Эх, красавчик-офицер, красавчик-офицер! — вздохнув, проговорила Ын Су, с грустью глядя ему вослед. — Вы, конечно, уже начинаете понемногу исправляться. Глядишь, вскоре и вправду станете неплохим человеком. И всё-таки следует признать, что пока вы остаётесь тем ещё засранцем!..