Melpomene

1991 год — Подъём! Сегодня такая прекрасная погода. Столько всего еще нужно сделать! — дверь с грохотом открылась и послышался радостный голос вбежавшей в комнату девушки. Ничуть не сбавляя темпа, она кинулась к шторам, распахивая заодно и окно. Ненадолго наступившей тишины было достаточно, чтобы начать снова в который раз за утро проваливаться в сон. — Ужас, да ты так всю жизнь проспишь, — с этими словами девушка запрыгнула на кровать. — А ведь сегодня такой день! — попытки обнять свою мелкую сестру, оказались тщетны. По утрам ее лучше не трогать. И этой чертой характера она пошла в папу. Отец уходит на работу еще до того, как все просыпаются, но в дни, когда вся семья дома, наблюдать за этими двоими одно удовольствие. Оба молчат, не отвечают на вопросы — максимум кивок. А какие кислые мины. Брр. В пижамах умываются и в таком же виде завтракают. Что выводит из себя маму. И вот после всех процедур, эта парочка уже абсолютно нормальные жизнерадостные люди. Да уж, странная семейка. Попытки стянуть одеяло с сестры — также не увенчались успехом. Она ее прекрасно понимала. Сама помнит этот день: бессонная ночь, размышления о том, как все пройдет, ведь это же самый важный день любого волшебника. И вроде понимаешь, что нужно выспаться, но нет, мысли о важности события так и не дают покоя. В итоге под утро жалкие попытки собрать хоть крупицы сна. С кухни послышался голос мамы: — Ребекка, ты нашла книжку? — девушка сразу же вскочила с кровати, услышав голос матери, и побежала в сторону двери. — Да, уже несу. И тут мелкая зашевелилась на кровати. Даже глаза открыла. — Желтая книга? — немного хриплый и удивленный голос. — Ага, но ты, я вижу, вставать не хочешь, так что нам больше достанется! — с этими словами, Ребекка побежала на первый этаж. Желтая и единственная в их доме книга рецептов. Точнее одного рецепта — торта. Маминого фирменного торта. Да, он не идеальный на вид, маленький, несуразный, но это не мешает ему быть божественным на вкус. А делает она это редко, лишь по особым случаям. А значит, нужно успеть. А значит, нужно вставать. О нееет. Поворчав ещё немного, ладно, поворчав ещё минут десять, девочка всё же садится в кровати и снова зависает. «О да, с такими темпами торт уже точно съели.»  В этот момент мысли бурным потоком накрывают ее. Это ведь тот самый день, которого ты ждёшь так сильно. Так же сильно, насколько боишься его наступления. День, когда ты делаешь первый важный шаг навстречу будущему. За ночь снова накопилась куча однотипных вопросов, но их лучше потом задать Бэкке наедине, ибо родителям мозг она выносила все лето. После получения письма о зачислении в Хогвартс, девочка больше не могла нормально спать. Нет, она конечно знала, что волшебница, но это не делает данный день менее волнительным. Почти месяц мысли терзали ее. Вопросы то и дело врывались в сознание: «А что, если я сделаю неправильный выбор? А если со мной никто не захочет дружить? А может я вообще буду самой тупой? А если кто-нибудь догадается?» На секунду девочка почувствовала страх, липкой нитью тянущийся по позвоночнику. Сердце начало ускорять свой ритм. Руки крепко сжали одеяло, от чего и так худые руки, казались безобразно костлявыми. С усилием девочка сдвинулась с места, переведя пустой взгляд, устремлённый перед собой. Солнечные лучи пробрались сквозь незакрытые шторами окна. Погода на улице стояла и правда замечательная: ясное синее небо, вдали щебечут птицы, ветер еле слышно колышет листья на деревьях, и этот свежий запах после ночного дождя. Шторы вновь колыхнулись от порыва легкого утреннего ветра. Она закрыла глаза, стараясь делать более медленные и глубокие вдохи. — Мелисса, хватит ломаться и вставай уже! — крикнула из кухни сестра. Решив переодеться после завтрака, девочка, поправляя на ходу пижаму, с улыбкой на лице направилась вслед за ароматом, доносящимся из кухни. Едва она успевает перешагнуть порог комнаты, как в неё влетает маленький мальчик: худенький, с каштановыми вьющимися волосами, которые как бы не стригли, за ночь вновь отрастали до прежней длины. «Магия, не иначе», — усмехнулась девочка. — Мэл, там ТАКОЕ! — запыхавшись воскликнул малец. Он потянулся ручками, прося этим жестом нагнуться к нему, и заговорческим шепотом добавляет: — Тоорт! — с широкой улыбкой от уха до уха, он выжидающе смотрит на сестру. В его больших карих глазах столько радости. — Тогда чего мы стоим, Крис? — потрепала по шелковым волосам брата девочка. Она взяла малыша за ладошку, и вдвоём они побежали вниз. Как же уютно и хорошо дома: эти длинные дубовые лестницы, высокие окна, портреты предков, висящие в коридорах, живые цветы, заполняющие практически весь дом — везде чистота и порядок. Уже на нижних ступеньках послышался негромкий, но тем не менее строгий голос: — Мелисса, сколько раз я говорила тебе, не бегать по дому. Можешь упасть или ещё что хуже. Еще и ребенка чему учит, — после секундной паузы добавляет немного громче, — И леди себя так не ведут, не забывай! Любимое слово моей мамы. Леди. Она повторяет его снова и снова и снова… И хоть пункты ежедневно и ежеминутно добавляются, вот характерные черты леди (по мнению мамы): 1. Не забывать, что ты леди. 2. Никогда и нигде не забывать, что ты леди. 3. Всегда улыбаться. Ах, да и ещё один пунктик: 4. Рано вставать. Думаю понятно, что леди из Мелиссы не очень. Пятнадцать лет учат ей стать Бэкку и всё никак, хотя по некоторым пунктам она все же проходит отбор, а тут одиннадцатилетнюю девочку пытаются научить. Наивные. Уже на кухне, Мелисса обратила внимание, что отец ушел на работу — даже на выходных не дают ему покоя. Краем глаза заметив, как улыбка начала сползать с лица дочери, женщина произнесла: — Он специально уехал пораньше, чтобы самому отвезти нас на вокзал, — она незаметно взглянула на девочку, чтобы заметить, как та уже улыбалась пуще прежнего. «Ох, ну какая же она еще маленькая.» — Кристиан, ты руки так и не помыл — сейчас самое время, если ты еще не передумал отведать торт, — после слов матери, малыш стремительно развернулся и через секунду послышался хлопок двери в ванной. «Детский сад», — грустно подумала женщина. Да еще всегда спокойная Ребекка, после разговора с отцом накануне кажется немного нервной. Хотя возможно это по причине того, что пятый курс один из самых серьезных и девочка переживает лишь из-за учебы. Позволив уйти этой мысли на второй план, лишь до поры до времени, женщина поставила на стол торт. Когда нет гостей принято обычно кушать на кухне, ибо эта комната всем кажется намного уютнее. А так, для этого имеется отдельная столовая: большая комната, с камином и длинным резным столом из красного дерева посередине. Картины, тяжелые шторы, и огромная люстра на потолке — точно не комната для ежедневного приема пищи. Благо наша семья более приземленная. Кристиан, съев лишь кусочек, благодаря на ходу мать, с довольной улыбкой побежал на улицу: — Сколько раз я ему говорила не бегать, — недовольным тоном отвечает мама. — Ну сколько можно… — Он ещё маленький, пусть побегает, хуже ведь не будет, — на что женщина, ухмыльнувшись подняла на глаза на Мелиссу. — Еще и ты. Время девять утра, а ты прыгаешь по дому, да ещё и эта пижама. Разве я не говорила тебе, что ты должна вести себя… — начала было мама. — …как леди. — Одновременно закончили сестры, и, встретившись глазами, начали смеяться. Смех был такой задорный, что мать не удержалась и позволила себе улыбку. «Ну что ж, уже прогресс», подумала Ребекка. Торт превзошёл ожидания. Каждый раз он кажется ещё вкуснее. Не слишком сладкий, нежный, его можно есть без остановок. Мелисса помнит лишь четыре раза, когда мама его готовила. Первый раз был, когда Ребекка также впервые отправлялась в Хогвартс. Тогда мы устроили ей сюрприз: подговорили с папой домовика, чтобы он сказал Ребекке, что мы все проспали и поезд ушёл без неё. Сами же спрятались на кухне с уже приготовленным тортом. Растрепанная, с накатывающей истерикой и часто дыша, сестра вбежала в кухню, уже обыскав все остальные комнаты и не найдя там нас. Как было тогда весело, когда она гонялась по кухне за мной и папой. Мама так искренне и заразительно смеялась. Ребекка ещё долго со мной не разговаривала, точнее не отвечала на письма. Наверно с тех пор Бэкка и не любит сюрпризы. Второй раз был, когда папу повысили в Министерстве. Кем он работает девочка не знала, слышала, конечно, но что-то уж очень сложное. Слово тайна там присутствовало точно. И хоть после повышения он стал реже появляться дома, тот день был один из самых счастливых. И в третий раз, когда братику исполнилось три года. Хоть маленький разбойник и уронил большую часть торта на пол, день тогда был такой светлый и хороший, столько добрых чувств. Он запомнился так хорошо, не только потому что это было в прошлом году, но и это был последний раз, когда родители были такими беззаботными и искренними. Позавтракав, девочки отправились собирать оставшиеся вещи. Ребекка отправилась в свою комнату, где сразу и закрылась. А Мелиссе вдруг очень захотелось выбежать прямо под солнце, распустить волосы и дать ветру их запутать. Да, она временами легкомысленна, но долго ли она ещё сможет оставаться такой? Так что поддавшись желанию, девочка побежала, звонкий смех отражался от стен коридоров и, выскочив на задний дворик, она остановилась, размышляя куда отправиться. Справа от каменной тропинки находился сад, дарящий такое спокойствие и умиротворение. Наверно это самое любимое место у всех членов семьи, конечно же после кухни. Посередине стояли четыре скамьи, неподалеку также росли розы, дельфиниумы, георгины и самые любимые у сестер — пионы. При взгляде на пионы, что росли глубоко в саду, Мэл вспомнила, как однажды тётя Рейчел рассказала маленьким девочкам одну легенду о пионе, пытавшемся перещеголять розу, и богине Флоре. Однажды богиня Флора, решив отправиться в далекое путешествие, озаботилась тем, чтобы оставить вместо себя помощника. Она созвала цветочный совет, куда прибыли представители всех цветов. Опаздывала лишь роза. Когда она появилась, все присутствующие были очарованы ее красотой и роскошью, и выбрали помощницей розу. Пион, считавший, что он по всем параметрам превосходит розу, стал возражать и надувался, пытаясь поразить всех своей величиной. Богиня Флора не смогла больше выносить его протестов и, разозлившись, назвала его глупым и гордым цветком, который за свое самодовольство навечно останется толстым и надувшимся, и ни одна бабочка не коснется его поцелуем, ни одна пчела не возьмет из него меда, ни одна девушка не соберет его в букет и не приколет к груди. Пристыженный пион густо покраснел и навсегда остался алого цвета. Эта легенда каким-то образом задела младшую из сестер, которая до сих пор помнила её наизусть. Примерно тогда ей безмерно и полюбились пионы, ведь их немного жаль, они кажутся такими хрупкими, нежными и чистыми. «И вовсе они не толстые, просто пухленькие», — коснулась кончиками пальцев одного из бутонов девочка. Тетя Рейчел часто рассказывала легенды. Она всегда была со всеми дружелюбна и искренна. Племянницы с восхищением любовались густыми вьющимися темно-русыми волосами до поясницы, которые тетя обычно закалывала в прическу, глаза ярко-голубые, взгляд которых, проникал глубоко в душу и, что не мало важно, она действительно умела улыбаться глазами. Тетя всегда увлекалась историей, а также еще интересовали артефакты и чем интереснее их происхождение, тем более женщина радовалась. Уже около пяти лет тётя не приезжала в гости, так как она живет в Америке. Тем не менее она часто присылает девочкам колдографии из разных штатов, на которых прямо-таки светится от счастья. Сейчас Рейчел в Калифорнии, где изучает историю магов и маглов. И возвращаться в ближайшее время, по ее же словам, она не планирует. Напротив сада с цветами находился небольшой круглый фонтан, посередине которого стояла улыбающаяся маленькая девочка в платьице, держащая руками зонтик над головой, по верху которого стекала вода. Глаза девочки игриво смотрели вверх на льющуюся воду с зонтика, а на лице застыла озорная улыбка. Возле фонтана располагались двойные качели, увитые девичьим виноградом. Внезапного стало так приятно и тепло на душе. Мелисса распустила волосы и, сняв балетки, пошла босиком по тропинке. Сойдя с тропинки она ступила босыми ногами на траву и с наслаждением прикрыла глаза: длинная трава щекотала пальцы ног и ступни и была такой приятно прохладной. Немного постояв, девочка направилась к качелям и, присев на них, начала легонько раскачиваться, подставляя лицо лучикам солнца.

***

Спустя три часа письмо еще не пришло. На слова «ответь сразу» видимо забили. Мальчик ходил кругами по комнате, нервно щелкая пальцами. Он слишком резко открыл занимающий полкомнаты довольно старый шкаф, который громко скрипнув пошатнулся от движения мальчика. Тот осмотрел наполовину пустые полки на случай, если что-то забыл положить в чемодан. «Так, шахматы взял, немного вещей с полки с бельем и две полные полки с одеждой, две пары обуви закинул — должно хватить» — размышлял он. Главное, что пока все скидывал в сумку, отметил, что штаны взял точно и кажется не одни, кофту вроде тоже закинул, ну вдруг холодно станет, а с остальным как-нибудь разберется. Принадлежности для школы мама сложила практически в день получения письма, тут и проверять не нужно, каждый год она отправляет их в Хогвартс. Хоть и остальные ребята уже взрослые и сами собирают каждый свою сумку, у него же не было опыта в этом раньше. Просыпался мальчик обычно лишь к моменту выезда, чтобы поехать проводить ребят, и взглянуть на удивительный Хогвартс-Экспресс. Возвращался он с вокзала всегда задумчивым, с сильным желанием поскорее стать взрослым. Со стороны окна послышался глухой удар. Вздохнув, мальчик закрыл двери шкафа и направился на источник звука. — Уже восьмой раз за неделю врезаешься, — маленькая сова встряхнула головой, приходя в себя после удара. — А ведь сегодня только четверг. «Может есть заклинание, улучшающее сове зрение?» — задумался мальчик, открывая окно и впуская бедную сову, которая, тяжело петляя, влетела в комнату. «И заодно прибавляющее ума». Устроившись на спинке кровати, сова наблюдала за мальчиком. «Значит этот сразу с ним приедет. Ну и ладно, может он вообще на другой факультет попадет», — серьезно задумался мальчик, отложив раскрытое письмо на стол. Письмо было от его друга, с которым он познакомился еще весной, во время чемпионата по квиддичу. Их отцы оказались давними приятелями, которые сильно обрадовались этой встрече, уж очень счастливыми они тогда выглядели. После крепких объятий мужчины начали вспоминать общее прошлое, делиться новостями. С папиным знакомым, как оказалось его звали Джеймс Поттер, было два его сына — Гарри и Мэтью. Мэтью вроде еще и восьми лет не было, а Гарри же оказался его ровесником. Их семья не так давно снова переехала в Англию из Франции спустя около 10 лет. Гарри лишь вскользь упомянул об этом, не желая останавливаться на данной теме. Мальчики быстро нашли общий язык, как и их родители, оживленно беседовали, делились предположениями о первом годе обучения в Хогвартсе. Как оказалось Гарри тоже хотел поступить на Гриффиндор, и болеет за ту же команду по квиддичу, что и он, а также оба слушают одну и ту же музыку. С тех пор ребята регулярно переписывались. В июле Поттеры даже пригласили их семью на день рождения Гарри. Мероприятие прошло так легко и весело, хоть и было много людей, которых он не знал, но зато мальчик поближе узнал давних друзей его родителей. Он бы никогда не подумал, что у них есть такие знакомые. Больше всего ему запомнился один мужчина: у него были старомодные усы, которые ему, как ни странно, очень даже шли, экстравагантный, энергичный, вокруг него создавалась такая атмосфера безбашенности что ли. В общем очень харизматичным он был, а уж как женщины смотрели на него и вздыхали вслед. — Гарри, а это кто? — не удержавшись спросил у своего друга мальчик, даже не скрывая любопытства. — Он такой необычный. В хорошем смысле этого слова, — мужчина сильно выделялся на фоне остальных приглашенных людей. — Даже не буду оглядываться, — хмыкнул Поттер. — Это мой крестный, Сириус Блэк. — Поттер поднял глаза на удивленное лицо друга и рассмеялся. — Рон, видел бы ты свое лицо! Да он не такой странный как кажется, с ним очень даже весело, думаю надо будет вас познакомить. — Он хлопнул его по плечу. — На самом деле, он очень важный член нашей семьи — ты не поверишь сколько раз он нас спасал, и… На этих словах мальчик запнулся и Рону показалось, что взгляд его за мгновение потух, стал пустым, а сам он ушел глубоко в себя, в воспоминания о чем-то слишком серьезном для одиннадцатилетнего ребенка. Рон растерялся, не зная как поступить, что вообще нужно говорить в такие моменты, но через пару мгновений Гарри поднял озорные зеленые глаза: — Знаешь, Рон, появилась у меня тут одна идейка, когда заходил на кухню, как сделать эту тухлую вечеринку веселой. — Мальчик, хитро улыбнувшись, не дожидаясь ответа потащил Рона за рукав на задний двор. Как говорил Гарри, в этот дом они переехали не так давно, а в старый, по не совсем понятным причинам, они переехать не могли, то ли сами не хотели, то ли с домом что-то произошло. Новый же их дом находился на высоком зеленом холме. Двухэтажный, с большой террасой, оранжереей и небольшим полем для квиддича с маленьким зданием на территории, в котором находились раздевалка и сарай с метлами. — А может не надо? — Рон уже примерно догадывался каким будет план, точнее, чем он им сулит. И он понимал, что весело скорее всего будет только им и то недолго. — Не так уж и тухло, вон даже живая музыка. Помимо плакатов по квиддичу в небольшой комнате Рона висели ещё и плакаты с одной группой — «Тёмные фестралы». Поэтому мальчик весьма удивился, когда на вечеринку приехала именно та самая известная рок-группа. И что он отметил сразу, так это что у гитариста — Сэма Фишера — самого высокого и крупного из всей группы, как и на плакатах, в жизни немного блестящая кожа, и да, это правда привлекает внимание, потому что кажется будто она немного светится, либо свет так падает, да и губы красит зачем-то в синий — остальные ребята не придерживаются подобного стиля. Вероятно, для выступления тот так постарался. Их тур всегда были долгожданным событием для их фанатов, так как концерты группа давала не часто. Других музыкантов Рон не признавал вообще. Так что для него вечеринка идеальная — много вкусной еды и любимая музыка в живом исполнении. Рай не иначе. И в этом они с Гарри также были похожи. Естественно все хорошее не может длиться вечно — был у Гарри друг, его звали Дилан Брукс, с ним Гарри его познакомил на вечеринке. Высокий худощавый мальчик с русыми волосами, уложенными гелем будто по линейке, а высокомерный взгляд оставлял легкий мороз по коже. Они вообще-то одногодки, а смотрит свысока будто Министром магии себя возомнил. — Эй, Брукс, стоишь скучаешь? — Гарри бодро зашагал навстречу к пареньку, стоящему в тени дома, все еще таща за собой упирающегося и пыхтящего Рона. В ответ мальчик лишь хмыкнул и, лениво скользнув по ним взглядом, приподнял бровь и слегка наклонил голову в ожидании дальнейших слов. В черном дорогом костюме, без галстука он смотрелся немного старше и Рону вдруг захотелось его пнуть. Стоит тут весь из себя: пылинки сдувает, не шевелится почти — аки статуя. Тоже мне аристократ недоделанный. — Я так и знал, где тебя искать. Мы тут придумали кое-что, и ты, кстати, тоже участвуешь. — Ухмыльнувшись Гарри встал напротив него, как бы закрывая пути к отступлению. Рону наконец удалось выдернуть локоть из руки Гарри и, не поднимая глаз, он стал поправлять теперь ставший мятым рукав белоснежной рубашки. — Как не вежливо, Поттер. Не представишь? — прозвучал ровный и уверенный голос Брукса. — Я почему-то думал вы уже познакомились. Ну да ладно. — Махнул мальчик. — В общем, Рон Уизли. — Гарри повернулся к Рону. — Это с ним мы познакомились на квиддиче. И, — жестом указывая на Брукса сказал, — Дилан Брукс. Мой первый друг в Англии. — Ребята оценивающе друг друга разглядывали, Рон раздраженно смотрел на Дилана, другой же мысленно веселился такому поведению нового знакомого — «Слишком он простой, словно открытая книга. С такими быстро становится скучно» — думал мальчик. — Познакомились? Отлично. Дела не ждут. — С этими словами Гарри, резко развернулся от нетерпения осуществить задуманное шёл практически бегом, как и предполагал Рон, в сторону квиддичного поля. Но сначала они заглянули на кухню.

***

Девочка сидела на своей кровати, задумчиво оглядывая комнату. Утром она встала пораньше, успела принять душ, волосы заранее решила распустить — так она чувствует себя немного увереннее, и она даже сделала любимые банановые панкейки родителям на завтрак. Они никак не понимали в кого она пошла такой правильной. Ни мать, ни отец не отличались в ее возрасте подобной самостоятельностью, тягой к знаниям и порядку. Находясь сейчас здесь, в своей комнате, она вдруг осознала, что отправляется в одиночку в совершенно другой мир, который до этого был ей чужим и вообще казался вымышленным. Чемодан уже стоял внизу в коридоре, до выхода как раз оставалось около 10 минут. Она и рада была провести их с родителями, но появляться с подобным настроением им на глаза ей не хотелось. Им не стоит знать, что до этого безумно радостная девочка, сейчас сидит и буквально вгоняет себя в депрессию. Как на нее отреагируют коренные жители магического мира, и часто ли вообще у обычных людей рождались маги. Они ведь так тщательно скрывают свой мир. А если это у них считается дурным знаком? Подумав, что волнение еще никому не помогало, девочка взяла себя в руки и решила пойти помочь родителям, которые опять что-то потеряли и не могут найти, наверняка ключи от машины. Она встала, поправила специально купленное платье для поездки в Школу чародейства и волшебства Хогвартс — нежно голубого цвета, оно доходило ей до колен, а больше всего ей в нем нравился воротничок, расшитый белыми камушками. Не оглядываясь, она поспешила вниз к маме с папой. Последний как раз уже поднимал ручку чемодана, чтобы вывести и положить его в багажник. — Гермиона, всё в порядке? — поставив чемодан на место и выпрямляясь немного встревоженно произнес отец. Он был среднего роста, немного худой для своего возраста, волосы у него были густыми как у Гермионы, но не вьющимися. Глаза маленькие карие, светлее, чем у неё и у мамы. Черты его лица были мягкими, не было выпирающих скул или впалых щек, за счет чего он выглядел моложе. — Пап, всё отлично. Просто буду скучать по своей комнате, — и вовсе это не вранье, просто не договорила. — Только по комнате? — Хитро прищурившись спросил он. Отец облокотился об косяк входной двери и сложил руки на груди. — Не только по комнате, еще и по книгам, которые не поместились в чемодан, — девочка взяла тонкое пальто с вешалки и стала надевать. — Вот как. Дорогая, ты слышала, по нам даже скучать не будут. — С серьезным голосом громко произнес отец. Гермиона подошла к отцу и крепко-крепко обняла его. Он ответил ей тем же, мягко поглаживая волосы. — Конечно буду, вы ведь знаете, — каких трудов ей стоило не расплакаться сейчас.

***

Уже начинало темнеть, прохладный ветер пробирался под одежду. С холма был отличный вид на закат, за которым и наблюдала добрая половина гостей. Солнечные лучи становились всё длиннее и уже окрасили облака в насыщенно оранжевый цвет, ближе к диску солнца цвет становился более насыщенным — красный, плавно переходящий в бордовый. Облака казались такими невесомыми. «Этот день был замечательным», — умиротворенно размышлял Джеймс Поттер. Он со своей женой также наблюдали закат, находясь немного дальше от гостей. Джеймс обнял её за талию, встав позади: — Поверить не могу, что уже настал его одиннадцатый день рождения, — наклонившись, шепотом произнес он ей на ухо, слегка касаясь волос. Говорить громко сейчас не хотелось, чтобы не согнать чувство спокойствия, которым последние годы семья Поттеров весьма дорожит. — Он такой взрослый. Ты видел, как он сегодня приветствовал гостей? Он был таким милым, вежливым и послушным как никогда! Ко мне столько людей подходили со словами: «Какой у вас воспитанный мальчик!», «Прекрасные манеры!» или же «Вы, насколько мне помнится, еще не заключали ни с кем брачный договор? Если что…» На этом моменте я переводила тему, даже не зная, как реагировать, — прошептала в ответ Лили, в конце переходя на немного тревожные нотки. И Джеймсу вдруг стало так весело, то ли от самой ситуации, то ли от умилительного голоса Лили. — И вот совсем не смешно, Поттер. — Она пихнула его локтем в бок. — Ты прекрасно знаешь, что нам уже совсем скоро придется об этом подумать. Все-таки на кону родовая магия. И вот почему всё это так сложно, — устало вздохнув, проговорила Лили. — Не знаю, хочешь ли ты услышать ответ, или это был риторический вопрос, но ты ведь все понимаешь — кровь обновилась, благодаря тебе, — на этих словах он мягко коснулся губами ее виска, — магия стала сильнее. — Да, и ей соответственно требуется магия, не уступающая по силе, — на этих словах Джеймс кивнул. — Я так боюсь задумываться о будущем. — Она откинула голову ему на плечо, взяла его за руки и слегка потянула, крепче обнимая ими себя. — Не переживай, он у нас умный малый, — сильнее прижимаясь к жене, тихим голосом произнес он и устремил взгляд на уже практически опустившееся за горизонт солнце. Сзади толпа начала понемногу шуметь, и сначала никто не обращал на это внимания, пока их гомон не стал и вовсе громким. Джеймс мгновенно развернулся, машинально заслоняя собой жену, и доставая палочку. Картина, открывшаяся перед его глазами, вызвала у него неоднозначные чувства: главным образом облегчение, что всё в относительном порядке. Но и не в том, каком было пару минут назад. Три мальчика на метлах, среди которых также был «умный малый», летали над публикой, держа что-то в руках, от чего в воздухе летало нечто цветное, и из-за чего толпа ругаясь убегала. Джеймс сразу отметил, что магия слава Мерлину здесь ни причем. Вдруг сзади послышался смех, обернувшись он увидел, как Лили, прикрывая рот ладонью, смеялась над всей ситуацией. — Это было предсказуемо, — вытирала выступившие от смеха слезы Лили. — И кто из них интересно до этого додумался? — Сбивчиво проговорила она, еле останавливая новый приступ смеха, очередной волной накрывший ее. Смеющаяся рядом жена отвлекла Джеймса от разворачивающейся баталии перед ним и он просто не мог оторвать глаз от нее. Мужчина отдал бы все что угодно, лишь бы запечатлеть этот момент. Лили была прекрасна и он почувствовал бесконечную всепоглощающую любовь к ней. Но очередной крик и смех детей отвлек его, и он с неохотой пошел разрешать ситуацию. Немного успокоившись, с румяными щечками Лили, покачивая головой, как бы немного осуждая веселящихся детей, направилась за Мэтью, который, как оказалось, успел оседлать метлу с целью добраться до брата. И самое пугающее, что его ноги уже не касались земли, испугавшись Лили со всех ног побежала к малышу, успев перехватить уже взлетевшего на метр ребенка за штаны. Поймав Мэтью, она вспомнила сидевшего весь вечер на метле маленького Гарри, который не мог с нее слезть и, обняв сына, улыбнулась. Поттеры, что с них взять. Джеймс в это время решил подойти немного поближе к месту действия, и заметил наконец оружие маленьких разбойников: мука разных цветов, которая украшала волосы и одежду больше половины гостей, уже стоявших под шатром. Многие из них, как ни странно, смеялись и не выглядели удивленными, наверняка понимали, что, соглашаясь на приглашение Поттеров, стоило ожидать нечто подобное. Джеймсу было не до шуток, всё-таки это первое мероприятие с момента их приезда, на котором присутствуют люди, не склонные к веселью от слова совсем. Сделав более-менее суровое лицо, он направился в самую гущу. Неожиданно справа кто-то быстро пробежал в ту же сторону что и Джеймс. Ну конечно, Сириус, вот кто кто, а он в стороне не останется. Легким движением руки тот, образовав фонтан на конце палочки, начал задорно смеясь целиться в мальчишек, обильно поливая их водой — расстояние как раз позволяло это сделать. К нему подключились пара магов, которые до этого смеялись над ребятами под шатром. В итоге около 10 человек бегали по полю, обливая ребят напором воды, которые в ответ щедро посыпали тех мукой. Зрелище было до невозможности комичным, даже самые не пробиваемые аристократы, не могли сдержать улыбки. Липкая смесь воды и муки была практически везде, и это продолжалось бы еще, но тут Гарри поймал взгляд Джеймса и приступил к снижению.

***

Дверь в комнату Рона с грохотом распахнулась. На пороге стоял один из его братьев — Джордж. Он был в темно синем костюме-тройке, который достался ему от Перси. Слащаво улыбнувшись, он произнес: — Ронни, если ты еще не передумал ехать — беги, потому что уже даже Джинни сидит в машине. — На этих словах тот грациозно развернувшись покинул комнату. — Я не РОННИ! — крикнул мальчик ему вслед. По любому Джинни опять его так назвала в разговоре с кем-то из них. Вот маленькая коза. Отогнав воспоминания, он схватил письмо и стремительно бросился вниз, перепрыгивая через ступеньки.

***

Сердце бешено билось в груди, вот-вот намереваясь выпрыгнуть. Весь шум: звуки города, голоса людей, будто сделались тише. Фон размыло, все ее внимание занимал лишь Хогвартс-Экспресс. Так долго она мечтала увидеть его вживую, а не на картинке в книге. Прошлым летом, увидеть поезд у нее не получилось, как и приехать проводить сестру — произошел очередной приступ. Как всегда, он не вовремя, а так хотелось поддержать Бэкку. Позже в письмах сестра описывала поезд во всех подробностях: что тот самый алый цвет настолько насыщенный, что от него не оторвать взгляд, издаваемый паровозом гудок, то как клубился дым, выходящий из трубы, и в какую сторону его разносил ветер, а также постепенно нарастающее чувство ждущего тебя впереди приключения. Прямо сейчас, стоя на платформе 9 и ¾, девочка ощущала в груди зарождение того чувства — приключения, вперемешку с неизвестностью и адреналином — дикая смесь. Алый цвет и правда завораживал, как и габариты всего поезда внушали восторг. Сделав глубокий вдох и, наверное, впервые моргнув с момента как она увидела поезд, Мелисса повернулась к сестре, которая неподалеку разговаривала очевидно со своей однокурсницей — у Ребекки в комнате много колдографий с ней. Обе были на эмоциях, им не терпелось рассказать все, что произошло за лето и что не влезло в письма. Время от времени переходя на смех, девочки негромко разговаривали, — Мелисса с улыбкой наблюдала за ними, решив им не мешать. Еще по колдографиям, ей очень нравился стиль этой девушки — она красиво и со вкусом одевалась, и девочка с грустью и завистью отметила, что на подруге Ребекки надеты такие красивые брюки — тёмно-серые в тонкую белую полоску, прямого кроя и с высокой талией. Хоть им всем и придется переодеться к прибытию, но сейчас Мелисса любовалась этими штанами. Родители редко разрешали носить девочкам брюки, а именно джинсы, они ведь будущие леди. Но тем не менее девочка их любила намного больше юбок. Единственные брюки, которые у нее были, она привезла с собой, месяцем ранее сказав, что они ей разонравились, и что она выкинула их, дабы потом никто не спохватился. Уж в Хогвартсе она их будет до дыр носить, а потом попросит сестру их зашить, и будет снова носить и так и не расстанется с ними. Идеальный план. Та самая девочка, на которую неприлично долго пялилась Мелисса, улыбнувшись помахала ей. Густо покраснев, Мелисса ответила ей тем же и сразу отвернулась. «Ну вот, сейчас подумает, что я странная. Если буду продолжать в таком духе, то так будут считать все, что, собственно, недалеко от истины, но не так же быстро» — вздохнула девочка. Легко подняв свой чемоданчик — спасибо чарам уменьшения веса — Мелисса пошла вдоль перрона, стараясь ни с кем не столкнуться. Людей было много: дети и подростки, мчащиеся куда-то с огромной скоростью, так и намереваясь врезаться в кого-нибудь. Еще же больше было взрослых, которые размеренно шагая, то и дело останавливались прямо перед тобой, чтобы в очередной раз пожать кому-нибудь руку. Мелисса разглядела впереди своих родителей — те стояли напротив одного из вагонов и разговаривали, по-видимому, со своими знакомыми. Она решила не беспокоить их, наверняка это папин коллега из Министерства — все они довольно надменные и грубоватые. И эта их «искренняя» улыбка, прямо как сейчас, вымораживала. Врезавшись в спину уже четвертого человека, Мелисса решила отойти на другую сторону платформы, где было меньше давки. Девочка спокойно прогуливалась по перрону, всё не отрывая глаз от такого завораживающего алого цвета поезда. Толчок в плечо, мгновение, и девочка больно приземляется на коленки, которые тут же начали саднить, как и ладонь правой руки, которую она поздно, но успела выставить. От резкого приземления дыхание перехватило. — Ты как? — спросил сзади чей-то голос, осторожно коснувшись плеча девочки. — Извини, я не специально. Тебе помочь встать? — Но девочка продолжала сидеть, никак не реагируя. «Какая нежная, я её даже не задела толком» — закатила темно-карие глаза девочка, скрестив руки на груди. Осторожно обойдя сидящую на земле незнакомку, она присела и поправив ей волосы за ушко посмотрела в лицо. Девочка сидела с зажмуренными глазами, пальцы крепко впились в кожу на бедрах. — Эй, может позвать кого-то? — она коснулась её руки. — Кровь не идет даже, так, пара царапин. Медленно выдыхая, Мелисса открыла глаза. Она взяла рядом сидящую девочку за ладошку, понемногу успокаиваясь. Рассеянно постаралась улыбнуться, от радости, что чудом удалось избежать, не допустить приступа сейчас. Только не сейчас. — Я в порядке, просто это так резко произошло и я… испугалась, — немного дрогнувшим голосом проговорила Мелисса, отпуская ладонь незнакомой ей девочки. — Вот и хорошо. Может встанем тогда? — улыбнулась девочка. Она взяла Мелиссу за локоть, помогая встать. Из кармашка девочка достала платок и вместе они почистили ободранные коленки и ладонь. — Смотри, платье как раз закрывает царапинки на коленях, — она поправила подол Мелиссы, в попытке хоть как-то подбодрить ее. — Меня кстати зовут Сесилия Палмер, — произнесла она. — Мелисса Этвуд. Приятно познакомиться, — девочка пожала протянутую Сесилией руку. Рукопожатие вышло слабым, из-за все еще ноющей ладони. Девочка улыбнулась ей, помогая поставить упавшие вещи. Мелисса только сейчас разглядела ее. Она была настоящей красавицей: немного выше нее, с прямыми светло-русыми волосами почти до плеч и с большими темными глазами, намного темнее и насыщеннее её самих, бархатная кожа, прямая осанка, одета же она была в кремового цвета платье чуть выше колена, с длинными рукавами — она походила на прекрасную фарфоровую куклу. — Ты прости, что я так. — В неуверенном жесте взмахнула та руками. — Носится тут один ураган, а не мальчик, никак не получалось его поймать. Представляешь, сначала толкнул меня, вроде как случайно, — закатила она глаза, — потом уронил мой чемодан. Вот поймаю — заколдую. — Топнув ножкой грозно заявила девочка. А ведь сначала она показалась Мелиссе абсолютно безобидной, но девочка явно не из робкого десятка. — Мне кажется я вижу твой «ураган», — хихикнула Мелисса, которая уже и забыла про ободранные коленки. Все внимание занимала довольно интересная знакомая и открывшаяся позади картина. Среди всей толпы особо выделялись три мальчика, они шли напролом, расталкивая всех людей, случайно оказавшихся у них на пути. Один из них черноволосый в круглых очках и в костюме, но уже успевший снять пиджак, который сейчас покоился на его локте, был очень шумным и громко смеялся, что-то рассказывая друзьям. Рядом с ним шли еще двое: мальчишка с жутко скучающим видом, но с максимально высокомерной миной — явно аристократ, его лицо Мелиссе показалось смутно знакомым, но она решила не заострять на этом внимание, и вообще отличной памятью на лица она не страдала, так что наверняка что-то путает. Также рядом шел рыжеволосый мальчик, наивно милый, не особо понимающий суть разговора, он явно выбрал себе не ту компанию. Ребята как раз проходили мимо них. Резко обернувшись, Сесилия посмотрела в их сторону, и как поняла Мелисса, она не ошиблась. Новая знакомая уже закатила рукава до локтей, а ее лицо сделалось решительным — губы сжались, лоб нахмурился — похожее выражение бывало, когда злилась мама Мелиссы, сразу понятно — все очень серьезно. — Эй, ты, в очках! — раздался довольно громкий голос для такой маленькой девочки. Как ни странно, мальчик обернулся и изогнув бровь. Натолкнувшись на многообещающий взгляд девочки, он с наглой улыбкой двинулся в их сторону. Остановившись в метрах двух, мальчик, что казался абсолютно отрешенным и неразговорчивым, собиравшийся лишь мельком взглянуть на собеседниц, повел себя достаточно странно: он пристально на них смотрел, удивившись не меньше. На секунду в его глазах проскользнуло сомнение с толикой смущения. Он будто смотрел сквозь них что-то для себя решая, и лишь заметив озабоченный вид Мелиссы, еле заметно кивнул, скорее себе, чем ей, смахнув наваждение и, как ни странно, сделал шаг вперед и первым заговорил, перебив как раз только что собиравшегося говорить друга: — Добрый день, дамы. — Он весьма галантно наклонил голову в сторону каждой из них, что даже не казалось наигранным. — Меня зовут Дилан Брукс. Это мои приятели — Гарри Поттер и Рон Уизли. Мисс… — Палмер. Сесилия Палмер. — Твердо выговаривая каждое слово проговорила девочка, скрестив руки на груди и старательно пытаясь скрыть удивление таким поведением мальчиков. — Мисс Палмер, очень приятно. Мой друг хотел бы извиниться перед вами за свое столь отвратительное поведение. — Продолжил уверенно говорить мальчик, положив руку на плечо Гарри, которое он незаметно для девочек весьма крепко сжал. — Что.Ты.Несешь? — слегка повернув голову в сторону Дилана сквозь зубы проговорил тот, ничего не понимая. Он уже собирался повторить попытку что-нибудь произнести, как хватка на плече еще более усилилась, и открой он сейчас рот из него вырвался бы лишь стон. Закусив язык, Гарри успокаивал себя тем, что уже представлял себе, как побьет этого придурка, стоит им отойти. — Он больше так не будет. Обещаю. — Наиграно спокойным голосом произнес Дилан. — А вы…? — Он очень внимательно вглядывался в лицо Мелиссы, не обращая внимания на жутко покрасневшего от напряжения Поттера, делавшего вид что все нормально. — Мелисса Этвуд. — Произнося это, она поежилась: взгляд мальчика был прожигающим, и это заставляло некомфортно себя чувствовать. — Мисс Этвуд, извините что потревожили Вас и вашу подругу. — Кто… — рука на плече мальчика сжалась так сильно, что сломанная ключица была лишь вопросом времени. — Мы уже уходим, хорошей вам поездки. — Сухо проговорил мальчик, склонив в знак прощания голову. Резко развернувшись, Дилан потащил за собой своего ошеломленного друга, другой же так и ничего не произнеся, лишь странно улыбнувшись и кивнув девочкам напоследок, пошел следом за приятелями.

***

Попрощавшись с родными, и пока матери не начали плакать, Гарри и Рон быстренько убежали, помахав им уже на довольно приличном расстоянии. Они пошли к ждавшему их Дилану. Его никто не провожал, и на вокзал мальчик приехал совершенно один. — Отправление через 10 минут, подождем пока остальные не зайдут, чтобы не толкаться, — произнес он тоном, не терпящим возражений, разглядывая снующих вдоль перрона людей. Возле тамбуров вагонов выстроились очереди — всем не терпелось скорее попасть в поезд, будто от этого они приедут в Хогвартс быстрее остальных. Старшеклассники, уже привыкшие к подобному, устроились компаниями на скамейках, весело обсуждая что-то между собой, никуда не торопясь. — Знаете ребят, а мне все же кажется, что я где-то слышал фамилию той девочки, — после долгих размышлений, Рон наконец произнес вслух то, что его беспокоило. — Отец что-то рассказывал про их семью. Или я в газете про них читал. Не помню. — Он почесал подбородок и выдохнув, машинально посмотрел в сторону, где до этого стояли девочки. — Еще бы ты не слышал. Твой отец ведь в Министерстве работает. — Все тем же спокойным голосом ответил Дилан. Уж он то понял, еще даже до того, как услышал фамилию. «Надо же. Она очень на них похожа, многие в школе догадаются», — подумал про себя Брукс. — Я, конечно, знал, что у них есть еще одна дочь, но думал она возраста примерно, как Мэтью. — Задумчиво сказал Гарри. — И какого черта ты, Поттер, вообще полез к той девчонке? — Вдруг раздраженно произнес Дилан. Иногда эти двое ведут себя как идиоты. Он шумно выдохнул, все еще наблюдая за веселящимися подростками, похоже шестой или седьмой курс. Везет же им. — Да ладно тебе. Я не знал, что она ее подруга. — Все ещё злясь на чуть не вывихнутое плечо, выплюнул слова мальчик. — Просто скучно стало, еще и куча людей, времени много, вы скучные и тут она идёт, вся такая задумчивая, серьёзная ну я и решил повеселиться. — Улыбнулся он, но заметив взгляд Дилана на себе, отвернулся. — Ну вас. — Растрепав волосы, хмурый он пошел к ближайшему вагону.

***

Мама и папа с Крисом на руках, который уже начинал капризничать и тоже проситься в красный паровозик, попрощавшись встали неподалеку, и улыбаясь махали девочкам. Ребекка поцеловала ее в щечку и, шепнув на ушко: «Все отлично, Мэл, не переживай», — улыбнулась своей фирменной улыбкой — небольшие сияющие глаза, с маленькими морщинками в уголках и с по-настоящему добрым взглядом — она пошла в вагон к своим друзьям, лишь напоследок обернувшись и загадочно подмигнув, эта красавица скрылась в следующем вагоне. Но Мелисса все равно не могла перестать думать о том, кто тот мужчина, который тогда стоял с родителями. Может она ошиблась, и он был не из Министерства и стоило подойти к ним? Она бы и не догадалась что что-то не так, но отец — его она могла прочитать по глазам. «Первым делом, — решила девочка, как приедет в Хогвартс, — отправлю письмо родителям». Шагнув вслед за новой знакомой, Мелисса оказалась в небольшом помещении — бежевые стенки вагона, мягкие темно-зеленые сидения в мелкий квадратик — было довольно уютно и чисто. Девочки поставили чемоданчики под сиденья, понимая, что закинуть хоть и не тяжелые сумки у них не получится. Они уселись каждая возле окна. Тишина немного напрягала их обеих все это время, и сами не понимая почему, им казалось неловким ее нарушать, но поймав взгляд друг друга, они одновременно облегченно улыбнулись. — Ну и странный день. — Выпалила Сесилия, первое, что пришло в голову. Было видно, что они не знали о чем поговорить и с чего начать. Мелисса рассмеялась, и если бы дверь не была закрыта, ее смех разлетелся бы по всему вагону. Около получаса они проболтали без умолку, успев затронуть многие темы понемногу — друзья, семья, увлечения. Как оказалось Сесилия живет в Шотландии, воспитывает ее дядя с его женой, а ее мать погибла, когда ей не было и пяти лет. — Совсем не хотелось оставлять его там одного. — Вздохнув она задумчиво перевела взгляд в окно. — Его жена часто болеет, да и обстановка там всегда довольно мрачная. — Вздохнула девочка, нервно поправляя волосы. Она, видимо, не собиралась быть такой откровенной, но Мелисса к себе так располагала — слушала внимательно не перебивая и не отвлекаясь ни на что, будто ей и вправду интересно слушать. — Не переживай, он сам о себе позаботится. Тем более ты обещала писать ему каждую неделю, — хмыкнула девочка, — сама-то веришь, что не забудешь? — В первый месяц вряд ли забуду, а вот потом, — хихикнула Сесилия. — Кстати, а в какой ты хочешь факультет? Я вот думаю на Равенкло. — Решив, что не хочет больше говорить про семью, она так ненавязчиво перевела тему. — А я не решила. — Вопрос не застал Мелиссу врасплох. Да, она много об этом думала, даже очень, но так и не выбрала какой-то конкретный факультет, ведь границы их критериев так размыты. Не может же человек обладать лишь определенным набором качеств. — В каждом есть как свои плюсы, так и минусы. Отец вот у меня учился на Равенкло, мама же на Слизерине, а сестра сейчас учится на пятом курсе на Хаффлпафф. — Лицо Сесилии сделалось удивленным. — Такое бывает? — поинтересовалась она. Улыбнувшись, Мелисса кивнула ей. — А ведь и правда, если подумать, то один человек может подходить на разные факультеты одинаково, — пожала она плечами. — Но даже если поступим на разные факультеты, все равно же будем общаться? — осторожно задала беспокоящий ее вопрос она. — Конечно, — серьезно произнесла Сесилия. — Разве это может что-то изменить, это лишь учеба. — Отлично. — На лице Мелиссы проскользнула улыбка. Дверь в купе резко открылась, на пороге стоял «ураган» со своими друзьями. — Блин, и это занято, — раздосадовано произнес Рон, обернувшись к мальчикам. — В остальных вагонах даже не вижу смысла искать — это единственное купе, где мы поместимся втроем из всех просмотренных.