Золотые руки

Вот что-что, а руки у Корво были просто золотые. Дауд прогнулась под уверенным почти жестким прикосновением, которое огладило вдоль линии позвоночника, ткнулась лбом в неудобную жесткую подушку и не сдержала сдавленного стона. Корво над ней удовлетворенно хмыкнул и надавил сильнее. По мышцам прошлась легкая сладкая дрожь, которая сбрасывала напряжение последних дней, которое выматывало Дауд постоянно, даже когда она вроде как отдыхала без движения. Корво сделал что-то руками в районе ее плеча, и Дауд прострелило по позвоночнику, она вздрогнула, ахнув, повела рукой, чтобы проверить, может ли еще шевелиться, и сразу же обмякла, вжавшись в подушку лицом. — Хорошо? — спросил он, обдав горячим дыханием ухо. — Да. Корво, цены тебе и твоим рукам нет, — пробормотала Дауд шепотом, и Корво засмеялся. Боль, преследовавшая ее несколько дней, пропала, и без нее оказалось проще дышать. От облегчения и удовольствия даже закололо метку. Корво погладил ее кожу большой горячей ладонью и выпрямился. — Ты посмотри, подглядывают, — сказал он шепотом, и Дауд приподняла голову, моргнув, чтобы взглянуть через Бездну. У дверей со стеклянными вставками толпилось много желтых фигур, и она раздраженно вздохнула, попытавшись сесть, но Корво надавил на ее плечо, вынуждая остаться на постели. — Я разберусь. Он встал и метнулся вниз вихрем, оказавшись у дверей в мгновение ока, и распахнул их единым резким движением. Китобои, прятавшиеся за ними, отпрянули назад, кто-то даже удивленно воскликнул. — Мама не подглядывать не учила?! Чего столпились?! Дауд громко усмехнулась и уткнулась лицом в подушку, поводя плечами. Наконец-то от движений ничего не щелкало, и давались они легко, будто в пятнадцать. Послышался топот ног, ненормально для них громкий, и характерное ощущение метки, когда слишком много людей пользовались связью за раз. Корво вернулся к ней, присел на постель, и большая горячая ладонь вновь огладила между лопаток. — Совсем оборзели, — пробормотал он себе под нос. — Потом будут плакаться и тоже требовать массаж.