Убить бога

— Нет! Подними его! — Неожиданно закричал Чак и, сорвавшись с места, подошел к Дину. — Подними! — Сказал он более настойчиво и угрожающе, указывая на оружие. Все стояли, недоумевая, смотря друг другу в глаза в надежде, что в одной из пар они смогут найти ответ. — Какого черта, Чак? — Дин вопросительно посмотрел на Бога. — История должна закончиться не так, — немного воодушевившись, неудавшийся писатель попытался объяснить всем свой небольшой замысел. — История? — Ну как же? Собирается гроза… пистолет… отец убивает своего сына — Авраам и Исаак! Это же эпично! — Что ты сказал? — Дин все еще пытался уловить суть. — Он говорит, что играл нами. — Сэм раньше всех осознал всё, на что Чак лишь усмехается. — Все это время, всю нашу жизнь! Мама, папа — это все ты, ведь ты написал это, верно? Почему? Потому что мы твой любимый сериал, часть твоей истории? — Знаешь, Дин, без обид, но твой брат — болван и псих. — Писатель продолжал вразумлять их и направлять на «путь истинный». — А пацан всё ещё опасен, так что возьми пистолет, подними его, спусти курок и я верну её — вашу маму. — Нет, — Дин опешил от такого, — нет, мама была моим героем, я скучаю по ней, и буду скучать каждую секунду, но она бы этого не хотела. Хотя тебе-то всё равно. Потому что Сэм прав. Апокалипсис — твоя первая попытка, с Люцифером и Михаилом. Ты знал всё, что происходит, к чему эти игры, Чак? А? Почему не щелкнуть пальцами и не покончить со всем? — Послушай… — Когда мы убивали разных чудовищ, рискуя жизнью, — Сэм не дал «богу» договорить, — где ты был? Сидел и смотрел, как мы страдаем и начинаем всё снова и снова? Сражаемся, теряем близких? Когда это закончится? Скажи мне! — Дин, не надо… — Не надо разговоров, — теперь старший охотник прервал его, — это тебе не просто история. Это наша жизнь. Бог ты там или что — катись ты к черту! Внутри охотников пылал огонь негодования, они столько лет верили в Чака, думали, что он способен им помочь, избавить мир от высшего зла. Но, в итоге, он сам оказался по другую сторону баррикад, был автором всех тех кровавых сценариев. — Будь по-вашему. — Чак самодовольно скалится — наконец-то отпала необходимость во всех тщательно нарисованных масках. Очередной мелкий бунт этих жалких людишек смешил его — кто они перед ним? Он щёлкает пальцами, и Джек резко падает на землю, скорчившись от нахлынувшей боли. Небесный свет начал свой вынужденный побег из тела получеловека. — Хватит! — Дин срывается с места и направляется к богу, но тот тут же отбрасывает его на чью-то могильную плиту. — Джек! — Кас отчаянно пытается помочь парню, исцелить его, но это не работает. Ничто похоже не способно остановить приближение неминуемой смерти. Бог думал, что это поставит выскочек на место, укажет им, что нет никакого смысла противиться. Всё в любом случае будет идти по его плану. Они могут выбирать разные дороги, но все они в итоге приведут к одному и тому же результату. Он поспешно посчитал, что смерть нефилима остудит их пыл, и, удовлетворившись результатом своей работы, уже собрался покинуть это место. — Эй, Чак! — Сэм хватает лежащий на земле пистолет и направляет в сторону мужчины в красном пиджаке — выстрел… Пуля попадает тому в плечо, отдавая Сэму то же самое. Но для бога это было как пощечина — физически даже не ранила, но внутри он почувствовал себя предельно оскорбленным. Его терпению пришёл конец. — Ладно, вы этого хотите? Сказочке конец. Добро пожаловать в ад. На землю мгновенно опускаются сумерки, уничтожая весь свет. По щелчку пальцев наступила ночь, но что-то всем подсказывало, что она не уйдет с рассветом солнца… А есть ли оно ещё?.. Солнце… Джек мертв, в головах давящие отчаяние и боль, но никто не успевает даже попытаться понять, что произошло, как чуть поодаль земля начала расходиться, и из нее полезли души… Стена между адом и землей пала, и они быстро становились одним целым… Демоны, заблудшие души, разъяренные призраки — все вырывались наружу, жаждя как можно скорее начать мстить и разрушать всё на своем пути. Все, кого когда-то отправили за решетку Винчестеры и другие охотники — теперь они были освобождены. Они стояли посреди кладбища, наблюдая, как их начинают медленно окружать. Но они всегда готовы немедля вступить в бой. Кастиэль берет в руки свое неизменное оружие, приготовившийся защищать Винчестеров ценою своей жизни. Весь колющий-режущий-стреляющий металл остался в машине, но взгляд Дина падает на могильную оградку и он, не раздумывая, вытаскивает из нее две длинные железки, по виду чем-то напоминающие копье, только немного короче, и отдает одну из них Сэму. В тот же миг их начинают атаковать восставшие из своих могил. И полилась кровь. Их окружают плотным кольцом, словно хотят раздавить, задушить, стереть с грязного лица этой жалкой земли. — Дин, берегись! — выкрикивает Кас, кидая за спину охотника ангельский клинок, который тут же вонзается в ходячего мертвеца. Шёл час, другой, три души отчаянно сражались со всем миром, который ополчился против них. И этой битве не было конца. К горлу подступало молчаливое отчаяние, «неужели это все?» проносилось в их мыслях. Они всегда знали, что погибнут на охоте, что здесь они встретят свою смерть — за любимым делом, стоя плечом к плечу с дорогими людьми. Но они были не готовы сдаваться и уходить так просто, без последней победы над всем этим злом. В воздухе стоял терпкий запах серы, крови, пота и еще непонятно чего — всё смешалось, был слышен звук железа, серебра, отрубающихся голов, боли… но ничего не видно… сплошная темнота… Сэм в последний раз замахнулся своим импровизированным оружием и вогнал его в самое сердце очередной твари. Они стояли обезумевшие, вымотанные и не верящие, что сейчас среди живых на этом поле остались только они. Вокруг были кучи трупов. — Что это, черт возьми, было? — сказал Дин сорвавшимся голосом. — Почему Чак просто не убил нас? — Происходящее было неким дежавю. Сэм прокрутил всё в голове — демоны, ад, апокалипсис, еще один, еще. Это был замкнутый круг, по которому они гонялись за нечистью. Или она за ними, кто бы, черт возьми, знал. — Наверно, он считает, что дать нам быстро умереть было бы слишком просто, — взгляд Кастиэля падает на тело Джека, — он хочет видеть нашу боль, как мы страдаем, теряя близких людей. — Да, видимо, это его любимое занятие. Как он… он же… бог? — Дин, — Ангел подходит к Винчестеру, смотря ему в глаза и кладет тому руку на плечо, — мы справимся. Всегда справлялись. — Нет, Кас! — Он резко отталкивает его, — не мы. Больше нет. Этот нефилим убил нашу мать, а ты знал, что с ним было что-то не так, и не сказал! Я никогда не возьму назад слова, что сказал тебе несколько дней назад. — Дин… — Сердце ангела больно сжалось, не давая дышать. Он резко почувствовал необходимость в кислороде, которой раньше не возникало. Его губы распахнулись, отчаянно ловя воздух. Разум совершенно отказывался принимать происходящее сейчас. Если до этого ему казалось, что даже несмотря на конец света, у него есть опора, то сейчас она пошатнулась и была в каких-то миллиметрах от окончательного падения. — Ты для меня умер, — он снова повторил эту фразу с совершенно холодным взглядом. Это был нож в сердце. Ангел, не проронив ни слова, в последний раз взглянул в родные глаза и исчез. — Дин, — Сэм ошарашено смотрел на брата, — зачем ты так с ним, сейчас? — Откуда этот сукин сын снова умеет перемещаться? — Словно не слыша того, прорычал Винчестер. — Скажи спасибо, что я не придушил его на этом месте вместе с остальными тварями, каковым он тоже, кстати говоря, является. — Но Кас ведь семья, а не просто… — Всё, больше эту тему мы не поднимаем. Его нет и точка. Повисло тягучее молчание, тяжелое дыхание двух людей бороздило воздух. Они осмотрели поле битвы. Оно было завалено окровавленными трупами, грязными телами. Между ними почти не было свободного места, они ковром застилали землю. Все эти люди были им незнакомы, но когда-то у каждого из них были свои жизни, семьи, любящие люди, и они заслужили уйти на покой. Но среди всей этой безжизненной толпы был тот самый человек, который успел стать для Винчестеров сыном. Братья как могли заботились о нем, оберегали его, учили всему новому, знакомили с этим жестоким миром. Но события последних дней все кардинально поменяли. Смерть Мэри унесла с собой и их любовь к нему, сменив на жестокую ненависть, жажду отмщения. Хотелось выть, рвать и метать все вокруг. Это все неумолимо убивало в них последние частицы надежды в лучшее, и кто знает, сможет ли это когда-то измениться. Они направились к Импале, чтобы начать разбираться с очередным делом, неожиданно упавшим на их уставшие плечи. Они шли, переступая через изуродованные тела. Сколько раз им приходилось убивать? Никто уже не в силах дать ответ на этот глупый вопрос. Они всегда делали это, ибо так надо, так требовало дело. С раннего детства они держали в руках не водяные пистолеты или те же, но с резиновыми пулями — они стреляли из настоящего оружия по реальным живым целям. Ни игр в прятки, ни прогулок по паркам аттракционов, ни сахарной ваты с разноцветными шарами. С раннего возраста отец показал им жестокую реальность этого мира, но, как оказалось позже — это была лишь малая часть того, через что им предстояло пройти. Кто-то бы мог сказать, что спустя годы такой жизни они должны были привыкнуть к потерям, боли, к постоянной борьбе, к тому, что всегда есть какой-то высший план над ними, старательно диктующий инструкцию по поведению. В последнее время это стало их одной из главных битв. Они сражались за свободу, возможность иметь жизнь, которая заранее не предопределена высшим существом, которому от длинноты своего существования вдруг наскучило, и он решил поразвлечься со своими любимыми марионетками. Бог… Даже Король Ада в сравнении с ним казался более человечным. Он хотя бы не скрывал своей сущности, творил грязные дела, но и был в каком-то смысле близким человеком для братьев, даже в конце своего пути отдав свою жизнь за благое дело. В итоге не важно, как ты когда-то жил, с кем водился, и какие дела проворачивал — один поступок, один благородный жест мог выбелить даже самую черную загаженную душу. И снова то пустое пространство в груди. Его сложно описать или показать, ты просто ощущаешь, что тебе недостает чего-то. Вот и сейчас, идя к своей машине, Дин прокручивал в голове всё, что произошло за прошедшие сутки. Джек, бог, Кас… Кас, Кас, Кас… К нему стали подступать сомнения — правильно ли он поступил? Всё же этот пернатый был ему чрезвычайно дорог, хоть и постоянно делал что-то не так. Но когда их жизнь была нормальной, и кто из них не совершал ошибок? Он встряхнул головой, дабы отогнать ненужные мысли, и решил прервать затянувшуюся паузу, сказав: — Эти твари, — Дин помедлил, отчаянно подбирая слова, — как я понял, Чак выпустил… всех? — Думаю, он разорвал все границы между преисподней и нашим миром, дав им возможность вырваться и уничтожить всё. Они сделают за него всю грязную работу. — Добро пожаловать обратно в ад, — с досадой усмехнулся старший. — Да уж. — То есть и все, кого мы когда-то убили, снова разгуливают по земле? — Видимо, — Сэм, открывая бардачок машины, достает оттуда немного потрепанный дневник. — Что это? — Дин впервые видит эту вещь и пытается понять, как она оказалась внутри его дорогой детки. — Это я положил его туда, — словно понимая вопросительный взгляд брата, — всё это время я делал кое-какие записи о нашей охоте. Я подумал, что это может однажды кому-нибудь пригодиться, помню, как отец нам помог, ведя такой же. — Сэмми, — он расплылся в теплой улыбке. — Ты конечно бываешь еще тем занудой, ведя себя как ботан, но сейчас ты не представляешь, на сколько я рад, что ты все же такой, какой ты есть. — Ого, Дин, тебе бы лучше остановиться, пока ты не наговорил мне еще больше приятностей, — он повел бровью, загадочно улыбаясь, — а то я и привыкнуть могу. — Сэм уворачивается от руки брата, направлявшейся к его затылку, обегает машину и садится на пассажирское сиденье. — Ты долго будешь там стоять? — Иду, — наигранно проворчал Винчестер и устроился рядом. — Кажется, нас ждет очередное дело. Импала привычно зарычала, быстро двинулась с места и скрылась за поворотом. Мимо проносилось то злополучное кладбище, редкие подкосившиеся домики, высокие ели и вместе с ними отступала и темнота — начинало светать